Форум » Изумрудные проекты » Из страны Оз » Ответить
Из страны Оз
zanq: После прочтения книги Ведьма: Жизнь и времена Западной колдуньи из страны Оз осталось много вопросов. Я написал несколько фанфиков взяв некоторые факты из этой книги но вопросы остались. Почему после бегства Гудвина избрали императором Шелла Троппа? Он из мятежной Манчкинии и мятежной семьи. По сюжету Гудвин вроде бы отец Бастинды но это не было решающим фактором в избрании Шела Тропа императором. Кстати, почему Гудвин не основал свою династию? Это было бы логично связать себя с влиятельными семьями и укрепить свое положение? Есть еще несколько книг Лев среди людей и Сын ведьмы. Всех этих книг нет на русском языке. Я попытаюсь перевести книгу Из страны Оз адаптируя ее под Волковскую ВС. Оригинал можно скачать здесь
zanq: III Алтарь Леди-Рыбы 1 Родителям Свифт сказал, что Мухлама возглавит группу изгнанников, но не сказал, кто будет среди них. Лир схватил жену за руку. - Задержи это мгновение подольше, Кендли. Мы ждали этого все эти годы. Не рассеивай ее в облаках, как маленького крапивника, на которого она похожа. Она была здесь. Она вернулась. (Ее вернули обратно. Ее привезли сюда.) У него будет достаточно времени, чтобы изучить ее. Время снова началось. Он чувствовал, как его жена напрягается, чтобы вырваться на свободу, окружить ребенка пугающей, сдерживаемой любовью. Его предплечье выпячивалось от усилий сдержать Кендли. - Не торопи девушку. Наша девочка. Он попытался дать Кэндли совет театральным поворотом собственной головы. Вместо этого посмотри на Бррр. Этот старый Трусливый Лев, как его стали называть. Вот он стоит, опустившись на четвереньки, как животное, голый, если не считать своего рода синего саржевого халата художника с бантом сзади. И мотал своей похожей на валун головой от девочки к ее родителям, туда-сюда. Лев мог смотреть на нее. Он заслужил эту привилегию. Лиру и Кендли придется подождать еще немного. Теперь, когда появились дополнительные моменты. Бррр посеребрил усы. Ему, должно быть, около сорока, не так ли? Так что же это было - возраст, усталость или нервы, которые заставляли левую заднюю ногу Льва дрожать? Его грива была пышной и красиво расчесанной, хотя даже его щеки были украшены щеками. У него появилось не только брюшко, но и немного неправильный прикус. Однако оба признака возраста исчезли, когда Лев встал на задние лапы. Как будто он вдруг вспомнил, что он - Намори из Королевской страны Оз. Он выглядел готовым сделать реверанс, но протянул Лиру переднюю лапу. Трусливый Лев сказал: - Жизнь или две назад кто-то, кого вы, возможно, помните как Элли Смит, однажды заставила меня присматривать за вами. Я не обратил на это особого внимания. Позже старая дьяволица по имени Якл попросил меня защитить этого ребенка, если я смогу. Я сдержал ее просьбу, не представляя, что смогу ей угодить. И все же я здесь — сюрприз, сюрприз. Представляю мою супругу, Илианору, и моего юного друга, которую зовут Рейна. Я невольно подчинился обеим властным женщинам и оказал вам две услуги в один и тот же день. Отбросив сарказм, он сказал более хрипло: - Если бы я мог оказать большую услугу, Лир, сын Бастинды. Лир ухнул. - Не говори со мной таким тоном. Это звучит так, как будто вы вышли из какой-то пантомимы о Великих моментах рыцарской страны Оз. ‘Лир, сын Бастинды’? Теперь я называю себя Лир Ко. Тем не менее, он упал в объятия Льва. Мускус Львиной гривы был отвратительным; он пах молодыми лисами и страдающими недержанием людьми. - Ты, старая киска, - пробормотал он, - Ты мне никогда особо не нравился, и, черт возьми, теперь я буду у тебя в долгу всю оставшуюся жизнь. - Редкая вещь, чтобы у меня было какое-либо преимущество, - ответил Бррр, - Я уверен, что растрачу его впустую. Гном кивнул в знак согласия - характер был на высоте. Лир отстранилась, чтобы сказать: - Это Кэндл Оскаами. Он подозвал жену к себе. Та кивнула, но глаза ее не отрывались от девушки, которая накручивала свои растрепанные локоны на предплечье, как будто в агонии хотела оторвать себе голову. Маленькое зеленовато-белое существо, может быть, хорек или гнилая норка, извивалось у лодыжек девушки, как голодная кошка. Наконец Лир повернулся к женщине, которую Лев представил как свою супругу. Только теперь она откинула вуаль со лба, откинув ее со скул. Крик, который издала Лир, заставил всех вздрогнуть, кроме Рейны, который, казалось, ничего не замечал. Нор подняла руку, удерживая Лир. - Сначала еда и вода, - сказала Нор голосом, который был и не был тем голосом, который Лир помнила с детства, - Наши истории ждали так долго; они могут подождать до мытья посуды. Кендла Оскаами, покажи мне работу по дому, и я помогу тебе с тем, что нужно сделать. У меня нет никакого аппетита к чрезмерно напряженным встречам. Проходя мимо Лира, она посмотрела вперед, но пальцы ее левой руки потянулись, чтобы коснуться его локтя и бедра. Кендла не сдвинулась с места, просто махнула рукой в сторону полуразрушенного притвора, как будто хотела позволить назойливой девице найти там все, что она захочет. - Мы пойдем следом, - сказал Лир. Нор вошла в здание одна. Кендла упала на колени, так что Лир тоже упала. Она трижды хлопнула в ладоши. Девушка посмотрела на Кэндлу с легким любопытством, может быть, с отвращением. Кендла снова хлопнула, дважды, и на этот раз их дочь хлопнула в ответ. Однажды. Слабо. Это было только начало. - Озиандра Оскаами, - сказала Кендла. - Обычный дождь, - заметил гном, на которого никто не обращал внимания, - И, как мы, старики, помним по тем десятилетиям Великой Засухи, Дождь редко идет, когда она просыпается. Даже когда ее зовут по имени, которое она знает. Рейна. - Рейна Озиандры, - сказала Свеча. - Дитя, - сказал Лир. Он не знал значения этих хлопков Квадлинга. Он просто поднял руки ладонями вверх, как будто обращался к ищейке или раненому волчонку. Здесь безопасно, я открытый. Ни камня, ни ножа. Карлик стукнул Рейну по ее макушке. - Иди к ним, замарашка, или мы никогда не сможем перекусить. После всей этой маковой пыли в ноздрях я нахожусь на грани голода. Поэтому Рейна вышла вперед, из тени каждого — из тени последних восьми лет. И Лир посмотрел на нее. В наклонном вечернем свете Лир не мог сказать, отмечает ли он состояние структуры лица или выражение. Или это было отсутствие выражения? Глаза девушки казались затуманенными. У нее были высокие скулы Кэндлы и челюсть цвета лесного ореха, но она была худой, как мальчишка, и пыльной, как мятежница. Она держала что-то полупрозрачное фарфоровое, зажатое в локте. Шелл, он видел. Самый большой шелл, которого он когда-либо видел. - Ты милая, но это еще приятнее, - сказал он, указывая на нее, - Могу я взглянуть на это? - Ты позволяешь себе вольности до того, как получишь лицензию, - заметил гном, но дама-жевунья хорошенько дала ему подзатыльник. Затем пара с маленькой площади последовала за Нор в замок. Даже Бррр начал пятиться, но девушка захныкала, и Лев сел на полпути. Он принялся приводить себя в порядок с рассеянным видом. - Это ужасно красиво, - сказала Лир о шеле. Его сердце билось так, словно он находился в суде — суде взаимных обвинений и, возможно, прощения, - Ты что-нибудь слышишь в нем? - Он медленно двинулся вперед на коленях, всего лишь чуть-чуть. Девушка поднесла трубку к уху и прислушалась. Затем она повернулась и побрела вслед за своими спутниками через разрушенную арку крыльца в руины здания с открытой крышей. Зеленое существо — может быть, выдра? — побежало за ней. Лицо Кэндл побледнело, но ее рыдания оставались безмолвными, по крайней мере, сейчас. - Я думаю, что все прошло довольно хорошо, - сказал Лев. - С ребенком все в порядке? - спросила Лир. Его глаза следили за ней, когда она пересекала пятно тусклого света, такого, который в последнюю минуту позолотил каждую черточку. Она выглядела нормальной, как медный фартинг. Ни малейшего признака зелени на ее коже, ни в этот час, ни при таком внимании к закату, - Как ты думаешь, с ней все в порядке? - Прошу прощения, это был долгий день. Это был долгий год, - сказал Бррр, - и поверьте мне, я не эксперт. Но я бы сказал, что она совершенно права как дождь.
