Форум » Фанфики » Вода и звёзды. » Ответить
Вода и звёзды.
Agni: Вслед за многими авторами фанфиков прошу не забрасывать меня помидорами и не бить ногами по голове. Такое вот родилось, знаете ли, причём уже давно. В повествовании кое-что намеренно забыто, кое-что преувеличено. Зато всё - от чистого сердца.
Кастальо: Спасибо! Будем ждать!
саль: Очень симпатичный Арбусто. И неглупый, что поразительно.
Кастальо: саль а он и был неглупый - достаточно вспомнить хитрый замысел по обретению единоличной власти... Да и король с той поры все же постарел - Ружеро в СПК - сам уже стал старый.
Agni: В СПК нет прямых указаний на то, что кто-то из королей был однозначно глуп. Они все - заложники своего положения. А постареть всем королям с описываемого момента предстоит лишь на несколько лет, они же Усыпляемые.
Agni: 13 глава. За десять лет в Пещере произошло много интересного. В Городе Семи владык было построено несколько новых высоких домов, через Северные холмы пролегла ещё одна дорога к дальним рудникам, по которой потянулись вереницы повозок, а из моды окончательно вышли мужские камзолы с широкими манжетами. Учёные разошлись во мнениях, решая, какое из этих событий оказало наибольшее влияние на ход истории. Принцесса Лувис из Синей части дворца за это время немного повзрослела. Она вытянулась, стала миловиднее, и наконец настал тот день, когда её внесли в официальный список благороднейших девиц на выданье. Этот список обновлялся в Дворцовых Хрониках каждые семь месяцев, и от девушки, чьё имя в нём упоминалось, требовалось лишь терпенье (наличие приданного особо не оговаривалось, оно подразумевалось). Теперь королева Дайна постоянно следила, чтобы Лувис ходила грациознее, говорила тише и смотрела загадочнее. А ей как раз сейчас хотелось ещё чаще летать верхом, ещё громче спорить с министрами по поводу налогообложения, и главное – хотелось узнать всё, чего она ещё не знает. В этом здорово помогали книги. Очень кстати во дворце сменился Главный Библиотекарь. Новичок, Иво, ещё не освоился и не научился говорить «нет» назойливым книголюбам, поэтому Лувис взяла его в оборот и обратила в свою веру. Началась великая библиотечная реформа. Надо заметить, что издревле все семь дворцовых библиотек располагались на одном этаже в самой середине здания. Естественно, открыта всегда была только одна библиотека – та, где в этот месяц бодрствовал король. Остальные заперты. Получается, что доступ ко всем книгам был только у Неусыпляемых! Лишь они могли, испросив разрешение, приходить во дворец в любой месяц и читать что им вздумается. Лувис же нашла, как можно поправить положение. Однажды, изучая древний, рассыпающийся в руках план дворца, она обнаружила то, чего не было на более современных его копиях. Оказывается, все семь библиотечных залов были соединены между собой короткими коридорами, выдолбленными в толще стен. Двери давным – давно, возможно, во время какого-то конфликта между королями, были забиты и задекорированы под стены. Несколько месяцев, то есть, несколько периодов бодрствования, Лувис вела переписку со своими царственными родственниками, выпрашивая разрешение найти эти древние коридоры и вновь соединить библиотеки. «Конечно, - писала она королям, - во время Сна никто не сможет проникнуть из библиотеки в закрытый сектор, дверь на шесть месяцев будет заперта и опечатана». Но тот двор, который сейчас не спит, мог бы пользоваться всеми семью библиотеками, а они битком набиты интереснейшими книгами, не говоря уж об огромном количестве экземпляров Дворцовых Хроник – самого ходового периодического издания эпохи Подземных рудокопов. В силу особенностей течения жизни Усыпляемых вопрос решался долго, некоторые короли вообще не понимали, для чего молодой принцессе эта возня с книгами. Другие же, такие, как, например, лично знакомые с Лувис добрый Памелья Четвёртый, умный Ментахо и старый книгочей Арбусто, горячо поддержали её план. Внёс свою лепту и Иво. Он часами уговаривал королей, доказывая, что общая библиотека – это интересно и полезно, а вопросы безопасности можно решить при помощи хороших замков и засовов. Наконец дело сдвинулось с мёртвой точки. Поочерёдно в библиотеках всех семи секторов были проведены работы, найдены коридоры, вделаны новые двери с прочнейшими замками. Таким образом, в распоряжении каждого читателя всегда была любая книга. Иво, Главный Библиотекарь, теперь с утра до вечера составлял новые, более удобные каталоги, принцесса старалась ему помогать, а когда он ненадолго уходил, чтобы повидаться с семьёй, Лувис, опять и опять забывая о воде и пище, бережно листала незнакомые ей старинные книги и разворачивала твёрдые жёлтые свитки летописей. В одну из таких ночей принцесса вновь осталась в библиотеке одна. Она зачиталась описанием междоусобной войны в Верхнем мире, которое со слов соратника Бофаро записали ещё в те стародавние времена, когда жизнь в Пещере только начала налаживаться. В описании упоминались удивительные вещи – светлый день и тёмная ночь, серебристый серп на синем небе и яркие бриллианты – звёзды… «При свете звёзд враги сошлись в бою, при свете звёзд умирали, но оставались верны своей клятве», - читала Лувис. Она закрыла книгу. Разве можно убивать друг друга, когда на вас смотрят звёзды? В библиотеку кто-то вошёл. -Почтенный Иво, вы здесь? – спросил смутно знакомый голос. -Его нет, он ушёл до утра, - ответила Лувис невидимому ночному гостю. Ей не хотелось слезать со стремянки, на которой она так удобно устроилась. Посетитель помолчал. Наконец послышались его шаги. Девушка решила, что он ушёл, и снова раскрыла книгу, чтобы прочитать, чем закончилась битва под звёздами. Но она ошиблась, ночной гость, наоборот, подошёл к ней. Это был Ружеро. На нём была синяя мантия, какую в городе носили адвокаты, а длинные русые волосы перевязаны синей лентой. Он посмотрел ей в глаза и улыбнулся, потом поклонился. Она ответила кивком головы. -Во дворце праздник, а вы здесь, ваше высочество… -Во дворце почти каждый день праздник, - ответила она резко. Ружеро, похоже, ожидал именно такого ответа. Он ещё раз поклонился. -Простите, если помешал вам… У меня мало времени, а надо найти одну вещь. -Книгу? -Возможно, свиток… Я примерно знаю, где это может лежать. Где-то в библиотеке Красного сектора. Как хорошо, что теперь она всё время доступна. Поищу, с вашего позволения… -Мы с Иво здесь всё переложили. Какой вам… тебе нужен свиток... Ружеро? -Переложили? Это хуже, - лицо Ружеро помрачнело. – Я очень рассчитывал на один документ, сегодня о нём вспомнил и обрадовался… -Так какой свиток? -Это трудно объяснить. Пожалуй, сам поищу, - Ружеро тоскливо оглядел горы книг. -Думаешь, я не пойму твоё объяснение? – почти крикнула Лувис. Гость только печально вздохнул. -Понимаете, принцесса, завтра будет суд по одному делу. Судятся рыбак и купец. -У кого денег больше? Ружеро удивлённо поднял на неё глаза. -У купца. -Тогда какой может быть суд? Ружеро помолчал, потом улыбнулся. -Может. Я очень надеюсь, что может. Там есть честные люди, готовые постараться... Затем я и пришёл. Мне надо найти прецедент. То есть, такой случай, который… -Ружеро, я знаю, что такое прецедент. -Ну так вот, триста лет назад, во время правления короля Гатты Шестого, был подобный случай… Я точно помню, что в детстве об этом читал. И кажется, это было в библиотеке Красного сектора. -Так… - Лувис спрыгнула со стремянки, чуть не сбив с ног Ружеро, рядом с ним она казалась уже не такой маленькой, как десять лет назад, – Так… Красный сектор… Правление Гатты Шестого… Вооон там каталоги. Бери номер два и тащи сюда. Ружеро! -А? -А если мы найдём… Рассудят в пользу рыбака? -Не обязательно. Но попытаться стоит. -Хорошо. Ищем. Пришедший рано утром Иво застал их смеющимися над грудами свитков и горами книг. Они нашли то, что искали. Ружеро осторожно прижимал к груди небольшой свиток, от которого, возможно, зависел успех важного дела. Он дал Иво расписку в том, что обязуется вернуть рукопись, поклонился принцессе и покинул дворец. Принцесса вернулась в свои покои и целый час танцевала в обнимку с синей диванной подушкой, порхая по комнатам и распугивая фрейлин.
Agni: 14 глава. Через два дня Ружеро вновь пришёл в библиотеку, чтобы вернуть свиток. Он рассказал Лувис и Иво, что дело безнадёжно проиграно, рыбака обязали заплатить купцу большую сумму денег, а поскольку у того их не оказалось, у него отобрали лодку. Правда, в городе нашёлся один богатый человек, который пожалел рыбака и сегодня вернул ему его "кормилицу". -Вот видите, господин адвокат, справедливость всё-таки восторжествовала! - сказал библиотекарь. Ружеро возразил: -Это не справедливость. Такого щедрого богатого господина могло бы не оказаться, и тогда рыбаку осталось бы только надеяться на чудо... Да и не хватит добродетелей на всех бедняков этой страны. Лувис молча слушала. Ей было жаль, что найденная рукопись оказалась бесполезной, что Ружеро подавлен и что он не рассказал ей об исходе дела раньше. Тогда она сама смогла бы выкупить и вернуть рыбаку эту его лодку. Что ей, трудно, что ли? А Иво возмутился: -Как - не хватит? Добрых людей на свете мало? Многие в городе щедро жертвуют на постройку домов для бедных, на обучение сирот, ну и на всё такое... Сейчас я прямо постоянно слышу, что кто-нибудь отвалил огромные деньги на какое-нибудь благое дело. Всего десять лет назад такого не было, правда - правда! Люди стали добрее! - библиотекарь, несмотря на свои годы, как видно, верил в лучшее. Ружеро взглянул на принцессу, словно размышляя, можно ли говорить при ней. Лувис расстроилась ещё сильнее. -Ну говори же! -Скажите, ваше высочество, вы знаете, сколько лет Хранителю времени Эдде? -Эммм... Ой... Много. Не знаю. А что? -Зато я знаю, - заявил Иво. - Он ровесник моего батюшки, а тому было бы уже восемьдесят. -Вот - вот. -И что? - Лувис не поняла, к чему клонит Ружеро. -А то, что Эдда стар и очень болен. Да хранят его духи предков, он потрудился на славу, но ни для кого не секрет, что через некоторое время будут выбирать нового Хранителя, и выберут того, кого считают самым достойным. Вот я о чём. Это уж было слишком! Неужели Ружеро хочет сказать, что богатые горожане выслуживаются перед простыми людьми накануне выборов Хранителя времени? -Ты думаешь, что... Но это же мерзко! Хранителя времени выбирают, конечно, не из числа бедняков, однако это должен быть умный и честный человек, ему же предстоит ведать важными государственными делами и... -И обладать огромной властью. Побольше, чем у вашего брата, его величества короля Гаэтано. Принцесса опешила. Иво уже давно делал вид, что закашлялся и не слушает. Шутка ли, такие речи в Радужном дворце, да ещё в присутствии сестры короля! Ружеро откланялся и ушёл. Иво засуетился, собрал в охапку несколько свитков (первые, что подвернулись ему под руку, как подозревала Лувис) и рысью помчался в другой сектор библиотеки. Ему было явно неловко от того, что он только что услышал. А принцесса решила, что на сегодня, пожалуй, уже хватит умных книг и серьёзных разговоров. Она отправилась в драконник. Хотелось полетать и подумать. На лестнице она встретилась с Эддой. И только сейчас Лувис заметила, что он действительно выглядит очень старым и уставшим. Восемьдесят лет, вот как… Он прожил большую жизнь. Он много видел, много знает. Интересно, как он стал Хранителем? За что его выбрали? Он честный человек? Эдда учтиво поклонился принцессе. Как всегда. Обладает властью… Большей, чем у короля. Неужели? И что же он делает с этой властью? Он ведь целыми днями ходит туда – сюда, с кем-то совещается, что-то пишет… Что это за власть такая, кому она нужна? Сплошная морока. То ли дело – жизнь короля! Девушка вспомнила весёлый двор король Памельи Четвёртого. Вспомнился сам король. А ещё - трогательный неловкий Тадео… И Деспин… Подруга писала ей. Каждый месяц своего бодрствования Лувис читала её длинные письма. Принцесса из Жёлтого сектора, с которой они были навсегда разлучены волею судьбы, подробно описывала в этих письмах всю свою жизнь. Все танцы, все последние придворные новости, словом, всё, что было для неё важно. А принцесса из Синего сектора читала и перечитывала эти письма с умилением и любовью. Иногда она жалела, что не может писать так же красочно и что несчастной подруге приходится получать от неё письма с описанием «библиотечной возни». Правда, Деспин ни разу не высказала недовольства по этому поводу. Она просила Лувис писать ещё и ещё, ведь письма от неё они, оказывается, читали вместе с Тадео. По словам его сестры, принц за последнее время очень изменился, причём в лучшую сторону, постоянно тренируется в стрельбе из лука, а танцует намного лучше, чем прежде. В каждом письме Деспин передавала подруге привет и наилучшие пожелания от своего брата. Лувис очень хотелось бы увидеться с ними, но это было невозможно. Закон есть закон, как говорил когда-то Ружеро. И кто его придумал, этот закон… Она лишена столь многого из-за этого закона! Ей никогда не увидеть людей, которые стали ей дороги. И самое главное – она потеряла Ружеро. Даже на сей раз он приходил во дворец по делу, а не к ней, и в этом деле она, как выяснилось, ничем не смогла ему помочь, хоть и была сестрой короля. Получается, что он прав.
