Форум » Фанфики » Принцесса Изумрудного города (Энни + по Сухинову) » Ответить
Принцесса Изумрудного города (Энни + по Сухинову)
Annie: Принцесса Изумрудного города (с иллюстрациями автора) Персонажи: волковские, сухиновские, в эпизодах возможны свои Рейтинг: G Размер: задумывался макси Статус: в процессе Предупреждения: Написано на основе Сухинова как продолжение. Время действия – через несколько лет после основных событий декалогии. Главная героиня здесь – Энни, так что слишком активным нелюбителям этой девочки читать не рекомендуется. Возможен ООС некоторых персонажей, AU отдельных эпизодов или их иная трактовка. От автора: каким образом Энни оказалась в Волшебной стране – автор данного произведения ещё не знает, но твёрдо уверен, что она должна там быть. Каким образом серебряные башмачки вновь оказались у Элли – автору тоже пока неизвестно, но главное, что они есть. А уж детали потом придумаются! [off]И ещё от автора: конечно, я понимаю, что это может оказаться полной ерундой, но раз уж оно появилось - то куда ж его ещё? К тому же основная идея этого фанфика появилась ещё шесть лет назад, и этот вариант пока единственный, который мне понравился. Возможно, что он будет не дописан, или полностью переделан... А пока так...[/off]
Железный дровосек: Annie пишет: "Я старше, и ты должна меня слушаться!"... ...
Annie: Чего?
Железный дровосек: Мне нечего сказать(-: Ждём продолжения.
Annie: А как рисунки?
Железный дровосек: Гм... У меня хуже
Urfin Jus: Э(А)нни,
Annie: Все свои иллюстрации из темы "фанарт" вставила сюда тоже, здесь они хотя бы внутри текста и можно понять, что к чему )) Возможно, будут ещё картинки.
Urfin Jus: Annie пишет: Возможно, будут ещё картинки. Ждём) Annie пишет: "фанарт" вставила сюда тоже, здесь они хотя бы внутри текста и можно понять, что к чему Молодец!
Annie: Товарищи, продолжение готово. Вопрос такой: выставлять сразу, но без картинок (их потом добавить), или подождёте, пока нарисую ещё пару иллюстраций и выставлю сразу с ними? ))
Urfin Jus: Выставлять сразу.Картинки подождём.
Annie: Небольшое предупреждение ко второй части: здесь, пожалуй, меньше событий, зато больше рассуждений, представлена моя версия событий, описанных в книгах С. Сухинова. Примечания ставлю сразу под абзацем, чтобы если что - не листать )) Часть II На следующее утро Энни первым делом отправилась к Страшиле – узнавать, чем закончилась вчерашняя миссия в Фиолетовую страну и что сказал Дровосек по поводу своих чересчур умных и изобретательных подданных. Страшила, по своему обыкновению, сидел в так называемом кабинете Гудвина. Гудвин покинул Изумрудный город много лет назад, а кабинет под самой крышей всё ещё носил название в его честь. К тому же только оттуда была видна Невидимая земля. Страшила и Элли любили этот кабинет, а Энни – не очень. Она когда-то тоже побывала в Невидимой земле, но проникла туда через Призрачное море в Розовой стране. Поэтому вид Горы Гудвина, или по-другому – Горы Времени её не вдохновлял. - Привет, Страшила, - сказала девочка, открывая дверь. - А, Энни, это ты, - отозвался соломенный человек, не отрываясь от чтения. Около трёх месяцев назад Энни случайно упомянула, что в Большом мире существует целая наука о воспитании детей – педагогика. Страшила очень огорчился, что он не знаком с этой наукой. Тогда Энни, тронутая печалью давнего друга, обратилась к принцессе Ланге с необычной просьбой. Когда-то Энни училась в педагогическом колледже, и, естественно, за годы обучения у неё накопилось немало подробных конспектов по педагогике. Но потом они были сожжены или выкинуты. Энни и Ланга рассудили, что если когда-то Ланге удалось перенести из прошлого в будущее живого Тотошку, то уж неживые студенческие тетради будет перенести ещё легче. Правда, возникла другая проблема: тетради оставались в Канзасе, а Энни туда не могла вернуться. Уж неизвестно как, но Ланге удалось решить этот вопрос, и вскоре Страшиле была вручена целая стопка тетрадей, которую он сейчас и изучал. - Ты всё штудируешь мои конспекты? – удивилась Энни. – Слушай, отвлекись на минутку, пожалуйста. Если тебе не трудно. - Не трудно, - Страшила закрыл тетрадь. – Что ты хотела узнать? - Расскажи про вчера. Что нового у Дровосека? - А, ничего особенного, - махнул рукой Страшила. – В приюте почти достроили второй этаж, две старших девочки скоро выйдут замуж… В дворцовом парке посадили новую аллею, фонтан «Радуга» отремонтировали… Веса всё подбивает Дровосека заняться ремонтом комнат, где жила Бастинда, а он не хочет там ничего трогать. Я ему подал мысль – сделать там музей. История всё-таки… Приют, о котором говорил Страшила, возник после войны. Дровосек и Веса не могли иметь собственных детей, зато взяли сразу шестерых приёмных, родители которых погибли в войне. Но ведь сирот в Волшебной стране было намного больше, чем шесть, и добросердечный Дровосек вскоре принял ещё троих. А потом ещё троих. Веса была только за, и так образовалась огромная семья, которая с каждым годом пополнялась. Так возник приют для сирот – дело необычное в Волшебной стране, где дети, оставшиеся без родителей, сразу попадали либо родственникам, либо к добрым соседям, либо к односельчанам. Вскоре в Фиолетовом дворце стали появляться дети и из других стран, и сейчас их уже было почти восемьдесят человек в возрасте от двух до пятнадцати лет. Естественно, не все лишились родных именно во время войны, но всё равно – сироты, и Дровосек с Весой стали самыми многодетными родителями в Волшебной стране. Весу все дети звали «мама», а самые младшие и Дровосека называли папой. Веса все дни проводила среди детей, и естественно, что остальные высокопоставленные особы Волшебной страны оставались неравнодушны к этому делу: дети регулярно получали приглашения на праздники в Изумрудный город и в Розовый дворец, и в приюте постоянно бывали гости – Элли, Энни, Страшила, Анни с Томом (у них там было много друзей), Стелла и даже Корина. Тотошка там проводил едва ли не больше времени, чем в Изумрудном дворце, а Лев в прошлом году вообще переселился туда, и дети были от него в восторге: во-первых, уже сам факт дружбы со львом говорит сам за себя, а во-вторых, если этот лев – историческо-легендарная личность, тот самый знаменитый Смелый Лев, так тем более радости нет границ. - О, наконец-то они достроят, - обрадовалась Энни. – У них будет больше свободного места, а то помню, ребята жаловались, что в столовой тесно и в коридоре не побегаешь. - Зачем же бегать по коридору? – удивился Страшила. - Ну а как же? В дождливую погоду не выйдешь на улицу, а побегать хочется. Вот и бегаешь где попало… Вспомни, как Анни и Том один раз настоящий каток устроили перед Тронным залом! Страшила кивнул. Около года назад на целый месяц установилось ненастье, Анни и Тому стало скучно, они аккуратно скатали длинный и тяжёлый ковёр в коридоре и стали ездить по скользкому мрамору «на ногах», вернее, на туфлях. В первый день никто не обратил внимания на отсутствие ковра – решили, что его убрали специально. На второй придворные и слуги неоднократно поскальзывались на гладком полу, но терпели, а на третий день там упал сам Страшила, выйдя из-за угла в большой задумчивости. Он случайно пожаловался на это детям, и они признались в своём самовольстве. Ковёр вернули на место, а Анни и Том долго вздыхали, лишившись такого замечательного развлечения. - Ну а насчёт техники? – спросила Энни у Страшилы. – Что Дровосек на это сказал? Или вы не спрашивали? - Вообще-то Элли уже всерьёз беспокоится, - ответил соломенный человек. – Ей кажется, что научно-технический прогресс всё равно будет идти своим ходом, а она говорит, что не может его допустить. Но послушай, подумай сама: Волшебная страна не намного моложе Большого мира, и люди тут не глупее. Почему же у вас там есть и электричество, и автомобили, и радио, и электронно-вычислительная техника, а у нас здесь ничего? Мне кажется, что рано или поздно и в Волшебной стране до этого додумаются, и тут ничего не изменишь. - Ага, - с иронией заметила Энни. – А почему же у нас в Большом мире есть и озоновые дыры, и смог над городами, и отравленные реки, в которых нельзя купаться, и болезни, которые нельзя вылечить, и огромные мусорные свалки, в несколько раз большие, чем этот дворец, - а мусора становится с каждым годом только больше, - и вымирающие виды животных, и мазут в океане, и исчезающие леса, и огромные пустыни, которые только увеличиваются с каждым годом, а у вас здесь нет ничего? Да просто здесь люди ещё, к своему же счастью, не додумались до электростанций и страшных заводов, на которых делают пластмассу. И холодильников с кондиционерами тут тоже нет. И ядохимикатов, которыми травят вредителей на полях и огородах. Вот и думай. Но так что сказал по этому поводу Дровосек? - Ничего. Он выслушал меня, выслушал Элли – а она, кстати, сказала примерно то же самое, что и ты сейчас, - и сказал, что в целом он не хочет препятствовать развитию техники, тем более что этим в основном занимаются непосредственно его подданные, но такое будущее страны – с отравленными реками и всё такое прочее – ему не нравится. Слушай, но неужели обязательно техника влечёт за собой отраву? - Ну а ты как думаешь? Большой мир уже на грани экологической катастрофы. Хочешь, чтобы и тут такое же было? - Хорошо, а что ты предлагаешь? Мы же уже об этом говорили: магией в Волшебной стране владеют только четыре человека. Даже три, если не считать Подземелье, где Ланга… А вспомни своё детство и Элли: вы тут были каждая по три раза, и сколько раз вам помогало волшебство? В Волшебной стране не раз были моменты, когда ей грозила опасность – и что, всякий раз мы побеждали волшебством? Да ни разу. Наоборот, мы могли техникой, пусть самой примитивной, победить волшебство. - И ничего подобного, - рассердилась Энни. – Что, скажешь, ту великаншу-колдунью, Арахну, мы победили чистейшей техникой? - А что, скажешь, нет? - Конечно, нет! Много бы там сделала одна техника. Дядя, конечно, постарался, и механики создали настоящий шедевр, но если бы Дром не ожил *1, то одним механическим управлением ту колдунью-великаншу победить бы не удалось. Она была слишком вёрткая даже для двух противников сразу, которые оба были живыми и разумными. А уж в последнем моём путешествии и вовсе не помогла никакая техника. Там было прямо наоборот – мы победили технику чудом Волшебной страны, Усыпительной водой. *1 Здесь то же самое, что и с парой волшебный ящик // волшебное зеркало. У Волкова есть железный великан по имени Тилли-Вилли, у Сухинова тоже есть железный великан по имени Дром. Я соединила их в одного персонажа. - Да никакую технику мы там не побеждали. Просто усыпили людей… - Всё равно. Мы усыпили людей, которые нападали на нас с техникой. Энни замолчала, Страшила тоже молчал. Никто из них не хотел соглашаться с собеседником, а спорить тоже не хотелось. Наконец Энни неохотно спросила: - Так что теперь Элли планирует делать? Страшила вздохнул. - Она даже высказала мысль, что это надо решать на общем совете. Да ну, ещё чего, последний раз совет собирался после войны… А тут такой пустяк. - Страшила, это