zanq: 2. Лир схватила Кендлу за руку, когда они поспешили вверх по песчаным ступеням в свое святилище. - Ей нужно привыкнуть, - сказал он, - Мы должны дать ей время. - Мы отдали ей все эти годы. У меня больше нет свободных минут. Их дочь шла вперед тихо, возможно, угрюмо. Лир попыталась увидеть это убежище заново, как будто глазами Рейны, понимая, что он понятия не имеет о том, что она когда-либо видела раньше. Спрятанная в окружении леди Стеллы, какой она была. И кто знает, что еще она видела на дороге. Место, где он и Кэндл укрывались — каким невероятным это казалось. Взгромоздился высоко над перевалом, который вел из Рукава Ужаса в центральную страну Оз. Безымянный холм, насколько они знали — в более спокойном настроении Лир иногда называл его Горным Возражением. У путешественников, наблюдающих за тем, что происходит внизу, не было бы причин поднимать глаза; в любом случае, это место было замаскировано зарослями. Это место могло быть создано как сторожевая крепость или место назначения паломника. Но когда Лир и Кэндл нашли его — они искали пещеру, в которой можно было бы спрятаться с глаз долой, — он был заброшен на десятилетия. Может быть, дольше. Для какого-то сообщества обитателей скал с незапамятных времен этот аванпост был домом. Дом или, может быть, постоялый двор для прохожих, потому что подземный ход был снабжен маленькими клетками и остатками кроватей и матрасов. Руины на поверхности, по которым сейчас шли Лир и Кэндл, выглядели предназначенными для какой-то общественной функции. На этой стадии своего коллапса стена, обращенная на юго-запад, исчезла. Брусчатка большого парадного этажа была открыта небу. Все, что осталось от внешней стены, были обрубки ряда колонн. Как нижняя челюсть, полная плохих зубов. Слоновая кость, серая, выветренная. На противоположной стене, обнимающей возвышающийся за ней холм, были колонны, ведущие к ребрам отсутствующей крыши и какому-то возвышению. В тех немногих часовнях юнионистов, которые Лир когда-либо удосуживался посетить, кафедра всегда стояла в дальнем конце прямоугольника, напротив вестибюля и крыльца. Здесь тотемные скульптуры и что-то вроде трона были вставлены напротив холма, в длинной стороне ящика, а не спрятаны в дальней апсиде. Резьба между неповрежденными колоннами смотрела на сломанные колонны, а за ними на небо и долину, как будто посетители на гигантских птицах могли налететь на аудиенцию. Теперь он и Кендла догнали Рейну. Она остановилась у алтаря или что там это было, и там она стояла, проводя руками по поверхности. Сначала Лир был озадачен. После первого взгляда на вырезанные изображения, много лет назад, он проигнорировал их, кроме как крючки для обескровливания дикого ягненка или баранины, выступы для сушки ягод и лука. Но Рейна поместил ее розовую шелуху в нишу, именно так. Опоры выступа тоже были вырезаны в виде ракушек. Он никогда этого не замечал. Полка закрывала панель из резного мрамора. Как слепая, Рейна ощупывала скульптуру с любопытством и открытостью, которых не проявляла ни к матери, ни к отцу. Что-то вроде женщины-рыбы, возможно, какая-то озерная русалка. Ее нижняя половина сужалась в чешуйчатый хвост и плавники. С каждого ее бедра свисала пара прядильных головок. Ее руки и грудь были обнажены. Ее лицо, расположенное в профиль на циферблате или какой-то пластинке, создавало впечатление головы на монете. Лир не знала, кто она такая — может быть, какой-то подозрительный вариант Лурлины, может быть, изобретение скучающего монаха-юниониста с зубилом и аппетитом к грудям. Но существо выглядело в равной мере и добрым, и свирепым. Руки Рейны, прикасающиеся к суровому пустому глазу, обветренные каменные груди, вкрапления этих каменных чешуек — его дочь заставила Лира увидеть, что резьба имеет характер. Он не заметил. Все еще так много нужно увидеть, так много понять, а ему было тридцать или около того - около половины его жизни, если предположить, что убийцы Императора наконец не нашли его и не оборвали его жизнь. Кендла больше не могла сдерживаться. Она вырвалась из рук Лира и двинулась вперед, чтобы опуститься на колени рядом с Рейной. Он мог видеть похожие формы их черепов, но плечи девушки были напряжены, как будто намотаны на позвоночник, как гайка, в то время как Кэндла в последние несколько лет стремилась к полноте формы. - Мне нравится этот, - сказала Кендла своим мягким, надтреснутым голосом. Ее рука потянулась, чтобы коснуться выступа в форме звезды, горбящегося вместе с другими в беспорядке рун. Лир знал, что этот ряд шероховатостей - всего лишь шаблон-блок безымянного учителя древней резьбы. Но ему было все равно. Он испытывал отвращение к магии, подразумеваемой или реальной. - Я тоже, - сказала Рейна, - но так лучше. Она выбрала из защищенного закутка небольшой отдельно стоящий камень, которого Лир никогда не замечала. Он приблизился, чтобы заглянуть ей через плечо. Размером с требник, витрина была отполирована до блеска, как молочный пудинг. На нем было вырезано что-то невероятно маленькое и изящное. Лир не мог представить себе ни человеческую руку, которая могла бы управлять такой особенностью, ни инструмент, который могла бы использовать такая рука. Рельефное изображение существа, смутно напоминающего животное. Что-то вроде пера с носом, безногая голова пони, торчащая на изогнутом позвоночнике или хвосте. Дюйм высотой, не больше, - Что это? - спросила Рейна. - Я не знаю, - сказала Кэндла. - Я подозреваю, что это чистая фантазия, - сказал Лир, пробуя педагогическую функцию отцовства, - Ничто живое не может стоять прямо, не имея по крайней мере двух ног. - Дерево может. Что это? Девушка указала на другую фигуру, вырезанную в притолоке, выступ, слишком необычный для Лира, чтобы сравнивать его с чем-либо еще. - Несчастный случай с теслом художника? Или, может быть, когда-то это было что-то замечательное, но ветер и дождь со временем лишили его характера. Так что теперь это просто загадка. - Ветер и дождь? - Они дуют с востока, пересекают холм или с юга. Иногда — раз в год — шторм с крошечными зубцами соленого песка, которые трутся об эти резные фигурки. - Я никогда не знала о штормах, которые могли бы изменить лицо существа, - Рейна выглядела удивленной при мысли о разрушении мира, - Сколько было штормов? - Сотни лет штормов, - ответила ей Кендла, - Больше лет, чем я могу сосчитать. Мы здесь всего несколько лет, и ущерб был нанесен, когда мы прибыли. Ничего не изменилось с тех пор, как мы приехали сюда, но песок приходит и оседает. Я смахиваю их перьями, когда стихает сильный ветер. Рейна сделал ее пальцы похожими на перья, расчесывая, расчесывая. - Что это за место? - Это твой дом, — сказала Кендла и протянула руку, чтобы коснуться руки Рейны - накрыть ее, как Рейна накрыл форму звезды. Это было слишком смелое предприятие. - У меня нет дома, - сказала Рейна, отошла и вошла в темный дверной проем, который вел к лестнице и катакомбным комнатам, в которых спрятались и жили Кэндла и Лир, в течение того времени, когда потребовалось семь ливней, чтобы нанести семь шкур песка на испаряющийся камень.
zanq: 3 Как раз перед тем, как они вчера встретились с Мухламой, Илианора сказала Льву, что Рейн ничего не боится. Рейна слышала это и знала, что это неправильно. У нее было много страхов, все верно. Например, она не доверяла этим двум новым людям в их убежище на вершине холма. Этот человек был одержим чем-то обостренным, чем-то с интенсивностью шершней. Он пытался скрыть это, но она могла видеть. Женщина не стала спокойнее, хотя и выглядела как Кводлинг, а знакомство Рейн с кводлингами в Оввелах заставило ее считать их добрыми и спокойными. До сих пор. - «Я не буду в этом участвовать», - подумала она, хотя знала, что у нее нет выбора. Она нашла Бррра внизу, расхаживающего взад и вперед по каменным дверным проемам, проверяющего жилье. - Было время, когда я мог бы ожидать, что простыни будут откинуты, а шоколадный бурбонет положен на плов, - сказал он, - Но поскольку здесь нет простыней или пловов, я полагаю, что надеяться на шоколадный бурбонет - пустая трата энергии. Рейн, где мы будем спать? - Подальше отсюда. - Тисс бросок, у кого-то крест. Что у тебя на душе? - Под моей кожей нет ничего, кроме моей нижней части. Она бросилась на пол, намеренно сильно, чтобы стукнуться копчиком и попробовать выругаться. Тэй в замешательстве повернул к ней голову. Бррр узнал достаточно, чтобы не проглотить наживку. Он ничего не сказал. - Как долго мы здесь пробудем? Когда мы отправляемся? - Я не знаю. Я еще не совсем понимаю, куда мы прибыли. Может, пойдем поможем с едой и посмотрим, чему мы сможем научиться? - Я ничему не могу научиться. Бррр решил считать болезненное отвращение к себе чем-то вроде продвижения в укреплении характера Рейны. - Ну, если тебе нравится немного раздраженное настроение, почему бы тебе не пойти и не найти больше поводов для неодобрения наверху? - Ты можешь оставить меня здесь умирать. Она растянулась на спине и закинула руку за голову. Она выглядела неубедительным трупом, хотя Бррр знал, что с достаточной практикой — шестьдесят, семьдесят лет спустя — она все сделает правильно. - Ну, я собираюсь спать здесь. Я думаю, что эта комната довольно уютная. Мне нравится, как немного естественного света проникает через эту щель. Держу пари, ты можешь видеть звезды в безоблачную ночь, медленно проплывая мимо, - Она не смотрела, - Но пока есть работа, которую нужно сделать к ужину, трусливо увиливать здесь. Так что теперь я поднимусь выше. Ты можешь делать все, что захочешь. - Я знаю это. Ему пришлось подавить улыбку. Раздосадованная Рейна была немного более последовательной: она была больше на виду. Он знал, что в конце концов она подчинится. На улице, в летней кухне за нефом священной рыбьей леди, Лир и Кэндл чистили репу. В ржавом чайнике, висевшем на крюке, булькал густой луковый бульон. Илианора — Бррр еще не мог думать о ней как о Нор, так Лир обращался к ней — растирала морковь пестиком. Маленькая Даффи и мистер Босс собирали из отсеков Часов все, что могло пригодиться. Ножницы, вилки, разбитые оловянные тарелки. Сушеные травы. Глаза Кэндл расширились от восторга при виде орегано и памперфлека. Бррр не лучше умел нарезать кубиками соленую крупу, чем готовить розы из редиски. Его артритные лапы были лишены чего-либо противоположного. Устроившись так, чтобы немного вечернего ветра коснулось его щек, он закрыл глаза, прислушиваясь к шепоту человеческого недовольства. Это было так успокаивающе похоже на его собственное. Когда Рейна вскрикнула, потому что плеснула кипящим супом — значит, она появилась, в этом нет ничего удивительного, — Бррр открыл глаза. Они сосредоточились, чтобы выбрать статую железного гуся, обрамленную в сводчатой арке из нестриженой живой