саль: Красиво повествуете. Неужели у вас дойдет до Элли? если да, то интересно, как вы пройдете точку излома?
totoshka: Сначала еще надо Ружеро Хранителем времени сделать....А там судя по всему много желающих.
Кастальо: Да, интересно будет посмотреть на то, как будет жить Подземная страна после появления Билана, а затем и Элли. Кстати, как бы себя повел Ружеро в Загадочных снах?
Agni: 15 глава. Эдда умер через полгода, в месяц бодрствования короля Арбусто, и был погребён с почестями. Пробудившемуся вскоре Синему двору предстояло узнать, кто будет избран новым Хранителем времени. Обычно на решение этого вопроса уходило две - три недели. Королева Дайна взгрустнула по поводу кончины Эдды, который был на своём посту почти тридцать лет, и попросила именитых горожан, явившихся во дворец, чтобы рассказать, как идут выборы, не затягивать с этим делом. Конечно, пока новый Хранитель не избран, его обязанности исполнял старший помощник Граньо, но он не скрывал, что очень устал и планирует в ближайшее время удалиться на покой. По правде сказать, вдовствующую королеву сейчас куда больше волновал совсем другой вопрос. В официальном письме, полученном ею от короля Памельи Четвёртого, содержалось нечто, заставившее её призадуматься. Дайна ни слова не сказала дочери о том, что писал ей их цартвенный родственник. Некое чувство, сродни интуиции, подсказывало матери, что пока лучше помолчать об этом. Она также попросила Граньо не передавать Лувис новое письмо от Деспин, объяснив всё как есть. Королева хотела ещё подумать недельку – другую и основательно всё обсудить с деверем, принцем Эльнуро, а уж потом поставить дочь в известность. Принцесса удивилась и огорчилась, узнав, что на сей раз подруга не написала ей. А ведь обещала подробно рассказать, как прошло празднование восемнадцатого дня рождения Тадео. Наверняка король устроил грандиозный и шумный праздник. Да, можно прочитать о нём в Дворцовых Хрониках, но хроникёрам далеко до Деспин в живости повествования. Решив, что принцессе из Жёлтой части дворца в праздничной суматохе просто некогда было взяться за перо, Лувис отыскала в библиотеке новые выпуски Хроник и принялась читать. Под ногами у неё в тот день вертелся кудрявый маленький мальчик – Арриго, сын библиотекаря Иво. Он угощал принцессу печеньем, которого у него в карманах был, кажется, годовой запас. Оказалось, что с восемнадцатилетием Тадео совпало ещё одно радостное событие – у короля Памельи Четвёртого и королевы Айгулы родилась вторая дочь. -Иво, смотри-ка, у них вторая девочка! Что, Памелья доволен или огорчён? -Я почти никогда не видел его величество огорчённым, - отвечал библиотекарь, – при Жёлтом дворе всегда весело. Рождение принцессы шумно праздновали. -Но он наверняка мечтает о наследнике. -Король и королева ещё так молоды, у них всё впереди. Подумаешь, всего две дочери… Вот у меня и моей жены их целых шесть. А потом, изволите ли видеть, Арриго родился. -О да, это утешает, - рассмеялась Лувис. Она представила себе Памелью в окружении целой стайки маленьких девочек. В библиотеку вошёл… Король Гаэтано. Лувис поперхнулась печеньем. Её десятилетний царственный брат был здесь редким гостем, если не сказать большего. Иво низко поклонился королю, Арриго с перепугу нырнул под стол. -Сестра, кто пойдёт со мной в город? -Зачем вашему величеству в город? -Там сегодня гонки на лодках по Большому ручью, я хочу посмотреть. -Дядя Эльнуро не может пойти с вами? -Он сказал, что это плебейское занятие и что если я пойду, то он будет мною очень недоволен, - Гаэтано надул губы. -И? -Вот я и спрашиваю, кто со мной пойдёт. -Вашему величеству мало вашей свиты? -Они ничего не понимают в гонках. -А я – тем более. -Зато я вам кое-что расскажу, сестра, если вы пойдёте со мной. -Вы знаете что-то, чего не знаю я? – Лувис стало весело от этой мысли. -Я знаю, что написал этот… жёлтый король… нашей матушке. Кстати, дайте мне печенье. -Больше нету. Когда и что он ей написал? -Как так – нету, я же слышу, под столом кто-то хрустит печеньем! Письмо он ей написал. Граньо передал. И там написано кое-что, что вам не сказали. -Арриго, дай пару печенек, пожалуйста. Спасибо. Откуда вы знаете? -Подфлуфал, - сказал, чавкая, король. -Как – подслушал? -А вот так, - Гаэтано кивнул в сторону стола, - как он подслушивает. Сидел под столом, а матушка разговаривала с дядей. -Как вам не стыдно! -Неа. -Зато мне за вас стыдно. Не хочу ничего знать, - Лувис отвернулась от брата. -Как же, как же, не хотите… И почему вам не отдали письмо от этой… как её… вы тоже знать не хотите. -Не отдали? Деспин написала письмо, а мне его не отдали? -Угу. -Не верю. -Ну и на здоровье. Я пошёл, - король сделал вид, что направился к двери. -Нет уж, ваше величество, вы сейчас же мне расскажете всё, что знаете! – принцесса топнула ногой. -Вам же стыдно за меня и вы не хотите ничего знать, - съехидничал Гаэтано. -Правильно. Я сейчас же пойду к матушке и сама у неё спрошу. А заодно расскажу, что вы взяли моду сидеть под столом и подслушивать, совсем не заботясь о королевской чести. Лувис стремительно вышла из библиотеки. Брат догнал её на лестнице. -Ну Лууувис, ну сестрииичка, ну что вам стоит… Ну вы же и в простой одежде ходить умеете, и знаете, как из дворца тихонечко удрать, и вообще… А? Ну пожалуйста! -Вот с этого и начали бы. Хорошо, идём. Только дайте слово, что всё расскажете. Вы ведь не врёте? Действительно что-то слышали? -Когда это я врал, - обиделся король. Действительно, уж в чём – в чём, а в преднамеренной лжи Лувис своего брата ещё ни разу не уличила. Около часа ушло на поиски подходящей одежды для десятилетнего мальчика, чтобы его приняли за горожанина или хотя бы за сына лакея. Весь этот час король сидел в покоях своей сестры, чтобы не попасться раньше времени на глаза матери или дяде, и бросал дротик в роскошный старинный гобелен. Наконец Лувис вернулась с ворохом нужных вещей, бросила в синий матерчатый кошелёк несколько монет, оба переоделись и через узкие винтовые лестницы и маленькие дверцы для прислуги выбрались из дворца. Принцесса не боялась выводить короля в город, потому что на главных улицах обычно было спокойно, полиция работала хорошо. Там давно никто не слышал ни о каких преступлениях. Как только Лувис и Гаэтано дошли до центральной улицы, девушка дёрнула брата за рукав. -Ну? -Что – ну? -Я сейчас вернусь домой. -Хорошо, хорошо, рассказываю. Матушка думает, выдавать ли вас замуж за этого… как его… принц там… Я не помню, как зовут. -??? -Что вы глаза вылупили, принц там, который брат жёлтого короля… Вот… Король пишет нашей матушке, что, мол, этот его брат хочет на вас жениться. А матушка пока думает, советуется с дядей Эльнуро и вам ничего не говорит. Ну и чего вы встали? Я слово сдержал. Рассказал всё, что знаю. -Ах, вот оно что… Ничего себе… -Ну пойдём, пойдём! Всё пропустим же! -Идём. -Сестра, а вы хотите выйти замуж? -За Тадео? Нет. -И правильно. Имя у него дурацкое. Брат и сестра подошли к Большому ручью. Там толпился народ, было похоже, что все жители города, от мала до велика, пришли посмотреть на состязания. Большой ручей начинался где-то далеко, в Восточных холмах, петляя, подходил к городу, пересекал центральную улицу почти в самом её начале, протекал под мостом, а дальше, с журчаньем пробегая через весь город, сворачивал и впадал в Срединное озеро. Два раза в год ручей почти пересыхал, оставалась только узенькая полоска воды, зато сразу после этого он быстро наполнялся, и тогда устраивались состязания. Глубина Большого ручья была невелика, плыть по нему можно было только в маленьких одноместных лодках – плоскодонках из кожи Шестилапых. Гребцы обычно были невысокие, лёгкие люди, иногда среди них встречались женщины. От участника соревнования требовалась не столько сила, сколько сноровка, потому что быстрый ручей сам нёс лодку по течению, а вот не сесть на мель и не врезаться в один из многочисленных выступающих камней было делом мудрёным. Короля в толпе никто не узнавал, потому что видели его в городе редко, а на портретах он не был похож сам на себя. Гаэтано не знал, радоваться ему или обижаться на подданных. В конце концов он выбрал первое. Уже через несколько минут мальчик присоединился к толпе своих сверстников, которые с нетерпением ждали старта и громко спорили о преимуществах той или иной лодки. Лувис не спускала глаз с брата. Впрочем, он и сам понимал, что ему не следует отходить далеко от сестры. Пока его величество вовсю веселился, Лувис села на желтоватую траву на берегу ручья, так, чтобы видеть Гаэтано, и задумалась. Было над чем… А вокруг неё ходили нарядно одетые люди, некоторые тоже садились на траву, расстелив пёстрые покрывала. Далеко не все собирались следить за гонкой от старта до финиша, многие просто пришли повеселиться, поесть – попить и побыть среди людей. Несколько раз к принцессе подходили лоточники и предлагали купить сладости, бусы или игрушки. Она купила два пряника, себе и брату, а ещё птичку – свистульку, искусно вырезанную из зелёного поделочного камня. Раз уж они решили не выдавать себя, значит, надо всё делать как все. По берегу ходил человек с металлической трубкой - рупором и громко объяснял правила состязания, называл имена участников и призывал зрителей делать ставки. Гаэтано подбежал к сестре и потребовал, чтобы она тоже поставила на «кого-нибудь». -Ещё чего! Лучше пряник съешьте. Мальчик обиженно шмыгнул носом, взял пряник и гордо отвернулся. Движение его было таким быстрым, что он наткнулся на проходившую мимо девочку примерно его лет или чуть младше и, кажется, наступил ей на ногу. Девочка ойкнула и закричала: -Смотри, куда идёшь! Его королевское величество открыл рот, чтобы ответить нахалке как подобает, но поймал сердитый взгляд сестры и буркнул только: -Сама смотри, куда идёшь. И вернулся к реке. С девочкой был мужчина, очевидно, её отец. Она схватила его за руку и принялась громко жаловаться на невоспитанного мальчишку, указывая на него пальцем. Отец долго и внимательно рассматривал мальчика издалека, потом вдруг засмеялся и стал оглядывать берег, словно ища кого-то. В двух шагах от себя он заметил насупившуюся девушку, которая напрасно отворачивалась и прятала лицо. Мужчина отправил дочку купить сладостей, а сам опустился на траву рядом с Лувис. -Вы не меняете привычек, ваше высочество! -Ружеро, потише, пожалуйста. Услышат. -Кто услышит, когда такой шум. -Это твоя дочка? -Да, старшая. -А, понятно. Оба замолчали. Гонка началась.