не пустяк, - серьёзно сказала Энни. – Это будущее Волшебной страны, и решать его надо всем вместе. Я думаю, Элли правильно беспокоится. - Я не спорю, но мне кажется, что всё равно ничего не изменить, - объяснил Страшила. Энни спускалась по лестнице грустная. Ей даже не пришло в голову съехать по перилам. «Так нельзя, - думала девочка. – Страшила не видел Большого мира, он не понимает, насколько это страшно. Пусть через сто, двести, пятьсот лет, даже через тысячу, но я не допущу, чтобы Волшебная страна превратилась в копию Большого мира! Иначе она просто погибнет. Она должна остаться Волшебной! Но как убедить в этом всех? Хорошо, что Элли тоже это понимает. В конце концов, она – Хранительница, и последнее слово – за ней. Но люди могут не понять… И мало ли что. Восстание. Революция. Её свергнут, и правителем станет… Ну, пусть Страшила. Ну хорошо, пусть он. В конце концов, он всегда был неплохим правителем. Ну а потом? Он станет поощрять развитие науки и техники, люди понастроят заводов, загрязнят реки, вырубят леса, и им же хуже будет! Мне-то что, мне-то наплевать на титул и почёт, да и Элли к этому вполне равнодушна, я уверена, что она с радостью бы отказалась от престола… Если бы был кто-то, кто мог бы править лучше. А таких нет! Никто, кроме неё и меня, не понимает, к чему этот дурацкий прогресс может привести. Не зря Хранительницей может быть только человек из Большого мира. Который видел весь тот ужас… Когда на главных улицах городов уже не могут расти деревья, когда стоят трёхэтажные автомагистрали, когда люди ютятся в небоскрёбах только ради того, чтобы жить в городе, с супермаркетами, с центрами развлечений, с метро, чтобы зарабатывать много денег и тут же их тратить… А вместе с деньгами уходит столько нервов и душевных сил… Кто из жителей Волшебной страны может себе это представить? А ведь они могут дойти и до этого… Пусть ещё через тысячу лет… Хорошо, что Стелла подарила мне вечную юность. Элли когда-нибудь всё равно уйдёт в Невидимую Землю, там живут и наши родители… Но я останусь здесь. Буду жить, сколько смогу! Чтобы не допустить…» - Анни, читать за едой вредно. Убери книжку с колен и сядь ровно. Девочка вздохнула. Медленно закрыла книгу и положила её рядом на свободный стул. Аларм всегда умел замечать все проказы детей, здесь он был даже более внимателен, чем Элли, которая вечно была занята размышлениями на государственные темы. Том незаметно показал Анни язык, за что удостоился от сестры пинка под столом. В столовую вошла запоздавшая Энни и, не заметив, села прямо на книгу. Мимолётно удивилась, что так неудобно стало сидеть, но тут же отвлеклась на вопрос Элли: - Сегодня выпускные экзамены в Первой Городской Школе, ты пойдёшь со мной? Энни одновременно и обрадовалась, и огорчилась. Огорчилась потому, что сегодня она всё-таки собиралась вырваться в Розовую страну. А обрадовалась потому, что для неё открылась возможность побыть с сестрой и работать вместе с ней. - Так же в десять, как в прошлые годы? – спросила она, терзаясь противоречивыми желаниями. - Да, так же. - Ну… Я не знаю… Наверное, пойду, - кивнула Энни. Выпускные экзамены в Первой Городской Школе всегда были значительным событием. Во-первых, это была лучшая школа во всей Волшебной стране. Во-вторых, она находилась под непосредственной опекой самой королевы, то есть Элли. Королева обязательно присутствовала при вступительных испытаниях детей и при выпускных экзаменах, просматривала учебную программу, внимательно наблюдала за учителями и директором, а в течение года неоднократно наблюдала за учебным процессом, присутствуя на «открытых» уроках. Эта была та самая школа, которую ещё давным-давно обещал построить Страшила специально для Элли *2. Школа была построена довольно быстро, а вот возвращения Элли Страшиле пришлось ждать ещё много лет, но когда оно всё же произошло, Элли оценила труды своего друга и без раздумий приняла школу в своё ведомство. *2 См. сказку А. М. Волкова «Жёлтый туман»: «… приглашение Страшилы приехать в Изумрудный город учительницей, когда она окончит колледж. Страшила обещал построить для Эллиной школы такое здание, какого ещё не видано было в мире. Его план уже был готов в голове Правителя, а дуболомы начали заготовлять строительные материалы…» - А что они сегодня сдают? – спросила Энни. – Историю, как обычно? - Да. - Весело будет, - заметил Аларм с улыбкой. - Ну, это ещё смотря что кому попадётся в билете, - откликнулась Энни. – Мне всегда смешно, когда кому-нибудь попадается что-нибудь про нас. У них тогда лица такие… - Зато отвечают всегда на все семь баллов, - заметила Элли. В Волшебной стране издавна установилась семибалльная система оценок, и Элли не стала ничего менять. - Ещё бы. Им стыдно было бы смотреть нам в глаза и нести всякую чушь… - Энни, - нахмурилась сестра. - А что я такого сказала? – удивилась девочка. – Вполне невинное выражение. Анни и Том тем временем, пользуясь тем, что старшие отвлеклись, незаметно строили друг другу рожицы и грозили кулаками. Кончилось всё тем, что Анни взмахнула рукой и опрокинула компот себе на платье. Это переключило внимание Элли на дочь. Энни же тем временем уже мысленно строила планы. Экзамены продлятся по крайней мере до обеда, а то и позже. Усталая и замученная долгим приёмом экзаменов к Стелле она явно не пойдёт. Лучше просто побегать с детьми где-нибудь на природе, а визит в Розовый дворец перенести на завтра. - А вообще-то нечестно получается, - внезапно сказала она. – Выходит, что дети учат отдельные моменты истории только потому, что боятся нас. А другие эпизоды они учат хуже, потому что не в лицо же героям сдавать… Элли строгим тоном отправила Анни переодеваться и ответила: - С другой стороны, в билетах намного больше вопросов по древней истории, чем по новой. Вопрос по недавним событиям попадается двоим-троим, а остальным приходится поднапрячься. Однако я никогда не забуду, как мне пришлось принимать первый экзамен, - неожиданно призналась она с улыбкой. – У меня было такое чувство, что я снова поступаю в колледж и сама стою перед экзаменационной комиссией. - Но ты же не ставила оценки, - удивился Аларм. – Ты просто присутствовала. - Да, но учителя почему-то после каждого слова оглядывались на меня. После чего мы с Эн и стали штудировать все летописи. - На много тебя не хватило, - засмеялась Энни. – К тому же тебе было некогда. - Вот поэтому я и беру тебя с собой, - объяснила Элли. – Ты знаешь больше меня. - Дартириция Стоун, - ровным голосом пригласил учитель. Очередная жертва науки истории, высокая, бледная, с приглаженными каштановыми косами, поднялась с третьей парты и прошла вперёд, к столу экзаменаторов. Экзамены проходили в зале, который по такому случаю был украшен лентами, букетами белоснежных цветов и гирляндами воздушных шаров. За столами сидели трое учителей (историк, географ и литератор), директор школы и министр образования, а отдельно, в креслах, - венценосные гости: королева и принцесса. Энни с интересом уставилась на выпускницу. По выражению её лица она уже сделала несколько выводов: во-первых, девочке достался один из тех самых коварных билетов, где вопрос касался непосредственно событий последнего столетия, а во-вторых, она его явно не выучила. И это было интереснее всего. «Как же она выкрутится?» - подумала Энни. Девочка была настолько худа и бледна, что можно было подумать, будто она вот-вот упадёт в обморок. Однако голосок у неё оказался неожиданно бойким, а ум изворотливым. Уже на третьей её фразе (а Дартириция тараторила так, что невозможно было сразу понять, о чём идёт речь) Энни поймала себя на том, что смысл повествования от неё ускользает и вообще явно ушёл не в ту сторону. В сознании экзаменуемой марраны делали дуболомов, сама Энни несколько месяцев томилась в плену подземных рудокопов, которые её нагло захватили на лесной полянке и увезли на неизвестной летающей машине, а серебряные туфельки очень прочно слились воедино с серебряным обручем, причём оказалось, что их сделала Стелла и прислала в подарок Железному Дровосеку. Самым забавным для Энни было то, что школьница, рассказывая о ней, говорила, к примеру, так: «вас, ваше высочество, захватили в плен», «вы, ваше высочество, сбежали оттуда с помощью туфелек». - Подожди, подожди, - остановила Энни девочку со сложным именем Дартириция. – Давай ещё раз, а то я себя не узнаю. - Простите, ваше высочество, - смиренно кивнула Дартириция. – Я, кажется, запуталась. - Ничего страшного. Начни с начала, - посоветовала Элли. - С начала чего? - С начала билета. С начала твоего рассказа. Первый вопрос у тебя какой? Девочка заглянула в бумажку и ответила: - Тут про марранов… и какого-то Урфина. А потом про вас, принцесса. Элли и Энни переглянулись. Если Урфин «какой-то», то это уже о многом говорит. - А что ты знаешь об Урфине? – поинтересовалась Элли. Девочку надо было «вытягивать» постепенно, а Элли имела немалый опыт в этом деле. - Ну, он, наверное… Женился, - сказала Дартириция и покраснела. Элли явно была ошарашена этим заявлением, но нашла в себе силы мужественно спросить: - На ком? - На Джюс, - неуверенно ответила девочка. Увидев крайне изумлённые и недоверчивые глаза королевы, она пояснила: - Ну, её так звали. Его жену. - А что он делал помимо женитьбы? – спросила Элли, оставив в покое семейное счастье Урфина и таинственной Джюс. - Он? Он, кажется, воевал… И захватывал, - с явным трудом вспомнила девочка. Учителя за её спиной краснели и бледнели, директор несколько раз открыл и закрыл журнал, дети за столами откровенно таращили глаза на происходящее и хихикали. - А что он захватывал? – мягко продолжала Элли. - Он захватывал наш город, - сообразила ученица. - Верно. А сколько раз? Долгая пауза и ответ: - Три. Энни, не сдержавшись, фыркнула в ладони, ученики рассмеялись. Директор поспешно налил воды учителю истории. - Хорошо, - кротко согласилась Элли. – А с кем он захватывал город? - Он сам его захватывал, - удивилась девочка. - Что, прямо так вот пришёл и захватил совершенно самостоятельно? – улыбнулась Элли. - А! Нет, ему помогали марраны. - А почему они ему помогали? – спросила уже Энни. В это время с передней парты послышался ни к селу ни к городу шёпот: - Дарти! Дарти, дуболомы! - Потому что он им сделал дуболомов, - обрадовалась подсказке экзаменуемая. Учитель истории плюхнулся на стул, остальные забегали вокруг него, ученики хохотали. Элли и Энни переглядывались в крайнем изумлении, потом Энни со смехом спросила: - Ты же сказала, что марраны сами делали дуболомов? Дарти, видимо, поняла, что ляпнула что-то не то, и неуверенно ответила: - Я не знаю. Я, кажется, опять запуталась. - Да, - согласилась Элли. – Ну ничего, давай расскажешь что-нибудь другое. Дартириция слегка вздохнула, но покорилась. - Что ты знаешь о Гудвине? – спросила Элли. Дарти явно обрадовалась: - Он построил наш город, а потом улетел на Солнце. Ещё он ходил в зелёных очках. Ему ещё за это памятник поставили на главной площади, когда я в четвёртом классе училась. - Он ни на ком не женился? – хихикнули в зале. Девочка обернулась и сказала: - Отстань, Кростон. Я посмотрю, как