изгороди из пионов. Кустарник уже миновал свой расцвет. Как и все мы, догадался он. Затем статуя согнула ногу и заговорила. - Это, конечно, не мое дело, но вы обратили какое-нибудь внимание на вопрос о том, следят ли за вашими гостями за ужином или нет? Казалось, он обращался к пионам, так как никто не мог сказать, на кого был устремлен его остекленевший взгляд. - Мы дойдем до этого, - сказал Лир Гусю, - Мы поговорим после того, как поедим. Если вы так обеспокоены, запустите себя и сделайте круг один или два раза. Успокойся на этом - Не мог побеспокоиться о том, чтобы потренироваться. В тот момент, когда прибудет ваше заключение, я взлечу с песней в груди и старым вздохом. - Вечный оптимист, - сказала Кэндл новичкам, пожимая плечами, - Это Искинаари. Знакомый Лира. - Не такой уж и знакомый, как все это, - запротестовал Гусь. - Я никогда не знал Птицу, которую можно было бы приютить у людей, - сказал Бррр. - Я никогда не видел Льва, который занимался бы своими делами, - огрызнулся Гусь. - Не позволяй Гусыне досаждать тебе, - сказала Лир, - У нас так давно не было компании, что он забыл, как быть гостеприимным. - Ты разучился быть подозрительным, - пожаловался Гусь, - Эти бродяги приходят, скрипя, как Ходячая Пыль кладбища Святого Саталина, и ты не беспокоишься, что это первый залп из засады? - Мухлама пообещала проследить за периметром сегодня вечером, прежде чем она ускользнет утром, - успокоил Лир, - Не нужно нагнетать атмосферу, Искинаари. Этот пир откладывался слишком долго. Ты был там, когда родилась маленькая девочка. Ты можешь радоваться, что она вернулась. Нет? - Это все моя вина. Я видел Часы с воздуха, мы послали Мухламу на разведку, так как она проходила мимо. Прости, что я открыла рот. Но девушка - это проблема, Лир, и она тянет за собой проблемы. Запомните мои слова. И я не в восторге от выдры, - Увидев, как Лир нахмурил брови, Гусыня поспешила продолжить: - Не то чтобы я возражала, конечно. Я люблю неприятности. Пряность жизни и гордая прародительница прогресса, да, да. Не обращайте на меня внимания. - Я думаю, что кто-то сентиментален, - предположил Лир, - У нас никогда раньше не было причин видеть, как Гусь становится сентиментальным. Знаешь, в сильных эмоциях нет ничего постыдного. - У нас есть Трусливый Лев и Сентиментальный Гусь, не так ли? Нет, спасибо, - сказала Искинаари, - Меня не интересует эта должность, - Она изогнула шею, как обруч железного рельса, обозначающий край декоративной каймы, и злобно ущипнула себя за грудь, - Я поужинаю одна в ночной темноте, спасибо. Люди сидели, скрестив ноги, на одеяле. В сложившихся обстоятельствах Маленькая Даффи предложила краткую милость в общем смысле, адресованную Отправителю. Помои были столь же хороши, сколь и обильны. Бррр ел языком, а не ложкой. Он становился слишком старым, чтобы возиться с ложкой за каждым приемом пищи. Рейна надулась и не притронулась ни к одному кусочку. Когда они закончили, Кэндл предложила, чтобы они с Рейной взяли нож для пионов и срезали несколько, чтобы разложить на алтаре шелл. Тэй прокралась следом, послушная, как старая семейная коли. После того, как они ушли, Лир отважился тихо спросить: - Прежде чем они вернутся, на случай, если Кендла расстроится, кто-нибудь может рассказать мне о Рейне? - Она надоедливая девушка, больше проблем, чем она того стоит, - сказал мистер Босс. Он почти не разговаривал с тех пор, как они приехали. Ну что ж, заметил Бррр, с тех пор как Часы пошли кувырком, мистер Босс действительно стал очень тихим. Зацикленность Лира на девушке, казалось, раздражала гнома, который продолжил: - То, что ты видишь, когда смотришь на Рейну, - это все, что есть. Вы не можете получить молоко от саламандры. Я хочу знать, что там происходит, - Он махнул рукой в небо на север и запад, - Мы провели год с кводлингами, которые не узнали бы о текущем событии, если бы оно перевернулось и раздавило их бабушку. Я вижу, что вы удалились от участия в вечеринках с коктейлями, но вы должны что-то слышать в своем гнезде здесь, наверху, если у вас есть целый ассортимент крылатых иностранных корреспондентов. Какие новости из страны Оз? - С каких это пор? - спросил Лир. - Когда мы покинули Страну Жевунов больше года назад, - ответил мистер Босс, - леди Стелла была заключена в Макбеггар Холл. Ее загородное поместье на Тихом озере, как вы, возможно, знаете. Армия Верных Оз прошла половину пути вверх по озеру, направляясь вглубь страны, но ее армада была уничтожена пятном магии. Мы думаем, что дракон сбежал и улетел на юг, и это последнее, что мы наверняка слышали. Какое-то плохое воспоминание, подумал Бррр, увидев, как Лир побледнела при упоминании зверя. Однако достаточно спокойно Лир ответил: - Мы не видели и не слышали никаких признаков какого-либо дракона. Гном фыркнул. - Да, Лорд, Обмякший на Коленях, но как насчет армий, брыкающихся вокруг Тихого озера? - Мы пришли сюда, чтобы уйти с пути армий. Гусь внезапно снова ожила и зашипела на Лира. - Ты пригласил их остаться на ночь, и ты вдруг стал выше сплетен? Неужели появление этого ребенка повредило вашему разуму? Послушай, малыш, - сказал она гному, - последнее, что мы слышали, генерал Вешникост захватил озеро, даже штурмуя крепость Хогаарда. Манчкины ловко покинули свою крепость, чтобы изолировать и сдержать Вешникоста, как только он захватит ее. Они заперли его там. Он сохраняет доступ к озеру, но не может двигаться дальше вглубь страны в сторону Брайт-Леттинс, новой столицы. Некоторые крепости труднее покинуть, чем разрушить. Гном сказал: Умно. И...? Гусь пошла дальше. - Зуб за зуб, жители Жевунов заключили союз с гликкунами на севере и присвоили изумрудные копи в Скальпах. Достаточно легко защитить эти горные перевалы. А гликкуны перерезали железнодорожную линию в Оз. Вас вряд ли можно удивить. Изумрудный город десятилетиями пользовался их преимуществами. Все это ошеломляюще предсказуемо. Гликкуны, эти троли, являются естественными союзниками коренастого народа жевунов. - Ты должен говорить, - сказала Маленький Даффи, - Ты не более болтлив, чем я. - Кто возглавляет правительство страны жевунов? - спросил Бррр, чтобы поддержать вежливый разговор, а также выяснить. Гусь булькал и ухал. - Сам Лир имел бы право на возвышение в Стране Жевунов, если бы он когда-нибудь претендовал на это место. Его тетя, так называемая Злая Ведьма Запада, была последним Выдающимся Троппом. Лир пожал плечами. - Работа меня не интересует. В любом случае, я сменил имя на Лир Ко, так что, возможно, я не подхожу. - Поскольку император страны Оз, Шел Тропп, был младшим братом Гингемы, - сказала Гусыня, - Император подтверждает свое вторжение на основании кровных притязаний на высокое положение в Стране Жевунов. Ты бы тоже прошел проверку, Лир - Но имена, - сказал Бррр, - Кто удерживает Страну жевунов вместе? - На севере альянсом Гликкун управляет шелудивая старая женщина-тролль по имени Саккали Олух, - ответила Искинаари. Бррр закрыл глаза. Он вспомнил Саккали Олух. Бойня в Трауме, за которую он получил прозвище Трусливый Лев. Единственным недостатком социального унижения было то, что, как и некоторые другие более отвратительные высыпания, оно никогда полностью не излечивалось и могло вспыхнуть в любой момент. - В самой Стране Жевунов, - продолжала Гусыня, - вдохновителем является старая ведьма по имени Момби. - Это не имя Жевунов, - усмехнулась Маленькая Даффи. - Она родом из Гиликии. Но, как вы, возможно, заметили, Жевун, который мог бы служить, не будет, - Снова Искинаари указала на Лира, - И тот, кто будет служить, а именно Император, не приветствуется. Значит, Момби каким-то образом держит все вместе. Ее главный военный стратег, который весь год держал Вешникоста в коробке в замке Хаугарда, - дерзкий молодой воин Джюс. Князь Урфин Джюс, так он сам себя называет. И его опорой стал генерал из Хаугарда Лан Пирот. - Да, Мухлама рассказала нам о нем. Что ж, Страна Манчкинов всегда была оплотом сильных вождей, - сказала Маленькая Даффи, - Гингема Тропп, эта Момби, этот Джюс. Ты должна отдать им должное - Да, они такие же озлобленные и коварные, как и их противники, - сказала Искинаари, - Они могли бы предложить должность одному из многих Животных, которые нашли убежище в их границах много лет назад, еще во время погромов Волшебника. Но неееет. Когда люди делят власть, они делят власть с людьми. - И у тебя с этим проблемы? - Маленькая Даффи подобрала маленький острый камешек и подбросила его вверх и вниз. Вмешался гном. - Ну же, Хаски Милашка, помни, что мы гости. Нехорошо забрасывать камнями наших хозяев. - Это вряд ли новость, - сказала Искинаари, - но Гингема не была падающей в обморок возлюбленной, как только она заняла кресло. Насколько я слышал, у Бастинды Тропп тоже в бешенстве пугала своей метлой. Не злитесь. Я просто отвечаю на заданный вами вопрос. Снова вмешался Бррр. - Леди Стелла свободна? - По последним слухам, - сказала Гусыня, - ее обвинили в измене Верному Озу. За то, что каким-то образом организовала нападение на армаду. Как будто она могла это сделать! — она, которая не может вдеть нитку в иголку. Но если ее забрали из Мокбеггара, я не могу сказать. Мой круг информаторов не опускается до информации такой специфики. - Это не только ее вина, - Они не видели, как вернулись Рейна и Кендла, с охапками атласных белых пионов, сияющих в угасающем свете. Девушка сказала: - Я и леди Стелла — мы сделали это вместе. - Продолжай идти в том направлении, в котором идешь, малышка, - сказала Искинаари, - И ты снова выйдешь на берега Тихого озера. Если ты вежливо извинишься перед генералом Вешникостом, возможно, он просто засадит тебя в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, вместо того чтобы сразу тебя убить. Илианора ахнула, а Лир крикнула: - Искинаари! Следи за собой. - Кто-то должен сказать этой девушке правду, - огрызнулась Гусыня, - Или в конечном итоге она подвергнет себя такой же опасности, какой подвергает тебя, - Она вытянула шею и на мгновение посмотрел по—королевски - по крайней мере, по-королевски для Гуся. Она пробралась по камням туда, где остановились Кендла и Рейна, и встала перед ними. С точки зрения Бррра, его графитовые перья образовывали своего рода силуэт на фоне белых цветов, свисающих с рук Рейны. Гусь только посигналил девушке. - У меня нет причин любить вас, мисс Озиандра Рейн, но и я не позволю испорченному ребенку вальсировать в опасности, потому что ее спутники от рождения глупы. - Ну, ты мне тоже не нравишься, - сказала Рейна, забрасывая Гуся своей охапкой цветов. Невозмутимая, она сунула свой клюв между ними, чтобы насладиться муравьями, ползающими в сладости. Бррр не мог не восхититься ее самообладанием. Кендла скрыла свою собственную легкую улыбку, поднеся охапку цветов к носу.