Agni:
Agni: 16 глава. Гаэтано помчался вдоль по берегу вместе с другими мальчишками. Им всем хотелось увидеть, как лодки придут к финишу. Лувис пришлось вскочить и бежать вслед за братом. Мало ли что… Ружеро и его дочка остались сидеть на траве. Похоже, девочка, которую звали Жанни, не очень интересовалась гонками. Через некоторое время лодки достигли условной линии. Гонка была недолгой, но интересной. Одна лодка перевернулась, две безнадёжно сели на мель (участникам не разрешалось вылезать и подталкивать их), остальные успешно финишировали. Король, раскрасневшийся, довольный, рассказывал сестре о том, что он только что видел. -Ну вот и славно, - сказала Лувис, - теперь съедим ещё чего-нибудь вкусного и пойдём домой, пока наше отсутствие не заметили во дворце. Они купили ещё по прянику и по стакану сладкой воды. Девушка отдала брату свою свистульку. Ему очень понравилась зелёная птичка. Она не была похожа на сов, которых держали в Пещере в качестве домашних животных. Птиц – ласточек, соловьёв, попугаев – городские мастера выделывали из разных материалов по древним образцам. Народ не спешил расходиться. На площади, перед которой ручей резко сворачивал и где закончились состязания, стояли детские качели, продавались сладости, одним словом, праздник был в самом разгаре. А человек с рупором вновь и вновь объявлял имена победителей гонок. В толпе слышались горестные стоны и радостные возгласы. Не все угадали со ставкой. Гаэтано катался на качелях, а Лувис с интересом рассматривала два красивых одинаковых здания по обе стороны небольшой площади. Раньше их здесь не было. Красная черепица, разноцветные стены, большие и маленькие башенки и балконы со всех сторон – просто загляденье! -Принцесса, вы находите эти дома красивыми? – услышала она за своей спиной. Лувис улыбнулась. А что, если она сейчас повернётся к нему и скажет, что он ей дороже всех на свете и что она хотела бы стать только его женой, и больше ничьей? Но она повернулась и сказала: -Да, Ружеро, они мне очень нравятся. А чьи это дома, что там? -Это больница для бедных и школа для сирот. Недавно построены на пожертвования одного богатого господина. -О, какое коварство – взять и построить больницу для бедных и школу для сирот почти в самом центре города! Да как он посмел! Вот уж действительно, низкий человек! Уже за одно это его нельзя выбирать Хранителем времени! Ружеро понял её гневную шутку и рассмеялся. Лувис засмеялась вместе с ним, и на душе у неё вдруг стало совсем легко. Его дочка тоже убежала кататься на качелях. Вокруг было шумно и весело, дети радостно кричали, взрослые ели и пили, кое-где начались танцы. Городской праздник удался на славу. Вдруг какой-то человек в синей мантии адвоката, темноволосый, с пробивающейся сединой, подошёл к Ружеро и потянул его за рукав. -Ружеро, ты здесь, это хорошо. Может понадобиться твоя помощь. -Что такое? -Где твоя жена? Она вернулась в город? -Нет. Что случилось, Иниго? -Сейчас всё скажу. Ты здесь один? - мужчина по имени Иниго был явно встревожен не на шутку. -Я с дочкой. Да что случилось? -Где твоя дочка? Быстро забирай её и слушай меня. Он подошёл к человеку с рупором и что-то быстро сказал. Тот сразу же отдал ему свой рупор. Лувис забеспокоилась и поискала глазами брата. А Иниго сказал в рупор громко, как только мог, и его голос услышали на площади и на прилегающих улицах. -Горожане, слушайте меня! Возможно землетрясение! Я повторяю, возможно землетрясение! Забирайте своих детей и уходите с площади! Прячьтесь в подвалах! На улице оставаться нельзя! Прячьтесь как можно скорее! Я повторяю, возможно землетрясение! Только что прилетел гонец с Восточных холмов, там было уже несколько сильных толчков. Прячьтесь в крепких подвалах! Со всех сторон раздались крики ужаса. Народ бросился кто куда. Лувис не успела глазом моргнуть, как увидела Ружеро, который тащил за руки короля Гаэтано и свою дочь, Жанни. -Принцесса, быстрее! Я покажу вам, где спрятаться! -Ружеро, мы должны вернуться во дворец! Нас будут искать! -Какой, к Шестилапому, дворец! Быстро за мной, я сказал! Дети, уже начавшие что-то понимать в происходящем, сами побежали туда, куда увлекал их Ружеро. Лувис бросилась за ними. Последнее, что она услышала на площади – голос Иниго, который продолжал громко и чётко говорить в рупор о землетрясении. Ружеро свернул в переулок, добежал до какого-то дома и принялся барабанить в дверь. Ему открыл заспанный старик. Ружеро скомандовал: -Открой подвал. Впускай всех, кто попросится. И сам туда полезай. Будет землетрясение. Старик, как ни странно, быстро всё понял. Лувис, Гаэтано и Жанни вбежали в переднюю, оттуда по лестнице – в просторный подвал. В этот момент земля зашаталась под ногами и раздался сильный грохот. Дети упали и хором закричали. С потолка подвала посыпалась пыль. Лувис бросилась наружу и схватила за руку Ружеро, который был уже на пороге дома. -Ты куда? -Надо помочь Иниго. Там много людей, которые не знают, куда бежать. -Вернись, прошу тебя, вернись! Ты можешь погибнуть! Вернись! - она умоляла его, зная, что он её не послушает. -Идите обратно в подвал. Позаботьтесь о вашем брате и о Жанни. Он втолкнул её в дом. Лувис спустилась в подвал. Старик сидел на лавке в углу и что-то бормотал себе под нос. Жанни тихо плакала. Лувис села рядом и обняла её. Гаэтано пытался понять, что происходит. -Сестра, где мы? Почему… Почему это… Землетрясение? Сейчас всё начнёт… падать? Послышался стук шагов, в подвал вбежали ещё люди, человек десять – женщины, дети и один мужчина. Все они были напуганы, у одной из женщин по лицу текла кровь, она плакала. Тут совсем рядом что-то грохнуло, как будто вся земля рассыпалась на кусочки. Пол заходил ходуном, закачались висящие на стенах пучки сушёных растений. Оглушённые, испуганные люди лежали на полу и боялись лишь одного – быть раздавленными в этом тёмном сыром подвале. Землетрясения в Пещере случались нечасто. Последнее произошло, когда мать Лувис, Дайна, была маленькой девочкой, а это было очень – очень давно. Жившие тогда Неусыпляемые уже давно умерли. Дайна рассказывала обо всём своим детям, она хорошо помнила, что пол во дворце шатался, а девочка смеялась, думая, что это нянюшки придумали такую весёлую игру. Однако самым страшным во время землетрясений в Стране Подземных рудокопов было вовсе не колебание почвы. О нет! Неспроста Иниго призывал всех уйти с улиц и площадей и укрыться в крепких подвалах. Страшнее всего было оказаться под градом камней, которые срывались с огромной высоты, с самых сводов Пещеры. Даже крохотный камешек, пролетев такое огромное расстояние, мог убить. А после землетрясения в воздухе стояла тяжёлая каменная пыль, и ещё долго продолжали падать большие и маленькие камни с потревоженных тряской каменных сводов. В прошлый раз в городе было разрушено много домов, под развалинами которых погибли десятки людей, а ещё несколько стали жертвами каменного града. Во дворце, построенном в стародавние времена, но на совесть, только посуда с полок попадала, камнями побило черепицу да отвалился один балкончик, которым всё равно никто не пользовался. Лувис, приходя в себя на земляном полу подвала, освещённого тремя фосфорическими шариками, пыталась представить, какие же беды принесёт это землетрясение. И вдруг ещё толчок. И ещё. И грохот откуда-то сверху. Принцесса поняла, что это падают камни на дорогу и на крыши домов. А там – Ружеро. Он ушёл помогать этому своему другу, он сказал, что на улицах осталось много людей, которые не знают, куда бежать. Жанни продолжала плакать, Гаэтано тоже тихонько скулил. Лувис обняла их обоих. Ей было безумно страшно. А те люди, которые прибежали после них, гадали вслух, сколько ещё это будет продолжаться, кого из близких уже убило камнями и когда можно будет пойти посмотреть, что случилось с их домами. -Сестра, как сейчас… У нас дома? – спросил Гаэтано сквозь слёзы. -Наверняка всё хорошо. Дворец построен крепко. -Матушка за нас волнуется, да? -Конечно, волнуется. Но мы скоро придём и скажем, что с нами всё в порядке. Жанни вдруг заплакала ещё сильнее. -Что такое? Ты боишься за своего отца? Он наверняка успел где-нибудь укрыться, - сказала ей Лувис, хотя сама этой уверенности отнюдь не испытывала. У неё сердце сжималось от страха за Ружеро. Где-то неподалёку опять что-то грохнуло. Жанни с визгом уткнулась в грудь Лувис. Девушка гладила её по голове с каштановыми кудряшками, которые были обильно посыпаны каменной пылью с потолка. -Моя мама, - вдруг сказала Жанни, - моя мама, и брат, и сестра… Они уехали к родственникам… В Восточные холмы… Там ведь… Тоже такое… Да? Лувис не смогла ответить на вопрос девочки. Да. Там ведь тоже такое. Прошло несколько часов. Подземные толчки прекратились, но камни продолжали падать. Люди сидели в тишине, вздрагивая от каждого нового удара. Они не разговаривали друг с другом, а просто слушали и ждали. Первым заговорил Гаэтано. -Сестра, я хочу пить. -Я тоже. И что мне теперь, за водой сходить? – огрызнулась Лувис. -Дедуля, а у нас разве нет воды? – подала голос Жанни. Только сейчас Лувис присмотрелась к старику, который сидел в углу. Она не поверила своим глазам. Это был Тарио, бывший старший помощник Хранителя времени, отец Ружеро! Он был совсем старый и сморщенный, неудивительно, что она его не узнала. Так значит, это дом Ружеро! Старик словно вышел из оцепенения, поднялся и подошёл к углублению в стене. Порылся там. Потом обратился к мужчине, который был в подвале: -Помоги мне, молодой человек! Тот аккуратно переложил спящего маленького ребёнка на руки сидевшей рядом женщины, встал, подошёл к старику, что-то потянул на себя… И вытащил небольшой бочонок. Кружек не было, все пили воду прямо из бочонка. Решили оставить половину. Кто его знает, сколько ещё придётся просидеть… Удары не прекращались. -Дед моего деда велел всегда держать в подвале воду. А они ещё смеялись, когда мы переехали, говорили, что совсем из ума выжил старый, зачем тебе вода в подвале, мол… Сказав это, Тарио снова сел в угол и затих.