ты будешь отвечать. - А у меня королевство Адара, - отозвался Кростон. – Второе тысячелетие до нашей эры. - Везёт же кому-то, - сказал ещё кто-то. – У меня сорок три похода Квурдуньи Пятого Одноухого… Директор гневно привстал и хлопнул ладонью по столу. Мгновенно установилась тишина. - Ну что ж, Дарти, можешь идти, - разрешила Элли. – Думаю, четвёрку тебе поставят. Облегчённо вздохнув, Дарти с явной радостью направилась к выходу, а Элли негромко заметила: - Вот видишь, Энни, а ты говорила, что учат лучше. - Тем не менее она не перепутала Урфина с Гудвином, и на том спасибо, - отозвалась сестра. Вперёд вышел отличник Кростон и затараторил: - Королевство Адара возникло в начале второго тысячелетия до нашей эры в результате междоусобных войн в империи Балланагар. Поначалу оно занимало территории на юге современной Голубой страны, вдоль Кругосветных гор, через триста лет его владения расширились почти до Большой реки, силами королей-завоевателей Ирдига Первого, Ирдига Второго и Алессина Четвёртого, а также… Учитель истории, бледный, шатающийся, рассыпался в извинениях и оправданиях, а Элли его успокаивала: - Ну не переживайте так, господин Фадорон. Всё бывает. Ну подумаешь, разделила Урфина с Джюсой, никто не пострадал от этого. - Она все годы позорила весь наш класс! Училась на одни единицы! Я не должен был допускать её к экзаменам, но за неё заступились остальные учителя… Она неплохой математик и отличная музыкантша… Простите, ваше величество, но «четыре» ей ставить, по-моему, абсолютно не за что. - Почему же? Она ведь не перепутала Урфина с Гудвином, и хотя бы знает, кто построил Изумрудный город – так поставьте ей среднюю отметку и оставьте девочку в покое. И потом, вам же не сию минуту аттестаты заполнять. Посмотрите, что у неё выйдет по остальным предметам, поставьте среднюю отметку, зачем зря расстраивать ребёнка. - Она может пересдать! Если, конечно, не опозорится на остальных экзаменах… - Не думаю, что опозорится. Да и принимать пересдачу я не буду. И для неё, и для меня, и для вас, и для директора это лишняя потеря сил и нервов. Наверное, она знает какие-то другие предметы, у девочки другие интересы… - Да, но как же честь школы?! И потом, она же опозорилась перед вами, королева! Элли подняла глаза к потолку. - Уважаемый господин Фадорон. Я вам ещё раз повторяю: успокойтесь и оставьте в покое девочку. То, что она не знает истории – это её проблемы, а не ваши, и уж тем более не мои. Ей, может, совсем не интересно, кто такой Урфин. Может, она мечтает стать певицей. - Да, но школьная программа… - Школьная программа – это не машина, которая печатает всех одинаково. Да и потом, откуда вы знаете, может, через пятьдесят лет она станет профессором истории? Вот тогда и выучит всё, что ей надо. Успокойтесь и идите домой. Дома хорошенько отдохните, вам послезавтра на географии присутствовать. Набирайтесь сил и ни о чём не волнуйтесь. За обедом Энни непрерывно вспоминала «Урфина с Джюсой» и хихикала не переставая, за что Элли каждые пять минут делала ей замечания. - Не, а главное, что первое пришло в голову девочке? «Он женился!», - смеялась Энни. – Это что, возраст такой? - Видимо, да. По законам Волшебной страны выходить замуж горожанкам можно с пятнадцати лет, крестьянкам – с четырнадцати, - ответила Элли. – Ей тринадцать. Вот она и готовится. Все мысли только в эту сторону. Ничего удивительного… - Бедный Урфин Джюс, - заметил Аларм, впрочем, тоже с улыбкой. – Вот видишь, Элли, оказывается, не всегда по последнему столетию отвечают на круглое «семь». - Бедный, - согласилась Энни и с коварной усмешкой добавила: – Мало того, что его заставили лишний раз захватывать город, так ещё и женили. Элли наградила сестру взглядом далеко не одобрительным. После обеда Энни отпросилась у сестры за город вместе с детьми. - Пройдём до речки, побегаем там. Тотошка пойдёт с нами, он давно уже в городе сидит… - Но у Анни ещё сегодня урок рисования, - возразила Элли. - Ничего, мы на природе порисуем, - заявила Энни. - Я же знаю её программу. - Ну… И долго ты намереваешься там бегать? - До ужина хотя бы… Да не беспокойся, уж до темноты-то мы точно вернёмся! Элли сдалась. Разрешение было получено, оставалось собрать детей. Анни уже уселась в уголке с книжкой, Том занялся в парке стрельбой из лука – естественно, под бдительным наблюдением Аларма, а заодно и Тотошки, который, в общем-то, оказался здесь случайно. Почти полчаса Энни потратила на уговоры и переубеждения, в конце концов добившись того, что Аларм высказал желание отправиться с ними и продолжить занятия с Томом на природе. - Только тебя там не хватало! – возмущалась Энни. - Должен же быть в вашей весёлой компании хоть один взрослый, здравомыслящий человек, - ответил Аларм. - Ты… Да ты… Я тебя во сколько раз старше!.. - Это я уже который год слышу. Энни вынуждена была смириться, надеясь, что на природе, на берегу речки, Аларм всё-таки позволит им с Анни побегать без занудных замечаний. На то она и природа, чтобы там обойтись без нотаций.
Annie: Энни любила ходить по улицам Изумрудного города. Она любила этот город, его полузатенённые улочки, широкие площади, высокие здания и нарядных жителей. Скажете, обычно принцессы просто так по городу не гуляют – обязательно со свитой и в сопровождении любопытных. Но в Изумрудном городе всё не так, как у нас, и Энни, хотя и узнаваемая в лицо всеми горожанами, гуляла по городу спокойно, без всяких помех. Правда, чаще она делала это одна, а не с шумной компанией. Когда вокруг тебя прыгают Анни и Том, а за ними Тотошка, а сзади Аларм пытается как-то их призвать к порядку («Постарайтесь хотя бы до ворот дойти в приличном виде!»), то тут не до любований видами города. Да и дорога до ворот не особо длинная. Через подъёмный мост на широкую красивую площадь с огромной цветочной клумбой посредине, мимо школы (той самой, Первой Городской) с мозаичными изображениями весёлых детей на фасаде здания, мимо городского театра с витражами в виде изящных балерин, за театром налево, в длинную узкую улочку. Здесь – несколько магазинов, за последним из них направо, в следующую улочку, два квартала по ней – и снова поворот. Здесь Площадь Трёх фонтанов, особенно любимая детьми. На самом деле фонтанов четыре. Три стоят по краям площади, обычные каменные бассейны, поднятые над землёй. А четвёртый – в центре площади, он бьёт прямо из-под мостовой, трубы и сам бассейн накрыты решётками и красивой гранитной мозаикой. По фонтану можно ходить. Что и делает городская ребятня: как ни придёшь к фонтану, под его струями обязательно плещется человек пять – десять детишек, а иногда их число доходит до пятнадцати. Над площадью стоит визг и хохот. Естественно, у Анни с Томом здесь находится куча друзей: Нела, сирота, живущая у тётки, рыженькая растрёпанная девчонка, вечно босая, вечно смеющаяся; Юна, пятилетняя белокурая малышка, точно сошедшая с рождественской открытки; её сосед Винет Дорт, сын ювелира, самодовольный, гордый мальчишка, который умеет делать замечательные рогатки и всегда охотно нянчится с Юной; близнецы Ровенор и Тенеф, самые старшие в этой компании, им уже по одиннадцать лет. Перездороваться со всеми и обменяться последними новостями занимает минут двадцать. Попрыгать под струями фонтана не разрешил строгий Аларм, за что Анни дулась на него почти до самых ворот. Дальше – пересечь эту площадь и выйти на длинную, слегка кривую, но довольно широкую улицу, которая приведёт прямо к городской стене. Улицы в Изумрудном городе располагались вокруг дворца почти правильным восьмиугольником, а к окраинам постепенно переходили в подобие неправильной трапеции, пересекаемые другими улицами, не совсем равномерно расходящимися от дворца и больших площадей. Вдоль стены направо – и вы у городских ворот. Здесь круглосуточно дежурит Страж Ворот, сейчас это Фарамант. Он очень редко покидает свой пост, только когда его приглашают к себе старинные друзья – Элли, Страшила и другие. Тогда его заменяет помощник. А уж за пределы города Фарамант выходит и вовсе неохотно. Когда-то обязанности Стража Ворот состояли в том, что он всем приходящим в город надевал Зелёные очки. «Без очков вас ослепит великолепие Изумрудного города! - сурово повторял он каждому. – Таков приказ Великого и Ужасного Гудвина, и слово его – закон!». Сам Фарамант по привычке не снимал очков нигде и никогда, даже когда ему пришлось два раза лететь в Большой мир на ферму родителей Элли и Энни. Потом Фарамант состарился, и Стелла забрала его и Дина Гиора в Розовый дворец. Страшила, тогдашний правитель Изумрудного города, погрустив, нашёл нового Стража, но старого друга заменить оказалось невозможно. Потом и сам Страшила был изгнан из Изумрудного города волшебницей Кориной, а потом Корина была изгнана из Изумрудного города феей Элли. Однако Корина, будучи королевой, натворила много дел; в частности, зелёные очки великого Гудвина оказались упразднены, и Страж Ворот потерял половину своей работы. Когда королевой стала Элли, она подумывала о том, чтобы ввести очки снова, но потом отказалась от этой идеи: *3 всё равно уже все поняли, в чём состоял обман Гудвина. Вместо того, чтобы вводить очки и обманывать гостей и жителей, лучше было бы сделать город как можно более изумрудным. И неважно, даже если рядом с настоящими камнями будет простое стекло: блестит не хуже, а красоты больше. В конце концов, кто сказал, что стекло некрасивое? И всё равно все об этом знают. Дело ведь не в количестве изумрудов, а в качестве общего впечатления: красиво или нет. *3 AU относительно книги С. Сухинова «Битва в Подземной стране» и последующих: там говорится о том, что очки были снова введены. Таким образом, единственный в городе человек, который носил очки, был Фарамант: он слишком привык к ним, и не только он сам, но и друзья не могли представить себе Фараманта без зелёных очков. К тому же Фарамант, при всём уважении к Элли, всё равно упрямо твердил про приказ великого Гудвина, и даже тот факт, что Элли и Страшила встретили самого Гудвина в Невидимой земле и получили от него неофициальное разрешение на отмену очков, *4 его не убеждал. Впрочем, если бы вдруг Фарамант снял свои очки, то это был бы уже не Фарамант. *4 В книге этого разрешения, конечно, не было, но тут уже идёт авторская вольная фантазия. Теперь его обязанность состояла исключительно в том, что он впускал в город и выпускал из него посетителей и жителей. И для формы (а скорее, чтобы себя хоть чем-то занять) записывал: кто, куда, откуда и зачем. Надо же хоть каким-то делом заниматься. Эти списки потом прятались в шкаф и пылились там, никому не нужные. В перерывах между такого рода работой Фарамант в основном читал либо разводил комнатные цветы. Их у него было бесчисленное множество, начиная с фиалок и кончая гигантскими цветами-деревьями, которые почему-то назывались розами, хотя на розы были совершенно не похожи, в частности из-за отсутствия колючек. У Фараманта задержались на полчаса. Страж Ворот обрадовался неожиданным гостям и мигом нашёл каждому дело: Тома и Тотошку попросил сбегать за водой, принцессам-тёзкам предложил навести порядок в