Форум » Фанфики » Под землёй и в небе, или Если бы Тотошка-3 » Ответить
Под землёй и в небе, или Если бы Тотошка-3
Капрал Бефар: Заключительная часть трилогии "Если бы Тотошка..." Книга 1: Серебряный башмачок Книга 2: Фея Будущих Побед Канон: А.М.Волков, элементы кроссовера с Л.-Ф.Баумом, С.С.Сухиновым и Ю.Н.Кузнецовым Размер: макси... будет. Или не будет Категория: джен, AU Рейтинг: PG-13 Персонажи: различные персонажи из канонов; ОМП, ОЖП, О?П Примечание/Предупреждения: дальнейшее развитие альтернативного таймлайна влечёт кажущиеся и реальные OOC персонажей волковских; персонажи других канонов могут быть даны по принципу "только оболочка". Каноном "Тайны заброшенного замка" считается авторская хэдканонная реконструкция на основании известных редакций. Состояние: типа в процессе Благодарности: имеются отсылки-оммаж к "Приюту изгнанников" Марка Кириллова и "Свобода? Свобода?" Gamma (для мнительных и обидчивых натур: нет, не стёб, а именно оммаж талантливым и понравившимся вещам) Отказ от прав: все права на персонажей принадлежат авторам канонов
Капрал Бефар: Смятение Известие о том, что Священный Источник не наполнился в надлежащий срок, поначалу вызвало в королевском дворе лишь любопытство. Вдруг после месяца-марафона, когда каждый день заранее расписан и похож на предыдущий в его бессмысленной праздности, под конец врывается какое-то разнообразие. Следом пришло понимание, что о конце теперь говорить несколько преждевременно, что он может быть, как минимум, отсрочен на неопределённое время, если вода вернётся не сразу. Лучшие инженеры и механики были отправлены в грот Источника, включая Вильермо, который как раз закончил ремонт курантов, не сильно-то и пострадавших от землетрясения, и теперь впервые робко покидал город северными воротами в составе небольшого отряда. Хранитель времени опасался, что Арриго не даст добро на такую профанацию, но к его удивлению, Летописец не возражал: - Спящий Ужас проснулся, и договор с ним, заключённый Беллино и Дерризой, расторгнут, - объяснил он. - Все ритуалы и игры в сакральность утратили смысл. Я боюсь только одного - что всё окажется напрасным, и воду не вернуть. Мудрый Ружеро не разделял его уверенности в бессмысленности ритуалов. При всём своём скептическом отношении ко всякой мистике, которой грузил Арриго (теперь было очевидно и то, что он верит в неё всерьёз, и то, что за ней отчасти действительно что-то стоит), Хранитель времени придавал большое значение тщательной, до последних мелочей, подобно часовым механизмам, регламентированности жизни рудокопского общества и государства. Трепетное отношение к Священному Источнику - неотъемлемая и ключевая составляющая общественного сознания подземных рудокопов, их национального мифа. И если сейчас повести себя с ним, как с обычным резервуаром, пытаясь вернуть ушедшую воду - не пошатнёт ли это государственные устои и скрепы, не утратят ли рудокопы веру в единственно правильный строй и нелицемерную, не за страх, а за совесть, верность ему? Это в любом случае чревато огромными проблемами, а если ещё Арриго всё-таки прав, и охранная магия Балланагарской короны действительно не миф (после путешествия к Подземному морю Хранитель времени был готов признать за этой гипотезой право на существование), то пошатнувшаяся вера в неё лишит её силы со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но даже эта опасность меркла перед угрозой остаться без воды навсегда. Казалось бы, Пещера просто вернётся к первому "лихому трёхсотлетию", до находки Источника звероловом Ортегой. Да, содержать семь дворов было тяжело, но ведь перебивались как-то. Вот только Ружеро, ничего не понимая в мистике, магии и прочей эзотерике, отлично зато разбирался как в человеческой психологии вообще, так и в настроениях масс. Тяготы и лишения "лихого трёхсотлетия" народом сносились с пониманием, потому что к такой жизни рудокопы пришли от худшего, от изгнания, от элементарного выживания и борьбы за завтрашний день. Худая стабильность и уверенность в том, что этот завтрашний день не принесёт сюрпризов серьёзнее знаменитых Беспокойных суток 189-го года. Но если уровень жизни заметно просядет и ухудшится... А этого просто не избежать. Из прочитанных Ружеро летописей следовало, что в первые годы Эпохи Волшебного сна все короли требовали расширить штат придворных и прислуги, потому что одному сектору хозяйничать в целом дворце было тяжело и неуютно. Усыпление нецарствующих дворов значительно облегчило нагрузку на экономику Пещеры, так что поначалу эти требования выполнялись легко, но аппетит возрастал - не столько даже у забывающих всё королей, сколько у многочисленных родственников придворных. Не говоря уж о том, что потихоньку, пусть и в семь раз медленнее, сменялись поколения - а многодетность в дворце была пусть не фактором выживания, как за его пределами, но священной традицией, заложенной самим Бофаро. Так что вскоре дворы каждого из королей по размерам опасно приблизились к прежним семи и снова стали для народа бременами неудобоносимыми. Поэтому уже Селесте, прапрабабке Цианы и Ройо, не нашлось вакансии при Голубом дворе, а уж Руфу Билану в его настойчивых просьбах приткнуться к "спящим", хоть тушкой, хоть чучелом, хоть помощником четвертого лакея, отказывали отнюдь не из-за его вредности. Была бы возможность полгода не слышать его нытья - ею бы с удовольствием воспользовались. Но приходилось отказывать куда более достойным кандидатам. Они и Элли с трудом пристроили, и ту же Азуру. А Фреда Каннинга три года назад впихнули просто от отчаяния: просто не было другого способа предотвратить впредь их возможные встречи, одновременно не нарушив данную Озме клятву, что положение обоих не изменится к худшему... (Кстати, если разобраться, сила клятвы тоже чем-то похожа на магию, хотя, казалось бы, обычный физический закон...) ...кроме как сделать их обоих "спящими" разных дворов. Но мироздание не обманешь - теперь их встреча готова стать реальностью. И на случай, если воду вернуть не удастся, следует уже сейчас продумать план "2", чтобы минимизировать риск и её, и всего остального. В том числе уже сейчас начать внушать Бубале, а затем и Эльяне, когда тот проснётся, что штат придворных дармоедов надо сокращать, и лучше сразу вдвое. И вообще, в сложившихся условиях будет нормально жить на несколько менее широкую ногу, чем раньше. Затянуть пояса, самую малость. А когда втянутся, через месяц, с пробуждением Фиолетового двора Ламенте, урежем запросы ещё немного. Так, постепенно, и... Но Ружеро понимал, что обманывает сам себя. Не согласится упрямый подросток Бубала уменьшить свои аппетиты. И Эльяна, глядя на него, не позволит, чтобы Синий двор жил в меньшей роскоши. На сокращение штата они, вероятно, пойдут, потому что возросшая теснота во дворце едва ли придётся по душе. Но что толку? Даже если никого из придворных ни о чём не спрашивать, если короли сами подготовят списки на вылет, которые никто не посмеет оспорить... В лице каждого, кто попадёт в этот список, Радужный дворец приобретёт непримиримого врага. И не из-за особой их зловредности - от безысходности просто. Работать, как обычные люди, придворные не умеют, и благоприятное для обучения время бесследно ушло месяц назад. Зато плести интриги за месяц вполне научились самостоятельно, а поднять на бунт доверчивую чернь для них не составит большого труда. Вот если бы можно было часть проснувшихся дворов сразу готовить к жизни обычных горожан-ремесленников... Но ничего не выйдет. Во-первых, их список может утвердить только их собственный король, который проснётся вместе с ними. Во-вторых, на каждом этапе, каждый месяц, королевские свиты должны иметь одинаковую численность, а значит, прореживать их придётся постепенно. Что неизбежно приведёт к жестокой конкуренции и подсиживанию друг друга в постоянном страхе лишиться тёплого местечка, а в итоге - к полному параличу власти. Нет, в эту сторону не стоит даже глядеть, численность дворов придётся оставить в покое. Пусть уж лучше Пещере грозит голод, чем анархия. Хотя если голод затянется, единственным вопросом будет - кто взбунтуется раньше, погнав своих подопечных на дворец, драконоводы или погонщики Шестилапых. Или вообще сумеют договориться между собой, преодолев столетиями искусственно насаживаемый властью клановый антагонизм... - У нас было три года на подготовку, - мрачно ответил Арриго, когда Ружеро поделился с ним своими нерадостными выводами. - И я тебе не раз об этом говорил. А что слышал в ответ? "Работает - не трогаем, не нами положено - не нам менять"... - Я и сейчас так считаю, - твёрдым голосом перебил его Ружеро. - Неизвестно, не начались бы тогда у нас проблемы ещё раньше. - Зато они начались теперь. Ты доволен? Теперь я зачем-то выслушиваю от тебя то, что и так было очевидно все эти годы... - Но раз тебе так всё очевидно, - спросил старик с надеждой, плохо маскируемой ироничным тоном, - может быть, у тебя и мысли какие-то есть на этот счёт? Наверняка же варианты прокручивал, неужели нет хотя бы фантастических? Арриго устало вздохнул: - Фантастический есть. Один. Воспользоваться любезным приглашением Озмы, со странным паролем "О-ма-ха"... - Ты же понимаешь, что это не вариант? - уточнил Ружеро, пристально глядя ему в глаза. - Понимаю, конечно, - Летописец пожал плечами. - Хотя она ведёт себя как милая и добрая девочка, полагаться на внешность будет непростительной наивностью. Если она узнает, что мы двенадцать лет держали Элли и её брата в плену... Хорошо, если головами за это расплатимся только мы вдвоём. А если она решит отомстить за них всему нашему народу? - Вот именно. Я не готов подвергать его такому риску. - Я тоже. Но ты ведь сам спросил о фантастических вариантах... Голубой королевский двор был пока, к счастью, бесконечно далёк от этих переживаний. Узнав, что усыпление откладывается на неопределённое время, Бубала и большинство придворных только воодушевились. Погружаться в сон и терять память никому на самом деле не хотелось. Но радость быстро омрачилась. С началом пробуждения обитателей синей башни уплотнение во дворце сразу дало себя знать. Коридоры его вдруг наполнились басистым младенческим лепетом, грузными, но неуверенными шагами. А природа между тем брала своё, и голубой сектор безжалостно клонило в сон - который, однако, никак не приходил без Усыпительной воды. Ружеро с помощниками оказался между двух огней. - В интересное время живём! - вздыхал он, убегая от раздражённой толпы в голубом обучать короля Эльяну. Это не терпело отлагательств, а бессонница рано или поздно проходит. Консилиум докторов Бориля и Робиля, правда, пытался решить эту проблему, но не особо преуспел. Никакие известные снотворные средства (не пользующие особенным спросом в Пещере, где большинство жителей к концу дня замертво валились с ног, изнурённые тяжёлым трудом) здесь не действовали. - Это ломка, - важным тоном заключил доктор Бориль. - Организм перестраивается от "спящего" состояния к нормальному. Ему нужно время. Впрочем, уже к концу вторых суток активность Голубого двора заметно снизилась. Ружеро дёргали теперь намного меньше, да и бесцельные скитания по дворцу становились всё более вялыми. Как обычно в таком состоянии, мысли начинали работать нестандартно, и это принесло новые проблемы. Король Бубала вдруг осознал нечто важное: - Это что же получается, - гасил он возмущение глубокой зевотой, - вы обучите синий двор, и Эльяна начнёт править вместо меня? - Не "вместо", Ваше величество, а в свой черёд. Наступил новый месяц... - Но ведь я же не сплю! - Так и