Форум » Фанфики » Фанфик "Мне девяносто лет" » Ответить
Фанфик "Мне девяносто лет"
dumalka: Название: Мне девяносто лет Автор: dumalka Бета: Felis caracal Размер: мини Пейринг/Персонажи: Аларм/Элли, Страшила Категория: гет Жанр: флафф Рейтинг: G Канон: С.С. Сухинов Краткое содержание: «Мой милый старый друг, мне девяносто лет. Какие могут быть женихи? И какие могут быть мечты?» Примечание/Предупреждения: AU и вообще бестактное обращение с каноном. Размещение:с разрешения автора
Ответов - 1
dumalka: «Мне девяносто лет», — напомнила себе Элли. На песчаный берег Большого озера накатывались широкие волны, оставляя на песке ровную потемневшую полосу всего в ладони от носков туфель Элли. Она сидела на берегу, обняв колени, и не спускала глаз с едва заметной линии горизонта. За её спиной по траве вышагивал, заложив соломенные руки за спину, Страшила и по старой привычке размышлял вслух. — Итак, что у нас есть? Аларм и Дровосек ни живы, ни мертвы. К Стелле мы за помощью обращались, Виллину вызвать пробовали, в книге Торна смотрели, Корину найти не можем, да и не верю я этой колдунье. Парцелиус согласился помочь, только если ты за него выйдешь замуж. Что можно попытаться сделать ещё? — Другого выхода нет. Вдалеке чистое голубое небо сливалось с водой, другой берег терялся в дымке, а может, его и не было видно. Перед глазами заплясали солнечные зайчики. То ли блёстки от лёгкой ряби на озере, то ли слёзы. — А эльфы? Ты без меня с ними говорила. — То же самое, что сделала Стелла, но на пять дней. Разницы не будет. — Предположим, мы согласимся на условия Парцелиуса, — продолжал Страшила. — Но вот хозяйничать в Изумрудном городе ему точно нельзя! — Мне надо отказаться от правления Изумрудным городом? — спросила Элли. — Нет, нет, ни в коем случае! Дело вот в чём: тебя ведь выбрали сами жители Изумрудного города. И правительницей ты стала по их просьбе. Элли кивнула. — Следовательно, правительница именно ты. А твой муж правителем не будет, — сделал вывод Страшила. — Ну если, разумеется, арзалы не захотят видеть его своим правителем. Но ты посмотри, как ведёт себя Парцелиус! Разве арзалы его полюбят? Или хотя бы будут уважать, как Гудвина или Корину? Элли уткнулась лбом в колени. Они со Страшилой взяли время подумать. Но, кажется, уже всё решено. Нужно только придумать, как уменьшить ущерб от Парцелиуса. Страшила об этом и размышляет. Правильно делает, но кто бы знал, как разрывается сердце… — И ещё нам надо потянуть время. — Нельзя тянуть, — Элли передёрнула плечами. — Может, Дровосек ещё и потерпит, но Аларм… У него уже круги под глазами. Смотреть страшно. — С помощью — ни в коем случае нельзя. Со свадьбой — надо непременно потянуть время. Сейчас всё равно не до неё. Того гляди, Пакир нападёт. — А потом будет до свадьбы? — Мы возьмём полгода, а лучше год. Или даже два года. Сейчас мы сможем Парцелиусу дать золота, или ты ему что-то ценное наколдуешь, раз ты теперь настоящая волшебница. — Зачем тянуть? — Освоишься на месте правителя, и с волшебством тоже. Ты сама говорила, что у тебя не всё получается, — перечислял Страшила. — К тому же, война с Тьмой может закончиться, будет понятно, что к чему. И на какой стороне Парцелиус, тоже будет понятно. Элли снова уткнулась лицом в своё бархатное платье и зажмурилась до боли в веках. Казалось, что вот сейчас всё растает и она проснётся в Розовом Дворце, а город Теней, несчастье с Алармом и разговор с Парцелиусом окажутся просто длинным страшным сном. — Элли? И снова перед глазами простор чистой воды, и вовсе не видно