zanq: 4 В тот вечер под их общим одеялом Лир утешала Кендлу. - Если ты подойдешь слишком близко, ты ее отпугнешь, - пробормотал он, - Она чувствует себя в безопасности со Львом. - Ты всегда говорила, что я могу видеть настоящее, - сказала Кендла, , - Но я ничего не вижу в ней — в моей собственной дочери. - Может быть, это и не так удивительно. Может быть, все родители слепы к своим собственным отпрыскам. - Это неправильно. Это неестественно В конце концов она заснула, если только, как он догадывался, чтобы избежать его банальностей. Но это было лучшее, что он мог сделать. Даже на этом небольшом возвышении разгар Лета проходил быстрее, чем в долине. Рассвет придал зелени новый румянец. - Я хочу получше рассмотреть эти Часы, - сказала Лир гному после завтрака, - Вы временный поверенный в этом деле, верно? - Вы могли бы назвать меня хранителем времени, - сказал мистер Босс, - Только я, кажется, потерял счет времени. Конечно, идемте. В пророчествах Часов уже мало что можно потерять или приобрести. Они заковыляли по каменной дорожке туда, где оставили Часы прошлой ночью. Собрание выглядит обветренным с возрастом. На что он имел полное право смотреть после всех этих лет. - Я всегда думал, что эти Часы были апокрифическими, - сказал Лир. - Они и есть апокрифические. В том-то и дело. Гном, казалось, впал в мрачное настроение. - Я не ожидал его увидеть, - сказал Лир, - Почему-то он мельче, чем я себе представлял. - Как и большинство из нас. Ты тоже, приятель. У Лира было больше, чем у него, личных недостатков, но спешка обижаться не входила в их число. - Кстати, как эта штука работает? - Никак. Это кризис Занавес сцены распахнулся, как свежая рана. - Это должно что-то имитировать? - Разрушение, - сказал гном, - Часов или моей жизни. Без разницы. Возможно, его время пришло. Даже вещь может умереть, я думаю. Хотя до этого года я никогда об этом не думал. - Может быть, кто-нибудь мог бы это починить? - Ты имеешь в виду какого-то волшебника? - Гном взглянул на Лира, - Я знаю, что твоя мать, как говорят, была Бастиндой. Злая ведьма Востока. Отличное сценическое имя, вот что. Но я сомневаюсь, что ты унаследовал этот талант. - У меня нет способностей. Я не вызывался добровольцем на эту работу. Мне просто интересно. - Магия часов не происходит из страны Оз, поэтому ее нельзя изменить здесь, - Гном пнул ступицу колеса. Ящик с Гриммуаром в нем распахнулся, - Я подозреваю, что когда-то давно вы искали этот маленький номер. - Гриммуар? - догадалась Лир. - Он самый. - Да, я искал. Во всяком случае, один раз. Может быть, дважды… Я искал ее в Киамо Ко, но ее либо спрятали, либо забрали - Она ходила по кругу, эта великая книга. Его подарили Сариме, жене твоего отца; затем Бастинде; затем Стелле, и не один раз. Когда он не используется, он возвращается ко мне. Но Часы больше не могут хранить его в безопасности, и я не могу определить по Часам, у кого он должен быть. Так что теперь он твой. С днем рождения и никаких счастливых возвращений. Я этого не хочу. Ты такой же достойный кандидат, как и любой другой. Кроме того, я слышал, что ваша дочь может немного ее прочесть. - Но — кто бы ни принес его в страну Оз — кто бы ни заколдовал Часы — может захотеть его вернуть - Кто бы то ни был, - Гном зарычал. - Я имею в виду, твой босс. - Мой сеньор и хозяин? - мистер Босс сделал грубый жест, - Он бросил меня на этой земле с работой и Часами, по которым можно отсчитывать часы моей службы. Он не вернулся. Если Часы закончили отсчет моей смены, то и я тоже. Книга твоя, малыш - А что, если она мне тоже не нужна? - Попробуй избавиться от этого и посмотри, что получится, - злобно ухмыльнулся мистер Босс, - Я бы не хотел быть врагом этой штуки. Мне удалось сохранить нейтралитет, но даже так. - Да. Я тоже старался оставаться нейтральным. Это не всегда возможно. Они остановились, зайдя в тупик по поводу чего-то, чему ни один из них не мог дать названия. - Хорошо. Ты собираешься поднять его? - спросил гном. - А что, если я этого не сделаю? Я пришел сюда с Кендлой, чтобы защитить ее, защитить себя. Я не Бастинда. Никогда не мог быть. Я знаю свои ограничения. Я не заслуживаю ничего столь могущественного. Я не могу им пользоваться и не могу его защитить - Если вы не возьмете его, сэр, - сказал гном, - я отдам его вашей дочери. У Лира не было выбора. Момент, который рано или поздно наступает для всех родителей.
zanq: 5 Рейна видела, как Лир принес Гриммуар на алтарь. Ей было не по себе из-за великой книги, теперь она знала, что леди Стелла попала в беду, прочитав ее. И все же Рейна все еще чувствовала тонкую привлекательность книги. У нее потекли слюнки. Ей не терпелось не колдовать, а читать. Она слишком мало читала. Те немногие вещи, которым ее научил генерал Вешникост, томились в ее голове, поливоги, которые никогда не могли вырасти в лягушек. - Что ты собираешься с этим делать? - спросила она как можно небрежнее. - Я не думаю, что тебе стоит на это смотреть. Это мощная штука, от всего, что я слышал”. - Я сильная штука. Он ухмыльнулся и покачал головой. Не имея слов, чтобы выразить это, Рейна знала, что улыбка имеет тенденцию предотвращать или маскировать естественное напряжение, которое возникает вокруг людей, пытающихся одновременно находиться в одном и том же месте. Но улыбка Лира не произвела бы на нее никакого впечатления. Она проследит за этим. - Куда ты собираешься его спрятать? - Я не знаю. Ни одно место не кажется достаточно безопасным. - Я подержу его для тебя - Это было бы все равно, что подарить тебе удава в качестве домашнего животного. Ни один отец не сделал бы этого - Ты не мой отец, - Слова просто вырвались — они не были враждебными, просто комментарий. - На самом деле, так и есть. Хотя я, конечно, понимаю, как ты можешь в этом сомневаться, - Как будто он боялся, что книга откроется сама по себе, он положил ее на землю и сел на нее. Она надеялась, что она укусит его за зад, - Если бы ты могли заглянуть в эту книгу, что бы ты искала? - Слова, - сказала она, хитро, честно. - Какие именно? Волшебные? Ей не хотелось говорить, что все слова были волшебными, хотя она так думала. Но она не была искусна в уклончивости. Она была больше стрелой, чем колибри. - Я хочу прочитать горящие слова, - сказала она наконец. Она не могла думать о Лире как о своем отце, не могла. Лир посмотрел на нее с неожиданной резкостью. - Что ты имеешь в виду под горящими словами? Она пожала плечами на это, и она бы ушла, чтобы подчеркнуть, насколько она свободна от него. Но там была книга. Он сидел на ней. Она хотела посмотреть, куда он его положит. В случае. Неужели он все еще ждал, когда она заговорит? Она не могла выдавить из себя ни слова, как не могла выдавить улыбку, как не могла заставить себя читать до того, как ее научили рубрикам. Она ждала, присев на корточки, бросая косые взгляды на Гриммуар на случай, если он начнет просачиваться языком на камни. - Ты хочешь прочитать горящие слова, - подсказала Лир. - А ты нет? Он моргнул. Еще один язык, которого она не понимала, как люди моргают. Как у них слезятся глаза. - “Где ты находишь горящие слова? - спросил он ее. Она подумала об армаде, обжигающей лед. Там что-то было написано; огонь двигался таким образом, и из огня выходил дым, как будто для того, чтобы скрыть то, что было написано внутри тепла. О, но все это было слишком суетливой мыслью. Она взяла жука, который не возражал против холодного воздуха, и вместо этого изучила его на своем указательном пальце. Она могла бы сказать, что этот мужчина хотел, чтобы она как-то успокоила его. Горящие слова в его голове? Она не знала, что это может быть, и в ее обязанности не входило их тушить. Она видела только обугленные буквы в озере. Алфавитные остатки кораблей. - Кем ты собираешься стать, когда вырастешь? - спросил Лир. Она все думала и думала об этом. Она почувствовала, как у нее заболели икры; она почувствовала, как лапки жука щекочут ее пальцы. Когда-нибудь, по-видимому, у нее не будет этих ног или этих пальцев, но ног и пальцев того, кто стоял так высоко, как мог этот человек. Она крутилась в своих мыслях, пытаясь быть честной, так как не верила, что может быть умной, и дала ответ насекомому, а не мужчине, который утверждал, что был ее отцом. Она не будет думать о Лире как о своем отце. Кем она станет, когда вырастет? Она прошептала ответ. “Уйти”. 