шкафу, а Аларм помог ему переставить несколько особенно тяжёлых цветочных кадок. - Очень хорошо, что вы пришли, - каким-то извиняющимся тоном говорил Фарамант. Анни тем временем отыскала в шкафу старую сумку с зелёными очками, которая там валялась без дела уже много лет, вытащила оттуда две пары и нацепила на себя и на Энни. - Ой, как здорово, - восхитилась она. – Всё такое зелёное. - Да, знакомое ощущение, - кивнула Энни. – Вот так и было когда-то: входишь в город – и всё вокруг зелёное… - Сейчас и так много зелёного в городе, - сказал откуда-то из-за цветов Аларм (Фарамант куда-то вышел). – Всё-таки ходить в очках круглые сутки было, наверное, не очень удобно, Эн? - Фарамант же ходит, - сказала Анни. - Фарамант привык, - сказала Энни. – А так да, не всегда удобно было. Особенно во сне. Да и так… В это время Фарамант вернулся в комнатку и очень обрадовался, увидев Анни в очках: - О, моя коллекция заслужила одобрение! К слову сказать, именно эти очки носила когда-то твоя мама, когда впервые попала в Изумрудный город. - А как ты помнишь? – изумилась Энни. - В этой сумке я храню все очки с пометками, - гордо объяснил Фарамант. – Все те, которые носили в своё время все наши друзья. Я сделал на них специальные отметки и положил в отдельный ящик. Когда Стелла забрала меня в свой дворец, очки я унёс с собой. И правильно сделал. Великий Гудвин не зря говорил: «Не снимайте очков! Это принесёт вам великие бедствия!». Но горожане не послушались приказа. Когда мы с Дином Гиором поселились в Розовом Дворце, следить за выполнением воли Великого Гудвина стали не так строго. И в результате? Сначала на город напала колдунья Корина, а потом и вся Волшебная страна оказалась в смертельной опасности. Я говорил Элли, что надо вернуть очки, но она меня не слушается. - У Элли сейчас без очков хлопот полон рот, - заявила Энни. – Вот сейчас она опять со Страшилой чем-то страшно занята. Что-то они там всё спорят, спорят, в какие-то бумажки тычут… - Технику обсуждают, - откликнулся Аларм. – Я к ним заходил. Страшила говорит, что нужен прогресс, а Элли говорит: «Я Хранительница, и моя обязанность – сохранить страну живой!». - Молодец Элли, - с одобрением кивнула Энни. – Я то же самое говорила Страшиле, но он всё равно гнёт своё. А ты сам-то что думаешь по поводу прогресса? - Я согласен с Элли, - спокойно ответил Аларм. Энни фыркнула: - Хотела бы я видеть, когда ты с ней не согласен… Ты бы хоть раз высказал собственное мнение, не глядя на неё. А ещё Белый Рыцарь, тоже мне… Такое значительное лицо в стране… - Ты тоже значительное лицо, но в основном бегаешь по библиотеке, - усмехнулся Аларм. – Я же не виноват, что в вопросах технического прогресса Элли понимает больше меня. Как-никак она столько лет жила в Большом мире среди этого прогресса, а я там никогда не был. - А помимо прогресса в государстве никаких дел нет? – продолжала подначивать Энни с ехидством. – Ты вообще не интересуешься, что происходит вокруг тебя. Целыми днями учишь детские уроки и гоняешь Тома по спортивной площадке, а ему только семь лет. - Меня отец начал тренировать с пяти лет, - спокойно ответил Аларм. – А в семь я уже сбежал из Пещеры. К тому же дети должны расти под присмотром родителей, а Элли всё время занята. - Ой, ой, ой! – рассмеялась Энни. – Слушай, родитель, а ты сам-то под чьим присмотром рос? Хотя теперь понятно, почему ты такой. - Теперь понятно, почему ТЫ такая, - парировал Аларм. – В детстве набегалась по дальним странам, а теперь всем дерзишь. - В детстве я была паинькой, каких поискать, - мило улыбнулась Энни. – Это теперь у меня характер испортился… Кстати говоря, Элли бегала по дальним странам не меньше меня. Аларм задумался над этой информацией, несущей явно какой-то завуалированный смысл. Анни тем временем уже подхватила пару очков и вместе с вернувшимся Томом начала прилаживать их на Тотошку. Пёсик не возражал. А Энни, сняв свои очки и критически окинув взглядом Аларма, добавила: - И ещё кстати. Никакой нормальный человек не поверит, глядя на тебя и на Элли, что вы чьи-то родители… - А ты чья-то прабабушка, - тут же нашёлся Аларм. Правда, сказал он это, отворачиваясь, а Энни заметила, что он сильно покраснел. «Что у них с Элли за привычка такая? Чуть на что намекнёшь – так сразу обидятся», - подумала она, а вслух сказала: - Да уж, родные внуки меня сейчас точно не узнают. - А правнуки? - Старшему было два с половиной года, когда я его видела последний раз. Он меня совершенно не помнит. О, а ведь сейчас мы с ним ровесники! Вот умора, правда? Между прочим, ты не боишься, что рано или поздно Анни с Томом станут старше тебя? Или эпидемия вечной юности окажется заразна? - Вопрос не ко мне, - сухо отозвался Аларм. «Эпидемия вечной юности» действительно была заразна. Сначала, как известно, вечной юностью обладала лишь одна Стелла. Когда Элли вернулась в Волшебную страну, то Стелла одарила и её. Энни тоже не осталась обделённой, потому что иначе было бы просто несправедливо. Но Аларма тоже нельзя было не заметить, да и странно было бы видеть, как он взрослеет, а Элли нет. Никто не заговаривал об этом, но Стелла была достаточно проницательной, и когда Аларму исполнилось восемнадцать, она решила этот вопрос самостоятельно, без всяких просьб, и совершенно незаметно. Аларм даже не сразу об этом узнал, так как не понял, что произошло: просто Стелла однажды, когда он и Элли были у неё в гостях, предложила ему выйти на балкон, где росли её волшебные белые гвоздики. Таким образом, вечно юных в Волшебной стране стало четверо. Если не считать Страшилу и Дровосека, которые в принципе не могли взрослеть, а ещё Льва, Фараманта и Дина Гиора, которые хоть и не были юными, но и не старели. Естественно, тренировки на природе, равно как и урока рисования, не получилось. Аларм из последних сил изображал строгого отца, а Энни уже давно бегала с детьми (и Тотошкой) в догонялки, перебрасывалась мячом, а подустав, бродила по мелкой речке и выискивала красивые камушки. Когда-то, между последним путешествием Элли и первым путешествием Энни, вокруг Изумрудного города был вырыт канал. Это было сделано по двум причинам: во-первых, Страшиле, тогдашнему правителю города, было совершенно нечем заняться. А во-вторых, это усиливало обороноспособность города на случай вражеского нашествия. Но прошло полвека, и на город напала колдунья Корина. Канал к тому времени значительно обмелел, так как речка, питавшая его, чуть-чуть изменила своё русло, и естественно, что волшебницу он не остановил. Корина «добила» канал сначала во время битвы (её любимые воины, глиняные великаны, вообще изрядно попортили окружающий ландшафт), а потом уже во время своего правления. Дуболомы, неутомимые и преданные труженики, тоже пали от её руки: волшебница не чуралась самых крутых мер для достижения цели, а цель у неё была одна – искоренить всё, что делал Страшила, чтобы потом сделать всё по-своему. В общем, сейчас канала не было, но речка осталась. И здесь у Анни и Тома было любимое местечко на каменистом берегу, под тремя раскидистыми ивами между кустов жасмина. Когда им надоедало бегать, то они там играли в «домики». Домиками были кусты, склонившиеся до самой земли. У Анни даже был здесь свой собственный садик – несколько крупных «культурных» ромашек, пересаженных ею собственноручно, пара тюльпанов, цветущих три раза в год, одна дикая роза и много-много петунии, всходящей «самосевом». Том же больше увлекался «строительством», таская в «домик» множество палок, деревяшек, камушков и прочий материал. Аларм безуспешно пытался склонить детей к серьёзным занятиям, но Энни, опираясь на свой авторитет педагога и многолетний опыт воспитания детей, заявила, что «с уроками всегда успеешь, пусть погуляют в кои-то веки». Аларм вынужден был сдаться, и дети получили свободу. Сейчас они возились в «домиках», Тотошка бегал вокруг них, Аларм выговаривал Тому за то, что он недостаточно вежлив с сестрой, а Энни сидела на пеньке неподалёку, наблюдая за всей этой компанией, и думала, что десять лет назад она ни за что бы не поверила, что у неё будут такие вот странные родственники. Собственно, странный среди этих троих только Аларм, да и то, внешне вроде обычный человек. Разве что биография более чем необычная. Дети же мало чем отличаются от остальных детей в городе – только титулом и родителями… Энни помнила первую встречу с Алармом, перед битвой в Подземной стране. Помнила его первую фразу: «Ты так похожа на Элли!». Элли, Элли, Элли – это имя от него она слышала постоянно, и очень быстро пришла к соответствующим выводам. Ей стало смешно, когда она впервые об этом подумала. «Что ты понимаешь, в шестнадцать-то лет», - снисходительно думала она. Но даже Элли не разделяла мнения сестры, и Энни не очень удивилась, увидев её и Аларма во время последней битвы, на вершине горы, крепко держащихся за руки. А потом не удивилась неожиданному празднику – да нет, почему неожиданному?.. Хоть и посмеивалась тогда и над Элли – по-дружески, ласково, - и над Алармом – намного жёстче и беспощадней. А через год не удивилась, взяв на руки крошечную синеглазую племянницу. Это, кстати, именно Аларм первым предложил назвать Анни в честь матери Элли и Энни, а они согласились, тем более что вышло так, что девочка родилась в один день со своей бабушкой – 16 февраля *5. А ещё через год родился Том, и ему имя было готово уже давно. Где же сейчас тот забавный медвежонок, который так смешно сидел на троне и сочинял стишки? Энни была уверена, что он идёт… Да, идёт куда-то по нескончаемой дороге, Дороге из золотых и изумрудных звёзд. Потому что в Невидимой земле Энни видела созвездие Изумрудного города. Отсюда, из нашего мира, его не видно… *5 16 февраля в церкви празднуется день памяти святой Анны Пророчицы, поэтому я, конечно, с учётом хронологии, выбрала эту дату. А сейчас Анни и Том выросли. Анни уже восемь лет, Тому – семь. Анни – на первый взгляд копия матери, но если присмотреться внимательнее, то станет заметно, что она больше похожа на отца. От Элли у неё только светлые волосы. А глаза синие-синие и глубокие, точно такие же, как у Аларма. А Том – наоборот, темноволосый, но чертами лица больше похож на Элли. Характер же у обоих неизвестно чей – скорее «солянка сборная» из всех, кто с ними нянчится хоть сколько-нибудь. Анни, например, взяла от Элли самостоятельность и вечное стремление кому-то помочь, от Аларма – невозмутимость и стойкость в неприятностях (например, она никогда не плачет от боли), от Энни – озорство, от Страшилы – рассудительность. Том похож в этом на сестру, только озорства у него меньше, а рассудительности больше. *** Это было девять лет назад, когда Энни с отчаянием бродила по Невидимой земле в поисках серебряных туфелек. Ей бы ни за что не найти их, если бы не эта встреча… С удивлением Энни увидела, что в Невидимой земле тоже есть Дорога из Жёлтого кирпича. «Раз уж я вышла на дорогу, то почему бы не пойти по ней?» - подумала девочка и направилась по жёлтой кирпичной ленте вдаль. И буквально через несколько минут догнала… - Том? – изумилась Энни Да, это был он – игрушечный медвежонок. Деловито