Agni: 17 глава. Каменный град, кажется, прекратился. Стало совсем тихо. Люди в подвале прислушивались, пытаясь различить хоть один звук снаружи, то тщетно. Наконец мужчина (он был пекарем, как узнала Лувис) предложил попытаться открыть дверь и выяснить, что там и как. Женщины согласились, и он стал толкать дверцу подвала. Она не поддавалась. Откинуть её общими усилиями тоже не получилось. Стало ясно, что без помощи извне покинуть подвал не удастся. Надёжное убежище стало тюрьмой, в которой, кстати, было уже очень душно. -Кто же нам поможет? – испугался Гаэтано. -Только тот, кто знает, что мы здесь, - отозвалась его сестра. -Тот человек, который крикнул нам, чтобы мы бежали сюда… Высокий… Это кто? – спросил пекарь. -Это мой сын, Ружеро! – вдруг подал голос Тарио из своего угла. -Ну так он вернётся… Если его там не придавило, конечно, - глубокомысленно заметил пекарь. Жанни не слышала, она спала, положив голову на колени Лувис. Спали и четверо других детей, находившиеся в подвале. Только Гаэтано, всего неделю назад очнувшийся от полугодовалого сна, хлопал глазами и не зевал. Он был просто очень напуган. Он уже даже не спрашивал у сестры, что происходит и что будет дальше. Вдруг снаружи послышался какой-то стук. Пекарь вернулся к дверце и принялся колотить по ней что есть мочи. Спящие дети проснулись и, решив, что землетрясение продолжается, снова заплакали. Прямо за дверцей кто-то гремел, словно двигая камни и куски металла. Наконец узкая дверца распахнулась, в тускло освещённый подвал ввалилось облако пыли, в котором ничего нельзя было различить. Раздался голос: -Все живы? -Папа! – закричала Жанни и прыгнула прямо в это облако. -Все живы? –снова крикнул Ружеро. -Да, все! – ответила Лувис, сама не своя от радости, что и он жив. Ружеро с повисшей на нём Жанни нарисовался из пыльного облака, следом за ним – тот человек, Иниго. Выглядели оба ужасно. Из одежды на них остались штаны, заправленные в сапоги, и рваные, грязные рубашки. Хотя в подвале и так было уже нечем дышать, от облака каменной пыли, которое принесли с собой их спасители, все закашляли. Гаэтано, собравшийся было выбежать наружу, передумал и вернулся к сестре. Там было совсем ничего не видно. Одна только пыль. Ружеро и Иниго молча опустились на пол. -Что там? - спросила одна из женщин. -Вроде всё кончилось, - хрипло сказал Иниго. - Полгорода разрушено, многие погибли. Пыль стоит столбом, ничего не видно. Больше никто ни о чём не спросил. Ружеро заметил в углу бочонок. -Там… осталось? -Да, немного есть, вот! – Лувис схватила бочонок и подбежала к нему. Он отпил глоток воды, потом передал другу. Тот тоже выпил совсем немного. -Надо беречь, - сказал он. – В городе теперь долго будет не достать воды. -Как? А Большой ручей? Он ведь рядом! – удивилась Лувис. -Нет больше ручья, девушка, - ответил Иниго. - Засыпало камнями и пылью. Пока русло не прочистится… Словом, не сегодня и не завтра. Озеро тоже всё – сплошная грязь. Так что питьевую воду поберегите. Ружеро выглянул наружу. Пыль у входа, кажется, начала оседать. Пекарь и его семья решили попробовать дойти до своего дома, узнать, остался ли он стоять или разрушен, тогда хоть вещи бы свои поискали, какие ещё целы. Ружеро попытался их остановить, но пекарь, попросив несколько капель драгоценной влаги, чтобы смочить платки и закрывать ими рты, простился с товарищами по несчастью и повёл семью на улицу. -Ладно, пойдём хоть в дом поднимемся, вдруг там ещё осталось что-то целое, может, из еды чего найдём, - предложил Ружеро. Он поднял под руки отца и повёл по лестнице на первый этаж дома. Тот как будто вообще перестал понимать, что происходит. Жанни, Лувис и Гаэтано последовали за ними. Иниго, взяв бочонок с водой, вышел из подвала последним. В доме не осталось, наверно, ничего целого. Всё валялось в ужасном беспорядке. Верхний пролёт лестницы, ведущей на второй этаж, обрушился и придавил дверь в подвал, вот почему спасавшиеся там люди не могли выбраться. Но стены дома выдержали и, похоже, нигде не дали трещины. Ружеро посадил отца на широкую кровать, которая стояла посередине одной из комнат, как будто выпрыгнула туда. Жанни села с ним рядом, потом облокотилась на подушку, закрыла глаза и снова заснула. Лувис ей позавидовала. Она тоже сейчас хотела бы заснуть и спать как можно дольше. Было темно, несколько светящихся шариков, прежде свисавших с потолка, теперь валялись среди вещей и были сильно запылены. Лувис и Гаэтано стали их собирать и сдувать с них пыль, чтобы было посветлее. Иниго в это время помогал Тарио снять обувь и камзол и лечь на кровать рядом с внучкой. Старик позволил проделать над собой эти манипуляции и тоже сразу заснул под пыльным одеялом, которым Иниго заботливо укрыл его. -Сестра, нам надо… Надо идти. Гаэтано говорил медленно и хрипло. Впрочем, в такой пыли сейчас все покашливали и хрипели. -Да. Лувис до сих пор не поинтересовалась, как там Радужный дворец, уцелел ли он. -Вы где живёте? Далеко? – спросил брата и сестру Иниго. Видимо, Ружеро не сказал своему другу, кто укрылся от стихии в подвале его дома. -Во дворце, - ответила Лувис. -А, так вы из дворца, вот оно что... То-то я смотрю, мальчика в сон не клонит... Туда сейчас лучше не соваться. Я человека встретил, он говорит, в Синем секторе большие разрушения. Огромная глыба угодила прямо в крышу Главной башни. Вроде, короля найти не могут. -А королева? Королева жива? - испугалась девушка. -Не знаю. Ничего не знаю. Вы из свиты королевы, значит… Гаэтано этого не слышал, он разгрызал кусок жёсткого солёного мяса, который Ружеро нашёл в разорённой кухне. Никто не угадал бы в этом чумазом, голодном ребёнке его королевское величество, который только сегодня утром входил в дворцовую библиотеку в бархатном камзоле с пуговицами из драгоценных камней. Да и Лувис всем своим видом никак не напоминала знатную даму. -Брат, не надо есть так много. Запить будет нечем, воды совсем мало. Ведь воды больше не осталось, верно, Ружеро? -На донышке. В кухне была большая бочка, но она треснула, всё вытекло. Ружеро подошёл к окну, в котором не осталось ни одного стекла, и воскликнул: -Слава предкам, дождь начался! Да, это было очень хорошо. Капли воды должны прибить пыль, и тогда станет легче дышать, да и видно будет лучше. -Я вернусь на развалины, там есть чем заняться, потом приходи, если сможешь, - сказал Иниго. -Приду, - ответил Ружеро. Он вытащил из-под лежащего на полу шкафа первый попавшийся плащ, фиолетовый, и отдал его другу. Иниго ушёл. Воздух посвежел. Снаружи стали слышны голоса людей. Кто-то перекликался друг с другом, кто-то громко плакал. В дом, испуганно озираясь, вошла заплаканная пожилая женщина. Оказалось, что это соседка, которая тоже пересидела в подвале, но выбраться смогла сама. Ружеро попросил её побыть со стариком и девочкой. Лувис и Гаэтано должны были узнать, что случилось с матерью, и Ружеро взялся их проводить до дворца. Он набросил на себя старый камзол, который Иниго снял с Тарио, и втроём они вышли из дома. Кругом немного посветлело, пыль оседала. Валялись камни, черепица, стёкла, куски металла... Стены некоторых домов в переулке были разрушены. Несколько человек, словно потерянные, бродили среди развалин. Прямо поперёк дороги, широко раскинув руки, в луже крови лежала молодая девушка с открытыми глазами. Капли дождя падали на её лицо. Вокруг валялись камни. Ружеро подошёл к ней, нагнулся... Потом молча пошёл дальше. Лувис и Гаэтано, не в силах промолвить хоть слово, шли за ним. Принцесса не узнавала брата. Он шёл рядом с ней тихий, серьёзный, не жаловался и не плакал. Они в молчании подошли к площади, где ещё несколько часов назад гуляла нарядная толпа. Двух красивых новых зданий, больницы и школы, не было. Вместо них возвышались груды разноцветных обломков. Ружеро вдруг засмеялся жёстким, неестественным смехом. Лувис с удивлением подняла на него глаза. Сейчас, когда стало светлее, она смогла хорошо разглядеть его. Длинные волосы были взъерошены и все в пыли, мелкие морщинки вокруг глаз почернели от грязи, а на лбу и щеках засохли бурые пятна. -Ружеро, у тебя кровь! Он протёр лицо рукой и внимательно посмотрел на свою ладонь. -Это не моя. Мы пытались вытащить людей... Там, - он кивнул в неопределённом направлении. Они пошли дальше. На развалинах больницы уже кипела работа. Несколько мужчин пытались расчистить завал. Лувис заметила среди них Иниго. Он снова был без плаща, в одной грязной рубашке. -Барышня, вы всё-таки пойдёте во дворец? - крикнул он Лувис. -Да, мы хотим узнать, что там... С нашими. -Ну смотрите... Камнепад уже прекратился, вроде. Рядом, у стены небольшого, но крепкого двухэтажного домика, сидел и тихо плакал маленький мальчик, закутанный в фиолетовый плащ. Это явно был тот плащ, который Ружеро отдал другу. Гаэтано вдруг подбежал к малышу и протянул ему свою зелёную птичку - свистульку. Тот схватил игрушку и с интересом принялся вертеть её в руках. Король повернулся и побежал обратно к сестре. В этот момент раздался скрежет. Лувис охнула, Ружеро бросился к королю. Но Иниго опередил его. Всего секунда - и малыш в фиолетовом плаще ошалело глазел на то место, где только что был тот большой мальчик и где теперь лежала чугунная решётка, сорвавшаяся с балкона второго этажа. Иниго успел схватить короля и вместе с ним кубарем покатился по земле. Оба были невредимы, если не считать двух – трёх шишек. Лувис прижалась к груди Ружеро и заплакала.
Кастальо: Возникло сомнение. Овраги в Волшебной стране ведь появились за несколько лет до прилета Элли. То есть прошло никак не больше 10 лет. А в каноне Ружеро уже седобородый. Или его борода поседела из-за пережитого? (если предположить, что ему было в момент землетрясения 45 лет, а во время появления Элли - 55).
Agni: А что, в ВС за всю историю её существования было только одно землетрясение? Сомнительно... Я, кстати, думаю, что во время появления Элли Ружеро уже никак не меньше шестидесяти с хвостиком. Его всё-таки стариком называют... А во время моего землетрясения - тридцать. Времени на отращивание седой бороды ещё много.