он не спит, Ваше величество. - Это и пло-о-охо... А вы не могли бы перевести часы назад на несколько суток, чтобы они снова заснули? - К сожалению, это так не работает, - невольно улыбнулся Хранитель времени. Но Бубала не отставал: - А вы пробовали? Ружеро с сочувствием глядел в красные, полусонные глаза мальчишки и терпеливо объяснял: - Это исключено. Часы только измеряют время, а не генерируют его. Оно от них совершенно не зависит. Король пробовал возмутиться - но сил на это уже не было. Сон, однако, по-прежнему не приходил. В следующие сутки "синие" и "голубые" словно поменялись ролями. Все родственники и придворные Эльяны успешно достигли по развитию уровня детей школьного возраста и, словно губки, быстро впитывали необходимые им знания. А вот прежние хозяева дворца бросали в дрожь одним своим видом. Кто-то начал подниматься по лестнице, да так и застыл, скособоченный, занеся ногу над ступенькой. Мутный взгляд лениво скользил по ноге, его хозяин, казалось, мучительно вспоминал, то ли как перенести на неё центр тяжести, то ли зачем ему это понадобилось. Кто-то, уставившись в пол и шатаясь из стороны в сторону, так что безжизненно повисшие руки болтались, будто на ветру, бродил взад-вперёд по одному и тому же отрезку коридора в поисках выхода и, казалось, уже спал на ходу. Лори пыталась найти короля, потом себя, но лишь заблудилась в себе - или в том, что от неё осталось. Время раскололось для неё вместе с пространством, царапающие осколки никак не собирались в кучу. Она вдруг обнаруживала себя в совершенно другой части дворца и напрочь не помнила, как туда шла. Сознание тщетно пыталось выкарабкаться из глубокого колодца, на дно которого провалилось. Половина тела её, похоже, не слушалась, может быть, уже спала, и девочка с трудом тащила её, как балласт. Старшая фрейлина двигалась ей навстречу, медленно шурша юбками и не замечая ни её, ни что-либо по сторонам. Высоко поднимала ногу, зависала, будто в тягостных раздумьях выбирая место, куда её поставить, опускала с громким стуком каблука и снова замирала на несколько секунд перед следующим шагом. После четырёх дней мучений сон их всё-таки сморил. Там, где застал каждого. Далеко не все успели доползти до комнат голубой башни, куда просто перенесли освободившиеся стеллажи из соседней синей, обложив городских богачей данью в виде подушек и перин. Засыпали вместо этого в самых неожиданных местах и самых причудливых позах. Лори всё-таки удалось устроиться, свернувшись в клубок, на мягком диванчике в любимой гостиной. Придворному, так и не одолевшему лестничный подъём, повезло гораздо меньше: он заснул прямо на ступеньках, нисколько не выражая своим видом ощущения дискомфорта. А поутру они проснулись и обнаружили, что Синий двор окончательно вступил в свои права. Чужие люди уверенно хозяйничали во дворце, и следовало их несколько окоротить, дать понять, что мы были здесь раньше. Бубала был представлен Эльяне. Два монарха оценивающе смотрели друг на друга. - Здравствуйте, Ваше величество, - с выражением поистине королевского достоинства на лице произнёс первым Бубала. С одной стороны, как младший, с другой - как хозяин дворца, принимающий сменщика. Взгляд тощего долговязого Эльяны с высоты его роста был обречён казаться снисходительным, даже если бы не являлся таковым на самом деле. Чем новый хозяин дворца, не стесняясь, пользовался. "Молокосос, - думал он, - и умом, судя по всему, не блещет. Но месяц в анамнезе что-то да значит, лучше быть с ним осторожнее на первых порах". - Здравствуйте, Ваше величество, - эхом отозвался в ответ. - Очень рад знакомству. Если не ошибаюсь, моя тётка была внучатой племянницей вашей прабабушки? Бубала принял мяч и успешно его отбил: - Ошибаетесь, позвольте заметить, - сказал он учтиво, пряча, подобно Летописцу Арриго, улыбку в уголках губ. - Это брат вашей матушки был женат на троюродной сестре моего родителя. - Возможно, я что-то перепутал, - смутился Эльяна. - Столько новой информации... - А вы не стесняйтесь спрашивать, если что. Всегда буду рад подсказать, - великодушно предложил Бубала. Но собеседник воспринял эту любезность как должное: - А иначе и быть не может. Мы же братья! - Вот именно, - подхватил Бубала с нажимом. - Мы оба потомки славного Бофаро, и это главное. А сушить голову над генеалогиями, тем более, над родственниками из "спящих" - удел Летописца Арриго. Считайте это моим первым братским советом. Но протянутую ему руку он пожал чересчур торопливо и радостно, поэтому Эльяна сделал вывод, что приручить мальчишку не составит большого труда. Пир по случаю окончания обучения проснувшихся был общим, поэтому пиршественный зал оказался непривычно тесным. Не для "синих", конечно - этим-то всё было в новинку. Главной целью таких пиров считалось заново перезнакомить проснувшихся друг с другом. Но теперь новых лиц было вдвое больше. Ещё и цвета дворов близки до степени смешения. До Первого усыпления Голубой и Синий дворы одевались контрастно, но не пересекаясь долгие столетия, незаметно расширили цветовую гамму. Вплоть до того, что оба могли использовать одни и те же ткани готовой традиционной жевунской окраски - сизые или светло-синие без зеленоватого отлива. И теперь проснувшимся было порой нелегко сориентироваться, кто здесь свои, а кто чужие. Смещение на вторую роль в застолье Бубала воспринял очень болезненно. Пусть его кресло стоит впритык рядом с креслом правящего короля и ничем от него не отличается, пусть за него по-прежнему возглашаются заздравницы, и он лично следит за полнотой бокалов у своего двора, пусть всё также сопит над левым ухом угрюмый Арриго (а избавиться от соседства Ружеро, с которым их разделяет теперь новый король, и вовсе скорее в плюс) - но всё же ты не единственный центр происходящего и даже не первый. Поэтому он хмурился всё сильнее, и взгляд его рассеянно блуждал по лицам чужих придворных - что за люди, чего от них ожидать? И это болезненно воспринималось уже Лориэлью. Слишком уж часто рассеянный королевский взгляд переставал блуждать, застывая на младшей фрейлине Синего двора - на вид, её ровеснице. Вот же предатель! Даже Хранитель времени заметил, недовольно хмурит брови, перехватывая в очередной раз этот взгляд. Лори убеждала себя, что это случайность. Король после пира общался с ней холоднее, чем раньше, и как-то рассеянно, но это тоже было объяснимо - шок от происходящего до сих пор не оставлял многих в Голубом дворе. Но когда на балу, устроенном в продолжение знакомства двух дворов, он пригласил эту девицу на танец, стало ясно, что оставлять это так нельзя. Заметив, как та неторопливо направилась к стоящей в углу хрустальной вазе с фруктами, Лори, расправив плечи, последовала за ней: - Сслышь, новенькая, а ты ничего не перепутала? "Синька" резко обернулась от неожиданности, в распахнутых глазах колыхнулось изумление. - Я что, твои фрукты взяла? Ну извини, - спокойно ответила она, протягивая Лори ненадкусанную грушу. - Фрукты? - вскипела Лори. - Да ты, гляжу, сама фруктовина та ещё! Чужим королям глазки строить - это нормально? Свой есть, вот ему и строй. Ах, он слишком старый, без пес... пер-спек-тив, да? Огромные синие (или голубые? при таком освещении не понять) глаза нахалки сделались ещё огромней. - Ты сама-то нормальная? Или просто не выспалась? - по-прежнему спокойный голос окрасился нотками сочувствия - то ли искреннего, то ли с очень уж тонкой издёвкой. - Какие "глазки"? Он меня пригласил - что мне оставалось? И если думаешь, что я в восторге от его болтовни, которую пришлось выслушать, то глубоко заблуждаешься. - А что не так? - Лори от столь пренебрежительного тона даже обидно стало за Бубалу и за престиж всего Голубого двора. - Да как тебе сказать... Наверное, вообще говорить не стоило бы - всё-таки он твой король и, судя по такому напору, не только король, но и друг... - Нет-нет, раз уж начала... - Раз уж спросила... Просто от человека, который проснулся на месяц раньше, ожидаешь чего-то большего. А впечатление такое, что я знаю больше него. То есть дело не в знаниях как таковых, скорее, во взгляде на вещи. Он у него какой-то... поверхностный, что ли. Скользит, ни на чём не останавливаясь, не проникая в суть. Но болтает зато без умолку... - Он просто увлекающаяся натура, - держала оборону Лори. - И вообще. Он же король! "Синька" закатила глаза: - И что с того, что он король? Это делает его приятным собеседником? Его можно было бы слушать, если бы у него все разговоры не вертелись вокруг собственной персоны и не сводились к самолюбованию. Это вообще невыносимо. А уж тем более, если ты король, если на тебе такая ответственность. Знаешь, - она вдруг запнулась, - я в какой-то книжке читала, то ли слышала, как кто-то читал: "Горе тебе, земля, когда царь твой отрок". Вот это, мне кажется, как раз тот случай. И я не столько о возрасте. - Когда ты могла читать? - буркнула Лори сердито. - Ты же только проснулась! Собеседница хитро усмехнулась: - Это ещё вопрос, кто позже проснулся! Валялись тут по всему дворцу... Кстати, это же тебе я подушку под голову подложила? - А и в самом деле! - воскликнула Лори. - Была подушка, я ещё удивилась. И на ней реально спать удобно! Спасибо тебе. - Не за что. Привыкай - господин Ружеро говорит, вы теперь каждый день спать будете... Для девочки это оказалось новостью. И, мягко говоря, нерадостной. - Ты серьёзно?! Вот ужас-то, - картины кошмара четырёхдневной бессонницы стремительно пронеслись в памяти. - Нет-нет, - поспешила успокоить её "синяя", - теперь засыпать станете легко, как там, - она неопределённо махнула в сторону окна. - А через месяц и нам такое грозит. Если, конечно, этот дурдом раньше не закончится. - Надеюсь, что закончится, - вздохнула Лори. - Ты это... прости, что я на тебя наехала. И вообще, давай дружить? Меня Лориэль зовут. - Майра. Если Бубала продолжит оказывать ей знаки внимание, Лори будет рядом. А если нет... сама Майра, кажется, девчонка неплохая. Скромная, без амбиций, но под напором не гнётся и не ломается. Лориэли нравятся такие. Может быть, потому, что до сих пор как-то не встречались. Для короля Бубалы необходимость ежедневного сна тоже стала неприятным сюрпризом. Получается, треть времени Синий двор будет оставаться без их контроля. Но с другой стороны, с водой бы они сейчас спали всё время и вообще ничего не знали о том, что происходит. Нет, нельзя сказать, что ситуация изменилась однозначно к худшему. Правильно говорят Хранитель времени и Летописец: надо приспосабливаться к новой реальности. А воду в конце концов найдут - не могла же она совсем уйти. Вот и часовщик Вильермо до сих пор не вернулся, значит, ищут, не теряют надежды... Вильермо и в самом деле увлёкся поставленной задачей. После долгих обсуждений с шахтёрами в бригаде, сменившихся собственными размышлениями в попытке объединить весь имеющийся опыт и технологические наработки, после "сонной ломки", которую сумел обратить на пользу - до мелькающих в ней обрывков нестандартных подходов в нормальном состоянии не додумаешься! - он предложил своё решение: - Вода шла вверх под сильным давлением, которое возникает периодически, по месяцам. Как срабатывает переворотный механизм в песочных часах, когда пустеет чаша. Почему он может не сработать? Либо забился канал, и песок до конца не высыпался, либо что-то держит пружину. Развивая аналогию, землетрясение могло или нарушить сам фактор, выталкивавший воду, или просто забить её вертикальный ход, так что напора не хватает, чтобы его расчистить. Значит, если мы найдём этот ход и разберём завал... - Бассейн