другого берега. А из-за зелёной рощицы выглядывает выщербленная башня дворца Парцелиуса. — Давай год. Война закончится, — ответила Элли. — Ты что, уже решила? — удивился Страшила. — Я ещё не начал перечислять ар-гу-мен-ты против. — Да. Разве есть другой выход? — Нет, я всё-таки перечислю. Парцелиус может натворить дел в Изумрудном городе… — С этим уже разобрались, — ответила Элли. — Ты сам сказал, что с этим мы справимся. — Ну и ты сказала, что тебе кто-то симпатичен, — продолжал Страшила. — В чём-то Парцелиус прав. Я правительница, так что тут любовь ничего не решает. Легко сказать. Хорошо, если получится с Парцелиусом жить мирно. — Эх, был бы здесь Дровосек… Он в делах сердечных понимает куда больше. — Значит, решено. — Слова Страшилы окончательно убедили её в правильности решения. С Дровосеком они ещё поспорят, что нужнее, сердце или мозги. А что если она сейчас откажется? Страшно подумать… — Надо найти аль-тер-на-тив-ный вариант, — прервал Страшила. — Попробуем придумать что-то другое. К кому мы ещё не обращались? — Больше нельзя медлить, — Элли замотала головой, боясь потерять решимость. — Идём. Только говорить будешь ты, ладно? — Мне всё меньше нравится этот договор, — голос Страшилы стал напряженным. Элли договор не нравился с самого начала. — Мы попросили помощи у Парцелиуса. Он назвал цену. Я готова её заплатить, лишь бы Аларм и Дровосек ожили, — Элли повернулась к соломенному другу. — Только бы он сам не отказался. Так ты скажешь, да? Голова Страшилы привычно ощетинилась иголками и булавками. Элли, отряхнув от песка платье, принялась их засовывать обратно. — Ты сказала, что кто-то тебе симпатичен, — продолжал Страшила. Элли об этом думать не хотела. Сейчас нужно спасти друзей. — Мой милый старый друг, мне девяносто лет. Какие могут быть женихи? И какие могут быть мечты? *** Ровно то же самое она повторяла себе, сидя за праздничным столом. Когда Аларм и Дровосек ожили, она радовалась, как маленький ребёнок. Плакала от счастья, обнимала их по очереди и обоих вместе. О возрасте она тогда совсем забыла, да и о странном поведении Парцелиуса тоже. А сейчас почему-то щёки горели. Элли даже украдкой глянула на своё отражение в серебряном кувшине. Казалось, они даже светятся. Такого вообще-то быть не может, но всё же Волшебная страна. Кто знает? Аларм рассказывал про сражение со звероподобными существами, которых подослал Пакир, чтобы задержать его у горы Трёх Братьев. Дин Гиор, привычно разглаживая поседевшую бороду, внимательно слушал и даже что-то переспрашивал. Что-то про технику боя. Элли не всё понимала. Страшила и Дровосек что-то обсуждали с Фарамантом в сторонке. Там, похоже, снова разгорался старый спор. И в непонимании, и в спорах, и в шуме было что-то неправильное, несовершенное. И оттого живое. Они все были живыми! Это того стоило. *** «Мне девяносто лет», — снова напомнила себе Элли. — Неужели ты полюбила его? Пораженный Аларм смотрел на неё округлившимися глазами, а Элли просто не знала, куда себя деть. — Нет. Вовсе нет, — замотала головой она, до боли сжимая руки. В лицо Аларму она смотрела только мельком и тут же прятала глаза. — И что ты молчишь? — хмуро осведомился он. — Я обещала выйти за Парцелиуса замуж, если он оживит вас. У меня не было другого выхода, — оправдывалась Элли. — А предложить что-то другое? Отговориться? Обратиться к кому-то другому? — К кому? К Пакиру? Ты уверен, что он потребует цену меньше? — Нет, ну за Пакира тебе точно замуж нельзя. А богатства? Такие, как Парцелиус, их любят. — Ничто не сравнится