Agni: 18 глава. Иниго и Ружеро шли вперёд, расчищая дорогу для короля и принцессы. Право же, в том была необходимость. Некоторые улицы были целиком разрушены. Иногда приходилось сворачивать и искать другой путь. Иниго был удивлён, когда Лувис сказала ему, что он спас не кого-нибудь, а самого короля Гаэтано. Он, по его словам, не предполагал, что монаршие персоны имеют обыкновение разгуливать по городу без многочисленной свиты. Дождь уже кончился, теперь по улицам ручьями текла грязь. Отовсюду слышался плач. Людей становилось всё больше и больше. Были среди них и раненые. Принцесса заметила, что Иниго хорошо знают и уважают в городе. На улице к нему подходили люди, о чём-то спрашивали, просили что-то сделать… Он старался объяснять им, куда сейчас лучше пойти, где можно поискать потерявшихся родственников, найти воду и пищу, одежду… Вот и Радужный дворец. Ещё издалека Лувис и Гаэтано заметили, что внушительное и красивое здание сильно пострадало от землетрясения и камнепада – побита черепица, обрушились некоторые башенки и балконы, выбиты цветные стёкла. А там, где прежде возвышалась Главная башня Синего сектора, зияла пустота. Возле Главных дверей толпились люди в синей одежде – роскошной и попроще. Лувис с тревогой вглядывалась в знакомые лица придворных и слуг, надеясь, что никто из них не погиб. Грязных и растрёпанных короля и принцессу узнали не сразу. Потом закричали, запричитали, расступились… И вот уже чудом спасшиеся дети – в материнских объятиях. Королева Дайна и двор успели спастись. Когда началось землетрясение, они спустились в цокольный этаж, туда, где расположены хранилища для спящих, и переждали в круглом зале с семью запертыми разноцветными дверями. Правда, несколько слуг всё же пострадали от падения каменной глыбы на Главную башню. Это были те люди, которых послали искать Гаэтано и Лувис, и они не смели ослушаться. За восстановление Синего сектора взялись на следующий же день. Иниго привёл полсотни каменщиков и плотников, начались работы. Как он умудрился найти столько работоспособных людей в разрушенном городе, для Лувис осталось загадкой. Синий двор покамест ютился в уцелевших комнатах своего сектора. Раненых поместили отдельно, к ним наведывался доктор. Лакеи, повара, стражники и все прочие, опомнившись от страха, приступили к исполнению своих ежедневных обязанностей. Знать снова начала повелевать, прислуга – прислуживать. Выяснилось, что другие части дворца, закрытые сейчас, также пострадали и нуждаются в ремонте. Но это решили отложить и ремонтировать здание по мере пробуждения других королевских дворов. Через два дня после землетрясения Граньо, исполнявший обязанности Хранителя времени, пришёл к королеве и сказал, что он не знает, где находятся ключи от семи хранилищ. Это была настоящая беда. После всего случившегося, как выяснилось, никто так и не проверил, всё ли в порядке с людьми, спящими волшебным Сном. Граньо корил себя, но ничего не мог поделать. Землетрясение выбило бедного старика из колеи, он выглядел растерянным, не мог ответить ни на один вопрос, не знал, где что и кому куда. Не лучше были и младшие помощники. Оставались придворные. Но Лувис, придирчиво оглядев своих многочисленных близких и дальних родственников, поняла, что никто из них не справится с государственными делами лучше, чем она сама. Возможно, принцесса немного недооценивала вельмож Синего двора, однако же ей никто не возражал. И так уж вышло, что в эти дни адвокат Иниго не отходил от неё, она сама просила его помочь, видя, как здраво он рассуждает и как хорошо у него получается решать сложнейшие вопросы. Вдвоём они ходили в город и организовывали доставку воды и продовольствия пострадавшим, вдвоём осматривали повреждения во дворце и решали, в какой очерёдности производить ремонтные работы. Королева Дайна махнула рукой, отчаявшись отговорить дочь вести себя столь неподобающе. Более того, она даже позволила Лувис «придумать что-нибудь, чтобы как-нибудь всё уладить». Принцесса решила, что двери хранилищ, раз уж ключи потеряли, надо взломать и внимательно осмотреть каждого спящего. Конечно, для этого требовалось много времени и помощь врача. К счастью, во дворце как раз сейчас находился один доктор. Ему велели явиться в круглый зал цокольного этажа. Туда же направились сами Лувис и Иниго в сопровождении нескольких рабочих (им предстояло взламывать замки, а потом устанавливать новые). В Синем секторе было шумно и грязно, сновали туда-сюда рабочие и слуги. Где-то стучали, где-то скребли. Придворные старались не ходить по дворцу, они прятались в уцелевших комнатах и ждали, когда для них всё отремонтируют. В нижнем вестибюле, заставленном досками и мешками с мусором, Лувис и Иниго наткнулись на Ружеро. Он поклонился принцессе и кивнул другу. Хотя Иниго и был старше Ружеро лет на десять, отношения между ними, как заметила девушка, были самыми тёплыми и неофициальными. -Иниго, тебя ждут в городе. В здании суда решили устроить большое собрание. -Некогда собираться и болтать. Пусть работают, - буркнул Иниго. -Ты должен прийти и рассказать, как это лучше делать, - Ружеро засмеялся. Лувис знала, что вчера он получил известие от своей жены, ей и младшим детям удалось спастись. -Хорошо, я приду после того, как мы здесь всё закончим. Если её высочество меня отпустит, - Иниго вопросительно посмотрел на неё. -Без вас всё пойдёт вкривь и вкось, - вздохнула Лувис. – Ружеро, ты с нами? Мы будем хранилища осматривать. Он охотно согласился. По узкой лестнице спустились вместе. В круглом зале было пыльно, как и во всём дворце. А в целом выглядело всё как всегда. В далёком детстве, ещё до появления Ружеро, Лувис иногда приходила сюда, чтобы посмотреть на эти таинственные двери, за шестью из которых спали сотни незнакомых ей людей, людей, с кем она никогда не встретится, хотя они не мертвы, они живы и совсем близко, всего в нескольких шагах. Здесь было тихо. Только совы, охотившиеся на грызунов, изредка влетали и вылетали через сделанные специально для них маленькие окошки над дверями. Направо от лестницы была красная дверь. Её решили вскрыть первой. Это оказалось непросто, рабочим пришлось повозиться. И вот принцесса вошла в большую комнату, заставленную многоярусными полками. Она впервые видела Усыпляемых во время Сна. Люди лежали ровно, без дыхания и без сердцебиения. Со стороны это выглядело как-то нелепо… Ей было обидно думать, что сама она точно так же лежит в своём хранилище при свете фосфорических шариков, и целых полгода на неё могут глазеть помощники Хранителя во время обходов и совы во время охоты. В Красном хранилище всё было в порядке. Хорошо прикреплённые к полу стеллажи, видимо, не шатались, никто из спящих не упал. Только кое-где на потолке облупилась штукатурка и пласты её упали на пол и на одежду лежащих на верхних полках людей. Иниго, Ружеро и молодой доктор (его звали Бориль) всё равно внимательно осмотрели всех спящих. Без пульса, без дыхания… Их трудно было отличить от мёртвых, но Бориль хорошо знал, какой должна быть температура тела, насколько мягкой – кожа… Словом, были свои хитрости. То же самое застали и в Оранжевом хранилище, за исключением небольшой детали: стеллаж не выдержал толстого – претолстого короля, одна из ножек подломилась, и монарх сладко почивал в весьма неудобной позе. Лувис подозревала, что землетрясение лишь частично поспособствовало этой неприятности. И вот - жёлтая дверь. У Лувис забилось сердце. Она сейчас увидит их всех! Ей было страшно входить туда. Оказалось, что Жёлтое хранилище пострадало больше, чем Красное и Оранжевое. Были трещины на стенах, гораздо сильнее потрескался потолок, а несколько человек свалились с полок, правда, невысоких. У одного из спящих придворных доктор Бориль заподозрил перелом руки и распорядился доставить его в лазарет. Если правильно лечить, то кости срастутся ещё до пробуждения. А Лувис с любовью и нежностью протирала платком милые пухлые щёчки принцессы Деспин и сдувала с них известь. Подруга почти не изменилась за прошедшее время. Только странно было видеть её лицо таким серьёзным… Лувис захотела что-то оставить ей на память, ленту из волос или тот же платок. Но увы, Деспин проснётся ничего не ведающим младенцем, потом её переоденут и всему научат заново, а подарок потеряется. Вот и Памелья. Всё такой же вихрастый. Рядом с ним две крошки–дочки и красивая королева Айгула. Лувис вновь залюбовалась ею. Просто изумительно, что некоторым от рождения даётся такая совершенная красота. Овал лица, глаза, губы, очень чёрные волосы – всё в королеве было прекрасно без изъяна. Принцесса вдруг обнаружила, что не она одна любуется красотой спящей Айгулы. Иниго стоял рядом и смотрел на лицо красавицы. -Правда, королева прекрасна? – спросила Лувис шёпотом. Она знала, что от её голоса здесь никто не проснётся, но всё равно не хотела шуметь, это было бы кощунством. -Да, правда, - ответил Иниго, тряхнул головой и отошёл в сторону. А вот и Тадео. Лувис даже не сразу узнала его – он действительно изменился. Стал стройнее и выше, лицо уже не такое широкое… Хотя по-прежнему смешное. Принц лежал с куском штукатурки на правой щеке. Девушка смахнула его и протёрла лицо Тадео своим синим платком. Только сейчас она вспомнила, что Тадео хочет жениться на ней. Тоже мне, придумал… Спи себе! Дошла очередь до Зелёного и Голубого хранилища. Там никто не упал, серьёзных повреждений не было. Лувис с интересом рассматривала старых знакомых – Ментахо и Арбусто, их родных и придворных. Решили открыть также синюю дверь, чтобы убедиться, что хранилище не придётся ремонтировать к усыплению ныне бодрствующего двора. Лувис туда даже заглядывать не стала. Ей не хотелось видеть то место, где она провалялась уже столько лет и где ей предстоит проваляться ещё больше. Последнюю дверь, фиолетовую, открывали уже со смехом и в предвкушении скорого отдыха. Осмотр хранилищ оказался делом трудоёмким, все устали и хотели заняться чем-то другим. Но тут всё оказалось слишком серьёзным. В полу было несколько трещин, треснули и упали шесть стеллажей, люди лежали вповалку. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что некоторым уже не удастся проснуться. Оказался среди них и сам король Васко – он свернул себе шею при падении. Когда через несколько часов Иниго ушёл в город, а Лувис и Ружеро поднялись в покои принцессы, чтобы чего-нибудь перекусить, она наконец спросила его: -Скажи, кто виноват в смерти короля из Фиолетового сектора? -Ваше высочество, это было землетрясение! Кто может быть виноват в нём? Вы сами видели, сколько народу погибло в городе. -Да, но у тех, кто погиб в городе, была возможность бежать, спасаться, прятаться… А эти люди в хранилище не могли сами позаботиться о себе. И к ним никто не пришёл на помощь. Они лежали, словно… Словно куклы! -Закон есть закон. -Знаешь что? – заорала Лувис так, что фрейлины прекратили обмен сплетнями и уставились на принцессу из своего угла. – Мне иногда хочется тебя убить! -Так и сделайте. Только подождите несколько дней, я не прощу себе, если умру, не узнав, избрали Иниго Хранителем времени, или же горожанам даже землетрясение мозги не вправило… -Ты серьёзно? Неужели? Его хотят выбрать? -Ну да, идут такие разговоры. Конечно, прежде у него не было шансов – он совсем без денег, без родных, ни с кем из богачей дружбу не водит, в суде вечно берётся за дела бедняков… Однако сейчас всё по-другому. В городе его уважают, он умный, честный, умеет людей собрать и направить... В такие дни это очень важно. Лувис была рада это слышать. Такой умелый и надёжный человек, каким был Иниго, наверняка станет хорошим Хранителем времени, и на него можно будет полагаться в самых важных делах. Дальше не случилось ничего неожиданного. Уже на следующий день на городском собрании Иниго был избран новым Хранителем времени, его поздравили королева и спасённый им король Гаэтано. Торжеств по поводу вступления в должность Иниго не стал устраивать – не та была ситуация. В Городе Семи владык и в Радужном дворце лечили раненых, восстанавливали разрушенные постройки и дороги. Ружеро по просьбе Иниго стал одним из его помощников и теперь бывал во дворце каждый день. А за два дня до усыпления Дайна наконец рассказала дочери о полученном ею письме короля Памельи Четвёртого, и Лувис сказала твёрдое «нет». Королева вздохнула и решила, что так даже лучше.