наполнялся через множество щелей между камнями с разных сторон, - возразил Летописец Арриго. - Может быть, там до самой глубины нет никакого единого хода, а только множество узких каналов. - Тогда надо просто бить шурф прямо до водоносного слоя! - Понимать бы ещё, какая там может быть глубина, - вздохнул Хранитель времени. Вильермо смущённо замялся: - Тут такое дело... Когда меня сморило сном, окружающий мир как будто пропал, а вместо него стали приходить другие образы... - Да, это называется сновидением. Так бывает, - перебил Ружеро. - Вот, и среди прочего мне представилась такая схема, - Вильермо вытянул из вороха бумаг нужный чертёж. - Выстраиваем как бы трубу из секций, которая постоянно опускается и наращивается сверху. А внутри на оси - долото с алмазными шипами, и вращается по типу заводного механизма. Просто сверлим вглубь, до самой воды, которая по этой же трубе вверх и пойдёт... Ружеро внимательно изучил набросок. - Да ну, ерунда какая-то, - скептично покачал головой. - Я, конечно, покажу специалистам, только это, увы, фантастика. Алмазы, ладно - но чтобы эта конструкция выдержала и не сломалась на большой глубине, сталь должна быть гораздо прочнее, чем мы умеем плавить. - Значит, просто копать колодец и укреплять стенки. Это, конечно, займёт больше времени. - Время - не главное. Всё это будет иметь смысл, если причина, говоря языком твоей параллели, в пружине. То есть, если воде перекрыт путь наверх. А если действительно "песок не высыпается" - нарушен фактор, периодически выталкивавший воду? Те самые "фазы Луны"? Как тогда заставить её течь наверх? Магией разве что, - Хранитель времени бросил ироничный взгляд в сторону Арриго, но тот сердито отвернулся. Вильермо задумчиво почесал густую чёрную шевелюру. - Видимо, никак. Лишь бы сам водоносный слой остался на месте, а черпать и поднимать воду, в конце концов, можно просто бадьями. У Ружеро мелькнула неприятная мысль. В самом деле, если периодичность наполнения бассейна зависит от загадочного выталкивающего фактора, а сама вода по-прежнему у них под ногами, то, пробив шурф, они получат к ней постоянный доступ. И возникает интересный вопрос: не хуже ли это будет, чем остаться совсем без воды? Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться... А Вильермо уже фонтанировал идеями не хуже своей фантастической скважины: - Хотя если подумать... Грот Источника находится намного выше уровня Пещеры. И неизвестно, на какой глубине пролегает водоносный слой. Как он идёт вообще. А если где-то совсем рядом с ним параллельно проходит какой-нибудь туннель, и можно будет прорубить горизонтальный штрек? - Туннелей здесь полно, и они почти не исследованы, - оживился Арриго. - Вот прямо за этой стенкой из разноцветного кирпича. Зверолов Ортега по ним сюда и добрался, нынешний ход уже потом прорубили, чтобы не кружить, а старый заложили. - Хорошо, надо будет разведать ходы. Но в первую очередь, окончательно определиться, где и как бить шурф, - подвёл итог Хранитель времени. - Вильермо, ты назначаешься старшим в группе. Жить будете здесь, вам обеспечат все условия. Хотя желательно не в самом Священном гроте, а где-нибудь по соседству, чтобы не пошли ненужные разговоры. Подыщем подходящую пещеру вблизи. Еда, необходимое оборудование, нужное количество помощников - всем будете снабжаться по первому требованию. От вас же требуются конкретные действия и конкретный результат. Удастся ли его добиться или нет - одна проблема уже решена. Вильермо не должен возвращаться во дворец без воды. Не хватало, чтобы Майра встретилась ещё и с ним. (Продолжение ниже)
Капрал Бефар: (Продолжение) * * * Тайный лагерь Пришельцев в эти дни тоже будоражило, хотя и совсем по другой причине. В чём-то, впрочем, похожей. Оказалось, что лио-связь здесь не работает. В это невозможно было поверить, молчанию оборудования пытались найти десятки объяснений и устранить сотни мнимых неполадок, Баан-Ну в периоды маниакального состояния распекал радиста Ланата и грозился применить к нему исключительную меру воздействия, если лио-приёмник не заработает в ближайшие сутки. Всё напрасно. Вопреки законам квантовой физики, структурные цепочки наотрез отказывались складываться в контрольную последовательность. Генерал не знал, что для Ланата, как и для большей части рабочих единиц экспедиции, это молчание не менее ужасно, вне всякой зависимости от его угроз. Знал бы - причин для истерики прибавилось бы. Четвёртая лиограмма с последней, ключевой частью секретного сообщения не пришла. Арзаки "Неуловимой" не имели никакого представления о том, что происходит в подполье на Рамерии, а значит, как им действовать дальше. Разве что из содержания сообщений Тор-Лана косвенно следовало, что готовившаяся всепланетная революция горцев пока что не состоялась, а из наличия в них скрытого слоя, прочесть который так и не удалось - что Подполье продолжает существовать и уверенно укрепилось на самой вершине менвитской Башни, даже в военном министерстве, передавая им тайные послания прямо в официальных лиограммах. Только этих двух фактов катастрофически мало для принятия дальнейших решений. Кау-Рук, не изменяя своим манерам, высказал смелую фантастическую гипотезу: - Мы с вами до посадки оба отлично видели развалины. Здесь же замок обнаружился в куда лучшем состоянии, причём ремонт показал, что он никогда не разрушался и не отстраивался. Напрашивается закономерный вывод: нас во время приземления просто перебросило в прошлое. Потому и связь пропала, и замок оказался целым. Всё элементарно! К счастью, Баан-Ну на тот момент пребывал в депрессивной стадии, поэтому не послал Координатора в арзачье гнездо, а снизошёл до объяснений: - Ваша версия имела бы смысл, если бы эти развалины зафиксировал навигатор. Но вы же сами убедились, что на записи замок точно в таком же виде. Безусловно, потеря связи имеет отношение к аномалии этой местности, вид которой с орбиты менялся когерентно расшифровке лиограммы. Думаю, это так называемое "слепое пятно", существование которых допускают наши учёные, хотя экспериментально пока не подтвердили. Всё происходящее полностью укладывается в их гипотетические свойства. Генерал, разумеется, не столько сам так думал, сколько повторял объяснения Ланата, но это уже несущественные детали. - А ведь до получения лиограммы мы с орбиты видели здесь пустыню... Может быть, и вся эта страна в кольце гор - далёкое прошлое? - Насколько далёкое? - ехидно переспросил Рулевой. - Настолько, что все горы успели бесследно разрушиться до основания? Тогда бы и здешние созвездия выглядели совсем иначе... Кау-Рук не сдавался: - Это если исключить катастрофу планетарного масштаба. К тому же смещение могло быть не только во времени, но и в пространстве. - В мозгах у вас смещение, полковник! Вам, гляжу, заняться нечем, - у Баан-Ну явно начался переход в маниакальную стадию, и Штурман примирительно поднял руки: - Всё-всё, я только мыслями поделился... Но всё же происходящее убеждает меня в правоте высказанного тогда мнения, что садиться сюда нам не стоило. - А я вам могу подсказать интересные варианты на предмет того, куда вам это ваше мнение засунуть! - тяжёлый генеральский кулак грюкнул по столешнице. - Садиться нам сюда стоило, потому что наша боевая задача - исследование планеты! - удар по столешнице. - Всех её загадок, таящих потенциальные опасности, - удар по столешнице. - Эта аномалия - главная загадка, поэтому она должна быть нами исследована! Изнутри! - удар на этот раз вышел сильнее предыдущих. - Нам ничего не стоит подняться на орбиту, где лио-связь будет восстановлена (потому что ваши "мысли" о переброске во времени - бред сивого нимера), но прежде надо подготовить подробный отчёт Бассании, материала для которого пока что нет, - долго сдерживаемый удар наконец-то грянул и не разочаровал. - Так ещё и всякие умники ноют! С последним ударом Кау-Рук пулей вылетел из кабинета. Столешница уцелела. Доктор Лон-Гор тоже немало докучал генералу, но с ним приходилось считаться. Искусственно поддерживаемая Баан-Ну "маятниковая нестабильность", которую врач, разумеется, в конце концов диагностировал, формально была нештатной ситуацией, требующей вмешательства. И хотя Рулевой убедительно мотивировал её необходимость форсмажором и актуальностью задачи оперативной перестройки Стаи, оставлять его без контроля было нельзя. Дважды в день Лон-Гор настойчиво приглашал его снять энцефалограмму, и проигнорировать это было нельзя. Он даже особо и не маячил у него перед глазами, полностью возложив процедуру на свою бессменную помощницу Гер. Что, с одной стороны, как бы унизительно для генеральского достоинства, но по сути, большая деликатность - арзачка-то своим примитивным умом ничего не поймёт в психике высшей расы... Ореховые глаза медсестры излучали услужливость и покорность. Датчики ставила аккуратно, ни разу не коснувшись его лица своими мерзкими арзачьими пальцами, строго держа дистанцию "безопасных миллиметров", как это и Ильсор мастерски умеет. Лон-Гор называет её на арзакский манер, по обращению даже в третьем лице. Гелли. Так, конечно, больше на имя похоже, чем односложные клейма, которыми арзаки метят своих самок, не считая их равными себе из-за своих диких патриархальных обычаев. Интересно всё-таки, почему Доктор так психанул тогда от намёка на нетрадиционные отношения с нею? Просто из-за брезгливости - или он таки попал в цель? Столь девиантное поведение, позорящее менвита и офицера, было бы законным поводом ограничить его полномочия и взять медслужбу под своё ручное управление. Ну так его сперва доказать надо. Не будет же он шпионить за ними со свечкой? Так, что-то всякая чушь в голову лезет. Они, гады, всё-таки вкололи ему какое-то успокоительное вместе с физраствором. Можно поднять скандал, но он не будет. Пусть думают, что ничего не заметил. На все хитрости Лон-Гора у него в потайном внутреннем кармане универсальное средство. Местный прозрачный берилл зелёного цвета. Взгляд на просвет - и прочищаются мозги... Дело же не в самом "маятнике" - он только средство для внутреннего раскрепощения. Когда зависнув надолго в таком состоянии, вдруг осознаёшь, что у тебя есть выбор, что приказы, директивы, боевая задача и сама воля Верховного правителя Гван-Ло не детерминируют твои действия. Ты свободен в них - а значит, можешь стать Вожаком, Адунхаром, по собственной воле, а не во исполнение воли Гван-Ла, и не считаясь с обратной связью Стаи. Абсолютная власть сладостна не масштабами, а самой своей абсолютностью. Потому и с пропажей лио-связи он смирился так быстро, оценив её преимущество. И даже тихий, но настойчивый зов, который Баан-Ну слышит в маятниковом состоянии на нижнем этаже замка, у одной из башен, не омрачает этой свободы. Он над ним не властен - генерал может идти туда, а может не идти. Идёт, потому что сам хочет, а не кто-то велит. Надо же разобраться, что это такое и как связано со здешней аномалией. Там заваленный спуск в подвал или подземелье. Надо бы расчистить, да повода нет - места в колоссальном строении хватает с лихвой. Потом, когда дойдут руки, когда окружающую местность, наконец, разведаем. Берилловое месторождение он запретил разрабатывать до особого распоряжения. Геологи удивились, но промолчали. Кроме Кау-Рука и Лон-Гора спорить с генералом никто не решался. Из бывшего их Квартета никакие переживания не тревожили только четвёртого участника - полковника (полковника!) Мон-Со. Его всё удовлетворяло - и более того. Геликоптерная эскадрилья приведена в состояние полной готовности, все машины распакованы из