с богатством Изумрудного города, — проговорила Элли. — Обратного пути всё равно уже нет. Аларм схватил её за плечи и повернул лицом к себе. Взгляды встретились на какое-то мгновение. Элли увидела печаль и злость в его взгляде, но так и не поняла, что увидел он. Его руки соскользнули с плеч, Элли снова потупила взгляд, а Аларм отошёл к другому краю облака и отвернулся. Элли потерянно поглядывала на него и не знала, что сказать. Молчание нарушила Гекта, но Элли отвечала ей не задумываясь и явно невпопад. Наверное, Аларм теперь и вовсе перестанет с ней разговаривать. Что ж, пожалуй, справедливо. И всё же заговорил. Через некоторое время, когда Элли уже заставила себя думать о предстоящих переговорах со Сказочным народом, он мягко взял её за руку. — Прости, я был груб, — спокойно сказал он. — Ничего, — Элли пожала плечами и чуть улыбнулась. — Я не в обиде. Аларм поцеловал ей руку. Щёки словно вспыхнули. — Мы с Дровосеком обязаны тебе жизнью. И никогда этого не забудем. Не зная, что ответить, Элли кивнула. — И... — Он долго молчал, ничего не добавляя. Элли просто смотрела в его решительные серые глаза, ожидая продолжения. Брови у него снова сурово сдвинулись. «Мне девяносто лет», — напомнила себе Элли, высвободила руку и отвернулась. Аларм промолчал. *** «Мне девяносто лет», — напоминала себе Элли в который раз. Аларм снова скрестил руки на груди, нахмурился и отвернулся, глядя на скрывающееся за горизонтом тёмное пятно — остров Горн. Она никак не могла придумать слов для того, чтобы поддержать и успокоить. Вместо этого с губ срывалась какая-то ерунда про битых и небитых. Сейчас бы просто подойти, приобнять за плечи... Ну и мысли. Для старухи-то... Да, и для старухи, которая уже обещана другому. — Ошибки случаются у всех, — вздохнула Элли. — У всех без исключений... Главное, что теперь делать с этим. Аларм что-то буркнул и надолго замолчал. Элли всё стояла за его спиной, но так и не придумала, что сказать. — Иди отдыхай, — велел Аларм. — Прости… — прошептала Элли, плохо соображая, за что именно. За то, что в Ущелье глупостей наделала? За то, что сейчас ничего путного сказать не может? Да пожалуй, за всё сразу. — Отдыхай, — повторил он снова. Наверное, хочет побыть один? Что же, можно понять. Мягко коснувшись его плеча, Элли ушла. *** Сколько раз она потом жалела, что не осталась! Когда удалось оживить Магдара, она всё крутила головой, пытаясь найти среди жевунов, мигунов и марранов Аларма. Ну не мог он в стороне остаться! — Я несколько часов безуспешно искал Аларма… Внутри всё как будто оборвалось после этих слов Эльга. Кажется, палуба качнулась под ногами, и Элли уцепилась за ближайший бочонок, чтобы не упасть. Как она могла не понять? Не почувствовать, что Аларм собрался уходить с корабля! «Мне девяносто лет, я должна быть умнее!» Хорошо, что все слушали Эльга. В голове — ворох глупых мыслей. Догнать Аларма, упрашивать вернуться. Потребовать, чтобы он вернулся. Бессмысленно. Эльг не догнал, и она уже не догонит. Когда Элли подняла глаза, все смотрели на неё. Часть разговора прошла мимо. Кажется, они хотят спросить про Аларма. Как у волшебницы и Хранительницы. А она, глупая старуха, не разгадала его намерений и не смогла остановить! Что она может сказать? Она долго смотрела себе под ноги. Представлялась ей тянущаяся вдоль тёмного берега одинокая дорожка следов и едва заметная на горизонте широкая спина. Хотелось бежать вслед и кричать, умоляя не уходить. Или нет? Хотелось крикнуть: "Возвращайся!" А следы смоет подступившая волна. — Аларм сделал