он шагал по жёлтым кирпичам, что-то напевая себе под нос и размахивая передними лапками. - Ты здесь? А почему ты один?! - А, привет, Энни, - жизнерадостно поздоровался Том. – А ты что тут делаешь? - Ищу одну вещь… А ты что тут делаешь? - Да понимаешь, какое дело… - Том почесал лапкой за ухом. – Я там сражался-сражался, а потом они ка-ак набросились на меня!.. И я тут теперь вот иду-иду… Никак эта дорога несчастная не кончится. Энни поморгала глазами. Она ничего не поняла. - А с кем ты сражался? - С воинами Пакира, с кем же ещё! И Дровосек там был… И Страшила… Только они потом ушли… А я потом гляжу – а я снова медведь. И сижу здесь на краю дороги. А ведь Жёлтая дорога куда должна вести? В Изумрудный город, конечно же! Вот я и пошёл, только город что-то никак не появляется. И вообще никого нету на дороге… - Том, это Невидимая земля, - проговорила Энни. На её глаза навернулись слёзы. Она поняла, как медвежонок оказался здесь… - А-а! Ну ладно. А ты что тут делаешь тогда? – снова поинтересовался Том. – Чего ищешь? - Да туфельки волшебные… Том махнул лапкой. - Так бы сразу и сказала! Иди всё прямо, только не со мной, а сама. Прямо, прямо, до самого вечера. С первой звездой свернёшь направо. А там уже с помощью обруча найдёшь. - А ты?.. Медвежонок довольно хмыкнул: - Я-то? Дальше пойду. К Городу… Должен же хоть кто-то пройти эту дорогу! Зря мы, что ли, путешествовали столько? Надо же закончить! А в Изумрудном городе кто-нибудь да точно меня встретит… - Разве тут есть Изумрудный город? – озадаченно спросила Энни. - Конечно, есть. Знаешь, сколько на свете Изумрудных городов? Каждый себе город по-своему строит, а всё равно все – Изумрудные. *** На обратном пути дети пристали к Энни: правда ли, что в Большом мире животные не имеют дара речи и если да, то почему. - Потому что у нас страна волшебная, - ответила Энни. – Вы же прекрасно знаете: волшебник Торн заколдовал нашу страну так, что животные и люди понимают друг друга. Дети переглянулись. - А Элли так может? – спросила Анни. Увидев непонимание в глазах Энни, она пояснила: - Ну у неё же есть все книги Торна. - Она может, но не в таких масштабах, - вмешался Аларм. – Не всем сразу животным дать или отнять речь, а кому-то одному и притом временно. - А почему она слабее? – удивилась Анни. – Ведь у неё все книги… - Тут, наверное, дело не в книгах, - возразил Аларм. – Просто Торн изначально сделал страну Волшебной, а она только поддерживает это волшебство. - А как он это сделал? – задала совсем уж невероятный вопрос Анни. Энни засмеялась и сказала: - Отправляйся в Невидимую землю и спроси у него. - Кстати говоря, мне это тоже непонятно, - неожиданно признался Аларм. – Ладно ещё горы там и пустыня… Но горы, камни, песок, - они же неживые. А у птиц и зверей есть какой-то собственный разум. Пусть даже на уровне инстинкта. Человек может передвинуть камень, но он не может заставить другое существо быть мыслящим. Даже волшебник. Ну да, волшебник может превратить цветы в бабочек, но я ни разу не видел случая, когда в результате превращения получалось именно разумное существо. Значит, это либо какая-то совершенно недоступная нам магия, либо что-то ещё сильнее магии. Что-то такое… сверхъестественное. Энни засмеялась. - Ты только не начни, как тот умник, с которым я один раз в Большом мире разговаривала… Хотя, в принципе, ты прав, я тоже думаю, что магия здесь ни при чём. Но только на сверхъестественное валить тоже не надо… - А ты что предлагаешь? – хмуро спросил Аларм. - Всё гениальное просто! – снисходительно пояснила Энни. – Когда возникла Волшебная страна? Аларм нерешительно пожал плечами. - Ну вот. А про Атлантиду забыл? - А причём тут Атлантида? Она существовала десять тысяч лет назад, - заявил Аларм. - Это тебе Элли сказала? - Ну да, а что? - Да ничего. Только вот дело в том, что по-настоящему дата гибели Атлантиды неизвестна. Каждый толкует по-своему. А мне кажется, что всё просто. Во многих религиях Большого мира есть легенда, или сказание, или рассказ – тут уж каждый по-своему определяет, - о так называемом Всемирном потопе. А всё человечество существует всего около семи с половиной тысячи лет. А Волшебная страна существует не менее пяти тысяч лет. Я, конечно, не историк и вообще в истории Большого мира путаюсь. Но если я и чего-то не знаю, то вполне могу сопоставить разные факты и сделать выводы… - Слишком поспешные и ни на чём не обоснованные! – перебил её Аларм. – Элли говорила, что сотни учёных веками пытались разгадать тайну Атлантиды, и вдруг посмотрите-ка: нашлась какая-то Энни Смит, которая прочитала одну-две книжечки с упоминанием Атлантиды, две-три легенды о потопе и на основе этого сделала великое открытие! Эн, прости, но это смешно. - Знаю, - спокойно кивнула Энни, и Аларм подумал, что был прав насчёт двух книжечек. – Но мне так думать никто не запретит. Так вот, мы говорили про зверей. Смотри: в первые дни своего существования на земле, задолго до потопа, человек отлично понимал животных, а они его… - С чего ты взяла? Опять легенды? – насмешливо перебил Аларм. - Ну а даже если легенды, так что? – поморщилась Энни. – Короче, получается так, что здесь это «допотопное» понимание осталось, а волшебство его только сохраняет. А у нас, в Большом мире, его уже нет. - Не понял, - сказал Аларм .- По-твоему, выходит, что Волшебная страна возникла раньше потопа и гибели Атлантиды, а мы знаем, что это было позже. Похоже, ты путаешься. - Предложи свой вариант! – великодушно предложила Энни. - Нету у меня никакого варианта. Я не знаток легенд Большого мира и тем более его религий. - Ага, но ты признаёшь, что судить о Волшебной стране нужно принимая во внимание и Большой мир тоже? – обрадовалась Энни. - Признаю, признаю, успокойся. Но ты всё равно запуталась. - Ничего я не запуталась. Просто мне надо ещё над этим подумать. Думаешь, легко так сходу объяснять? - И потом, чего это у тебя человечество такое молодое? И как ему может быть семь тысяч лет, когда Атлантиде десять? - А с чего ты взял, что ей десять? - Ну, Элли говорила, что где-то было указано… Энни окинула Аларма презрительным взглядом. - «Элли! Говорила!» - передразнила она его. – Элли ориентировалась на легенды, а в легендах чего только не напишут. Но даже если она ориентировалась на археологические данные, то и они зачастую ошибаются. В общем, всё с тобой ясно, рыцарь… - А ты докажи, что они ошибаются! – усмехнулся Аларм. - Пожалуйста! Один раз ставили опыт, определяли возраст травы радиоуглеродным методом. На обочине шоссе её возраст вдруг оказался более десяти тысяч лет, а просто потому, что там она впитывает слишком много углерода. Вот и верь после этого науке! Аларм понял, что девочку не переспоришь – что бы он ни сказал, она всё равно будет твердить своё. Подумав, он вспомнил начало их разговора. - А ведь везде говорится, что именно волшебник позволил животным заговорить. - Может, скорее позволил людям понять животных? – отозвалась Энни. – Так сказать, вернул наш разум в первобытное состояние. - А как же, например, ты и Элли? Вы сюда попали – и сразу начали понимать животных, и даже Тотошка заговорил. Это как объяснить? - Уж во всяком случае не так, как один мистик пытался мне объяснить, - засмеялась Энни. – Это ещё давно было, в Большом мире… *6 *6 Да простит меня Сухинов за такое беспардонное насмехательство над его теориями. Весь следующий диалог – это, по сути, ехидное и довольно издевательское противоречие его мнению.
Annie: - Ты рассказывала о нашей стране ТАМ?! – возмутился Аларм. - О Господи, да что тут такого? И я, и Элли, но, конечно, мы тщательно выбирали слушателей. Так вот, один раз нашёлся человек, взрослый уже дяденька, откуда-то из Европы приехал… У него был пунктик по поводу иных миров и загадочных стран. Ну, я ему намекнула, что насчёт других миров не знаю, а вот страны такие необычные есть, где магия и всё такое… Он стал меня расспрашивать. Я ему сказала, что да, есть одна такая страна, где и животные разговаривают… Он удивился, почему это. Тоже начал копаться: как да по какой причине. И потом мне выдаёт: «Миссис О’Келли, но это же доказательство переселения душ! Вы не представляете, как вы мне помогли!». Я удивилась страшно и только смотрю на него, ничего не понимаю: какое ещё доказательство, какого переселения? Ну, он мне начал толковать, что типа душа – она переселяется из одного тела в другое, только в нашем мире она путешествует только по людским телам, а в Волшебном мире ещё и по звериным, и поэтому животные разговаривают. Но ведь если бы это было из-за переселения душ, то что мешало тому же Тотошке заговорить ещё в Большом мире? А если в Большом мире этого не происходит, то почему он заговорил? Аларм пожал плечами. - Ничего не понимаю. Переселение душ – это как? - Ну, сейчас ты Аларм, а в «прошлой жизни» был каким-нибудь другим человеком, а когда ты умрёшь, то твоя душа отправится ещё в кого-нибудь. Может, в какую-нибудь птичку, - разъяснила Энни и тут же с ужасом спохватилась: - Ой, прости. Аларм остановился. Скрестил руки на груди и ледяным взглядом уставился на Энни. Девочка в очередной раз удивилась, насколько странные у него глаза: синие, какие-то неземные, которые, кажется, пронзают тебя насквозь и проникают в самую глубину души… Она отвернулась и ещё раз буркнула: - Ну прости. Ну мне же надо было как-то объяснить! Аларм успокоился. Действительно, ей же надо было как-то объяснить. После того случая в Городе Теней прошло уже девять лет, но он по-прежнему на все понятия, связанные со смертью, реагировал очень остро. Нет, он не боялся смерти – с тех пор не боялся, потому что знал, что это такое, но говорить и слушать об этом спокойно не мог. Говорить о таких вещах спокойно может только тот, кто их не пережил. Кстати, на слово «тень» он тоже иногда реагировал несколько напряжённо. - Хотел бы я познакомиться с тем типом, - произнёс он, вновь направляясь по тропинке вслед за детьми (им стало скучно слушать препирательства старших, и они убежали вперёд). – И объяснить ему, что на самом деле делает душа после смерти. - Только не на практике, - тихонько и робко усмехнулась Энни. - Не бойся, - пообещал Аларм. – Практику он и без меня рано или поздно получит. Пускай тогда вселяется в кого хочет, хоть в муху. И много в Большом мире последователей этой теории? - Хватает, - вздохнула Энни, обрадовавшись, что гроза миновала. – Целые народы. И раньше, и сейчас… Так ты не представляешь: тот мистик был так рад, что его теории нашлось какое-то применение, что сразу же начал разъяснять всем подряд их «прошлые жизни». Мы с Элли, она там со мной вместе была, потом ухахатывались, потому что это было настолько несерьёзно… Знаешь, что меня удивило: он никому не сказал, например, «ты был крестьянином, бедняком, нищим, рабом, вором, преступником» - нет, все у него были великими, знаменитыми и всемирно известными. Не Александр Македонский, так Наполеон Бонапарт или Гитлер на худой конец, не королева Елизавета, так графиня какая-нибудь, но обязательно что-нибудь вот эдакое. Простых вообще не нашлось. Не в пятой жизни, так в пятнадцатой, но где-нибудь хоть кто-нибудь