протоформ, смонтированы и прошли тестовый облёт. Взятый с Матушки на первое время запас горючего не особенно велик, но в соседних горах успели обнаружить нефть, так что проблем возникнуть не должно. Уже готов полевой аэродром - расчищенная и утоптанная поляна с выстроенными в ряды сияющими винтокрылыми красавцами, над которой арзаки прямо сейчас натягивают маскировочную сеть с принтом аэрофотоснимка её прежнего состояния. Как и маскировка "Неуловимой", естественная и необходимая мера предосторожности - технику полагается прятать. Так-то они не таятся - отремонтированный мегазамок издали сияет серебром гигантской черепицы и разноцветными витражами, заделанные трещины и обитости обросли серыми наростами, выступающими, как обломки скал. Выглядит почти по-рамерийски - возможно, закладывая начало будущему колониальному архитектурному стилю. Везде, где ступила нога менвита, будет Рамерия - на том от века стоит Вселенная, и залогом тому - строй летающих машин, готовых в яростный бой, мимо которых по-хозяйски прохаживается воодушевлённый Мон-Со. И не знает он, что их будущее решается сейчас на кухне, где суетится среди котлов его арзакская полутёзка повариха Мок, отлаживая попутно Говорильную машину. В данный момент она, впрочем, не занимается ни тем, ни другим, а увлечённо спорит с генеральским денщиком. - Своё решение я уже сказала, менять его не собираюсь. Если лио-связь в ближайшие дни не восстановится, надо брать власть в свои руки, пока в суматохе мы полностью контролируем ситуацию. Иначе момент может быть упущен. Ильсор, понятное дело, и не ожидал другого ответа. - А мы её контролируем? - спросил он риторически. - Около трети горцев здесь до сих пор не знают о Подполье, а мы ничего не знаем об их отношении к его целям. А не знаем потому, что ты не разрешила развернуть среди них просветительскую работу, объявив её несвоевременной. - Не "несвоевременной", - возразила Морни. - Опасной. Ты не на Рамерии, ты в тесном замкнутом пространстве, где на счету каждый боец, и где единственный предатель способен обезглавить всю организацию. Здесь не работают твои воззвания к национальной сознательности и "сплетение корней". Нечего просто сплетать. "Корни травы", по-менвитски "Онходау" - такое название носила фракция Ильсора, отражая её несложную философию. Чтобы арзак не был выполот безжалостной менвитской рукой, он должен крепко сплестись корнями, невидимой сверху подземной частью, со всеми, кто рядом. Чем крепче, тем лучше. И если для более радикальных "Ранвишей" крепкие горизонтальные связи были лишь средством децентрализации подполья, готовящего революционный переворот, то "Корни" рассматривали их в первую очередь как цель - формирование гражданской нации. Во что, в свою очередь, категорически не верила Морни, по убеждению которой нации рождаются лишь в пламени пожаров и на крови павших борцов, а все эти корнесплетения не выдержат первого же серьёзного испытания огнём. Впрочем, они были единой организацией с компромиссной политической программой, компромиссность которой и давала возможность каждому толковать её по-своему, продвигая и укрепляя собственную линию - до тех пор, пока это не начинало вредить общему делу. И по мнению Морни, упорство Техника как раз начинало. - В наших условиях агитация может быть только очень простая: "Завтра мы берём власть - вы с нами или против нас?" - продолжала она. - Без всякого времени на размышления. И третьего не дано. Кому дорог "менвитский мир" или чистота белых плащей, кто испытывает столбоостровной синдром по отношению к паразитам, тот разделит с ними их участь. Которая в свою очередь будет зависеть от их поведения. - Ты же знаешь, что я этого никогда не разрешу, пока я здесь, - спокойно ответил Ильсор. - Не только из-за своих убеждений, но и как избранный Друг народа. Уж мог этого и не напоминать. Этот его статус намертво связывал Лингвисту руки. "Друг народа", даже не инаугурированный (хотя голубую мантию с золотыми звёздами "Ранвиши" сюда привезли и могут возложить на него, если понадобится, ещё до победы) - священный символ не только для всего подполья, независимо от расхождений по ключевым вопросам, но и для любого горца, хоть немного помнящего о своих корнях и традициях. Звание было учреждено незадолго до Пира, и за сто рамерийских лет не выкорчевано из народной памяти, сияя ореолом утраченной свободы. Иной, пользуясь им, ломал бы её через колено, навязывая свою линию, а Ильсор предпочитал действовать убеждением и взаимными компромиссами. Впрочем, за этот свой характер он его и получил. - Хорошо, - Морни тяжело вздохнула, демонстрируя вынужденность согласия. - Если мы даём избранникам возможность расползтись и укрепиться - в таком случае надо заняться тем, что мы начали обсуждать ещё на корабле. - Поиском союзников среди беллиорцев? - Можно и так сказать. Только скорее это они нас ищут, - лукаво улыбнулась Лингвист. Ильсор непонимающе уставился на неё: - В смысле? - Ну ты же понимаешь, что связную речь в птичьем щебете я должна была распознать несколько раньше, чем те офицеры? Кое-что успела записать, а когда собрала машину, скормила ей. - И что? Это действительно какой-то полноценный язык? - Это не язык. Я даже не знаю, как это назвать... Скорее, порождающая система. Некий способ семантической манифестации сообщений с исчерпывающим сохранением смысла для тех, кто этой системой владеет. А она, похоже, самообучающая с фрактальной структурой. - Любой текст содержит полную информацию обо всей системе? Такое возможно? - Такое реально, поскольку эти тексты существуют. Но понимание требует наличия у реципиента сообщения неких априорных герменевтических и гносеологических установок. При которых, видимо, коммуниканты могут даже не осознавать, что общаются на разных языках. Судя по всему, местные ими обладают. Только машине они в итоге перегрузили память. Грубо говоря, каждое слово тянет за собой нерасчленённо целую семантическую сеть, а у нас слишком мало данных, чтобы отсечь избыточные связи... - То есть расшифровать их не получилось? - нетерпеливо уточнил Ильсор. - Те, что тогда успела записать - не получилось, пока не добавились новые. - Новые? Откуда же они взялись? - А ты не заметил, что вчера ближе к вечеру птицы снова стали появляться? Значит, крутишься постоянно среди избранников. А птицы теперь светятся там, где их нет, одни только наши. И, к счастью, не молчат. Так что новых записей накопилось достаточно, чтобы машина их переварила. - И я могу их послушать? - Ильсору как-то не верилось. - Конечно! Вот старые для начала, - Морни протянула ему наушник. "Что им нужно? Они улетать собираются или нет?" "А эти из-за гор, из-за гор ими уже интересовались" "Опять эта спесивая Кагги-Карр?" "Нет, попугай Качи, Качи" "Ну, это одна компания. Информационное агентство Озмы" - Нерасшифрованные последовательности, судя по контексту, это имена, - объяснила Морни. - Птичья цивилизация? - Ильсор недоверчиво покачал головой. - Не совсем. Озма, как следует из дальнейших сообщений - вполне себе гуманоид. Правительница того самого города в центре страны, от которого сияние исходит. Они называют его Городом Зелёных Бериллов. - Тот самый Город из наших преданий? - ахнул Ильсор. Морни усмехнулась: - Уж не знаю, тот ли, но тем не менее. Свежие разговоры хочешь послушать? Они поинтереснее. - Конечно! - Только я их перевод не записывала - рискованно. Потому что там действительно содержание... ну, ты услышишь, - Лингвист дала ему блестящий обруч, от которого тянулся провод к корпусу Машины, пощёлкала тумблерами на панели. - Надень - это введёт твой мозг в когезию с транслятором, будешь воспринимать перевод непосредственно. Разговоры действительно впечатляли. "Этих не бойся, они безобидные. Озма объясняла, что они рабы тех длинных. И оружия у них не бывает" "А тётка-повариха не простая, она постоянно что-то рассказывает другим рабам, а те её внимательно слушают. Смотри в оба. И этот её ящик мне очень не нравится" "В замке крышу закончили, можно снова прятаться на чердаке. Но будьте осторожней" "Из-за этих летающих вертушек теперь вообще не укрыться" "Завтра ждём мышей, основное наблюдение будут они вести" - Мышей? - переспросил Ильсор непонятное слово. - Какая-то местная мелкая фауна, - объяснила Морни, настраивая машину. - Но может быть, это просто кодовое название. Мы ведь тоже "Ранвиши"... Из следующих обрывков разговоров вытекало, что правительница Озма ведёт за ними теленаблюдение прямо из Города, координируя на месте целую сеть агентуры, и не только из птиц. И настроены они решительно - не просто наблюдать, но в случае чего оперативно вмешаться. Менвитского языка, правда, не понимают, но все возмущены убийством птиц и наглым хозяйничаньем в долине, которая, оказывается, имеет для здешних жителей какое-то сакральное значение. Поэтому подозревают за Пришельцами агрессивные намерения. И в своих подозрениях, в общем-то, совершенно правы. - Я только одного не понял, - сказал Ильсор, снимая обруч. - Что это за металлический заготовитель топлива, которого они постоянно вспоминают в связи с какой-то всеобщей тревогой? - Этого я тоже не поняла, - призналась Морни. - Вероятно, некий сигнал или шифровка. Но знаешь, в чём прикол? Я под конец отключила транслятор. То есть ты продолжал слушать запись уже без всякого перевода - но даже не заметил этого!
Алена 25: Генерал у вас тут какой то совсем ненормальный))))) Но интересно Морни и Ильсор разговаривали насчёт литопередатчика и птичьего языка...
Капрал Бефар: Алена 25, да там, кроме Мон-Со, все со странностями А генерал просто переживает насчёт нештатной ситуации и не отказывает себе в удовольствии в качестве эмоциональной разрядки послать подальше доставшего его ещё в полёте Кау-Рука. Но биполярочка, да, сослужит ему дальше плохую службу...
Annie: Капрал Бефар пишет: да там, кроме Мон-Со, все со странностями За что вы его пощадили? ))
Алена 25: Ну, Лон-гор вроде бы не странный... а то, что он не любит Баан-ну.... это и так понятно, у меня в фаноне он его тоже не любит, и ооочень настойчиво ( еще с Диавоны даже) предлагает ему месяц- другой отдохнуть в криокамере. На что генерал очень злится На Лон-гора. Напрашивается закономерный вывод: нас во время приземления просто перебросило в прошлое. Потому и связь пропала, и замок оказался целым. Всё элементарно! их правда в прошлое перебросило, или нет? и какой у них сейчас там год на дворе. в ВС,? начало ХХ века. как по книге. да? И я так поняла, что Баан-ну никого не любит, кроме себя, и постоянно ругается с Кау-руком и Лон-Гором, так? А , что, доктор хочет , там что ли лидерство в свои руки взять? И быть 2ым после генерала? Ну так то ведь, если по книге , то там заместитель Баан-ну был Кау-рук, так ведь? Ну, а как я поняла по вашему фику, что Лон-гор не любит Баан-ну, и считаем, его мммммм, скажем так, недалеким человеком, и странноватым, да?)))) А в вашем фаноне менвитам, нельзя, что ли как я поняла, с арзачками романы крутить, да?((((((((
Капрал Бефар: Annie пишет: За что вы его пощадили? )) Хоть кто-то же должен быть нормальный? )) Алена 25 пишет: их правда в прошлое перебросило, или нет? Нет)Ну так то ведь, если по книге , то там заместитель Баан-ну был Кау-рук, так ведь?Так. Но медслужба в определённых моментах автономна из-за своей специфики, поэтому Лон-Гор может себе позволить козырять независимостью и даже пытаться влиять на генерала.А в вашем фаноне менвитам, нельзя, что ли как я поняла, с арзачками романы крутить, да?У нас открытый раздел и низкий рейтинг, так что без комментариев сверх написанного.