правильно, — проговорила Элли, подняв голову. Взгляды у друзей были слишком неуверенными. А уверенность нужна, и в первую очередь ей самой. — Теперь это его путь. Надеюсь, он найдёт своего отца… Элли замолчала. На неё смотрели уже более уверенно, в её голосе тоже прибавилось твёрдости. Но нужно было ещё что-то сказать. Длинную речь о мудрости этого поступка? — Если мы и найдём его, то уговорить вернуться не сможем. Дровосек с сожалением кивнул, Страшила тоже. Своего друга они знали точно не хуже Элли, переупрямить его будет невозможно. Магдар хмыкнул в густые усы. На непослушных ногах Элли вернулась в каюту и с трудом забралась в подвесную койку. То ли переживания, то ли магия в подземной стране вытянули из неё все силы. Снились подземелья, монстры и Пакир, угрожающий расправой. Она едва не кричала от ужаса, но всё же прогнала кошмар и провалилась в чёрное забытьё. *** «Мне девяносто лет», — снова напоминала себя Элли. Она смотрела на блестящие внизу волны и старалась не видеть хитрые глаза Гудвина. Он довольно нагло лез в кладовку (а может, целый зал?), куда она сама едва-едва позволяла себе глянуть через замочную скважину. И не давала открыть дверь именно эта надпись «Мне девяносто лет». Ну и… Десять месяцев до свадьбы с Парцелиусом. Впрочем, в делах сердечных магия всё равно не помощник. Да и нечестно это. Можно только попросить, чтобы Аларм вернулся поскорее. А больше ничего, наверное, и не надо. *** — Элли, можно тебя? У Аларма никак не получалось позвать её сейчас учтиво, как королеву и Хранительницу, поэтому позвал просто. Она радостно улыбнулась — и тут же будто потухла и опустила голову. Совет уже всё равно закончился, все планы согласованы. Дровосек увёл под руку сонную Весу, не желавшую с ним расставаться даже на минуту, Дин Гиор с Фарамантом ушли спать, Лев свернулся прямо в углу тронного зала, положив голову на лапы. Стеллу ещё час назад проводили в Розовую страну, гнома-посланца от Таргана увела фрейлина показывать его комнату. Только Магдар ещё сидел за большим столом над картами, но огрызался, когда кто-то к нему обращался, и отвлекать его перестали. Расскажет, что задумал, утром. — Элли? — ещё раз позвал Аларм, тронув её за локоть. — Что? — спросила она, на мгновение подняв глаза. — На пару слов. Идём со мной. — Он взял её за руку. Как назло, кругом сновало полно народу. Куда ни сунься, либо кто-то из придворных сидит за беседой, либо кто-то из гостей. И не скажешь, что полночь. Элли шла за ним, немного отставая; пришлось убавить шагу. Наверное, он слишком привык ходить быстро. — Может, в парк? — предложила Элли, когда и на балконе оказались два мигуна-механика, увлечённо что-то обсуждающие. — Думаешь, в парке никого нет? Она пожала плечами. В парке действительно было пусто, ещё и темно. Они нашли увитую розами и виноградом беседку, Элли зажгла над их головами фонарик из множества светлячков. Она это проделала совсем легко. Но всё равно сегодня у неё слишком грустный вид. Днём она, правда, очень радовалась возвращению друзей, а сейчас опять как в воду опущенная. Аларм же надеялся её порадовать. Он встал прямо перед ней и объявил: — Тебе не надо выходить за Парцелиуса. Элли подняла на него недоверчивый взгляд и удивлённо моргнула. — Он предатель. И создал Чёрное пламя, так что обойдётся. Я его видел, — Аларм сурово сдвинул брови. — Не волнуйся только, Чёрное Пламя ему не удалось. И я постарался, чтобы не удалось никогда. На губах Элли заиграла робкая улыбка. И всё-таки она гораздо красивее, когда улыбается. — Спасибо, — сказала