6 Уйти, когда она выростет. Ужасная мысль. Но в каком-то смысле она уже ушла, прямо сейчас. Ее форма вернулась к ним, но ее дух сопротивлялся. Кендла оплакивала то, что Рейна не слишком беспокоила ее. Лир спросил себя: какая мать не стала бы этого делать? Но казалось, что вместо того, чтобы тепло Лира и Кендлы растопило сопротивление Рейны, все получилось наоборот. Отчужденность ребенка была заразительна. Кендла и Лир учились переносить взаимную боль отдельно, независимо. Независимо от близости брачного ложа, истории между ними. Возможно, чтобы отвлечься от других забот, Лир попытался прижаться к своей сводной сестре. По-видимому, у них с Нор был общий отец, хотя Лир никогда не встречал эту далекую фигуру, Фийеро. Но и не парил на некотором расстоянии от Лира. Великое воссоединение, о котором он мечтал годами, оказалось притворством. Похищение, тюрьма, побег, исчезновение? Вы бы никогда не догадались об этом по ее скромной манере держаться. С таким же успехом она могла бы просто прийти домой после покупки печенья. Он не хотел давить на свою сестру больше, чем хотел давить на свою дочь. Он наблюдал за тем, как Нор двигается, с деревянностью, которая иногда казалась грацией, а иногда нет. Может быть, это был ее обычный способ? Он бы не узнал. Он не видел ее с тех пор, как ее похитили. Тогда она была девочкой примерно того же возраста, что сейчас Рейна. Никогда не уверенный в женщинах, Лир внимательно изучал свою сестру — с равным интересом, терпением и подозрением — чтобы понять, каким образом она может оказаться поврежденной. Как будто он писал каталог на тему человеческих страданий. Еще один способ избежать признания в том, что он поселился слишком близко, как вши. Возможность вступить в бой, не угрожая ей, возникла достаточно естественно. Каждые две недели Лир имел обыкновение спускаться с горы в сад дикого леса. Он собрал грибы, головастики, стручки морозных цветов и листья салата. Это была половина утреннего похода. В следующий раз, когда ему нужно было проредить салат или потерять его, он собрал несколько корзин, несколько кольев, совок и попросил Нор пойти с ним. Они прогуливались достаточно спокойно, болтая о ландшафте и настроениях климата. Время от времени они замолкали. Птица запрыгнула на ветку испорченного дуба. Несколько бурундуков, занятых выращиванием своих запасов, метались, как тени чего-то над головой. Ветер продирался сквозь заросли. Было слышно, как медленно надвигается осень. - Похоже, что этот двор был продуктивным на протяжении многих поколений, - сказала Нор, указывая на древние каменные таблички, наклоненные в конце более солнечных борозд. - Смотри: здесь лежит последний человек, который сказал правду. Она моргнула, глядя на него. - Прости. Кладбищенский юмор. Но если эти камни когда-либо говорили что-то подобное, они давно перестали это говорить. Нор кивнула. - Они похожи на зубы. И твой отшельник, или что там было когда—то, тоже похож на рот. Большая открытая челюсть, поглощающая ветер. - Вероятно, поглощает торговлю маком, - сказал Лир. Нор и бровью не повела, - Вы не знаете о торговле маком? - Я мало что знаю. Даже несмотря на то, что мы проплыли через их кровавое море. - Иногда юнаматы отваживаются забираться на юг аж сюда, чтобы собрать маковые стручки. Выручка полезна для их пьянящих ритуалов, и нелегитимный рынок опиатов всегда готов к обмену. Я уверен, что твоя маленькая аптекарь-жевунья знает об этом все. Мне сказали, что часть урожая просачивается через черный рынок для курения в некоторых салонах в Шизе и ИГ. - Вы не завсегдатай? - Я не был ни в какой гостиной с тех пор, как отрастил волосы на лице. Нор наклонилась, чтобы сорвать салат, который был близок к тому, чтобы убежать. - Расположенный там, где он находится, возможно, ваша частная крепость раньше была конторой торговцев маком. Или, может быть, штаб обороны против такой торговли - Тот, кто мог бы нам рассказать, вероятно, давно похоронен в салате. Это все догадки - Но торговля прекратилась? - Похоже на то. Конечно, власти ИГ этого не одобряют; они боятся, что опиаты попадут к солдатам, призванным на военную службу, и подорвут моральный дух. Вы не видели признаков того, что кто-то разметил небольшой луг для сбора урожая? - Ни единой живой души. Они работали в дружеском молчании. Лир подрезал стебли морозника, чтобы они перезимовали. Лучше всего их срезать ранней весной. Закончив с салатом, Нор положила руку на поясницу и потянулась. Бросив ворох свернутых зеленых листьев в шаль, она занялась редиской, но сдалась, когда одна за другой редиски оказались мучнистыми. - Что дальше? - спросила она. Лир откинулся на пятки. - Я должен тебе кое-что показать, - она ждала. Он вытащил из-за пазухи сложенный листок бумаги, - Я нашел это в Киамо Ко. Ты можешь вынести этот взгляд? Она подошла и присела на корточки рядом с ним. На коричневой бумаге, смятой до мягкости, был изображен выцветший рисунок молодой девушки. Едва ли больше, чем младенец, хотя и с некоторой грубой искоркой в глазах. Личность. В письмах с детской нерешительностью говорилось: Нор от Фиеро. Это я - Нор мой отец Ф перед отъездом Ей потребовалось полчаса, чтобы прийти в себя. Лир оставил свою руку обвитой вокруг нее, как будто обнимал за плечо собутыльника — не слишком близко. Не лишая свободы. Просто рядом. Когда она была готова, она дважды постучала указательным пальцем по странице и сказала: - Я нашла этот рисунок раньше тебя. Это было в комнате Ведьмы в замке. Мой отец нарисовал меня для своей любовницы, и она сохранила его. Она, которая казалась невосприимчивой к сентиментальности, хранила его все эти годы. Когда я наткнулась на это — должно быть, однажды я рылась в ее комнате, скучая, как дети, — я написал подпись и вернул страницу на место, чтобы Ведьма знала, что может сохранить бумагу, но она не могла скрыть от меня моего отца, не в моей памяти. - Как много ты помнишь о тех временах? С твоей матерью, братьями, мной и Ведьмой? А другие твои тети? Вернулись в Киамо-Ко? - Я едва ли была подростком, когда меня похитили, - сказала она, - И поэтому, конечно, я помню почти все это. Или я думала, что знаю. Но я совсем забыла об этом. - Ты помнишь, что они забрали и меня тоже?— но Вешникост решил, что я не стою того, чтобы тащить меня по суше? Он оставил меня связанным в мешке и подвешенным к дереву. Мне пришлось прогрызть мешковину, что заняло большую часть дня... Потом я упал на двенадцать футов и чуть не умер. И к тому времени, как я пришел в себя, тебя уже не было. Тебя уже не было. Я вернулся домой в замок и стал ждать возвращения Ведьмы — думаю, она была в Стране Жевунов. Это было как раз тогда, когда ее сестра, Гингема, организовала раскол манчкинов, и они отделились от страны Оз, - Он говорил слишком быстро. Он замедлил шаг, - Что с тобой случилось, когда они забрали тебя? - О том, что я помню, я не хочу говорить, - Она была со своей матерью и старшим братом Ирджи. И эти тетки. Ужасный. Может быть, Ни был прав: может быть, Лир на самом деле не хотел знать. В конце концов. И не был единственным, кто выжил. - Ты знаешь, что я пробрался в тюрьму Саутстейрс, чтобы найти тебя? - спросил он ее, - После того, как Волшебник отрекся от престола и леди Стелла стала министром трона? Моим проводником был не кто иной, как Шел Тропп. Шел Тропп, брат Ведьмы. Мой дядя, хотя я еще этого не знал. Хам первого разряда, а теперь он Император. - Мы только что узнали, что он божественен. Будучи его родственником, делает ли это тебя святым? Лир склонил голову, хотя и не из благочестия. - Когда я наконец попал в тюрьму, ты только что сбежала с Южной лестницы. Несколькими днями ранее. Я был так близок к тому, чтобы найти тебя. Они сказали, что ты спряталась между трупами каких-то Рогатых Свиней и была вынесена в пудинге из гниющей плоти Животного, - Он попытался рассмеяться, - «Правда?» - Я не хочу об этом думать, - То, как она говорила, сказало Лиру, что это было слишком правдиво. - Это звучит так, как будто вы были так близки к Вешникосту в Макбеггар-Холле. Разве ты не хотела отомстить ему? В конце концов, по указанию Волшебника он похитил и убил вашу семью. Или приказал их убить. Много позже, когда я ушел в самоволку со службы у мессиаров Изумрудного города, он тоже начал за мной охотиться. Он напал на хижину Святой Стеллы в Сланцевых Шалашах, потому что, как говорили, мы были там. Он... - Мы? Ты и Кендла? - Я и Трисм. Мой закадычный друг. Мы подожгли конюшню летающих драконов, которых использовали, чтобы наводить ужас на Скроу и Юнамату, так что Вешникост жаждал нашей крови. И когда Вешникост наконец догнал Трисма, он, вероятно, выбил из него информацию. Слушай, в Макбеггар Холле, разве ты не хотел воткнуть стилет в горло Вешникоста? Я бы так и сделал. Хотел, по крайней мере. Она вернулась к салатам и начала раскладывать их рядами по размеру, как будто это имело значение. Ее голос был ровным и беззаботным, когда она заговорила снова. - Я провела всю свою взрослую жизнь, либо борясь с эксцессами гегемонии Изумрудного города, либо пытаясь не доводить себя до паралича. Человек может делать только то, что он может, Лир. Сегодня я могу собрать немного салата. Сегодня вечером вы, ваша жена, ваш ребенок, мой непохожий муж, ваш Гусь и мои коллеги, мистер Босс и Маленькая Даффи, съедите немного салата. Возможно, однажды я найду в своих руках не салат, а нож. Может быть, генерал Вешникост придет поесть салата, но пообедает лезвием, которым режут салат. Если я буду думать только об этом, я не смогу думать ни о чем другом, и тогда я с таким же успехом могла бы лечь под эти камни и присоединиться к другим, которые тоже больше не могут думать. Стальным, но теплым голосом она добавила: - Я могла бы спросить то же самое у тебя, Лир. Рвение Вешникоста найти тебя, потому что ты можешь привести его к Гриммуару, разлучило тебя с твоей собственной дочерью не менее яростно, чем меня разлучили с моей матерью — и с моим отцом. От нашего отца. Ты мог бы потратить эти годы своей сильной юности, выслеживая его. - Я мог бы это сделать, - согласился он, - Но если бы я потерпел неудачу, у Рейны рано или поздно не было бы отца, к которому она могла бы вернуться домой. Судьба, которую мы, сироты, понимаем, ты и я. - Мы понимаем, - сказала она, - Мы понимаем салат-латук, и мы понимаем это. Мы не понимаем Вешникоста. Но нам это и не нужно. Может быть. Они медленно возвращались в дом, не разговаривая, и это было похоже на тяжелый валун, перекинутый между ними, на ярмо, перекинутое через их спины.