Алена 25: Капрал Бефар пишет: Так. Но медслужба в определённых моментах автономна из-за своей специфики, поэтому Лон-Гор может себе позволить козырять независимостью и даже пытаться влиять на генерала. а генерал его пошлет далеко, тк считает себя главным и самым умным )))))) ( хотя у нас в этом плане фаноны совпадают: в моем фаноне они тоже не любят друг друга))) и Лон-гор даже иногда в открытую смеется над ним А роман можно без подробностей писать в открытом разделе: мол, что , допустим, что у Лона и Гелли есть отношения, и все. Что типа как они живут в одном комнате у него( как в моем фаноне), и все. Безо всяких подробностей. Все это можно не расписывать, но все это на ваше усмотрение уже )))
Annie: Капрал Бефар пишет: Хоть кто-то же должен быть нормальный? )) Ну смотря как эта нормальность будет выражаться...))
Алена 25: в книге он товарищей у черных камней Гингемы спасал, но, как я поняла, что так то летчики ( и особенно Кау-рук) не особо любили его, тк он прихвостень генерала был. Характеру Мон-Со была присуща определённая педантичность и жёсткость. Полковник был самым точным исполнителем приказов командира экспедиции, ни разу не допустившим каких-либо возражений или оговорок[2]. Подчинённые ему лётчики питали к Мон-Со неприязнь, предпочитая более близкого им по духу штурмана Кау-Рука, и сам Мон-Со в ответ не слишком им доверял. При этом он вполне способен, подвергая себя опасности, прийти на помощь своим подчиненным — как в ситуации с Чёрными камнями Гингемы[3], так что смелость его не вызывает сомнений. В отличие от Кау-Рука, Мон-Со являлся полностью «человеком системы», придавал большое значение приказам, правилам и субординации. Как и большинство менвитов, увлекался спортом, ни дня не обходясь без тренировок, а вот книг читать не любил. это по Мон-Со из вики
Sabretooth: Алена 25 пишет: в книге он товарищей у черных камней Гингемы спасал, но, как я поняла, что так то летчики ( и особенно Кау-рук) не особо любили его, тк он прихвостень генерала был. Не могу согласиться. Прихвостень подхалимничает, лестью и подобострастием старается заслужить чье-нибудь расположение, доверие. Мон-Со "верный помощник генерала, самый точный исполнитель его приказов, ни разу не допустивший каких-либо возражений или оговорок", и это показано многократно, но ни разу не показано, что он подхалимничает или льстит, его обращения к генералу носят форму чёткого доклада и не более того.
Алена 25: Sabretooth пишет: и это показано многократно, но ни разу не показано, что он подхалимничает или льстит, возможно, это было " за кадром")))))
Annie: Sabretooth пишет: Мон-Со "верный помощник генерала, самый точный исполнитель его приказов, ни разу не допустивший каких-либо возражений или оговорок" Короче, тупо служит и не рассуждает)) Несимпатичный персонаж. Хотя, может быть, в этой повести ему будет иная роль))
Капрал Бефар: Биполярная ночь души Когда первые геликоптеры Пришельцев поднялись в воздух и вылетели за пределы долины, Озма начала испытывать состояние, близкое к панике. С этой техникой, позволяющей быстро рассредоточиться по всей стране вместе со смертоносными лучами, контролировать их будет весьма проблематично. А из-за проклятого языкового барьера, впервые проявившегося в Волшебной стране (во всяком случае, гномские летописи подобного прецедента не знают), до сих пор неизвестны их планы и непонятно, насколько они агрессивны и опасны. - Моя армия многочисленна и сильна, - пищала Рамина, которую юная принцесса то и дело телепортировала свистком из стана Пришельцев. - Мы можем одновременно вывести им из строя всю технику, включая летучий корабль. Можем, если надо, самих их загрызть во сне. - Кровопролития я не хочу и постараюсь не допустить, - сурово качала Озма головой, - а технику, возможно, придётся испортить. Первым делом - эти вертушки. Однако пока они повода к этому не давали. Убийство говорящих птиц - серьёзное преступление, но это были птицы из Гуррикаповой долины, не считавшие себя моими подданными. И отвечать на него, причём так несимметрично, хотя за все эти дни Пришельцы больше не повторили ничего подобного, было бы неправильно. Да и сама долина - не мои владения, как я могу запретить им её осваивать? В Волшебной стране много разных народов, и места хватает всем. - Но они же её уже покидали! - возмущалась мышь. - Да, вылетают, и уже довольно далеко за её пределы. И садятся. И берут какие-то пробы. И во всём этом опять-таки нет ничего плохого. Да, у меня тоже нехорошее предчувствие. Но я же не могу руководствоваться предчувствиями в своих поступках! - Как хотите, сестра, но по-моему, нападение на птиц - достаточная причина, чтобы ограничить им пределом обитания эту долину. А для этого вывести из строя их винтокрылые машины. Хотят здесь жить - пусть сидят в долине, а мы будем смотреть на их поведение. Могут считать это карантином для вновь прибывших. - Если хотят, - печально уточнила девочка. - А если у них действительно агрессивные и завоевательные планы, то превентивные меры их только раззадорят, заставят перевооружиться сильнее. Мы же не знаем, какие ещё сюрпризы таят самораспаковывающиеся кубики в трюме их корабля. Возразить на это мышиной королеве было нечего. Озма продолжала: - Вот и получается, что мы зависаем между "слишком рано" и "слишком поздно". Выбор между ними ложен. Но от этой неопределённости и постоянного ожидания какой-то беды я, признаться, порядком уже устала. - Мы все устали, - с нажимом и лёгкой обидой сказала Рамина. - Тем более. А в состоянии усталости легче наделать ошибок. Поэтому пора уже не просто наблюдать, а принимать какие-то меры. Но только адекватные. Страшила, на которого Озма возлагала большие надежды, на этот раз подкачал. Мудрые мысли никак не хотели заводиться в его голове. - Неужели тебе нечего сказать? - допытывалась принцесса. Страшила виновато улыбался. Или отвечал невпопад, чтобы её не расстраивать. Но в конце концов нарисованные глаза осветил проблеск догадки: - Видишь ли, - начал он немного нараспев, как всегда, пытаясь сформулировать неожиданно мелькнувшую и ускользающую мысль, - с напавшим врагом логичней сражаться не тем оружием, которое он навязывает, а тем, которым мы владеем лучше. С техникой нам за Пришельцами явно не угнаться, но волшебством, насколько мы могли убедиться за эти дни, они совершенно не владеют. Озма тотчас воодушевилась: - Мысль и в самом деле хорошая. Но только я совершенно не представляю, какое волшебство или заклинание здесь можно применить. - Как я уже не раз говорил, - развёл руками Страшила, - я мало понимаю в волшебных вещах... - То-то и оно... - ...но почему бы тебе не обратиться за советом к тому, кто достаточно мудр и в волшебстве кое-что смыслит. Я имею в виду... - Гуамоколатокинта! - обрадовалась Озма. * * * Изгородь из колючей проволоки, окружившая по приказу Баан-Ну территорию Тайного лагеря, протянулась на целые мили. Поэтому в ней пришлось оставить достаточно проходов на разные стороны, чтобы не обходить снаружи. Организовать на них дежурство возможности не было, но этого и не требовалось: генерал всецело полагался на автоматику. Все проходы ощетинились антеннами, обросли камерами наблюдения и увенчались грозными ревунами. Вдобавок по всему периметру между проходами тянулись также четыре ряда натянутой проволоки под сигнализацией, и попытка сделать лазейку в каком бы то ни было месте неизменно вызвала бы сигнал по обе стороны. Разумеется, банда Рамины, добравшись в долину и узрев эту красоту, тотчас решила порезвиться. Сигнализация ревела, практически не умолкая - то на одном конце изгороди, то на другом. А то и одновременно в противоположных углах, заставляя бросившееся было по тревоге отделение метушиться в панике и разбираться, кому куда бежать. И конечно, беспрестанно звенело на контрольном пульте в кабинете Баан-Ну. Наигравшись с сигнализацией, мыши оставили её в покое, но через день до Тайного лагеря дошествовали гномы... Тут уж Озме пришлось пресечь возобновившееся веселье: - Если они начнут подозревать здесь не сбои своей системы, а хорошо маскируемую атаку, то усилят бдительность. Зачем нам это? Кастальо счёл аргумент резонным ("мы же, в конце концов, гномы, а не тролли") и организовал рытьё под "колючкой" подземных ходов на территорию базы. Мыши, до сих пор шмыгавшие в траве прямо под проволокой, тоже стали пользоваться ими по настоянию принцессы. Осторожность не помешает, Пришельцы явно не глупы. И лучше им без надобности на глаза не попадаться. Даже "зелёным", как бы безобидно они ни выглядели. Опасения Озмы вскоре подтвердились. Очередные кубики, вытащенные из бездонного чрева звездолёта, разворачивались и монтировались во что-то зловещее, напоминающее смертоносные "фонарики" Пришельцев, только во много раз больше. Винтокрылая машина, подцепив это устройство на трос, водрузила на самую высокую башню замка вместе с проволочной конструкцией, напоминающей вогнутую паутину. Теперь сами Пришельцы имитировали несанкционированное проникновение на территорию с разных сторон - и едва над воротами раздавался яростный вой, установка на башне быстро поворачивалась в нужную сторону вокруг своей оси, направляя ствол точно в направлении входа. Когда испытание прекратились, мыши провели собственный тест-контроль. Ствол, повернувшись к атакованным воротам, выпустил по ним пылающий луч - аккурат в то место, где должен был бы стоять человек, на которого среагировала сигнализация. Вывод был сделан, хотя атаку пришлось повторить ещё несколько раз на других проходах, чтобы это по-прежнему выглядело сбоем системы. Но Озмину правоту Рамина теперь признала: лучше их и в самом деле не провоцировать без особой нужды, у них в запасе есть что противопоставить сильному противнику... Железный Дровосек, Аврал и Кустис наблюдали всё это на значительном удалении от Тайного лагеря. В первый день они успели пробраться почти впритык к замку, вблизи рассмотреть пришельцев и их корабль. Потом птичья эстафета принесла весточку от Озмы с просьбой задержаться в долине на несколько дней на всякий случай - вдруг события пойдут так, что придётся вступить с ними в противоборство. Затем встречали мышей и гномов, координировали действия разных групп, с тревогой наблюдали за летающими машинами, ожидали дальнейшего развития ситуации. Конечно же, птицы поддерживали их связь не только с Изумрудным городом, но и с "Сосенками", семья Дровосека была в курсе всего происходящего. Но пальба с башни оказалась для них полной неожиданностью. - Оставайся здесь, а мы с Кустисом подкрадёмся поближе, выясним, что там такое, - сказал Аврал. Дровосек понимал, что для незаметного подкрадывания он слишком тяжёл и громыхающ, а помощи от него особой ждать не приходится - смертоносный луч его просто расплавит. Поэтому спорить не стал, только призвал быть осторожнее. - Не беспокойся - Кустиса его интуиция до сих пор ещё ни разу не подводила! На полпути