Agni: 19 глава. Прошло полгода, Синий двор пробудился от волшебного Сна. Научившись ходить, говорить и читать, принцесса Лувис вновь занялась своей любимой библиотекой. Она просиживала там целые сутки, её всё реже видели на пирах и на охоте. Ко всеобщему удивлению, больше времени с сестрой стал проводить Гаэтано. Двор веселился без короля и принцессы. Лувис получила гневное письмо от своей подруги Деспин. Она писала, что очень разочарована в дружбе, что ни за что больше не будет верить людям после той утончённой жестокости, с которой Лувис отказалась выйти замуж за её брата, принца Тадео. Бедный Тадео,писала Деспин, совсем упал духом, побледнел и похудел, доктор опасается за него, и всё из-за Лувис! А ведь они могли бы стать сёстрами и больше никогда не расставаться! Лувис хотела написать письмо и всё объяснить… Но передумала. Что она объяснит Деспин? Она всё равно никогда не расскажет ей главного. А главное заключалось в том, что Лувис отчаянно и безнадёжно любит одного человека, и потому не сможет выйти замуж ни за кого другого. Она всеми силами старалась занимать себя чем-то, чтобы не думать и не вспоминать, но не получалось, никак не получалось вот уже столько времени… А тут, как назло, Ружеро встречался ей всё чаще и чаще. Он, помощник Хранителя, приходил во дворец каждый день и приветствовал принцессу предельно учтиво, но наедине они не оставались, поэтому говорили только о важных государственных делах – о рудниках, строительстве, налогах и обмене с Верхними. Юный король, который с недавних пор стал интересоваться абсолютно всем, часто засыпал Хранителя и его помощников вопросами о том, как устроен мир, и Ружеро давал его величеству наиболее толковые ответы. Он был внимателен и терпелив. Лувис нравилось смотреть и слушать, как он разговаривает с её братом. Впрочем, нравилось ей не всё. Ружеро зачем-то отрастил бороду и теперь выглядел очень солидным. Её это раздражало. Она знала, что ему уже за тридцать, но пока Ружеро выглядел молодо, это был всё-таки её Ружеро. А сейчас… Он становился от неё всё дальше. Однажды, сидя в библиотеке и пытаясь сосредоточиться на чтении чего-то, она даже не могла понять, чего именно, ей в голову вдруг пришло, что он поседеет, состарится и умрёт, и случится это через каких-нибудь пятьдесят лет, а она тогда будет совсем ещё молода, и будет жить, жить и жить без него. Вся его жизнь пройдёт у неё на глазах, а потом останется лишь её смутным воспоминанием. Лувис стало так больно и плохо, словно её сжали тисками, не отпускают, но и не убивают. Закон есть закон… Неужели нельзя его нарушить, этот закон? Ведь она не причинит зла никому, она просто хочет видеть его каждый день своей жизни, состариться и умереть рядом с ним… Рядом с ним? Как же! У него есть с кем вместе стареть! Вот и пусть стареют вдвоём, так им и надо! Приступ гнева явился вовремя. Стало легче. Принцесса резко вскочила и, не убрав на место книгу, помчалась на двор для стрельб. Она давно не стреляла из лука. Надо попрактиковаться. А пока будет стрелять, глядишь, и отвлечётся. Придворные привыкли, что молодая принцесса почти ни с кем из них не разговаривает. Идя через комнаты и коридоры, она кивками отвечала на поклоны и приветствия. «Как вы сегодня прекрасны, ваше высочество!» Ну да, прекрасна, зелёная от злости, зубы сжаты, глаза прищурены… «Как вам идёт это платье!» Очень идёт, конечно, оно ведь всё мятое… Часа через два, когда руки и спина уже гудели от лука, она вернулась во дворец. Хотелось отдохнуть. Но сегодняшний день готовил ей много нового. Всё началось с того, что у входа в её покои принцессу дожидался библиотекарь Иво. Лувис удивилась. Обычно он не ходил по дворцу, его епархией была библиотека, там они и виделись ежедневно. -Иво, ты чего? -Ваше высочество… - зашептал он, - мне надо вам кое-что сказать, чтобы никто не видел и не слышал… Это было неожиданно. Какие у Иво секреты? Лувис открыла дверь в маленькую комнату, убедилась, что никого из слуг там нет, и поманила Иво пальцем. -Не пугай меня. Что случилось? Библиотекарь смущённо потоптался на месте. Он явно не знал, как выложить то, что собирался. -Ваше высочество… Видите ли… Я сейчас встретил одного человека… В городе… Он поручил мне передать вам кое-что. -Что за человек? -Он не велел мне говорить, в том-то и дело… Но он желает увидеться с вами. Он умоляет – он сам так сказал, умоляет… Умоляет ваше высочество выйти на прогулку в город, одну, чтобы никто вас не узнал, он сам к вам подойдёт, ему необходимо с вами поговорить. Вот! – выпалил Иво на одном дыхании. Лувис чуть не задохнулась от возмущения. -Это ещё что за… мистификации? Кто он? Иво, скажи, что это за человек! Кто может позволять себе такое? -Я не могу сказать. Он взял с меня слово, что я вам не скажу, он сам… Когда вы выйдете в город… -Я ему что, камеристка – бежать, куда вызывают? Что за человек, я тебя спрашиваю? -Простите меня, ваше высочество, я не могу сказать! – Иво выглядел несчастным. -Ты его знаешь? Это знакомый? -Да, принцесса, знакомый. -Так… А я его знаю? -Д…да. Знаете. -Так… И какой шестилапьей печёнки он не может обратиться ко мне сам? Я не прячусь, вроде! – Лувис так удивилась и разозлилась, что сама не заметила, как начала сквернословить. Иво ещё сильнее испугался. -Видите ли, ваше высочество, у него есть некая объективная причина… Простите меня, ваше высочество, я и сам знаю, что так нельзя, но видите ли, увидев его, я так удивился, что… Словом, если вы тоже его увидите, то поймёте, почему я так… Я от неожиданности даже возразить ему не смог, ну и… -И говоришь, что я должна идти неизвестно куда, где меня ожидает встреча непонятно с кем? Ты вообще в своём уме? Иво гордо выпрямился. -Ваше высочество! Если бы я хоть на секунду усомнился в том, что в обществе этого человека вы будете в безопасности, я бы не выполнял его поручение. Это достойный человек, у которого есть более чем веская причина просить вас встретиться с ним. -Бред какой-то… Иво, да кто же это? Ну скажи! Раз я всё равно должна его увидеть… скажи! -Я обещал. -Тьфу… Не пойду никуда. -Как будет угодно вашему высочеству. Я всё передал. Библиотекарь поклонился и вышел. Лувис пнула ножку мраморного стола, но тотчас же об этом пожалела. Ещё несколько секунд она прыгала на левой ноге, потому что правая болела после встречи с мрамором. Потом кинулась в свою спальню и вытащила из потайного шкафчика то простенькое платьице, в котором была в городе во время землетрясения. Она его с грехом пополам вычистила и заштопала, как сумела, из-за чего оно стало ещё более простеньким. Ну ничего, как раз подойдёт. Из того же шкафчика были извлечены простые туфли, плащ и синий платок. Через пять минут была готова бедная городская девушка. Оказалось, что платье стало тесновато в груди, но что-то переделывать уже не было времени – Иво раздразнил её любопытство. Будуар – коридорчик – дверь для прислуги – узкая лестница. Последний вестибюль – и… И тут она врезалась не в кого-нибудь, а в Ружеро. Серьёзный, бородатый, в синем камзоле, с какими-то документами в руках. Прошмыгнуть незаметно не получилось, он узнал наскочившую на него бедняжку. Лувис попыталась сделать вид, что всё в порядке вещей, просто она очень торопится. Однако он слишком хорошо знал, что значат такие вот переодевания, и сказал: -Чем на сей раз порадуете бедную королеву Дайну, ваше высочество? -О чём вы, господин помощник Хранителя, я просто хочу прогуляться. -В таком виде? -Это моё дело. -Не только ваше. В Уложении о королевском достоинстве чёрным по белому прописано, в каком виде и с какой свитой дочь либо сестра царствующего монарха должна покидать дворец. -Ружеро, не будь занудой, у меня небольшое дельце, я его быстро сделаю и вернусь. Дай пройти! -Я бы на вашем месте не ходил в город без сопровождения, ваше высочество. Лувис было и тяжело, и радостно спорить с ним. -Но ты не на моём месте. Ты отойдёшь в сторону и дашь мне пройти. -Отойду только для того, чтобы проинформировать королеву, что вы переоделись нищенкой и отправились искать приключений. -Что? Ты расскажешь… Расскажешь? -Непременно. Если вы сейчас же не вернётесь в свою комнату и не выйдете оттуда в подобающем виде и в сопровождении свиты. -Не вернусь. -Тогда я буду счастлив передать её величеству ваши наилучшие пожелания, - Ружеро посторонился. Лувис стиснула зубы. Разве так она хотела бы говорить с ним? Почему она ни разу не сказала ему того, что хотела бы сказать? Почему в последний раз они по-настоящему говорили друг с другом так давно? Он тогда был мальчишкой. А теперь стоит тут с этой своей дурацкой бородой и читает ей нравоучения… Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Он глядел на неё серьёзно и строго. Наверно, так же своих детей воспитывает. А они отвечают ему: «Да, папа. Нет, папа.» Она сказала медленно и чётко: -Хорошо, Ружеро. Хорошо. Я поняла. Ты тоже пойми. Я сделаю по-своему. Я пойду туда, куда собираюсь. А ты можешь проваливать хоть к дракону на рога и там рассказывать кому угодно и что угодно. Ты ведь уже предал меня как-то раз, предай снова. Он вдруг закрыл лицо руками, бумаги выпали и рассыпались по полу. Она толкнула его, добежала до двери и стрелой вылетела на улицу.
Agni: 20 глава. Лувис совсем забыла, зачем ей было нужно в город. Вспомнила только тогда, когда была уже на Главной площади, шумной и многолюдной. Какой-то человек что-то сказал Иво, и она зачем-то пошла, чтобы с кем-то встретиться… Глупость какая! Зачем ей куда-то идти? Она не хочет видеть никакого человека. Она сказала ужасные вещи Ружеро, и не была уверена, что действительно думала то, что сказала. Разве он предал её? Он не виноват в том, что она – Усыпляемая. Не по его вине она спала тогда целых четыре года. Он наверняка ждал, а потом повзрослел и устал ждать. И разве Ружеро когда-нибудь говорил, что любит её? Никогда. А детская дружба… Что ж, она прошла не бесследно. Ведь он спасал её во время землетрясения, и был всегда приветлив, и старался помочь. Даже сегодня… Даже сегодня он всего лишь хотел уберечь Лувис от неприятностей. Ружеро, конечно же, ничего не расскажет королеве. А она взяла и обидела его. Принцесса решила пойти куда глаза глядят. Всё равно тот, кому хватило наглости вызвать её сюда, не сможет её узнать в такой толпе. Мало ли в городе худых русоволосых девушек в старых синих платьях… И поделом ему. Передавать принцессе просьбы через библиотекаря – это как минимум дурной тон. Она остановилась возле Восточных городских ворот. Подумав, заплатила стражнику, ворота открыли для неё на одну створку, и принцесса вышла из города. Здесь возвышались небольшие холмы, росли редкие осины с красноватыми листьями и бело-коричневый бересклет. Кое-где виднелись одинокие домики, окружённые чугунными заборами. Отсюда вела широкая дорога, которая чуть дальше разветвлялась, одна ветвь огибала Срединное озеро, другая вела далеко, к Восточным холмам, в рудники. После землетрясения дорогу пришлось прокладывать практически заново, работы ещё не закончились. Десятки уцелевших драконов и Шестилапых стали невольными помощниками людей в этом непростом деле. Они переносили и перевозили людей, камни и инструменты для работы. Лувис долго стояла на обочине дороги и разглядывала далёкие холмы, деревья и домики. Она никогда не бывала за городом, если не считать полётов на драконе, во время которых дороги и селения проносились внизу, и того дня, когда они с Ружеро приземлились на другом берегу озера из-за раны Ойххо. Принцесса повернулась, чтобы идти обратно в город и оттуда – во дворец. Но… Человек в кожаной куртке и синей шапке рудокопа вышел из городских ворот, шагнул ей навстречу и сказал очень тихо: -Здравствуйте, Лувис! Девушка решила, что она сходит с ума и у неё видения. Этого человека здесь быть не может, потому что… Просто не может! -Тадео! – ахнула она. Потом на секунду закрыла глаза, снова открыла. Но это невозможно! Он сейчас должен спать в хранилище вместе со своим двором! Ему до пробуждения ещё очень далеко! Однако это действительно был принц Тадео. С тех пор, как она видела его спящим, с куском штукатурки на лице, он изменился ещё больше. Да ещё и эта одежда рудокопа… Лувис рассматривала его молча, он виновато улыбался. Она поняла, что Тадео сделал что-то особенное, что-то, чего делать нельзя, раз сумел оказаться здесь и сейчас. Иначе никак не получилось бы, закон есть закон. Не послан ли ей Тадео для того, чтобы спасать её от невзгод, когда ей совсем плохо? Она засмеялась и протянула ему обе руки. Он взял их своими широкими тёплыми ладонями, которые почему-то были шершавые и все в ссадинах. -Лувис, почему вы пришли сюда? Я видел, как вы вышли из дворца, пошёл за вами, но вы бежали так быстро… Вы знали, где я? Ведь я не говорил Иво… -Нет! – Лувис смеялась и удивлялась тому, что смеётся так весело. – Я ничего не знала! Я не знала, кого увижу. Я пришла сюда просто так! -Правильно сделали! Пойдёмте! -Куда? -Увидите. Ну же! – он держал её за руку. -Тадео, куда мы идём? Я из дому ушла, никого не предупредив. -Мы скоро вернёмся. Он помахал кому-то рукой. Тотчас из-за ближайшего холма взлетел дракон и приземлился в нескольких шагах от них. -Зази! – узнала Лувис. Она давно не виделась со своей любимицей, уже такой взрослой… Три года назад Зази вывела детёныша и сейчас жила вместе с ним в каком-то загородном драконнике. На спине драконихи была закреплена пустая кабина. Тадео потянул Лувис за руку. Она ещё секунду колебалась… Затем они оба влезли в кабину, и дракон взлетел под своды пещеры. -Теперь признайтесь, Тадео, что вы устроили, чтобы не спать? -Пришлось подумать и схитрить. -А как? -Простите, я не могу сказать этого даже вам. Мне помогли, но кто – не скажу. Да и какая разница, что я там устроил, главное, что получилось просто удивительно! -Что – удивительно? -Я увидел столько удивительного! Вы не представляете, Лувис, сколько всего есть на свете! -На свете? – девушка насторожилась. -Ну да! Наш дворец и даже наш город, и даже тоннели, где мы охотимся – это ещё не вся Пещера! Зази, быстро преодолев огромное расстояние, приземлилась в овраге, по дну которого бежал довольно широкий ручей. -Идёмте! – позвал Тадео. Лувис выбралась из кабины вслед за ним. Здесь было очень красиво. По краям оврага росли осины, их круглые красные листики еле заметно трепетали, а невысокая жёлтая трава шелестела под ногами, словно