zanq: 7 По поводу темноты, недавно появившейся в глазах его жены, Лев был озадачен. Он знал, что Илианора не была готова найти своего брата. Она не искала Лира. Может быть, тогда, найдя его, она пробудила старую похороненную боль по другим, кто был убит. Это была рана, которую Бррр не мог вылизать дочиста, как бы ни старался. Может быть, если бы Рейна сблизилась с Нор... Может быть, его жена смягчилась бы немного больше... но нет. Рейна никогда ни к кому не привязывалась. За исключением, немного, его самого. Что было чертовски неловко в данных обстоятельствах. С ее родителями и тетей, хандрящими вокруг в поисках обрывков внимания. Но девушка не была на это способна. Или они ее просто не интересовали. Чего они все ждали в этом Алтаре Божьей Коровки, когда Разгар Лета сменился Жатвой, а Жатва сменилась Маскарадом? Были ли они все приклеены к Рейне, как будто она могла дать им знак? Неужели спутники Часов должны были задерживаться бесконечно? Вопрос стал спорным, когда повалил снег, и они были более или менее скованы льдом. В последние месяцы они уже не были настоящими гостями. Но и дома их тоже не было. Лев слушал, как Лир и Кэндл разговаривают друг с другом на закодированных аббревиатурах, которые придумывают пары. Он не мог понять, что такое Кэндла — шифр, да и только. Но он помнил Лира с давних времен, с того времени, когда Бррр прибыл вместе с Элли и другими спутниками в замок Злой Ведьмы Востока. Летающие обезьяны! От них у него мурашки побежали по коже. Сумасшедшая старая няня, которая, тем не менее, казалась самой здравомыслящей из всех. Таинственным образом Элли победила Ведьму, пока Лев и Лир были заперты в кладовой. Затем началось их долгое путешествие обратно в Изумрудный город. В то время Лир был самым маленьким из них - жилистый, с пещерной грудью, похожий на марионетку ребенок. Тончайшие волоски на верхней губе, надтреснутый голос, косые взгляды на Элли, словно он не мог поверить в свою удачу, но еще не знал, хорошая это удача или плохая. Лев не ожидал, что когда-нибудь снова встретится с этим парнем. Теперь ему было — сколько? — пятнадцать или двадцать лет прошло. Мальчик, ставший мужчиной, все еще проецировал что-то неточное. Но его спина была сильной, и его любовь к Кэндл была нежной, и он относился к Рейне как к драгоценному камню, настолько драгоценному, что не мог прикоснуться к ней. Это была вина Рейн, что она так себя вела, но и ее отец тоже был виноват в том, что принял ее условия. Я бы никогда этого не сделал, подумал Бррр, с самодовольством идеального родителя, или кинолога, или адвоката. Однажды во время оттепели, когда Кэндл упомянула о желании поджарить зайца, Лир отважился пройти по скользким тропинкам, чтобы проверить свои ловушки. Лев решил пойти с ними. Они почти соскользнули в каркас ветхих Часов, его открытая сцена зияла. Они осмотрели разбитую съемочную площадку. Снег на зданиях фалена. - Он разыгрывает гибель цивилизации, - сказал Лев. Лир с интересом всмотрелся. - Это похоже на землетрясение. Выросший в Великом Келсе, я видел такое очень часто. Эти осыпи, когда горы сотрясают их плечи. Круглые войлочные палатки кочевников Арджики разрушаются, и пастухи просто ставят их снова. - Мистер Босс воображает, что волшебник из Гриммуара ушел в отшельничество в какую-то пещеру в Великом Келсе, и землетрясение завалило вход валунами. Он либо мертв, либо пойман в ловушку навсегда. Хотя я думаю, что если он такой великолепный волшебник, он мог бы с помощью магии открыть гору. - Да, Бастинда упоминала, что слышала о волшебнике в глубинке. До ее времени. Как и все остальные, он, без сомнения, ждет своего часа, чтобы вернуться в самый мрачный час страны Оз, и так далее, - Они обошли вокруг Часов, ища путь к их тайнам и к тайнам друг друга, - «Он никогда не называет ее своей матерью», - подумал Лев. Только Бастинда. Он никогда не комментирует Бастинду, подумала Лир. Что на самом деле думал о ней Лев? Сумасшедший затворник или опасный мятежник? Или сумасшедшая ученая леди, делающая летающих обезьян с помощью волшебной вышивки? Но кого волнует, что думал Бррр, когда Бастинда была мертва и ушла, мертва и ушла. - Сколько сейчас времени? - спросила Лир. - Это не настоящие Часы. Время на нем фиксировано. До полуночи всегда остается минута, - Они рылись в сломанных ящиках и потрескавшихся ставнях. Катушки оранжевых ниток, ножницы, горшки со злобной жижей, капли которой скрывали написанные от руки этикетки, - Гном обычно сидел всю ночь, готовясь к откровениям на следующий день? - спросил Лир. - Нет. Магия этого была за пределами гнома. Он был всего лишь хранителем. - Не такой уж и хранитель. Из него можно сделать полезные дрова этой зимой - Я думаю, он скорее убьет тебя, чем позволит тебе разорвать его на части. - Я называю это нездоровой привязанностью к театру, - Лир сглотнула, - Говоря о привязанностях, здоровых или нет, как вы думаете, есть ли хоть какой-то шанс, что вы отпустите мою дочь на наше попечение? - Лев бросил на него острый взгляд, - Мы привезли ее сюда, не так ли? - О, да. И вся должная благодарность. Медали за отвагу, бравады на горне. Все это. Но прошло уже несколько месяцев, и Кэндла беспокоится, что Рейна продолжает спать в твоей комнате. Ты поставил себя, как большую пушистую изгородь, между дочерью и ее родителями. - Я не говорю ей, где спать. Я также не говорю ей, что говорить, думать или чувствовать. - Кэндла сойдет с ума, если Рейна не откроется нам немного. - Ты не можешь быть удивлен. Всегда должны были быть какие-то коллатеральные повреждения. Не будь неискренним. Я имею в виду, что ты все-таки отпустил ее, в конце концов. Что за родители могли бы так поступить? - Глаза Лир были агатовыми, жесткими и сухими, - Я верю, что ты никогда не был отцом. Значит, ты не понимаешь. Любой родитель, чей ребенок был в опасности, сделал бы то же самое. - Я знаю, что значит оправдание. Поверь мне. У меня было достаточно времени, чтобы залечивать собственные раны и пробовать разные объяснения всему моему поведению. В конце концов, знаешь что? Я единственный, кто несет ответственность за то, что я решил сделать. Лир сидела на валуне и пинал снег. - Тебе не нужно объясняться со мной, - сказал Лев, - У тебя были свои причины. Только не обвиняй меня, я не знаю, как бы ты это ни называл - Отчуждение привязанностей. Бррр заметил, с какой готовностью эта фраза слетела с губ его старого друга. Лев низко, предостерегающе зарычал. Лир смягчился. Опустив голову на руки, он начал рассказывать Льву историю рождения Рейны почти десять лет назад. Он и его друг оказались в ловушке во время осады в монастыре в Сланцевых Шалашах — Я знаю. Твой придурок-компаньон. Трисм бон Кавалиш, - добавил Бррр. Лир вскинул голову, - Я выполнял кое-какую государственную работу для ИГ, прежде чем связался с командой Часов, - признался Лев, - Старуха по имени Якл рассказала мне о твоем дружке. - Эта часть истории закончена, - Лир продолжал рассказывать, как он сбежал из лачуги на метле. Полет ночью над войсками Вешникоста. Оставив Трисму пробираться по суше, если сможет, в тайное убежище, где Кэндла, беременная Рейной, ждала Лира. К тому времени, когда Лир прибыл шесть недель спустя, после Конференции Птиц, Кэндл призналась ему, что Трисм действительно появился. Кратко. Но она не сказала, что случилось. Что-то случилось. Привязанность, похоть, нападение, отвращение, зависть — она так и не объяснила этого, а Лир перестала спрашивать. Мужья управляют своим молчанием, как портфелями акций. Он снова ушел, чтобы сопроводить труп мертвой принцессы на кладбище слонов. К тому времени, как он вернулся, Кэндл родила Рейну как раз в тот момент, когда люди Вешникоста пронюхали о ферме "Яблочный пресс. Они приближались, но Кэндл выскользнула из петли, надеясь отвлечь их от своего ребенка и Лир. Она оставила младенца на попечение Лира. Это сработало. - Как они нашли место, где вы были спрятаны? - спросил Лев. - Они, должно быть, использовали Тризм, так или иначе. Может быть, они выследили его там. Или после того, как он ушел, они поймали его и выбили из него информацию. В любом случае, он предал нас и предал нашу дочь. Намеренно или по глупости. Ни одно из оправданий не простительно. - Что случилось потом? Мессиары из ИГ перехватили Кэндл. Оказалось, что она баюкала и напевала сверток с бельем, а не ребенка. Думая, что она простушка, они бы ее отпустили. Некоторые преимущества в том, чтобы быть грязным Квадлингом! Кэндл отправилась в горницу, чтобы отдохнуть от незаживающего кровотечения, последовавшего за родами. Еще ничего не зная об этом, Лир направился на восток, в дикую местность, с ребенком на руках. Он следовал за племенем Винкус, с которым недавно расстался. - Я знаю Скроу, - указал Лев, - С их вождем слонов, принцессой Настоей. Я был с тобой в тот день, когда ты встретил их, на обратном пути после убийства Ведьмы в Киамо Ко - Даже ты купился на пропаганду? Ты был там, - Лир сплюнул, - Ты не убивал никакой ведьмы! Мы с тобой были заперты в кладовой - Фигура речи. Мы говорили о Скроу. Смягчившись, Лир продолжил: За годы ухода за умирающей принцессой новый вождь, фелоу по имени Шем Оттокос, кое-что узнал о магии маскировки. Лир намеревалась обратиться к Скроу за убежищем, и Оттокос согласился продлить его. Но только в том случае, если Рейне удастся спрятать надлежащим образом, чтобы не доставлять неприятностей ни Скроу, ни ей самой, если ее когда-нибудь найдут. - Как спрятан? - спросил Лев. - Ты не понял? Ты таскаешься с моей дочерью бог знает как долго, и ты настолько невежествен? - Я знаю, что она немного кривовата от остальных из нас, - сказал Бррр так мягко, как только мог. Он уже знал то, что знал, но хотел услышать это вслух. - Она родилась зеленой, - сказала Лир, - Это все равно, что родиться с нарисованным на лбу выпуклым глазом. Оттокос сделал все, что мог, но ему не удалось с помощью заклинания скрыть ее родословную. Искинаари, который следил за приходами и уходами вокруг лагеря Скроу, заметил приближающийся караван-сарай с несколькими сотрудниками ИГ. Поэтому я побежал с ребенком в противоположном направлении — к этому времени Рейне было около года, может быть, — и я кружил по суше обратно к ферме "Яблочный пресс". Обратно в Страну Жевунов. Я действительно не знал, куда идти, где мы могли бы быть в безопасности... - Добро пожаловать в страну Оз, где нигде не безопасно, - сказал