их встретил Кастальо, объяснил происходящее. Упрямый Аврал, однако, всё равно подполз почти к самой колючей проволоке, чтобы лучше рассмотреть зловещее орудие на башне, пока Кустис не начал ощутимо хлестать его шипастыми ветвями по спине и пониже: остановись, дальше опасно. - Нет, ну как тебе это нравится? Замок Гуррикапа превращён в огневую точку. Гуррикапа! Который не хотел причинять вред ничему живому, и даже меч, выкованный против Арахны с Чёрным пламенем, не смог применить сам... Кустис энергично взмахнул ветвями, словно пытаясь возразить. - Ну да, ты прав, мы сами их спровоцировали. И про Меч не мне вспоминать, когда он именно по моей вине вморожен теперь в лёд озера. И Книга его поэтому же недоступна без Белого рыцаря. Но всё равно это неправильно! Развилка куста раскинулась широко в стороны - понятный жест, заимствованный у разводящих руками людей: ну да, верно всё говоришь - только к чему? - А к тому, - объяснял Аврал уже Дровосеку, вернувшись, - что в Волшебной стране ничего не бывает случайно. Это я от наставницы Стеллы чётко усвоил. Если они поселились именно в Запретной долине, это неспроста. Если они смогли в неё попасть, значит, их впустило. Как впустило когда-то моих предков, впустило Гудвина, Элли. Только какая сила это сделала и с какой целью? Три года назад Бастрахна не смогла проникнуть в долину - теперь это удалось Пришельцам. И первое, что они делают - оскверняют её пролитием крови, бессмысленной и жестокой пальбой по птицам. В книге Виллины о Белом рыцаре сказано немного и невнятно, но одно очевидно: это время как раз для него... - Насколько я знаю по твоим же рассказам, когда придёт время, то и кандидат объявится, - возразил Железный Дровосек. - Но до сих пор его не было видно. Энни от этого дара отказалась - тем же отменяющим заклинанием Гуррикапа, сделавшим меня снова железным. Ты тоже говоришь, что это бремя не по тебе, и за три года только утвердился в этом выводе. Больше никаких претендентов. Хотя теперь, может быть, и объявится. - Может, объявится, - неуверенно согласился Аврал, думая о своём. Или всё-таки о чужом? Он действительно за эти годы снова и снова приходил к неутешительному выводу, что не дорос до Меча. Не раз подумывал о том, чтобы отправиться за ним в новый поход, но стоило проанализировать свои мотивы, разобраться, откуда идёт такое желание - и уши начинали гореть, как в детстве. Ему хотелось доказать себе и другим, что он его достоин, что ничем не хуже девятилетней девчонки. Как бы ни обманывал сам себя, говоря, что его заботит безопасность Волшебной страны - мысли на самом деле только об этом. А с таким настроем Белым рыцарем не стать - это Аврал понимал очень хорошо. Но сейчас, когда над страной повисла реальная, пусть и неясная угроза (а в прошлый раз была яснее, что ли?), снова приходится всё пересматривать. Пусть он не изменился, не стал лучше, но изменилась ситуация. Если потенциальный Белый рыцарь до сих пор не объявился - не значит ли это, что не стоит ждать иного, а отправиться вместе с Кустисом известной в Волшебной стране им одним дорогой? Вот Озма тоже считала, что не доросла до Книги Гуррикапа, и, говоря откровенно, по её примеру Аврал и научился оценивать себя столь критически. Но сейчас, небось, локти кусает, оттого что Книга, находящаяся у неё буквально на лбу, остаётся недоступной, ожидая нового Белого рыцаря, пока он тут предаётся рефлексии. Кстати, если Аврал поможет её извлечь, они с Озмой, может статься, перестанут наконец избегать друг друга, смогут подружиться? (Снова мысли неправильные - и это свидетельствует, что Меч по-прежнему тяжёл для него...) Если бы очередное пророчество Виллины расставило, как в прошлый раз, все точки над і, чтобы всё стало ясно и не надо было делать выбор самому. Но что-то ему подсказывало: этого сейчас не будет. Если на то пошло, и ему уже не двенадцать, а все пятнадцать - по законам и традициям народов Волшебной страны самостоятельная личность, полностью отвечающая за свои поступки. На самом деле, с этим у него проблемы, и даже их с Кустисом долгая картографическая экспедиция по забытым закоулкам Волшебной страны мало тут помогла. Было ещё одно важное обстоятельство. Лес Воюющих деревьев по-прежнему их не впускал. Сурово смыкал ряды, не шелохнув ни листочком. Несмотря на то, что они пересекли его с востока на запад, несмотря на то, что у Кустиса давно нет ни единой синей прожилки. Последний раз они проверяли уже здесь, всего неделю назад. Без Энни - ни-ни. Причём, похоже, именно без Энни, а не просто без серебряного обруча с Книгой Гурпикапа в рубине, потому что Озму с ним тоже, насколько Авралу известно... не то чтобы не пускали, но ясно давали понять, что не ждут и не приглашают, качая угрюмыми кронами. Вы, принцесса, конечно, можете войти - но лучше вам этого не делать. И это, казалось, полностью снимает вопрос. Только вот... Его размышления прервала Рамина, телепортированная обратно из Изумрудного города. Озму эта стрельба, которую она наблюдала с экрана, понятное дело, тоже перепугала. Выдернула мышиную королеву для объяснений, та её немного успокоила. Но теперь передавала экспресс-депешу: - Озма вас очень благодарит, но считает, что дальше вам в Долине задерживаться опасно. Слишком уж вы большие и с воздуха хорошо просматриваетесь - а эти кружат с каждым днём всё настырнее. Мы с гномами приноровились, дальше будем справляться сами. - Ну, допустим, Кустис маскируется не хуже гномов, - задумчиво улыбнулся Аврал, когда топот крохотных лапок затих в траве. Железный Дровосек оживился, внимательно уставился на мальчика: - Думаешь, ему лучше остаться? Я, если что, дорогу помню идеально, выберемся и сами... - Это хорошо, что дорогу помнишь... Но сомневаюсь, что он будет здесь так уж полезен. Его же, кроме меня, никто толком не понимает. Куст обиженно встряхнул ветвями, а затем начал очень быстро перебирать - замелькали, сменяя друг друга, знаки жестового языка, когда-то придуманного Авралом. Тот рассмеялся: - Да-да, согласен. И гномы его, если надо, быстро освоят с их памятью. Но понимаешь... я сейчас несколько в другую сторону смотрю. Буквально - в другую... Он повернулся на юго-восток. Дровосек проследил за ним взглядом. - Отсюда через два перевала - ущелье Арахны. А дальше, с другого его конца, горными тропами, которые Кустис, как выяснилось, мастер разведывать... Мы не можем добраться к озеру через лес, он не хочет нас пропускать, но есть другой путь - через горы. Есть ориентир - город, который видели мы с Энни. А там дорога, начинается за пределами леса и ведёт в него, не являясь его частью, как и озеро, деревья держатся от них на расстоянии... - И как ты собираешься его достать? - Пока без понятия. Расколоть лёд или растопить... Сообразим на месте. Сейчас главное - туда добраться. Сидеть и страдать "пусть не я, пусть кто-то другой, более достойный" теперь не время. События развиваются очень быстро, Волшебной стране в любой момент может понадобиться Белый рыцарь, а Озме - книга Гуррикапа. Дровосек с сомнением поглядел на Кустиса. Тот выражал готовность отправиться в поход прямо сейчас, но без особой уверенности. Да, дело возможное. Но трудное. Но возможное. - А ты-то сам что скажешь? - спросил Аврал Дровосека. - Моё настоящее сердце... Возможно, для тебя оно и не настоящее - так, бесформенный мешочек с опилками, перемешанными с пылью боя и пропитанными слезами и кровью любимой. Но знаешь, оно меня тоже ни разу не подводило за все эти годы. И сейчас у меня нет ощущения, что ты совершаешь ошибку. Тревога за тебя - есть, и сильная... - Ну так я и не рассчитываю, что это будет лёгкая прогулка, - усмехнулся Аврал. - Гор мне не бояться - в них я родился, в них постигал с наставниками науку выживания и боя... Не думаю, что южные от северных так уж сильно отличаются! Его взгляд уже блуждал между вершинами, словно пытался заглянуть за грань гребня. Окончательное решение было принято, и на душе сразу стало легче. Кустис приосанился, приняв "стартовую" позу. - То есть прямо сейчас и пойдёте? - А какой смысл откладывать? Тем более, Озма права, маячить у них под носом становится опасно. - Успеха вам, - вздохнул Железный Дровосек. - Тебе тоже. И будь осторожней, особенно на перевале - он всё-таки просматривается. - Угу. Я, пожалуй, дождусь темноты для надёжности. Хотя, признаться, не терпится увидеть своих поскорее, успокоить их... (Продолжение ниже)
Капрал Бефар: (Продолжение) * * * Белки, прыгавшие в ветвях вокруг небольшой поляны Северного леса, вдруг замерли и испуганно затаились. Что-то невидимое, шумно шурша, быстро опускалось с неба. Тихий плюх в густую траву - и из пустоты возник раскрытый лиловый зонт с привязанной к его ручке крепкой веревочной петлей. В петле шевелилось, пытаясь выпутаться и позванивая бубенчиками, нечто тех же оттенков, показавшееся на первый взгляд бесформенным, на второй - человеком, на третий - набитым соломенным чучелом с мешком вместо головы. Белки, конечно, слышали, что единственное живое чучело в Волшебной стране - представитель Озмы среди мигунов. Но каким ветром его сюда занесло вместе с зонтиком? Страшила тем временем придал себе почти человеческую форму и растерянно вертел головой: - Озма, ты здесь? - Да где мне быть? - хрустальные колокольчики в голосе зазвенели прямо над ним. - Дай себя в порядок привести, не хочу пугать местных зверей своим видом. Впрочем, тут же соткалась из пустоты, блеснув рубиновой звёздочкой на лбу - как обычно, само изящество. Но всё же воровато огляделась по сторонам и ещё раз отряхнула сияющую белизной мантию. - Ну что, зонтик показал себя на высоте, - сказала она, помогая Страшиле подняться. - А я как себя показал в качестве подушки? - поинтересовался тот. - О, ты лучшая в мире подушка! - Озма нежно обняла друга, заодно окончательно придавая ему надлежащую форму. - Хорошо всё-таки, что нас в полёте никто не видел. Особенно некоторые, с буйным воображением, знаешь... В Волшебной стране таких немного, но есть, увы. А впредь, конечно, сделаю сидение, и верёвки от четырёх углов, чтобы можно было руки просунуть... - Пристегать шляпу к голове тоже хорошая идея была. Странно даже, что я раньше до неё не додумался. Сложенный зонтик заменил Страшиле трость, хотя к доверенной ему Настоящей Волшебной Вещи он относился с некоторой опаской. Сама Озма опиралась на свой магический посох из бивня мастодонта. - А ты знаешь, куда идти? - спросил Страшила подозрительно. - Примерно. Но если что - подскажут. Белки, думаю, уже разнесли новость по всей округе. Лучше смотри по сторонам - вдруг мелькнёт где жёлтый кирпич. Если дорога первоначально вела в Жёлтую страну, она вполне могла проходить где-то здесь. Надо будет, кстати, у филина спросить, напомни, если забуду... Но следов дороги, вымощенной жёлтым кирпичом, они так и не обнаружили, зато как-то сразу вышли на утоптанную звериную тропу, подсказавшую, куда двигаться дальше. И в самом