шёлковая. Журчал ручей. Принцесса удивилась, почему до сих пор не бывала в таких местах. Наверно, из-за того, что это не считалось приличным при дворе… Но она-то не всегда следовала правилам приличия! «В Уложении о королевском достоинстве чёрным по белому сказано…» - вспомнилось ей. У воздуха здесь был какой-то особенный аромат, не то сладкий, не то пряный. Лувис вдыхала этот воздух всей грудью, и у неё даже закружилась голова. -Ну что, ваше высочество, вам знакомы эти места? – смеясь, спросил Тадео. -Нет… -А ведь вы – опытная путешественница, не так ли? -Да, я везде летала… Но видела всю Пещеру только сверху, со спину дракона. -Вы знаете, здесь даже грибы растут, ксовираны! Местные называют их ласково – ксовирушки. Правда, надо уметь их искать. Я не умею, но пытаюсь научиться. -Грибы? – Лувис испугалась. – Грибы – это ведь ядовитая гадость! Ими здесь кого-то травят? Грызунов, может? А воздух не отравленный? -Нет, воздух вполне даже целебный, а крестьяне умеют так готовить ксовираны, что они становятся съедобными. Я ел. Честно! Очень вкусно. -Вы с ума сошли. Я же читала, что из грибов в старину добывали яд, ксовирум называется! -Если выдержать грибы в отваре листьев бересклета, то его яд убьёт ксовирум. И всё чудесно. Хотите побывать в деревне и попробовать? – голос Тадео звучал задорно. -Я всё поняла. Вы злы на меня, решили отомстить и отравить ядом грибов вперемешку с ядом бересклета, - в тон ему ответила Лувис. Тадео вдруг стал серьёзным. -Я не зол на вас. Только на себя, - он откинул тёмные волосы со лба, словно стряхнув печаль, и снова радостно засмеялся. Принцесса заметила, что принц стал очень похож на своего брата, короля. Теперь в нём тоже появилась та лихость, которая отличала Памелью Четвёртого и делала его таким обаятельным. Они пошли по узкой каменистой тропке вдоль ручья. Зази осталась ждать их в овраге. Лувис немного беспокоилась, что драконихе придётся дышать грибным воздухом, но Тадео заверил её, что уж кому-кому, а драконам ксовирум не страшен даже в чистом виде. Потом поднялись по выкопанной в земле лесенке и вышли к деревне. Лувис уже не спрашивала Тадео, куда и зачем он её ведёт, ей и самой было очень интересно. Здесь стояло около двадцати небольших, аккуратных домов, построенных из серого камня. Двери были либо металлические, либо сделанные из особым способом утрамбованной соломы и прочих растительных отходов. Двери и оконные рамы из чистого дерева могли себе позволить только богатые люди, а таких в деревне, судя по всему, не было. Перед каждым домиком был небольшой, даже крохотный, садик, где рос какой-нибудь жёлтый или красный кустарник и из высокой каменной бочки торчали тонкие веточки обычной подземной хатиоры с мелкими белёсыми цветочками. Похожие растения Лувис видела и в городе, но там они были другие, с более крупными цветками, их разводили специально, а семена стоили дорого. Никого из людей в деревне не было видно. -Тадео, а где все? Вкусными ксовирушками отравились? – Лувис знала, что эта шутка прозвучала немного глупо, но именно такая версия первой пришла ей в голову. -Хуже, ваше высочество. Мужчины почти все в рудниках, в двух часах ходьбы отсюда – они там несколько суток проводят, а те, у которых сегодня выходной, вместе с женщинами и детьми работают в поле. Вооон там, за деревней. Только немощные старики по домам сидят. -А разве рудокопы должны работать в поле? Я что-то про такое не слышала… Им ведь платят! -После землетрясения им пришлось распахать окрестные неудобья и сеять всё, что можно собрать и съесть, потому что первое время платили совсем мало, да и сейчас не намного лучше. -А я думала… Иниго говорил мне, что были приняты меры… Налоги понизили. Да и мы из королевской казны выделяли большие суммы, чтобы… - Лувис вспоминала всё, что знала про меры по поддержке пострадавшего населения после катастрофы. -Суммы-то мы все выделяли, и мой брат тоже, однако здешние рудокопы об этом, похоже, не знают, - Тадео нахмурился. -Они вам сами так сказали? -В общем, да. По вечерам они подолгу разговаривают, ещё и не такое услышишь. -Постойте-ка… А вы что же, всё время здесь проводите? -Почти. Вон в том доме живу, - он указал на домик, который ничем не отличался от остальных, - я считаюсь дальним родственником хозяйки. -И что вы тут делаете? -То же, что и все. Работаю. -В рудниках??? -В рудниках. -И в поле? -И в поле. -А зачем? -Чтобы знать. -Что? Тадео опустил голову. Подумал и ответил: -Наверно, правду… Лувис оглядела серую деревню. Потом спросила: -А до этого вы что знали? -Всякие глупости. Совершенно ничего не значащие вещи. А главное, ещё и учиться им пытался – как танцевать, как произносить речи, как блюсти королевское достоинство… -Тадео, а мне вы расскажете всё, что теперь знаете? – она обрадовалась, поняв, что только ради этого, а вовсе не ради признания в любви, он привёл её сюда. -Если вам интересно. -Да. -Тогда вы сами сможете посмотреть, что тут и как. Сейчас поздно, вас будут искать. Возвращайтесь в город на Зази, она сама потом вернётся в свой драконник, а завтра… Или… Когда захотите, в общем… Прилетайте сюда на другом драконе. Вы дорогу запомнили? -Да, конечно! Завтра вы будете здесь? -Ближе к вечеру. -Я прилечу. -Я скажу здесь всем, что вы – моя подруга детства. -Ведь так и есть. Тадео… Как же всё-таки вам удалось не заснуть? А Иниго? Ведь он проверяет хранилища, ключи у него! Кто вам помогал? -Потом как-нибудь расскажу, хорошо? -Хорошо. Буду ждать. Они вернулись к Зази, Лувис забралась в кабину и совсем скоро, простившись с драконихой и поблагодарив её, стояла у Восточных городских ворот, глядя, как ящер исчезает за спустившимся низко золотистым облачком. Да уж, от Тадео она могла ожидать чего угодно, но только не такого.
Agni: 21 глава. Во дворце что-то праздновали, кажется, день рожденья королевской тётушки. Лувис поднималась по узкой лестнице, которая заканчивалась потайной дверью в одну из её комнат. На лестнице было темно, она освещала себе дорогу фосфорическим шариком, сняв его с пояса и держа в руке. Вдруг наверху, прямо там, где находилась дверь, принцесса увидела свет. Он не горел, а как будто мигал… То загорится, то погаснет. Она пошла осторожно, зажав шарик в кулаке, чтобы не выдать себя. На верхней ступени сидел Ружеро, подбрасывая и ловя свой светящийся шарик одной рукой. Он не поднял глаза, когда Лувис встала перед ним. -Вы быстро вернулись. Я боялся, что королеве придётся ждать вас ещё четыре года. Прогулка удалась, ваше высочество? – говоря, он продолжал подбрасывать шарик. От мерцания рябило в глазах. Лувис села на ступеньку рядом с ним, её шарик был в руке. -Четыре года – это очень долго, да? – спросила она шёпотом. Он молчал. Она ждала, глядя на его взлетающий и опускающийся шарик. Наконец Ружеро сказал: -Это как целая жизнь, особенно когда не знаешь, сколько ещё ждать, а всё вокруг меняется, и ты сам – тоже. -Я хотела бы меняться вместе с тобой. Он вдруг наклонился к ней и поцеловал в губы. Два шарика звонко и ярко запрыгали вниз по каменным ступеням. На площадке стало темно. Они открыли дверь в маленькую комнату. Было совсем тихо - очевидно, фрейлины и лакеи, привыкшие к долгим отлучкам принцессы, ушли из её покоев по своим делам. На столе в хрустальной подставке неярко светил один маленький шарик, и в изломах хрусталя он был похож на звезду, упавшую в воду. Только песок в часах тихо сыпался, отсчитывая минуты. Песчинки падали ещё долго, потом времени не стало... Его и так ушло уже слишком много, пусть хоть сейчас постоит на месте. -Ты ведь помнил обо мне, правда? -Правда. -А почему же ты... Почему, Ружеро? - она положила голову ему на грудь. Он поцеловал её в макушку. -Лувис... Я знал, что нас ждёт. Я знал, что я повзрослею, потом состарюсь, а ты останешься прежней - юной, лёгкой. Я хотел забыть про тебя и жить той жизнью, которая - для меня. Понимаешь, своей, а не чужой. Если бы ты не спала так долго, я не смог бы от тебя оторваться. Ждать твоего пробуждения – это как ждать воздуха. -И поэтому ты женился... -Да. Когда ты пришла к нашему дому в тот день, ты уже знала, да? Кто тебе сказал? -Принцесса Деспин. Она так и сказала: "он женился на купчихе". Ружеро фыркнул. -Мне было всё равно, на ком ты женился. Главное - что... Ну... -Я понял. Нет, уж кто бы говорил - "на купчихе"! -А что? -Да так... Похоже, её высочество уже забыла, кем была её собственная мать. Знаешь, меня удивляет, что вы с ней подружились. Совсем разные... -Потому и подружились. Она хорошая. Только жаль, что мы больше не подруги. -Почему? -Она на меня обиделась. Я отказалась выйти замуж за Тадео. Ружеро приподнялся на локтях и пристально посмотрел на неё. Она поправила волосы у него на лбу. -За принца Тадео? Он тебя замуж звал? С ума сошёл. Он тебе не пара. -А кто мне пара? - лукаво улыбнулась Лувис. -Конечно, я, потому что я тебя люблю! -Нет, не поэтому. А потому, что я тебя люблю, - она звонко и счастливо рассмеялась. Ружеро погладил её по волосам. -Но ты ему отказала? - он снова лёг и положил голову на синюю диванную подушку. -Угу. -Правильно, Лувис. Подожди, пока я состарюсь и помру, тогда выходи замуж за кого угодно. -Любимый мой, не говори так. Это не весело, это страшно. Если бы ты знал, как страшно! -Прости. Больше не буду. А с Деспин ты наверняка помиришься. Она отходчивая. Весёлая девчонка. Да и вообще... -Угу. Ружеро! -А? -Ты что, засыпаешь?! -Пока нет. -У тебя глаза закрываются. Не спи, я не хочу сидеть и ждать, пока ты проснёшься! -И я. Но буду ждать тебя. К этому легко привыкнуть. -Тогда спи, любимый. Я рядом посижу. Лувис накрыла его синим покрывалом. Стало совсем тихо. Она прошла по комнате, собрала разбросанную одежду, сложила всё в кресло. Посмотрела на себя в овальное зеркало. Улыбнулась. Нет, ей не стыдно. Она любит его. Он уже засыпал, когда она вдруг вспомнила… -Ружеро? -Мм? -Ты сказал… Про Деспин… Что… Кем была её мать… Это ты о чём? -О чём… О той истории. Как король Памелья Третий женился на красотке из города. -Да ладно! -Что – да ладно? Он женился на девушке из Неусыпляемых. Её так и не короновали. Она просто была королевской женой, а не королевой. Ты разве не слышала, как Памелью Четвёртого называют? -Как??? -Король с одного боку, - усмехнулся Ружеро. -Нет… -Я думал, ты всё знаешь, столько книг в библиотеке перерыла... А помнишь, как Памелья Третий хотел сделать своей наследницей старшую дочь? -Как это – наследницей? Дочь не может наследовать. У дочери только приданное. Как у меня, - Лувис недоумевала. -Лувис, спроси у своей матушки, она наверняка помнит. Памелья Третий полагал, что сын от морганатического брака не должен быть наследником его престола, а передавать власть двоюродным племянникам он не хотел… У него была дочь от первого брака – принцесса Кьяра. О ней легенды ходили. Говорят, что Кьяра была необычайна красива и очень умна. -Ой, ну конечно! Она умерла молодой! – Лувис вспомнила. -Умерла неожиданно. Остывшее тело нашли на полу. И после этого старому королю пришлось объявить наследником престола своего сына от брака… хм… с купчихой. -Почему же умерла… принцесса Кьяра? – спросила Лувис. Ей вдруг вспомнилось: «вкусные ксовирушки…» -Да кто его знает… Ходили разные слухи… Мне отец рассказывал, а ему – один из тогдашних помощников Хранителя. Это случилось пятьдесят лет назад. Ты должна что-то помнить, Лувис! -Я теперь вспомнила, о смерти принцессы говорили… А что говорили – не помню… Неужели она могла стать королевой? Это незаконно! -Король Памелья Третий постарался. Он долго переписывался со всеми монархами, вот как ты, когда библиотеки объединяла. Был принят закон, причём его подписали поочерёдно все семь королей, и твой покойный батюшка – в том числе. Они понимали, почему Памелья Третий не хочет передавать власть детям от простолюдинки или своим дальним родственникам. Согласно этому закону, в Жёлтом секторе, и только в нём, трон может наследовать женщина, если у царствующего монарха нет прямых наследников мужского пола от брака с равной. Принцесса, ставшая королевой, впоследствии должна избрать себе мужа и править вместе с ним. А её дети также стали бы законными наследниками. Не судьба, как оказалось, - Ружеро, похоже, уже не хотел спать. -Почему я нигде не встречала упоминаний об этом законе? -А, нигде, да? Вот в том-то и загвоздка! Документ исчез после смерти принцессы, потому что стал не нужен старому королю. Мало кто о нём помнит. И вот совсем недавно Памелья Четвёртый поручил одному человеку эту бумагу найти. -Ружеро, зачем она ему? Ведь эта бумага лишала его права на престол! -Тогда – да, лишала. Была жива принцесса Кьяра. А сейчас… Если у него не родится сын… Ну мало ли что… У него две дочки. И бумага может пригодиться старшей. В обход принца Тадео, младшего брата короля. -Ого… -Ага. -А что, документ нельзя восстановить? -Нельзя. Двое из подписавших его королей – твой отец и король Васко – уже мертвы. А заново такое никто не станет подписывать. Нет прежней веской причины. Кому надо, чтобы дочь «короля с одного боку» становилась королевой? -Ну и дела… Как странно, что я ничего об этом не знала! А ведь целый месяц провела при Жёлтом дворе! – Лувис было трудно поверить, что Памелья Четвёртый, весёлый и добрый, способен на заговоры против своих родных. -Месяц – это ещё что! Иниго там долго торчал, пока был Усыпляемым. И то ничего толком не знает. -Иниго, наш Хранитель времени – при Жёлтом дворе? -Да. Ему ведь всего сорок, а родился-то он почти пятьдесят лет назад… Старый король Памелья Третий его, совсем молодого, однажды приметил и оставил при своей персоне. Иниго жил при дворе, а когда ему исполнилось двадцать лет, решил, что такая жизнь не для него. И ушёл. Это было незадолго до смерти короля. Представляешь, по собственной воле снова стал Неусыпляемым! -Это смелый шаг… - принцесса вновь восхитилась благородством и силой воли Иниго. -Смелый. Интересно, кто ещё способен отказаться от привилегий Усыпляемого? Больше таких не знаю. Лувис вспомнила Тадео. Ей захотелось рассказать любимому о своём друге, но она промолчала, потому что бодрствование Тадео – это не её тайна… -Ружеро, как интересно! Я всего этого не знала. Думаешь, упоминание о документе всё-таки следует поискать? -Да зачем оно тебе… -Чтобы знать. -Ну как хочешь… -Поищу. А ты теперь спи, - Лувис поцеловала его. -С тобой уснёшь, как же! Он схватил её в охапку.