Лев. - Я остановился в монастыре в Сланцевых Шалашах и воссоединился с Кэндл. Мы были вне себя от страха за нашу зеленую Рейну. Мы были молоды. Я имею в виду, мне было двадцать четыре, примерно, но я был молодым двадцатичетырехлетним. Глупые двадцать четыре. Мы отправились в путь без цели, просто чтобы продолжать двигаться. Случайная встреча с... с заклинателем змей на дороге — это дало нам нашу единственную надежду, и мы договорились, что Рейн замаскируется под бледного человека неопределенного происхождения. Затем, когда мы приблизились к границе Страны Жевунов, я подумал о леди Стелле, которая несколько раз помогала мне раньше. Мы представились в Мокбеггар-холле, и леди Стелла соизволила меня принять. Она внимательно посмотрела на Рейну и убедила нас, что самым безопасным местом, где можно спрятать девочку, будет ее собственный дом. Среди персонала. Настолько скрытая, что сама Рейн не знала бы о своем происхождении и не смогла бы выдать себя. Так вот как это произошло. Леди Стелла, защитница внучки Бастинды. Ну, это вроде как понятно. - Я полагаю, это было лучшее, что можно было сделать для маленького ребенка, - Тон Льва был высокомерным; он сам слышал это и ничего не мог с собой поделать. - Привет. Она все еще жива, - сказала Лир, - Прошло почти десять лет, а она все еще жива. Кэндлу задержали и отпустили, а я был вне закона с подросткового возраста, но Рейна—Рейна была в безопасности Лев сказал: - Они никогда не искали ее. Они хотели получить Гриммуар. Они все еще хотят этого. Величайшие секреты магии, которыми когда-либо владела страна Оз, содержатся в этой несчастной книге. Им было наплевать на глупую злую маленькую девочку. И ты сделал ее такой, отказавшись от нее. Ты растратил ее детство впустую. - Что дает вам право на превосходство? Итак, ты проводил ее домой из школы. Почет. Мы благодарны, или мы не упоминали об этом? Но учтите, что она жива, чтобы ее можно было выгуливать, сэр Бррр, - Бррр заметил, что у Лира была способность к холодной ярости, как и у Бастинды. Но Бррр пришел сюда не для того, чтобы валять дурака. - Насколько именно живой? Она больше похожа на выдру в человеческом облике, чем на девочку. - Послушай, я имею в виду, на самом деле. Леди Стелла? Она не могла вырастить ребенка. Она не смогла бы вырастить папоротник спаржи. - Хорошо, ты можешь вернуть нам Рейну и дать нам второй шанс. Перестань кружить вокруг нее со своей большой пушистой гривой, держа ее прикованной к твоей пятке. - Ее слишком часто бросали один раз, - огрызнулся Бррр. - Послушай, я не бормочу о тебе за твоей спиной. И я не запираю никаких дверей. Она может идти в твою сторону в любое время, когда захочет. Она ребенок, и она научится доверять тому, кому сможет, в свое время. Я не имею к этому никакого отношения. Но я не оставлю ее здесь с тобой наедине, пока она не будет готова, - Они все еще кричали друг на друга. Они стояли на страже, тяжело дыша, хотя их забота о благополучии ребенка была взаимной, - Ты был таким заботливым, - сказала Лир, кипя от злости, - Утащить Рейн с Гриммуаром. Когда Император Оз искал его все эти годы. Это действительно безопасная ситуация для ребенка? - Не думай, что ирония не ускользнула от меня. С императором калингом во всех магических тотемах. Изолируя нас для более удобного расположения. Ты думаешь, мне нравилось становиться легкой добычей только для того, чтобы ухаживать за твоей дочерью? - Лир была в замешательстве. Книга была огромной частью проблемы, - Как долго еще можно держать Гриммуар подальше от рук Императора, особенно теперь, когда его заколдованное хранилище подошло к своему безвременному концу? Бррр пожал плечами. По крайней мере, тон Лира был более сдержанным. Лев обошел четвертый угол Часов. Лир последовал за ним. Они посмотрели на циферблат часов как раз в тот момент, когда маленькая птичка, Крапивник, с шумом спустилась с неба. Она приземлилась без малейшего чувства тревоги на морду дракона. Человек и Лев посмотрели на него, и у них отвисла челюсть по нескольким причинам. Лев был взволнован, потому что циферблат часов, который показывал одну минуту до полуночи с того момента, как он впервые увидел Часы два года назад, теперь показывал полночь. - Мы снова встретились, - сказал Крапивник Льву; это была смиренная птица, которая предупредила их, чтобы они бежали от солдат Императора по Кирпичной дороге. Что касается Лира, он не смел поверить, что узнал птицу. В конце концов, крапивники довольно похожи, по крайней мере, на человеческие глаза. Но когда Крапивник заговорил, Лир понял, что это Доси, которую он в последний раз видел десять лет назад после того, как Конференция Птиц проплыла по небу над Изумрудным городом, крича, что Бастинда жива! Бастинда жива! Доузи сказал: - Мерси фриттерс, но я уже неделю лечу в твою сторону! Прошу прощения, джентльмены, но ваш Гусь только что сказал мне, что у вас здесь что-то вроде болтовни. Я подумал, ты захочешь услышать, что я хочу сказать. Сообщение пришло непосредственно от генерала Кайнота. Я перевожу с Высокого Орла. ‘Очевидно, несколько месяцев назад произошло невозможное. Она вернулась". - Она вернулась? - спросила Лир. - Бастинда? - сказал Лев, его кровь сразу же застыла, он зазотел как можно скорее убраться с дороги. - Пожалуйста, сэр, только не Бастинда. Элли, - ответил Крапивник, - Элли Смит.
zanq: 8 У Алтаря Божьей Коровки гном зарычал на Лира и Льва. - Я не верю в Элли. Разве это не было уловкой? Какое-то хитрое дельце, чтобы отвлечь толпу, пока Волшебника выгоняли из Дворца? - Она была достаточно реальной для меня, - сказал Лир. - И для меня, - сказал Лев, - Разве у меня нет эмоциональных шрамов, чтобы доказать это? - Если предположить, что это Элли, - рискнула предположить Нор, - то я сомневаюсь, что она вернулась. Ее предполагаемое возвращение звучит как очередная вариация на тему легендарной Озмы. 'Прекрасная героиня исчезает, но она вернется в наш самый темный час, аминь'. Ха. Такого рода блеф только откладывает и вытесняет нашу потребность в реформах. Послушайте: никто никогда не вернется, чтобы спасти нас. Мы сами по себе. - Элли была не так красива, как все это, - сказал Лев, - поэтому я сомневаюсь, что она была бы убедительна, как любимая всеми мученица, готовящаяся к возвращению в тур. Держу пари, это не она. Наверное, какой-нибудь безработный мужчина из эскорта, отправляющийся на экскурсию. В наше современное время никто больше не может определить разницу. - Давайте предположим, что это Элли, - сказал Лир, - Ради разговора. В конце концов, когда-то давно я почти влюбился в нее. Как она вернулась? Что она здесь делает? Где она? - Говорят, сэр, что она прибыла примерно полгода назад, - сказал Доузи, - Наверху, в Гликкусе. Скальпы задвигались вверх и вниз. Подземные толчки ощущались по всей стране Оз. Некоторые называли это землетрясением, другие - Великим подъемом. Деревня Гликкун, известная как Высокое Милосердие, была расплющена, как говорят, почти до гальки. И когда они расчищают завалы, они находят этого женского персонажа в каком-то квадратном транспортном средстве. Его вмятины - это всего лишь открытые железные завитушки, но оборка не давала существу быть раздавленным до тех пор, пока ее не удастся выкопать, - Рейна подняла глаза, - У нас тоже было землетрясение. Часы сделали это. Помнишь? Все эти здания были разрушены после того, как Часы спустились с холма на маковое пастбище? Они вспомнили, что мистер Босс выглядел встревоженным. - Наши Часы вызвали землетрясение Элли? - спросила Рейна. - Не говори о том, чего не знаешь, - огрызнулся мистер Босс. - Если бы мы это сделали, мы бы навсегда остались немыми, - тихо сказала Лир в свое оправдание, и наступила тишина, пока Кендла не вернулась к теме. - Так что случилось? - спросила она, - Кто-нибудь еще пострадал? - Почти полная удача для этих гликкунов, - пропел Крапивник, - Вся деревня развлекалась на каком-то высоком лугу. Похоже, это был праздник, и никто не беспокоился о местном изумрудном руднике. Что было большой удачей, разве вы не знаете, так как эти шахты разрушились целиком и полностью. Но корова, привязанная к дереву, пришла к печальному концу. - Так что же они сделали с этой Элли? - спросила Нор, - Где она сейчас? - Поскольку она попала к ним в клетке, уже в заточении, они обвинили ее в крушении их домов. Потом они поднялись и перебрались в соседнюю деревню, где не было никаких разрушений. Они привезли ее с собой. Никто не мог сказать, была ли она контужена или ей не хватило двух червей на завтрак, если вы понимаете, о чем я. Доузи радостно огляделась в поисках мнения о способностях Элли. Никто не произнес ни слова. - В любом случае, - продолжала она, - они ухаживали за ней в течение нескольких месяцев, пока она не восстановила часть своей памяти. Очевидно, она таскала за собой какую-то маленькую собачку, но та пропала. Либо была раздавлена обломками, либо воспользовался шансом сбежать через решетку, пока Элли была заперта внутри. К тому времени, когда она достаточно окрепла, чтобы вспомнить свое имя, пошел снег. Перевал в Страну Манчкинов закрыт до весны — нужно пережить сезон снега и большую часть сезона грязи, прежде чем кто-нибудь сможет пересечь местность. Но Гликкуны предупредили Колвен Граундс, и они хотят отправить ее туда. Для юридического оформления и прочего. - Значит, Элли вернулась в страну Оз, - Лир с трудом мог в это поверить. - Говорят, что когда она наконец поняла, что находится в Оз, она сказала: "Полагаю, эта корова была священной, любимой народом и так далее", а потом расплакалась, как будто не может согреться радостями путешествия. - Если бы Гликкуны объединились с гиликинцами, а не с жевунами, она была бы на пути в Изумрудный город на высокий королевский праздник, - сказал Лев, - Возвращение в старые времена! Музыка, парады, вся эта дурацкая суета. - Вместо этого, я полагаю, ее отправят из Высшего Милосердия в Колвен для репатриации в Страну Манчкинов, - предположил мистер Босс. - Прошу прощения, но от Высшего Милосердия осталось не так уж много, - сказал Доузи, - Она заключена в тюрьму в соседнем городе. Немного Милосердия. Маленькая Даффи фыркнула. - Кого теперь волнует эта Элли? Ничего больше, чем беспокойство, всегда заглядывает, когда ее не приглашают. - Я не притворяюсь, что знаю, как думают люди, и правительственные чиновники тоже, - ответил Крапивник, - Но мне сказали, что на этот