деле, всего через полчаса путь преградила широкая доска с надписью: [pre] Глупый филин Гуам даёт бесполезные советы. Обращаться к Мудрому Ослу -->[/pre] Само наличие надписи Озму не удивило - ей было известно, что животные в Северном лесу поголовно грамотны, а некоторые в попытках копировать человеческий быт и культуру не очень далеко отстали от Лисограда. Хотя контактировала она с ними мало - в случае необходимости Лев вполне справлялся с обязанностями её представителя. А вот содержание расстраивало: похоже, из полосы самобичевания Гуамоколатокинт за три года так и не выкарабкался. Мудрый Осёл при ближайшем рассмотрении оказался не совсем ослом, а мулом. Пони и ослы в Жёлтой стране издревле не ладят между собой, но любовь зла, иногда случаются такие союзы. Он важно восседал в дощаной палатке, почему-то в жевунской шляпе без бубенчиков и с разрезами для ушей на всю ширину полей, не поднимая головы от книги, которую листал копытом. - Время приёма у Глупого Филина начнётся через два часа, вы будете четвёртые в очереди. - Эммм, - растерялась Озма. - А для правительницы Волшебной страны у вас не предусмотрено исключение? Без очереди и во внеурочное время? - не то, чтобы она требовала для себя каких-то привилегий, но к филину за советом решили отправиться без отлагательств после пальбы лучами с башни, и торчать здесь, когда поведение Пришельцев в долине становился всё непредсказуемей, как-то не входило в её планы. - Ни в коем случае! - возмутился мул, продолжая пялиться в книгу. - Мудрость и глупость не взирают на лица и не гнутся под сильных мира сего. А оторвать Гуама от его покаянной медитации, когда он постом и сокрушением пытается очистить душу от Тьмы и загладить вину своего многолетнего сотрудничества со злыми волшебницами - да как такое вообще могло прийти в голову? - А мне кажется, вину куда проще загладить конкретными делами, что Гуамоколатокинт и делал успешно три года назад, - возразила принцесса. - И сейчас, когда над Волшебной страной нависла новая угроза, его советы могут принести ей огромную пользу. А значит, пользу и ему самому - потому что добрые дела, как и доброе волшебство, не переходят, а умножаются. - Очень глупое замечание! - протянул мул тем же неприятным монотонным полураспевом. - Во-первых, вы, когда сюда шли, видели надпись? Гуам даёт только бесполезные советы. Во-вторых, кому как не ему самому знать, насколько сильна Тьма в его душе? Если он опасается, что его советы могут быть даны под её воздействием, причинить вред и умножить зло - значит, на то есть основания? Озма не нашла что ответить. Ей самой такая логика была отлично знакома - десять лет её грызло, подтачивая изнутри, чувство неизгладимой вины перед Ником и Нимми. Только благодаря друзьям из Канзаса и собственному противоборству лукавой софистике Руггедо она смогла понять нечто важное, что с тех пор не раз пыталась объяснить филину - но видимо, ему для этого необходимо пройти до конца собственный путь. На помощь ей неожиданно пришёл Страшила: - Мудрый, говоришь? - обратился он к ослу с сомнением в голосе. - А меня вот официально нарекли Мудрым жители Голубой, Изумрудной и Фиолетовой стран, поэтому я Трижды Премудрый. Давай, как мудрец с мудрецом, сыграем в простую математическую игру. Один предлагает другому два числа первого десятка, и надо, пользуясь знаками арифметических действий, десятичной запятой, возведением в степень, радикалами, логарифмами, тригонометрическими и обратными круговыми функциями, знаками факториала, суммы и интеграла, выстроить ряд целых чисел от нуля до упора. - Всё-всё, - взмолился мул, - так бы сразу и сказали, что вы без очереди... Он очень аккуратно для непарнокопытного захлопнул книгу, вышел из палатки и молча провёл их к цели пути. Филин восседал на высоком - почти с Озму - пне и встрепенулся, ощутив их приближение, но позволил себе открыть глаза лишь через несколько секунд. - Очень рад вас видеть, друзья, - произнёс он голосом, не выражающим ни радости, ни каких-либо иных эмоций. - Надеюсь, Хэнк не был с вами невежлив? - Хэннибалом меня зовут, сколько можно повторять! - возмутился мул, собравшийся уж было уходить. - Это в Большом мире был кто-то крутой, король или полководец. - А после того, как пристреляемся к двузначным комплексам, предлагаю перейти сразу к четырёхзначным, - вернулся к прерванному разговору Страшила. - Трёхзначные слишком легки. - Ухожу, ухожу... - Хэнк порой бывает груб и заносчив, - объяснил филин, когда мул, продолжая недовольно ворчать, проследовал к своей палатке. - Но кто я такой, чтобы его судить? - Да, в толерантности ты, гляжу, превзошёл даже меня. - Это не толерантность, Озма. Просто я в самом деле считаю себя хуже всех... - "Всех" - значит, никого, - жёстко возразила принцесса. - Сравнивать себя можно с теми, с кем ты общаешься. А ты удалился от всех и упиваешься в глуши чувством своей греховности... - Не упиваюсь, - взъерошился филин, - а страдаю. Да, моя гордыня слишком велика, а значит, я опасно открыт Тьме, чтобы оставаться жить в миру, подвергаясь искушениям и искушая других... - Да что-то, гляжу, не очень-то ты и отшельничаешь, - прищурилась Озма. - Открыл консультационный пункт, понимаешь, секретарём обзавёлся... Гуамоколатокинт печально развёл крыльями: - А что я могу поделать? Слухи обо мне ползут по всему лесу, в какую глушь ни забейся - везде достанут. Хэнк хоть как-то сдерживает напор. - О да, это ему удаётся неплохо! - И потом, - продолжал филин с той же елейной интонацией, - я ведь честно предупреждаю, что глуп и советы мои бесполезны. Если кто-то рискнёт ими воспользоваться, моей вины здесь нет: я предупреждал и ответственности не несу. Страшила, пытаясь проникнуть в эту логику, на глазах начал было переходить в режим "куль с соломой", и Озме пришлось его физически встряхнуть. - Вас же с Хэнком за эти советы, небось, ещё и подкармливают обоих? - поинтересовалась она вкрадчиво. Филин вновь безучастно покачал головой: - Мы ведь ничего ни от кого не требуем. Но если несут, не обижать же отказом? Хэннибал даже список составил рекомендуемого размера добровольных пожертвований, чтобы не несли больше. Я, правда, когда узнал, распорядился снять - вдруг кто поймёт неправильно. Вы не обратили внимания - он в палатке не висел? - Вроде бы нет. - Вот видите, - радостно ухнул филин. - Значит, Хэнк меня всё-таки слушается. Озма решила перейти, наконец, к делу. - Послушай, Гуамокола... - начала она, но филин резко перебил: - Гуам! Видели же надпись. Я не заслуживаю более длинного имени, потому что причинил много зла Волшебной стране и вам лично. Верой и правдой служил Гингеме. Склонял тебя Урфином ко злу. Предал вас Бастинде. Вёл переговоры с мигунскими сепаратистами о выдаче вас Бастрахне на верную и мучительную гибель. Лично готов был убить Рамину... - Поверь, - хрустальный голосок Озмы начал звенеть металлом, - мы со Страшилой совсем не нуждаемся в напоминании того, что давно тебе простили. Раз и навсегда. - Вы, может быть, и не нуждаетесь, а я нуждаюсь! И напоминаю самому себе. Пять раз на день. Возможно, вы меня и простили, но я этого прощения не заслужил. Недостаточно для него очистился от Тьмы. - Гуам... Гуамоко... Гумоколатокинт... Столпник ты пернатый, лупоглазый флагеллант, Бастрахна тебя подери, - в хрустальных глазах девочки заблестели слёзы. - Вот не знаю до сих пор, как ругаются юные добрые феи, так что считай, тебе повезло. Прощение не зарабатывают! Его принимают и живут дальше, извлекая уроки из прошлых своих ошибок, а не зацикливаясь на них. И Тьму в себе анализировать можно только тогда, когда факт прощения для тебя очевиден и не вызывает сомнений. А с таким настроем ты только открываешь ей дорогу, пойми. Ты думаешь, что борешься с ней своим никому не нужным самобичеванием, а на самом деле она играет с тобой, потому что ты сам заигрываешь с нею... - Озма, - устало вздохнул филин, - я слышу это от тебя уже не первый раз. И даже не второй. Но ты никогда по-настоящему не была на стороне Тьмы, даже Урфином. Не знаешь её изнутри. Всё сложнее, чем тебе кажется. - Хорошо. Мы со Страшилой здесь не для того, чтобы читать тебе проповеди. И тем более, чтобы их слушать. Мы тоже нуждаемся в твоём бесполезном совете. Помнишь, как раньше: "Попробуй изжарь их на солнышке", "Краска!", "Это озовский канон"... - Озма, Озма, опасайся советов старого глупого филина, многие годы служившего Тьме, - завёл было Гуам прежнюю песню, но Озма зыркнула на него таким драконом, что филин тотчас поник, втянув голову. А решение у него возникло моментально. - Помнишь, как Бастинда окружала Изумрудный город невидимой стеной? - спросил он, выслушав суть проблемы. - А ты бы могла сделать так вокруг долины Гуррикапа - не на вход, а на выход? - Теперь, с магией Гуррикапа - смогу, - обрадовалась Озма. - Там ведь просто подкорректировать существующие заклинания... И пусть они себе спокойно живут в долине - а мы будем наблюдать и решать по их поведению, стоит ли их оттуда выпускать. Ты гений! Рада была наконец-то увидеть прежнего Гуамоко. - А я не рад! - буркнул филин. - Потому что хотел бы умертвить в себе прежнего Гуамоко навсегда. - Слушай, ну это уже совсем... вне характера! - А вот этому рад. Нет в моём характере ничего хорошего! О том, что они так и не спросили его о следах Жёлтой дороги в Северном лесу, вспомнили уже в полёте, приближаясь к городу. Не до того было. Филин Озму заметно расстроил. Но его идея и впрямь выглядела блестяще. - Завтра утром и выдвинемся. На Ойххо, конечно, и под обручем. Остановимся у Дровосека, дождёмся, когда все их вертушки будут в долине. А тогда организуем отход птиц, гномов и мышей, а я на зонтике облечу долину... В тронном зале феникс и Тотошка встретили их новостями из долины, за которыми внимательно следили по ящику. Поход Аврала за мечом, куда тот отправился сразу после их отлёта, Озму одновременно удивил и воодушевил. Если ему действительно удастся... Она попросила показать их с Кустисом, однако те были уже за перевалом, где ящик, даже модифицированный, по-прежнему не ловил. Решила заняться сиденьем для зонтика, но даже не дошла до мастерской. Вихрь, мрак - и ко всеобщему изумлению буквально в двух шагах возникла кряхтящая Виллина. - Ой, здрасьте... - растерялась Озма. - Потолок покрасьте! - ехидно ответила старушка. - Да надо бы, - вздохнула Озма на полном серьёзе, метнув взгляд под своды сквозь сплетение идущих к ящику золотых проводов. Гудвин так и не закончил отделку до войны с Бастиндой, а потом стало не до того и незачем - в тронный зал мало кто входил. У Озмы тоже руки до сих пор не дошли - столько державных забот, где уж тут заниматься собственной берлогой. - А ты по делу или как? - Нет, просто соскучилась по своей девочке, прилетела сказку на ночь рассказать, - в юмор и сарказм Виллина умела почти никак, поэтому её попытки пошутить выглядели немного жутковато. Ещё и потому, что никогда не предвещали