великий да просматривался. Аларм засмеялся. - И как же он это делал? - Понятия не имею, я не интересовалась. Да и мало ли какие у него способы… - А тебе какие прошлые жизни раскрыли? - Он сказал, что моё происхождение сомнительно. «Миссис О’Келли, вы уверены, что вы существуете?». Я чуть в обморок не грохнулась. Естественно, я же сразу показала, что не доверяю ему, вот он и обиделся… Зато Элли он назвал какой-то древнекельтской богиней, хотя она тоже ему не поверила. - Древне… какой? – со смехом переспросил Аларм. - Ну, был такой народ – кельты… У Элли спроси, она тебе расскажет, это по её части. Только ради Бога, не напоминай ей про эту теорию, она того мистика терпеть не может. - А ещё богини нашлись среди присутствующих? - Нашлись. Только уже не древнекельтские, а разные другие. Это было типа самое первое воплощение, а потом уже пошли всякие другие, помельче: императрицы там, королевы, графини. И так далее. - Забавно, - кивнул Аларм. – И что, этот мистик считает, что душа так переселяется, переселяется и переселяется до бесконечности? А почему же человек тогда не помнит сам своих «жизней»? Энни с улыбкой развела руками. - Ясно. Побыл бы он на моём месте… - И что? – тихо спросила девочка. - Да ничего. Просто он бы сразу вспомнил, что никаких прошлых жизней у него нет и не было. Человек всё вспоминает… - Аларм замолк. Энни напряжённо кивнула. Она ещё в Большом мире слышала эту теорию – человек в момент смерти вспоминает абсолютно всю свою жизнь, все подробности до каждой секунды. - Да, кстати, - вспомнила она. – Ведь тот мистик ещё и про Страшилу говорил… - Что?! - Да нет, я ему не рассказывала прямо, - успокоила Энни Аларма. – Просто спросила, а как он тогда объясняет, что в подобных волшебных мирах оживают ещё и рукотворные создания. - И?.. - Он это объяснил тем же. По выражению лица Аларма стало ясно, что он думает о том мистике. Всё же он спросил: - А ты как объясняешь то, что Страшила живой? - Опять же элементарно. Впрочем, тут у меня две версии. Одна материалистическая и одна мистическая. Тебе какую? Аларм посмотрел на Энни с подозрением и ответил: - Обе. Но начни с мистической. - Хорошо. В общем, знаешь же, как говорят, что в дело «душу вкладывают»? - Это уже похоже на того типа с переселением… - Ничего подобного! Просто частичка души человека даёт возможность ожить его творению. То же самое, что произошло с нашим Дромом… Ну и вторая версия: ты же помнишь, надеюсь, что Страшила ожил как раз в день урагана Гингемы. А ведь этот ураган и по Волшебной стране тоже прошёлся, не исключено, что дошёл и до Жёлтой страны, до Долины Живых растений. Прихватил оттуда немного живительного порошка и вернулся обратно. Посыпал на Страшилу и на огород Урфина Джюса, - Энни хихикнула, вспомнив сегодняшний экзамен, - он же там неподалёку был, насколько я знаю. Вот и объяснение. - Очень хорошее, - согласился Аларм. – Только один вопрос: а почему так избирательно – только на Страшилу? А остальное поле как же? Оно бы всё заросло этими растениями, а этого не случилось. - Вороны всё склевали, - тут же нашла объяснение Энни. – Они ведь тогда всё поле обчистили. Аларм кивнул. Это объяснение выходило вполне разумным. По крайней мере, на первый взгляд. - Тебя надо назначить главным специалистом по тайнам Волшебной страны, - с усмешкой сказал он. - Ну, до специалиста мне далеко… Я всё с серебряными туфельками мучаюсь, - призналась Энни. – Никак не могу понять, откуда же они взялись изначально и где были столько лет, пока я их не нашла. - Ну где были… Наверное, там же, где ты их нашла. - Не знаю… Мне про это никто ничего не говорил. И вообще, если бы не обруч, я бы их никогда не нашла, и вообще в Невидимую землю не попала. Они, видимо, как-то связаны, но не могу понять, как. Но пока бы разобраться, где их взяла Гингема и как они оказались там, где она их взяла. Энни помолчала немного и добавила: - Завтра с утра надо будет глянуть, где же книги Торна были до Гингемы и Бастинды. Вроде где-то я видела упоминание и даже выписывала себе… *** «Точно специалист по тайнам», - подумал Аларм. Хотя иногда выводы девочки бывали очень уж неожиданными и необоснованными, но часто они оказывались верными. Взять хотя бы тот факт, что она первая догадалась, что алхимик Парцелиус на самом деле никакой не чародей, никогда им не был, и соответственно, это не он воскресил Дровосека и Аларма тогда, ещё во время войны. Аларм прекрасно помнил те дни, когда после неожиданного исчезновения Элли, в разгар подготовки к битве в Подземной стране, к друзьям внезапно явилась Энни и сразу развила кипучую деятельность. Она носилась по всему лагерю, задавала тысячи вопросов всем и каждому, лезла в самые опасные места (один раз её чуть не задавило срубленным деревом) и доводила его, Аларма, до белого каления. Поначалу Аларм и Страшила отправили Энни в Изумрудный город, но она вернулась на третий день. Вдобавок у неё был серебряный обруч, а попробуй уследи за невидимкой. В конце концов обруч Аларм у неё отобрал и отдал Фараманту на хранение. К тому же он опасался, что девчонка полезет вместе с ними в Подземелье, а там ей явно не место. Впрочем, очень быстро Стелла забрала Энни к себе. А Аларм потом долго жалел, что не согласился взять Энни с собой: её серебряный обруч ему бы потом очень пригодился. Зато он несказанно обрадовался, когда Энни перед самым началом похода завела тот разговор… В то время как Аларм думал, что она занимается ерундой, и прогонял её отовсюду, она на самом деле занималась очень важным делом. И поэтому вечером она разыскала Страшилу и заявила: - А знаешь, я догадалась: этот ваш алхимик, Парцелиус… На самом деле Аларма воскресил не он. - А кто же тогда, по-твоему? – удивился Страшила. - А вот этого я не знаю, - вздохнула Энни. – Но точно не он. Он вообще не чародей на самом деле. Ему кто-то помогал. - С чего ты взяла? - Ну, понимаешь, - взволнованно и торопливо начала объяснять Энни, - я тут разговаривала со всеми… Если бы он действительно был чародеем, то почему он во время осады Жёлтого дворца ничего не сделал, а только хвастался? Ты со мной согласен? - Ну, в общем-то, да, - неуверенно кивнул Страшила. – Но ведь потом… - Смешно, правда? – улыбнулась Энни. – Он не мог разогнать чудовищ, а воскресить человека – это разве легче? Пошли дальше. Насколько я знаю с рассказов этих сказочных существ, Парцелиус пытался творить чудеса, но они у него не получались. Джинн рассказал, что на крыше у Парцелиуса выросли рога – вряд ли он сделал это специально, правда? Далее: больше всего он наделал ошибок до того момента, как побывал в Золотом лесу. Значит, после этого что-то изменилось. Вы с Элли прилетели к нему за так называемой помощью уже после этого. До того он творил чудеса сам, и у него ничего не получалось. Он, собственно, ничего сам не делал: не мог ни дворец построить, ни подданным своим помочь, а потом вдруг всё у него стало получаться. С чего бы это вдруг, а? Страшила пожал плечами. Но в словах девочки ему показалась доля истины. А может, и не доля… - Тот же джинн рассказал мне, что Парцелиус вернул ему волшебные свойства после полёта в Золотой лес, - продолжила Энни. – И там, в Золотом лесу, к нему прицепился некий странный субъект по имени Кощей Бессмертный. Он командовал Парцелиусом, как хотел. Значит, там что-то изменилось. Но судя по всему, сам Кощей – не волшебник, или, во всяком случае, не могущественный волшебник. Но Парцелиус – тем более. Кто-то другой творил все чудеса за него. И Аларма воскресил этот кто-то. - Но это был явно не чародей Света, - возразил соломенный человек. – Под влиянием светлых сил Парцелиус бы так не поступал… - Да, - согласилась Энни. – Но это и не мог быть чародей Тьмы. - Почему ты так думаешь? – изумился Страшила. - Потому что вряд ли он стал бы воскрешать своего главного врага, - усмехнулась девочка. – Ты подумай: зачем ему это? Лишние хлопоты и проблемы… - Не Свет и не Тьма – кто же тогда? – недоверчиво спросил Страшила. - А вот этого я не знаю, - призналась Энни. – Но подозреваю, что это кто-то, кто теоретически на стороне Тьмы, а практически на нашей. К тому же смотри – получается очень логично: не Парцелиус же его… на него напал. Это была сильная тёмная магия. И воскресили его те же силы, только… Ну как бы объяснить… Эти силы теперь были у кого-то другого, кто нам сочувствует – хотя бы тайно. Вот только кто это может быть – я не знаю. Но это было очень честно, на мой взгляд. - Похоже, ты права, - оживился Страшила. – Это совсем меняет дело! Надо обязательно рассказать Аларму… Слушай, а почему же мы до этого не додумались? - А как бы вы додумались? – развела руками Энни. – Вы же ничего не знали. А мне всё это показалось как-то подозрительно, и я решила расспросить всех, кто хоть что-то знает. А самому Парцелиусу было всё равно, будет Аларм жить или нет. Ему была важна лишь выгода. Может, он просто хотел стать королём, захватить побольше власти. Дурачить людей легко, они бы ни над чем не задумались. Слушай… - Энни вдруг осенило, и она перешла на драматический шёпот, - а если он всё-таки был в подчинении у этого… Тёмного Властелина? Тогда он мог поступать просто по его повелению. Надо было захватить Изумрудный город – как-то исхитриться, чтобы всё было на законном основании. Может, потом Элли оказалась бы где-нибудь похуже Города Теней. Подвернулся удобный случай… Да, наверное, всё так и было. Но кто же тогда воскресил Аларма? И ведь главное – он остался самим собой, а то ведь могли бы и его подчинить своей воле… Страшила кивнул: - Это было бы самое страшное. - Кто же это мог сделать? – задумалась Энни. – Тогда, может быть, этот кто-то, кто так сделал, действительно делал вид, что подчиняется Тьме, а на самом деле был на стороне Света? Похоже на то… С другой стороны, а подчиняется ли вообще душа человека какой бы то ни было магии? Мне кажется, что нет. Даже если магия очень сильная… Убить человека она может, но воскресить – вряд ли, это уже за пределами всяких магических возможностей. Стелла вот тоже не смогла… Значит, там было дело вообще не в магии. - А в чём же тогда? – спросил окончательно сбитый с толку Страшила. - Да мало ли… Помнишь, я рассказывала сказку о Снежной королеве? Возможно, это был похожий случай… - Да ну, вряд ли что-то такое было, - усомнился соломенный человек. - «Что-то такое» могло, конечно, и не быть, но по крайней мере кое-кто явно был готов на всё, чтобы Аларм ожил, - несколько язвительно отозвалась Энни. - Своего рода проверка на способность к самопожертвованию. И прошла она довольно успешно, осталось только разгрести последствия. Страшила почему-то не сомневался, что последствия разгребутся без всяких проблем. Во крайнем случае Энни об этом позаботится. Естественно, Страшила передал тот разговор Аларму, и Аларм долго удивлялся и одновременно радовался. Удивлялся тому, что какая-то девчонка сумела заметить то, что не заметили они, а радовался тому, что оказался совершенно независимым от этого противного алхимика, с которым он поссорился чуть ли не в первый день общения. Потом, когда Аларм встретил принцессу Лангу, он понял, что выводы Энни оказались