Agni: 22 глава. Время-то, как выяснилось, не останавливалось, оно продолжало бежать, и песочные часы со сложным механизмом, закреплённые на стене, переворачивались каждые два часа. Близилось утро, а новый день грозился принести новые заботы. Хотя в Пещере сумерки были всегда, люди продолжали делить свои сутки на день и ночь. Это делалось по старинке, с незапамятных времён, но был в том и здравый смысл – именно по ночам производился обмен с Верхними, и точно знать, когда день, а когда ночь, было просто необходимо. Он ушёл утром, и Лувис, приведя себя и комнату в относительный порядок, кликнула прислугу. Нужно было переодеться и пойти поздороваться с матерью. В новом платье с высоким воротником, в узких туфлях на каблуках и с высокой причёской принцесса вошла в покои королевы Дайны, в её трапезный зал. Здесь вертелись молодые и старые фрейлины, лакеи носились, как ошпаренные. Королева, король и принц Эльнуро угощались сладким пирогом. -А, Лувис, дочь моя… Где вы всё время ходите? -Нигде, просто… -Ну хорошо, садитесь, вот пирог… Кто-нибудь, отрежьте принцессе пирога! Никто не кормит бедную девочку! Она такая бледненькая и худенькая! Дочь, ешьте пирог! -Спасибо, матушка. -Дочь моя, вы слышали, Хранитель просит нас временно ограничить расходы двора! Это неслыханно! Верно я говорю, дорогой брат, это неслыханно? -Это неслыханно, ваше величество, - принц наклонил голову. -Вот и я так же говорю. Так что, вы уже слышали об этом, дочь моя? -Я не слышала, но думаю, что у Иниго есть важные причины… Страна ещё не оправилась после катастрофы, матушка. -И что же нам теперь, голодать? – королева с возмущением отправила в рот кусок пирога и принялась жевать его с видом подёнщицы, разгрызающей последний сухарь из запасов на чёрный день. -Мы и так во многом себе отказываем, - заявил принц Эльнуро. – Нам даже на охоту нельзя выезжать в любой день, когда захочется, потому что драконы и упряжные Шестилапые нарасхват у управляющих стройками! А этот ваш… Иниго… Имеет наглость диктовать, кто и как может использовать животных! -Дядя, Хранитель времени Иниго – умный. Он знает, что делает. Да, сестра? – сказал король. -Да, брат, верно. -Нельзя потакать ему во всём! Он – Неусыпляемый! Как пришёл во дворец, так и уйдёт! – принц Эльнуро, похоже, был зол всерьёз. В другое время Лувис поспорила бы с матерью и дядей, но сегодня ей было не до того... А королева неожиданно сменила тему: -Вы знаете, Лувис, я решила найти невесту вашему дяде. Король прыснул, Дайна посмотрела на сына с укоризной. -Ничего смешного, ваше величество! Наш дорогой Эльнуро уже давно в том возрасте, когда человеку положено иметь свою семью. А он занимается вашим воспитанием и совершенно не думает о себе! Великовозрастный принц в это время безучастно рассматривал мозаику на потолке. -Матушка, превосходная мысль! - одобрила Лувис. - И где думаете искать? У нас много прекрасных и благородных дам. Не говоря уже о принцессах из других частей дворца... -Да, верно, в Зелёном секторе, например... Или в Жёлтом... Эльнуро очнулся: -Нет уж, благодарю. Принцесса из Жёлтого сектора, как и её братья, не отличается чистотой крови! Хорошо, что мы решили не отдавать туда нашу девочку, кстати... Королева очень по-королевски пихнула его в бок: -Ну что вы, брат, как вам не стыдно! Лувис встрепенулась. Всего несколько часов назад ей говорил об этом Ружеро! Она сделала вид, что ей совершенно не интересно, и заметила как бы между прочим: -Послушала бы я, дядя, что бы вы сказали, если бы их старшая сестра была жива... И откусила огромный кусок пирога. -На руку полновластной королевы было бы слишком много предендентов, я едва ли смог бы выдержать конкуренцию, - улыбнулся Эльнуро. -Как так - полновластной королевы? - удивился Гаэтано. -Сын мой, это давняя история, не очень интересная, - сказала Дайна. -А я хочу послушать! - его величеству было бесполезно возражать. -Видите ли, однажды жёлтый король Памелья Третий решил, что наследовать его трон должна старшая дочь, принцесса Кьяра. И закон такой придумал. Все семь королей его подписали. Но принцесса умерла, и трон достался её младшему брату, Памелье Четвёртому. -Это что же, сестра может стать королевой... Если захочет? - Гаэтано нахмурился. -Нет, брат, - успокоила его Лувис. - Во-первых, не захочу, а во-вторых, закон касался только Жёлтого сектора. К тому же, тот документ утерян, если я не ошибаюсь... -Очень уж поспешно его... Утеряли... - протянул принц Эльнуро, запивая пирог вином из большого кубка. -Почему же подписывали его все короли, если там только про один сектор? - поинтересовался Гаэтано. -Какие-то юридические тонкости, дорогой племянник... Я не очень разбираюсь... А! Вот Хранитель! Лёгок на помине… Господин Хранитель, вы ведь были… стряпчим… кажется… Объясните нам одну вещь! В зал действительно вошёл Иниго, а с ним - Ружеро. Оба поклонились монаршему семейству. -Какую вещь, ваше высочество? -Король интересуется, а я в этом мало что понимаю... Вы помните, как-то раз семи королям пришлось подписать некую бумагу о престолонаследовании в Жёлтом секторе. Мой племянник хочет знать, почему этот документ должны были подписывать все семеро, раз дело касалось только одной части дворца. Вы, возможно, ту бумагу видели? Ружеро взглянул на Лувис и закусил нижнюю губу, чтобы не улыбнуться. Он сразу понял, откуда ветер дует и кто на самом деле интересовался законом о престолонаследовании в Жёлтом секторе. Иниго немного подумал. -Да, помню разговоры о том документе, но сам его никогда не видел, он пропал ещё до моего рождения, ваше высочество, - сказал он с улыбкой. -А, я не силён в математике. Неважно. Я-то помню, что покойный брат её подписал после некоторых колебаний. Ответьте на мой вопрос. -Охотно, ваше высочество. Видите ли, все законы о престолонаследовании в нашей стране начались с короля Бофаро и им же закончились. Именно он назначил своими наследниками семерых сыновей, предоставив им самим разбираться... Копию документа о равных правах всех семерых сейчас любой может найти в библиотеке, её высочество, - он поклонился принцессе, - не даст мне соврать. Лувис кивнула. -Волеизъявление короля Бофаро священно, - продолжал Иниго, - и в том документе ни слова не сказано о его дочерях. Две принцессы не наследовали ничего, им выделили приданное и выдали их замуж. Тогда такое положение вещей всех устроило, делить всё на девятерых никто не хотел. Бофаро сказал - только сыновья, значит, только сыновья или же прочие наследники по мужской линии. Это - закон, оспорить который нельзя. И если бы один из королей самовольно назначил дочь наследницей, такой шаг противоречил бы первоначальному и основному закону. Эту даму не признали бы королевой другие шесть монархов. Простите, ваши величества, ваши высочества, я не слишком запутанно объясняю? - спросил он учтиво. -Пока терпимо, - сказала королева. -Благодарю вас, ваше величество! А как мы помним, ещё до Первого Усыпления все спорные вопросы, касающиеся изменений общегосударственных законов, решались на Большом Королевском совете. Решение, принятое всеми королями, считалось законным, даже если противоречило ранее принятому закону. То же самое касалось бы и закона о престолонаследовании! Однако в наше время собрать Большой совет не представляется возможным, дело можно решить только посредством переписки, что и сделал покойный король Памелья Третий. Короли могли бы принять такой закон для всех частей дворца, но это было нужно только Жёлтому сектору ввиду особенности ситуации, потому действие закона решено было распространять только на него. -И такую важную и сложную бумагу потеряли! - воскликнула королева Дайна. -Так ведь она теперь никому не нужна, сестра! А жаль, что умерла принцесса... Она была очень красива. -Дядя, разве вы её видели? - удивилась Лувис. -Я портреты видел. Их тогда много было в Хрониках. Принцессу любили рисовать. Хотя, конечно, по миниатюре трудно судить... Однако все дворцовые Неусыпляемые в один голос говорили, что в жизни принцесса Кьяра даже ещё красивее. Надо же, сколько времени прошло... Она была бы ещё молода и красива, она ведь моложе меня. Жаль, жаль, что так вышло, - принц горестно вздохнул и отхлебнул ещё вина. Иниго терпеливо ждал с пачкой бумаг подмышкой, король потерял интерес к беседе и принялся бросать дротики в портьеры, Ружеро улыбнулся Лувис одними глазами. Он был уже в другом камзоле. Неужели успел побывать дома? -Так у вас дело, господин Хранитель? - наконец спросила королева. -Так, пустяки, ваше величество. Нам нужна ваша подпись на нескольких документах, мой помощник только что принёс их из города. -Ну давайте их сюда. Ни минуты покоя, всё приходится делать самой, - простонала Дайна. – И зачем бедной Кьяре надо было наследовать трон? Управлять государством – не женское дело. Сын, скорее бы уж вы взрослели! Я жду – не дождусь вашего совершеннолетия, чтобы наконец снять с себя этот непомерно тяжёлый груз! Она не глядя подмахнула добрую дюжину бумаг, Иниго собрал их и отдал Ружеро. Тот откланялся. Хранитель также хотел уйти, но принц задержал его. -Скажите, господин Хранитель, как долго ещё мы не сможем пользоваться нашими животными по нашему усмотрению? -Я умоляю ваше высочество немного потерпеть. Шестилапые уже почти не нужны на стройках в таком количестве. Совсем скоро они все вернутся в королевский шестилапник. -Иниго, а мне сегодня вечером нужен дракон, - Лувис вспомнила о Тадео, который будет ждать её. – Получится? Хочу полетать. А? -Конечно, ваше высочество, я сейчас же скажу об этом Смотрителю драконника. -Куда это вы собрались, дочь моя? -Да так…
полная версия страницы