она совсем тихо. Теперь и глаза улыбались. Ну вот, не отчаянная решимость, с которой идут только на смерть. Он когда-то очень хорошо запомнил это выражение, и за одно это хотелось Парцелиуса прибить. В общем-то, он сказал, что хотел. А что дальше — не знал. Сначала он хотел похлопать по плечу в знак поддержки, но, когда рука поднялась, передумал. Вдруг хлопнет слишком сильно? Так что он просто осторожно сжал. Элли на него посмотрела внимательней. — А ты стал старше, — заметила она, протягивая руку. Он думал, погладит по щеке, но остановилась и что-то шепнула. По подбородку прошло лёгкое пощипывание. Она, как всегда, рвётся лечить каждую царапину. И магия тут ей только помогает. Аларм улыбнулся ей. Его переполняла нежность, и сдерживать порыв он не стал. — Не отдам тебя, — прошептал он, заключая её в объятия. — Ни Парцелиусу, ни Пакиру. Никому не отдам, слышишь? Здесь, в его руках и под его защитой, никто её не тронет. Ни Пакир, ни кто-то из его слуг. Ни тем более Парцелиус. На какое-то сладкое мгновение Элли прижалась к нему, но тут же будто опомнилась, уперлась руками в грудь и попыталась вырваться. Он немного ослабил хватку, а потом и совсем выпустил. Она быстро повернулась к нему спиной. — Что, сильно сжал? — Наверное, чуть рёбра не переломал, стоило понежнее с хрупкой девушкой. — Нет, — Элли замотала головой, не поворачиваясь. — Нет. Аларм нахмурился. Наверное, стоило сначала сказать, что он её любит, а потом обниматься лезть. Оказалось, дело не в этом. — Ты знаешь, сколько мне лет? — вдруг спросила она. Он помолчал, мысленно пытаясь подсчитать. А потом честно признался: — Не знаю. — Девяносто. Больше Элли ничего почему-то не добавляла. А он всё разглядывал светлые локоны, придерживаемые короной, и напряженные плечи. — И? — спросил он, устав ждать дальнейших объяснений. — Мне девяносто лет, — повторила она. — Я понял, что девяносто, — кивнул Аларм. — И что? Он всегда знал, что Элли его старше. Но когда она была рядом, его это не беспокоило вообще. А может, напрасно? Может, у неё в Большом мире был муж? И она его до сих пор любит? Элли удивлённо повернулась и посмотрела ему в глаза. По щекам её катились слёзы. Вот тут Аларм точно растерялся. Что сделать, чтобы она перестала плакать? Обнять? Нет, вырывается. Увести обратно во дворец и отправить спать? Принести поесть? Достать звезду с неба? — Я старуха, Аларм, — проговорила она. — Да непохоже. Сказать ей, что ли, что она красивая? Ну ведь правда красивая. Вот когда плачет, не очень. Носик сморщенный, губы опущены, и глаза красные. Но уж точно не старуха. — Ну ты что, не плачь. Он осторожно взял её за плечо. Она закрыла лицо руками. — Почему я тебя люблю? Почему сейчас? — почти закричала она в отчаянии. — Наверное, раньше не попался. — Этот ответ казался Аларму простым и очевидным. А Элли убрала руки от лица и подняла на него круглые от удивления глаза. Вопрос у него был другой: что сейчас делать с плачущей девушкой? Любимой девушкой. Можно погладить по голове. Аларм провёл по её волосам, по щеке к подбородку и снова по волосам. — Я ждала тебя, — прошептала Элли. — Я скучала по тебе. Волновалась. Боялась, что ты не вернёшься… — Вернулся, — заверил он. Такие пушистые, мягкие волосы. И слёзы, кажется, кончились. — Проводить тебя? Элли снова замотала головой, вцепившись в его руку. До рассвета ещё долго. Аларм всё же обнял её, она положила голову ему на плечо и замерла. Ну их, все эти девяносто лет. Ну его, Парцелиуса, ну её, всю эту войну. До рассвета у них есть время.
полная версия страницы