абсолютно верными. Что, однако, не помешало ему по-прежнему спорить и ссориться с ней в дальнейшем и до сих пор. После войны, конечно, Парцелиус и пикнуть не смел, глядя на Аларма, а Энни как-то при случае осыпала алхимика столькими насмешками (на это она была мастерица), что он вообще пожалел, что связался со всей этой компанией, и поспешно убрался в свой ещё недостроенный, но уже полуразрушенный замок. Хотя замок ему быстро восстановила Корина – отнюдь не по доброте душевной, а скорее потому, что её мягко заставили. Там незадачливый алхимик взялся за опыты по созданию Чёрного пламени, из которых у него, разумеется, ничего не вышло: тут уже Элли постаралась, чтобы горе-учёный не натворил бед. Алхимик, капельку сдвинувшись на Чёрном пламени, не оставлял своих попыток, на окружающих не обращал ровно никакого внимания. И как-то само собой получилось, что своего титула короля Жёлтой страны он очень быстро лишился (что за король, который мало того, что из комнаты не выходит, так ещё и псих), и этот титул просто растворился в воздухе: Сказочный народ прекрасно сам справлялся со своим управлением, Виллина жила сама по себе, как и прежде, Элли была больше занята Изумрудным городом, хотя и очень часто навещала Виллину и Сказочный народ вместе со всеми своими друзьями. Таким образом, правителя Жёлтой страны как бы и не было. А Энни очень подружилась с Лангой, узнав, что именно она так помогла силам Света. Хотя характер бывшей принцессы Тьмы с тех пор не изменился, и она даже не стала переселяться на поверхность. Изначально Ланга волшебницей не считалась, силы ей временно давал Властелин Тьмы, оставляя принцессу вместо себя править островом, когда он куда-то отлучался. Ланга же успешно извлекала собственную выгоду из таких отлучек (а иногда и не только собственную). Но в последний раз Тёмный Чародей, как предпочитала называть его Энни, не вернулся на остров по понятным причинам, и Ланга так и осталась волшебницей, причём довольно сильной: по магическому искусству она далеко опередила Корину и вполне могла соперничать с Виллиной и Стеллой. Только Элли, владевшая четырьмя книгами Торна (три основных и ещё одна, которая раньше принадлежала Виллине), была сильнее. *** Поздно вечером Элли проходила мимо библиотеки и заметила, что там горит свет. Заглянув в приоткрытую дверь, она с изумлением увидела Энни, склонившуюся над книгой. - Эн, - негромко окликнула Элли младшую сестру. – Что ты тут делаешь? Энни подняла голову. - Да ничего. - Почему ты не спишь? - Хочу найти кое-что… Элли села в кресло рядом с сестрой. - В чём дело? Опять твои летописные изыскания? Подождать до утра никак? - Ну ты же знаешь, какая я нетерпеливая. Энни торопливо выписывала в тетрадь: «Непр. лес поляна – 1. Оз. Звз. – 2. Лбр – 3. => Б. р => 1 и 3 нет, 2 кор. Мгл => Бст». *7 *7 Данные взяты из сказки С. Сухинова «Бастинда и крылатый лев». Только слова сильно сокращены. - Что это? – удивилась Элли. Энни захлопнула книгу, повернулась и в упор посмотрела на Элли. - Слушай! Ты можешь выяснить, где была книга Торна до того, как попала к Гингеме? - Не знаю. А тебе зачем? - Пытаюсь понять, где были серебряные туфельки! Они ведь были вместе с книгой. Но здесь сказано, что книги в какой-то момент исчезли, но ведь их же потом как-то нашли. И если третья исчезла, то как она потом появилась в башне? Не сама же она туда перенеслась! - А та девочка не могла её перенести? – нерешительно предположила Элли. - Труба-то была у неё… - Лилия? *8 – догадалась Энни. – А что, это идея! Но… Как же я у неё спрошу? Я не знаю, где она сейчас, потому что последний раз, когда я её видела, она опять собиралась в очередную бродилку по стране. Она может быть где угодно, включая Невидимую землю, ты же знаешь. Кстати! Она ведь может знать и про туфельки… Ведь это она мне рассказала, где они могут быть! И про волшебный проход к морю… *8 Лилия – персонаж сказок С. Сухинова «Корина и волшебный единорог» и «Чёрный туман» - А Стелла?.. - Стелла только посоветовала их найти! Собственно, она и с Лили меня познакомила… Элли кивнула. - Слушай, Энни, но сейчас уже поздно. Неужели всё это настолько срочно, что тебе надо в одиннадцать часов ночи выяснять, где двести лет назад были книги Торна? - Но ведь чем скорее я выясню, тем быстрее пойму… Слушай, я, наверное, завтра навещу Корину. Элли изумилась. - Зачем? Ты же вроде к Стелле собиралась. - Одно другому не мешает. Я загляну к Корине, хотя я её и не люблю, но для науки… Потом, наверное, ещё загляну к Ланге, а потом уже к Стелле. - А не легче ли у Виллины спросить всё, что тебя интересует? – предложила Элли. Энни посмотрела на неё. - Элли, ты гений. Но Виллина – это уже на крайний случай. Тем более что книга всё равно у тебя, так что Виллина если что и скажет, то только по памяти… Слушай, а ты можешь сейчас глянуть… Элли перебила сестру: - Давай лучше завтра утром. - А завтра ты скажешь, что страшно занята, что тебе опять куда-то лететь и что-то делать, и вообще… Элли улыбнулась и ласково положила руку на плечо сестрёнке. - Ничего страшного. Это ведь не займёт много времени, я надеюсь. К тому же завтра у меня вроде как ничего срочного нет… Может, я даже отправлюсь к Виллине вместе с тобой, я уже давно собираюсь… Энни вскочила и порывисто обняла сестру. Потом подбежала к двери библиотеки и оттуда уже сказала: - Спокойной ночи! Элли кивнула с улыбкой. Некоторое время она ещё посидела в библиотеке, задумчиво разглядывая брошенные Энни книги и тетради, а потом вздохнула и расставила всё по местам. Уходя, она продолжала удивляться настойчивости сестры. Если Энни чего-то хотела – то она обязательно этого добивалась. *** Взять хотя бы ту историю с серебряными туфельками. Никто не верил, что Энни их найдёт. И даже сама Стелла не верила. Она только один раз вскользь предположила: - Если бы у Элли были те самые серебряные туфельки, то, мне кажется, это бы значительно прибавило бы ей сил как волшебнице. Энни это запомнила. Изнывая от волнения, любопытства и обиды на Аларма, Дровосека и Страшилу за то, что её не взяли в поход, она вскоре воспряла духом и принялась исподволь расспрашивать Стеллу о туфельках. К сожалению, волшебница не могла сказать, где они сейчас находятся, но вскоре познакомила Энни с одной крайне любопытной личностью. Личность эта была высокая, с веснушками, некрасивая светловолосая девочка лет пятнадцати, с малоподходящим ей именем Лилия. Впрочем, через пять минут Энни уже не обращала внимания на её внешние недостатки, потому что Лилия оказалась исключительно доброжелательна и приветлива. Оказалось, что под влиянием какой-то странной магии, неизвестно откуда на неё свалившейся, Лилия росла в несколько раз медленнее остальных людей (точно так же, как Корина), а родилась ещё до детских путешествий Элли в деревне на границе Зелёной страны. Лилия обошла за свою жизнь немало чудесных мест и даже побывала в Невидимой земле. Что это за земля такая, Энни тогда ещё не знала, и даже Стелла, казалось, услышала о ней впервые. Зато оказалось, что Лилия где-то там видела серебряные туфельки, только не помнит точно, где. Увидев же серебряный обруч Энни, она обрадовалась и сказала, что он поможет проникнуть туда и найти туфельки.
Annie: Лилия вообще никак не была похожа на обычную жительницу Волшебной страны. Её основным занятием были путешествия по таинственным и заколдованным местам. Она знала о многих волшебных предметах так, как будто сама ими пользовалась (в частности, ей была знакома волшебная труба Торна, переносившая владельца туда, куда он посмотрит сквозь неё), была в дружбе с волшебницами. Правда, когда она начала называть имена, то Энни пришла в полнейшую растерянность: практически все они, за исключением разве что Стеллы и Гудвина, были ей незнакомы. Лилия объяснила, что эти волшебницы и волшебники живут в Невидимой земле. - А Гудвин живёт в Белом замке, - говорила Лилия. – Потому что он не волшебник, но зато притворялся волшебником, и довольно успешно. Поэтому с волшебниками ему там жить нельзя, и с обычными людьми тоже нельзя. Волшебники живут в такой деревне, она заколдована, вход в неё открыт только в полнолуние… *9 *9 Деревня Волшебников переделана мною из Деревни Друидов в книге С. Сухинова «Чародей из Атлантиды», так как я не особая любительница древних кельтов, тем более в связи с Изумрудным городом. - Стой, - изумлённо перебила Энни. – Так Гудвин жив? - Кто тебе сказал, что он жив? – хладнокровно отозвалась Лилия. - Ты сказала: «живёт в Белом замке»… - Это же Невидимая земля! - Ну и что? - Это мир, где живут мёртвые. - Что?! Лилия взглянула на Энни с недоумением. - Ну а что тут такого? Не беспокойся, это не скелеты и не привидения. Впрочем, они призраки в первые полчаса, пока ты там… То есть они тебя не видят, не слышат, а ты не можешь до них дотронуться. Но если ты там дольше получаса, то всё нормально. Правда, вообще-то людям там дольше получаса нельзя быть, иначе они останутся нам навсегда. Но у тебя – обруч… - А причём тут обруч? - Ну это же обруч-невидимка, он делает тебя невидимой, так? Если ты пройдёшь туда, будучи невидимкой, то тебе ничто не грозит. Это же НЕВИДИМАЯ земля. На призраков и невидимок ограничение во времени не действует. Ну, и ещё на тех, кто в младенчестве, до года, подвергся заклятию, - небрежно добавила она, и Энни поняла, что Лилия говорит о себе. - А… Можно спросить… - Какому именно? – угадала Лилия. – Честно сказать, я сама понятия не имею. Но что-то там у меня нарушено. Я медленно расту, могу ходить где хочу, пересекая любые границы миров… Знаешь, это с одной стороны здорово. Открываешь тайны… Разгадываешь загадки волшебства… А с другой стороны, иногда хочется побыть обычным человеком. Вот тебе Стелла подарила вечную юность, сейчас ты радуешься, а лет через тридцать – пятьдесят тебе она смертельно надоест. А через сто лет ты уйдёшь в Невидимую землю, потому что все твои друзья умрут и тебе будет скучно жить. - Мои друзья не умрут! – с вызовом возразила Энни. - А, ну да… Но спроси у них: хотят ли они жить вечно? Стандартный срок жизни волшебника – тысяча лет. Многие изнывали от скуки уже на середине этого срока… Хотя Стелла вот, например, живёт уже несколько тысячелетий и не скучает. Ну, жизнь у неё, конечно, полна событий… - Стелле несколько тысячелетий? – поразилась Энни. До возвращения в Волшебную страну она встречалась со Стеллой только один раз – во время своего третьего путешествия. *10 Сейчас она жила в её дворце несколько дней, потому что Стелла решила, что Энни должна быть под её присмотром: мало ли что может случиться. Но Энни никогда не могла бы подумать, что волшебнице несколько тысячелетий – ни разу Стелла не дала повода заподозрить себя в такой древности, ни характером, ни какими-либо действиями или словами. *10 См. версию книги А. Волкова «Тайна заброшенного замка» 1976 года. - По крайней мере, Мариэлла её старше ненамного, лет на сто, не больше, а ведь она ушла в Невидимую землю сразу, как только Торн создал её… Ушла потому, что погиб Асмарал, их сын, это случилось на Первой Войне… Собственно, из-за этого Торн и создал Невидимую землю… *11 Он же великий