ничего хорошего. - А то ты не знаешь, как нелегко мне даются эти перемещения... - Но у тебя же волшебная сила уже неплохо восстановилась! - Да не в этом дело. Просто старость не радость, вам, вечно юным, этого не понять, - поморщилась Виллина и сразу перешла к делу, указав нетвёрдой рукой в сторону ящика на троне. - Он у тебя замок Гуррикапа внутри показывает? - Показывает... с недавних пор. Хотя приспособить к нему "глаз-алмаз" та ещё морока была, - не могла не похвастаться Озма. - Молодец. Тогда запроси у него генерала Баан-Ну. - Кого? - машинально переспросила Озма и сразу догадалась: - А, это, наверное, Бородач... - Понятия не имею. Моя книга без картинок. Бородач был обнаружен в собственном кабинете и вёл себя как-то совсем неадекватно. Простукивал его стены - вернее, одну, родную стену замка - прислушивался. - Отлично, я не опоздала, - удовлетворённо прошамкала Виллина. Она объяснила Озме, что ещё лет пять назад прочла в своей книге об увеличительной Линзе силы, спрятанной Гуррикапом в своём замке, которую отыщет некий генерал Баан-Ну. Заложила эту страницу волшебной закладкой - и вот, сегодня она зазвонила. А на странице - новый абзац. Чтобы одолеть новую опасность, грозящую Волшебной стране (причём непонятно даже, имеются ли в виду Пришельцы или что-то ещё), Озма должна заглянуть в эту линзу. - Заглянуть - и что? - Заглянуть - и всё. Ты же знаешь, что книга не даёт избыточных подробностей. Заглянешь и узнаешь. - Да уж понятно. Непонятно, откуда о ней знает этот Баан-Ну и почему ищет именно в своём кабинете? И зачем ищет. Неужели им всё было известно заранее и прилетели сюда неспроста? Плохо, что мы не понимаем их языка. - Главное - увидеть, куда он её положит, - подал голос осмелевший Тотошка. - А там... - Ну да, внесём коррективы в наш план. Прежде чем окружать долину барьером, я должна проникнуть невидимой в замок и заглянуть в линзу, - глаза Озмы заблестели. - Люблю опасные приключения... Она резко замолчала, потому что генерал на экране вдруг остановился, приложил ухо к стене, снова и снова простукивая её в этом месте. Ушёл, вернулся с кувалдой. После второго размашистого удара стенка проломилась. Баан-Ну аккуратно выгреб осколки и просунул руки глубоко в открывшуюся камеру. Извлечённое из неё действительно оказалось большой линзой - чуть больше объектива в Озмином телескопе. В медной оправе, с двумя ручками, за которые ухватился генерал и, сдув с выпуклой поверхности густое облако пыли, уткнулся прямо в неё своим клювовидным носом. В этот момент по изображению снова пошли помехи. Слабые - лёгкая дрожь. Даже не мешают увидеть, что в линзе не произошло никаких видимых изменений. Конечно, этот взгляд через плечо - совсем не то, что имела в виду книга Виллины под словами "заглянуть в линзу". С ней надо вступить в непосредственный контакт, взять за эти ручки, как Баан-Ну. Потому что он как раз сейчас, несомненно, что-то видит... ...и даже слышит. Те неясные, но настойчивые голоса на первом этаже замка, у заложенных лестниц в подземелье, по наущению которых он искал этот странный предмет. Теперь они звучали отчётливо, были совершенно понятны и обрели лица внутри линзы. А "маятник" его собственного состояния метался в сумасшедшем темпе, обгоняющем пульс, и на каждом из его полюсов лица циклически сменяли друг друга. Гипомания. Скуластое красное лицо с раскосыми глазами и густыми космами чёрных волос. Маленькая хрупкая женщина, отважно боровшаяся в незапамятные времена с хозяином этого замка, превосходящим её ростом чуть ли не вдвое, была им побеждена и усыплена на пять тысяч беллиорских лет. Из-за подлого предательства своих слуг развоплотилась при пробуждении. Субдепрессия. Сухонькая старушка, в чьих глубоких морщинах угадывается аристократические черты. Совсем недавно, уже во время полёта "Неуловимой", была ограблена недругами, лишившими её сперва серебряной короны, а затем и законно унаследованных от погибшей сестры серебряных башмачков. В борьбе за них потерпела поражение и отправлена в изгнание. Самоотверженно подселила к себе сознание той, первой, с которой взаимообезопасили друг друга: одной была предсказана смерть от меча хозяина замка, другой - от воды. Коварные враги плеснули в неё мечом, растворённым в воде, и развоплотили вторично. Маятниковая нестабильность, бешеное колебание между полюсами. Бездна, не имеющая образа. На Беллиоре называемая Чёрным пламенем, на Рамерии - Живой пылью. На самом деле, осколок Монокосма, постгуманоидной политогенной формы высшей жизни с планеты Крокрыс, разбомблённой агрессивным военным блоком Галактической конфедерации. Будучи недостаточно стабильным для автономного существования, вступил на Беллиоре в симбиоз с Арахной, получившей от него возможность принимать любой облик. Именно к её пробуждению другой осколок-крокр, правящий под видом Верховного правителя Гван-Ло на Рамерии, идеальное общество которой готовится основой для будущего возрождения Монокосма, организовал полёт "Неуловимой". Но из-за этих двух дур его вначале шарахнуло магией Книги Гуррикапа с серебряного обруча, блокировав его могущество, а теперь вся его сущность насквозь пронизана обломком Меча Гуррикапа, который в растворённом виде был выплеснут на Бастрахну. Как и пять тысячелетий назад, он нуждается в симбионте, чтобы избавиться от этого осколка. И чтобы увенчать успехом миссию "Неуловимой", выполнив её тайную задачу. "Мы нужны друг другу. Мы созданы друг для друга. Найди путь в Подземье!" ...Линза вдруг растаяла, словно лёд, стекая на пол и испаряясь, не достигнув его. Генерал с криком выронил пустой обруч, который начал плавиться, будто раскалённый. Поглядел на ладони - странные симметричные ладони менвита, где мизинец выглядит так же, как большой палец. Ожога вроде нет. Тихой мягкой походкой Баан-Ну покинул свой кабинет. Его совиные глаза горели безумной отвагой. А хрустальный взгляд Озмы - изумлением: - И что это было? - Сама в шоке - растерянно призналась Виллина. - Нет, дорогая бабушка, ты чего-то не договариваешь. Артефакт явно одноразовый. И зачем тогда книге писать, что я должна туда заглянуть, если известно, что отыщет его Баан-Ну, и наверняка для себя, а не для меня? Там было сказано что-то ещё? Ты мне, как Элли, озвучила половину предсказания? - Ну... да. Имелся и вариант на случай, если что-то пойдёт не так, но зачем тебя было им сразу грузить. Тем более, он какой-то невнятный. - Опять игры с неопределённым артиклем? - Хуже. В общем, в этом случае ответ ты найдёшь, пройдя через какую-то Полую трубу. А найти её тебе поможет некий владыка Подземного моря. - Как раз всё не так уж плохо, - ободрилась Озма. - По крайней мере, дорога к Подземному морю нам известна. Вернее, известна Ойххо, на котором мы как раз собрались лететь в те края. И Утёс Гибели, где находится вход - совсем рядом с долиной Гуррикапа. Вот что это за "владыка"... - Может быть, кит, которого мы видели? - предположил Страшила. - Помнишь, которого испугались драконы рудокопов... - Это был бы не худший вариант. А то им вполне может оказаться и Руггедо, захвативший море за эти три года! - Кстати, Полая Труба вполне может быть син-хро-тун-не-лем, о котором упоминал Руггедо. - И который, судя по всему, тоже стремился захватить. Я помню, - кивнула Озма. - По твоей версии, через него ещё в Пещеру рудокопов и окрестности проникли с другой планеты животные с шестью конечностями. - Может быть, оттуда и прилетели Пришельцы? Но конечностей у них четыре... - Всё может быть. Вплоть до того, что мне действительно придётся спрашивать дорогу у Руггедо. Кто там владыка, с определённым артиклем... Книга Виллины вся такая внезапная, такая загадочная вся. - И до сих пор безотказно всех выручала, - напомнила Виллина слегка сердито. - Информацию из будущего без таких недомолвок не передать, сама прекрасно знаешь - Да я же ничего не имею против, - смущённо заверила Озма. - Просто о победе опять говорится в таких неуверенных оборотах... - А зачем тебе искать уверенности в книге? Ищи её в себе, - сказала мудрая волшебница. Принцесса кисло улыбнулась: - Ну да, ты зато во мне уверена за двоих... Всё ещё считаешь меня Лурлиной, которая сама этого не осознаёт? Старушка строго посмотрела на неё поверх очков: - Уж не знаю, Лурлина ли ты, но что ты Озма - вне всякого сомнения. И это имя тоже давно уже не пустой звук. - Да ладно, - смутилась принцесса, - чем это оно успело прославиться? Сплошные нереализованные планы и косяки, из которых только друзья и выручали... И запнулась. Собственные слова внезапно напомнили ей нытьё филина. Только тот зациклен на чувстве вины, а она - на своём несовершенстве. А по сути то же самое. Вот Аврал - в один прекрасный момент перестал колебаться и отправился за Мечом. Молодец, парень. А чем она хуже? Виллина ощутила эту перемену настроения, положила девочке на плечо сухую руку: - Действуй, дитя моё! Не расстраивай бабушку. - Постараюсь. Не будем откладывать до утра - полетим в Голубую страну прямо сейчас.
Annie: Капрал Бефар пишет: осколок Монокосма, постгуманоидной политогенной формы высшей жизни с планеты Крокрыс, Ого, у вас Вселенные множатся)) Капрал Бефар пишет: Книга Виллины вся такая внезапная, такая загадочная вся. Думаю, где ж я это видела именно в такой формулировке... Ага, нашла
Капрал Бефар: Annie пишет: Ого, у вас Вселенные множатся)) То ли ещё будет... где ж я это видела именно в такой формулировке... Ага, нашла Угу, и неслучайных фраз по-прежнему немало
Annie: Капрал Бефар пишет: То ли ещё будет... Эмм, я, конечно, не советчик, но мягко замечу, что всё в меру хорошо) а то, если вы сюда ещё Дарта Вейдера и Чипа с Дейлом впишете, как в одном известном кроссоверном макси форума, это будет немножко слишком Только не подумайте, что я Свинья (с)
Капрал Бефар: Не-не-не, здесь отсылки на мой конкретный старый фанфик (кстати, с небольшим соавторством одного из соавторов того самого кроссоверного макси - интересно тасуется колода), которые тянутся ещё с первой книги в виде снов Элли и Энни (да и предыстория Арахны в "Фее..." тоже уже упоминалась) и теперь просто получат закономерное развитие. Тем более, они чудесно монтируются с циклом Кузнецова (да, я понимаю, что его никто не читал, но всё же - смотрим шапку). А вот по вселенным изумрудным немного прогуляемся, как и было сказано. (Иллюстрация Эрика Шановера к книге Эдварда Эйнхорна "Парадокс в стране Оз") Но вот сразу же неинтересно со спойлерами, правда?
Annie: Капрал Бефар пишет: Не-не-не, здесь отсылки на мой конкретный старый фанфик А, ну тогда хорошо ) Капрал Бефар пишет: (Иллюстрация Эрика Шановера к книге Эдварда Эйнхорна "Парадокс в стране Оз") Какая симпатичная иллюстрация, кстати ) Капрал Бефар пишет: Не в тему: Но вот сразу же неинтересно со спойлерами, правда? Ну кому как. Я спойлеры люблю, я даже в конец книги часто подглядываю заранее (почти всегда). Меня спойлеры успокаивают )
полная версия страницы