чародей, с ним никто не сравнится. Он ведь хотел, чтобы после его смерти сын правил Волшебной страной и был Хранителем. А получилось так… И тогда Торн начал искать кого-то другого. И не мог найти… Только через несколько тысяч лет пришла Виллина, а теперь вот и твоя сестра. Но вроде говорят, что Стелла тоже приглядывала за Волшебной страной, живя в Большом мире. Неудивительно, что она оказалась здесь почти одновременно с Гингемой и Бастиндой – ей же совсем не хотелось, чтобы они тут натворили дел. И Виллина тоже. А все удивляются: чего это все четыре волшебницы одновременно в нашу страну прилетели, - закончила Лилия с улыбкой. *11 В книгах Сухинова всё наоборот: Торн встретился с Мариэллой уже в Невидимой земле, и их сын родился там же. Но у меня всегда вызывало сомнения, а может ли кто-либо родиться в земле мёртвых. Я немного поменяла события местами, чтобы всё это выглядело логичнее. Энни глядела на неё широко распахнутыми глазами. - Ты так много знаешь!.. - Ну так… Что поделаешь, когда у тебя такие знакомства… Однако сразу отправиться в путешествие с Лилией у Энни не получилось – вернулась армия Света из опасного похода. Вернулась с поражением. Аларм остался в Подземной стране (Энни тогда неудачно пошутила, что «в обмен на Элли»). Вся компания вскоре разбрелась кто куда. Энни настойчиво пыталась рассказать Элли о Невидимой земле, но Элли не захотела её выслушать («Энни, это всё замечательно, но давай чуть позже!»), а зря: именно туда она и попала, правда, нечаянно и с другого входа. Энни же отправилась на поиски туфелек самостоятельно, правда, предварительно выпросив у сестры кусочек волшебного облачка для миссии к гигантским орлам и гномам – никто, кроме неё (ну и Страшилы), уже не помнил об этих народцах, и она рассчитывала, что убедит орлов присоединиться к армии Волшебной страны. В Невидимой земле сёстры не встретились: Элли хоть и побывала на берегах Призрачного моря, но Энни там не застала: младшая сестра в это время ещё гостила у гномов, едва-едва распрощавшись с орлами. Орлы жили далеко на севере, за Жёлтой страной, а гномы – на юге, между Розовой и Голубой странами, и поэтому девочке пришлось изрядно полетать на облачке туда-сюда (кстати, в восторг от этого вида транспорта она не пришла). С орлами ей повезло – она встретила старых знакомых: Карфакса и Гориэка. Гориэк был ещё орлёнком во время её последних путешествий, но отлично запомнил девочку. Теперь он был вождём племени, а старый Карфакс находился на покое. Ему было уже более полутораста лет, он утратил прежнюю скорость и силу, но очень обрадовался давней подруге (хотя и очень сильно удивился её появлению). Гномы же приняли девочку поначалу немного настороженно, но потом и здесь нашлись такие, которые помнили её, и быстро восстановились прежние дружеские отношения. И ведь что самое удивительное: с туфельками Энни успела в самый последний момент, во время последней битвы на горе Трёх Братьев. Сначала Элли волновалась, не случилось ли с сестрёнкой какой-нибудь неприятности, но потом порадовалась, что хотя бы тут её нет, и то хорошо. Но Энни не дала ей как следует порадоваться и появилась в самый разгар битвы. Именно тогда, когда Элли и Виллина готовились к магической атаке на звёздных чудовищ. Серебряные туфельки пришлись как раз вовремя: они очень помогли Элли, придали ей дополнительные силы, без них она, наверное, просто не выдержала бы напряжения. По крайней мере, она сама так потом говорила. И бесконечно удивлялась упорству и настойчивости младшей сестры. Хотя тогда подвиги Энни не кончились на туфельках: в последние минуты битвы она поднялась на вершину (хотя её никто не отпускал), и, собственно, если бы не она, то и Элли, и Аларм, и даже Стелла давно были бы уже в Невидимой земле. Никто не знал, почему самый могущественный тёмный чародей на Земле испугался безоружной девчонки. Во всяком случае, так утверждали все потом. «Испугался? Да нет, просто понял, что ему со мной ничего не сделать», - уверенно отвечала Энни. Почему? Некоторые скептики говорили, что Энни тут ни при чём, что всё дело в Стелле, будто бы Тёмный Властелин был когда-то влюблён в неё (а она в него, естественно, нет) и не посмел тронуть, а может, сам расстроился и от отчаяния покинул Землю… *12 «Чушь и бред, - заявляла Энни. – Вы сами подумайте: как может Тьма любить Свет? Как может она вообще кого-то любить? Если тут и любовь виновата, то только разве что наша, дружеская. Та, что мы, все друзья, любим друг друга, по-дружески. И отстаньте с вашими взрослыми рассуждениями!» - прибавляла она иногда тихонько, про себя. Чтобы никто не обиделся. *12 В книге С. Сухинова именно такая версия. Все перечисленные здесь события – сильное AU, потому что, напоминаю, в мире Сухинова Энни попросту не существует. - А может, просто тут дело в том, что я ребёнок, - иногда задумчиво начинала рассуждать Энни. - Причём тут ребёнок? – удивлялся кто-нибудь, например, та же Элли. – И потом, разве ты – ребёнок? - А кто же? Конечно, ребёнок. Дело ведь не в паспортном возрасте, а в том, кем я себя считаю. А я вся целиком ребёнок до глубины души. А детство – оно непобедимо. Оно всегда будет. И оно самое сильное. Оно любое тёмное колдовство победит и невредимо останется. - Почему? – не понимала Элли. - Потому что у детей совсем другое восприятие мира, у них душа чистая, она ещё ничем не загрязнена. Хотя, конечно, про меня этого уже, наверное, не скажешь… Но знаешь, есть люди, которые ХОТЯТ стать взрослыми, хотят впитать всю эту грязь. А есть такие, которые НЕ ХОТЯТ, они остаются детьми в любом возрасте. Это не значит, что они до пенсии капризничают, не работают и всё такое прочее. Нет, они берут от детства всё самое лучшее и оставляют его навечно в своей душе. Может, я как раз такая… Я же всю жизнь не хотела взрослеть, ты же помнишь? Как мне было шестнадцать лет, а я всё бегала с двумя косичками и с бантиками? Надо мной смеялись, а я всё равно бегала… Играла в догонялки с детишками на соседних фермах, а они не верили, что я студентка колледжа… Я всю жизнь мечтала остаться ребёнком. А тут же всё дело в желании: чего хочешь – то и получишь. Только получишь то, чего действительно хочешь и подтверждаешь всей своей жизнью. Даже магия – это всего лишь утрированная форма таких желаний. И кстати, насчёт той победы – наверное, и там то же самое сработало: я верила изо всех сил, я ни секунды не сомневалась, что ему нас не победить. Вы-то все уже готовились к смерти, а я знала, что он уйдёт и вас не тронет. Помнишь, я потом ещё песенку пела? В сраженьях побеждают не волшебники, а дети, Не стоит на детей смотреть с улыбкой, свысока, Ведь сила детства – самая бесстрашная на свете, Её сломить не может даже сила колдовства… Остановись! Ты не сделаешь дальше ни шагу, Ты не сломишь рукой светлый солнечный луч, Воевать против детства – совсем не отвага, Для тебя это гибельный путь… Остановись! Всё равно мы не сможем погибнуть, Всё равно Тьма уйдёт, не оставив следа, В детском сердце нет страха, нет зла и обиды, Тьма его не убьёт никогда! Возможно, соглашалась Элли. Возможно, сестрёнка, ты и права. Сила детства… Это же надо такое придумать. Да ну, ещё чего… С другой стороны – а как ещё объяснить? Ведь действительно именно появление Энни его остановило… Понял, что он один против четверых? Да ну, все четверо были безоружны, волшебницы лишены магии… Он бы легко мог убить всех четверых. Но вот почему-то когда он замахнулся на Энни (а она стояла, с воинственным видом заслонив собой сестру), то как будто на какую-то преграду наткнулся… *** Весь дворец спал, окутанный предрассветным туманом. В саду сонно тренькнула первая птица и удивилась, чего это ей вдруг пришло в голову чирикать, когда солнца ещё нет. Анни не спалось. С тех пор как ей исполнилось восемь, она регулярно начала просыпаться на рассвете – неизвестно, почему, вроде никто её не заставлял. Помаявшись часа два, она потом засыпала вновь, недоумевая, почему так повторяется каждый день. И каждый день у неё нарастало внутри чувство, что что-то такое необычное должно произойти, но вот что? За окном начало светать. Анни поднялась и уселась на кровати, откинув полог и закутавшись в одеяло. От нечего делать она начала придумывать всякие разные забавные вещи. Например, что карандаши на её столе выстроились в ряд, а потом полетели по комнате прямо к ней в руки, вырастив себе стрекозиные крылья. Анни уставилась на карандаши. Вот например, этот, большой, красный, с обгрызенным кончиком. Она так ясно представила себе, как он выбирается из вазочки и летит, что карандаш в самом деле выбрался из вазочки и полетел прямо к ней в руки. Анни задумчиво сжала его в кулачке. Во сне человек ничему не удивляется. Тем сильнее было её удивление, когда она поняла, что не спит. Карандаш действительно летал по комнате… Она с изумлением взглянула на стол. Подчиняясь её воображению, ещё пара карандашей перелетела к ней в руку. Потом ещё… Потом уже все мелкие предметы на столе закружились в хоровод… - Том! – вскрикнула Анни. – Том, смотри! Брат продолжал спать. Тогда Анни вскочила на ноги, бросилась к нему, стала трясти за плечи и тянуть за руки. - Том, Том, вставай же! Смотри! Слушай, это же волшебство! Том сердито поднялся и сонно уставился на сестру. - Не вопи, а то мама придёт. - Том, я волшебница! - Чего? – хмуро переспросил брат. - Я волшебница, Том! Ты понимаешь? Вот, смотри, как я делаю! Том минуту понаблюдал за карандашами, один из которых уже превращался в какое-то загадочное насекомое. - Да ну, ерунда. - Это не ерунда! Значит, у меня в самом деле есть магическая сила! Просто это только начало! А вот я буду тренироваться, и стану настоящей волшебницей, как мама! Том, озадаченно моргая, смотрел на сестру, а она уже радостно прыгала по комнате: - Я – вол-шебница! Я – вол-шебница! - Никакая ты не волшебница, Анька, - рассердился Том, в основном из-за того, что ему не дали поспать. – Вот мы у мамы спросим и у Энни, они скажут сразу, что ты не волшебница. - Нет, я волшебница! Я чувствую! - Мало ли что ты чувствуешь! - А то, что волшебница сразу чувствует, волшебница она или нет! - Тебе ещё рано быть волшебницей! - Ничего не рано! Я сейчас чуть-чуть волшебница, а вот потренируюсь немного, вырасту и буду сильной волшебницей! - Да откуда у тебя волшебная сила взялась бы? - И не «бы», а взялась! Я в самом деле волшебница, потому что я волшебницей родилась! Я прирождённая волшебница, понимаешь? Потому что мама же волшебница, вот и я! Том с минуту посидел, озадаченно глядя на сестру. Наконец он грустно спросил: - А я? Анни остановилась. Действительно, а как же Том? - Может, ты подрастёшь и тоже будешь волшебником? – нерешительно предположила она. – Просто тебе же только семь, а мне восемь…
Annie: Ну вот ))) Как же много получилось ))) Замучилась, пока ставила )) Иллюстрации будут чуть позже. Может, через день-два. Так что ещё заглядывайте ))
Annie: Добавила рисунки.
Джюс-Джулио: Красивые рисунки!
Ellie Smith: А где рисунки то?))
Annie: Видимо, не успели загрузиться. Просто подождите немного, они прямо в тексте.
Ellie Smith: Угу, хорошо.
полная версия страницы