раз они собираются привлечь ее к ответственности. - За то, что приехала на оползне и раздавил корову? -Маленькая Даффи рассмеялась. - Эй, мне говорили, что у коров тоже есть чувства, - перебил Лев. - Нет, нет, - сказала Доузи, - Это не была какая-то особенная корова с достоинствами или что-то в этом роде. Что Элли предстанет перед судом за смерть Гингемы Тропп и ее сестры Бастинды. Вот почему я проделал весь этот путь, чтобы найти тебя. Особенно Лир и Лев. Генерал Кайнот подумал, что вам следует знать - Мы живем в деревне Без Пощады, - огрызнулся гном, - Какое нам дело до того, что с ней случится? - Я не понимаю, - сказал Лир, - Разве жевуны не считали Гингему чем-то вроде диктатора? Конечно, именно она призывала к отделению! Значит, она мать Страны Жевунов. Но потом они разозлились на нее из-за ее тиранического благочестия. В конце концов, это они назвали ее Злой Ведьмой Запада. А теперь вдруг они скучают по ней настолько, чтобы привлечь ее неудачливого нападавшего к суду? - Я не готов комментировать этот вопрос, - сказал Доузи, - Я просто выполняю работу, порученную мне генералом. Вы можете выбрать, приходить и защищать эту Элли или нет. Там. Я передал свое сообщение, как меня просили. Я буду счастлив принять гнездо на ночь, а утром улечу. - Ты зря потратил свое время, Дози Димет, - настаивал гном, - Мы не заинтересованы в этом вопросе. - Если ее признают виновной в убийстве Гингемы, ее повесят. - Хорошо. Одним нелегальным иммигрантом меньше, которого нужно кормить. - Я согласен с Лиром. Это не сходится, - сказал Лев, - Зачем им беспокоиться? - Ты не можешь быть таким тупым, - голос Нор был сердитым, - Это простой пиар. Разве ты не видишь? Они снова делают из себя козлов отпущения. Возможно, некоторые жители Манчкинленда сомневаются в том, что защита своей страны обходится дорого - кровью и казной. Ничто так не возвращает людей к делу, как хорошее публичное издевательство над врагом. "Похоже, у нее нет лучшего понимания политических жестов, чем у всех нас", - подумал Лир. Она пошла дальше. - Жевуны опускаются так низко, они ищут опасности. Мы всю зиму говорили о необходимости держаться подальше от прицелов Императора страны Оз. Но вы знаете, что некоторые люди среди нас находятся в такой же опасности со стороны Страны Жевунов, - Ее взгляд многозначительно скользнул в сторону Рейны и улетучился, - Если бы Бастинда была еще жива, - продолжала Нор, - ее присутствие свело бы на нет притязания императора на Страну Жевунов. Хотя он ее брат, она будет иметь преимущество, по возрасту и по признаку пола. - Как и ее потомство, - устало сказал Лев, - Даже если ты мужчина, Лир. И твоя проблема даже больше, чем ее — когда она достигнет совершеннолетия. Теперь они все смотрели на Рейну. Она заерзала под их пристальным вниманием. У нее было еще большее право быть правительницей Страны Жевунов, чем у ее двоюродного дедушки Шела, императора страны Оз. Император тоже должен знать об этом, если слух о рождении Рейны был выбит из Трисм бон Кавалиш. Какова вероятность того, что жители Манчкинленда также учитывали некоторые преимущества в поиске Рейны? Жители Манчкинленда тоже были заинтересованы в том, чтобы найти ее, а может быть, и больше. Ее присутствие там выбило бы почву из-под ног Шела. Возможно, сейчас девушка находится в не меньшей опасности, чем в течение последнего десятилетия. - Она не в безопасности, пока не полетит, - сказала Доузи, озвучивая то, о чем они все думали, - И вы, конечно, должны лететь с ней. Вы - ее стая. - Ах, у нас судорога крыльев, - сказал гном, - Мы готовы к хитроумной маленькой ночлежке с угольным камином. Ты приносишь нежелательные сплетни, маленькая птичка-на-ветру. Вечно плачущая паника. Иди поищи себе насест где-нибудь в другом месте. Кендла редко говорила перед всеми ними, и ее голос был почтительным. Ее пальцы сомкнулись на крышке стола перед ней. - Дози так же желанна остаться здесь, как и вы, мистер босс, - вмешался Лир, - Дози, давай выйдем на минутку, пока Кэндл приготовит тебе насест. Искинаари, очевидно, воспринял внимание Лира к Дози иначе. Он шипел в агрессивной манере, свойственной гусям, и набросился на крапивницу, как будто хотел вырвать у нее ноги. Гусь был вознагражден мокрым пятном птичьих брызг у себя на груди, в то время как Дози сбежал, крича: - Небеса впереди! Разве мы не все конфедераты и ветераны Конференции Кинота? - Снова оказавшись на воздухе, Лир попытался стереть улыбку с лица. - Зависть распространяется во всех направлениях, где есть воздух и свет, - сказал он Дози, - Никогда не думал, что увижу, как этот старый Гусь будет охотиться за другой Птицей. - Я вижу, что он твой знакомый, как и прежде, - ответил Дози, - Я не из тех, кто сует свой клюв, куда не надо, я и не сую. Я улечу вниз по склону. Я могу позаботиться о своих нуждах. - Это было бы позором, - Лир пожалел, что нет способа обнять Птицу; он вытянул палец, и Крапивник запрыгнул на него, - Прошло десять лет с Конференции, на которой я встретился с генералом Кайнотом, Искинаари и всеми вами. Как он там, старый хрыч? - Орел готов, устойчив и непоколебим, как всегда, хотя, к сожалению, страдает от крылышек. Кеинт уже не летает так высоко, как раньше. Но он передает тебе привет. - Где он находится? - Это конфиденциально, прошу прощения, сэр. Заметьте, он больше не командует могучим преследованием. Но нас, Птиц, всегда подозревает в предательстве каждая сторона, учитывая нашу свободу странствовать по небесам. Поэтому мы держим некоторые факты как можно ближе к нашим грудным перьям. Стоит быть осмотрительным. - Должны ли мы, здесь, в нашем собственном гнезде, быть осторожными с какой-либо конкретной популяцией птиц? - Не могу сказать наверняка. Птицы с разными перьями редко собираются вместе — это был большой успех Конференции Кейнота. Мы, разные кланы и общины, не очень-то привязываемся друг к другу. Мы также не любим спорить. Я бы сказал, что мы в основном занимаемся своими делами. - Но ты сделал все возможное, чтобы найти нас и рассказать нам о Элли. - Во мне нет ничего особенного, - сказала Доузи, - Но у меня были свои причины. Лир приподняла бровь. - Я немного полноват в груди, или там, где была бы моя грудь, если бы у меня была грудь, - сказал Доузи, - И мой слух не совсем такой особенный, и в моем крыле есть серебро, и в моей утренней песне есть скрежет. Но когда пошли слухи об этой Элли и о том, что вы со Львом захотите узнать на случай, если ей понадобится защита, я вызвался добровольцем на миссию. - Сильное чувство к человеку, которого ты никогда не встречал. - Это не та Элли. Она может висеть на виселице, - довольно бодро сказала Доузи, - Это были вы, сэр. Прошу прощения и все такое. В свое время у меня были свои собственные лапы, и когда нынешние птенцы звонят мне, им приходится так часто щебетать перед бабушкой, что у них перехватывает дыхание. Так что я знаю, каково это, когда яйцо вылетает из гнезда. Твой ребенок должен был вот-вот родиться, когда мы летели вместе, и у меня было страшное предчувствие, что Император может напасть, как змея, на твое гнездо в отместку. Я хотел посмотреть сам, сэр. Я рад, что теперь она у тебя под крылышком. - Ты много раз была матерью, - сказал Лир, - Я знаю, ты наблюдал за ней только мгновение здесь или там, я знаю. Но что ты о ней думаешь? Клюв Доузи был сделан из хитинового рога. Лир мог распознать улыбку только по тому, как надулись ее пухлые щеки, по крошечным серым ягодкам в уголках клюва. - Маленький уборщик, послушай меня. Она самый уродливый маленький утенок, которого я когда-либо видел, но, пока я жива и дышу, в ней тоже есть полет.
zanq: 9 Как только Крапивник улетел, на следующее утро когти вышли наружу. - У нас нет причин доверять этому Дози, - сказал мистер Босс, - Она могла бы лгать своим обычным маленьким клювом. Откуда нам знать, что Элли действительно вернулась? Гораздо более вероятно, что ее убили так же, как убили Озму до нее. - Полная чушь, - сказал Лир, - Доузи подвергла себя значительной опасности, совершив одиночный полет в это зимнее время года, просто чтобы найти нас. У нее нет причин лгать. Птицы не привязаны ни к Стране Манчкинов, ни к Стране Оз. - Но Лир, - сказала его жена, - Мы не можем летать, как Дози, через границу, только не в военное время. Мы не можем проникнуть в Страну Манчкинов, как будто отправились на базарный день. Кто знает, как яростно сейчас охраняются эти границы? Значит, у тебя сохранилась остаточная привязанность к Элли. Хорошо. Но кем бы ни оказалась эта Элли в наши дни, она наверняка не захочет, чтобы ваш ребенок подвергался опасности? Лир видел в этом мудрость, но не милосердие. Бррр прочистил горло. - Элли не имеет никакого отношения к гражданской войне между жителями страны Оза и жевунами. Она политическая заключенная не меньше, чем Нор в ее возрасте. Если бы Рейна была в такой же ситуации, разве мы не прошли бы через ад, пытаясь спасти ее? - Для тебя за каждой кампанией стоит ушибленный ребенок, не так ли, - сказал гном, - Я просто говорю. - Она уже будет матроной, - возразил Бррр, - и в любом случае она попросила меня присмотреть за Лиром. Разве она не заслуживает того же? Какие у нее друзья в стране Оз, если не мы? - Это отвлекающий маневр, - настаивал гном. - От чего? Спасаешь свою собственную шкуру? Я готов к выходу, - сказал Бррр. Как и Нор. Была причина, по которой Лев и Нор были парой. Теперь Бррр видел это более отчетливо. Нор не была домоседом, и Бррр тоже предпочел бы быть в поиске. В этот поздний период, с артритом в бедрах и постоянным галитозом, Бррр обнаружил в себе определенные качества Льва, которых раньше не замечал. Дело дошло до голосования. Все решили уйти, кроме мистера Босса, который устал от бесконечных поездок. У Рейны ее мнения не спросили. Искинаари, которая после визита Дози начала следовать за Лиром примерно в восьми футах позади, как жена вождя Арджики в шали, только более разговорчивая, сказал: - Пойдем. Чего мы ждем? Если эта хорошая погода испортится, нас завалит снегом так же глубоко, как Элли. Всю долгую зиму. На восьмой день холодной солнечной погоды, своего рода оттепели, когда булыжники были сухими от снега, но земля все еще была достаточно твердой, чтобы не быть грязью, они запрягли Бррра в оглобли мертвых Часов. Лир завернул Гриммуар в то, что осталось от старого черного плаща Бастинды, и понес его под мышкой. Рейна уклонилась от протянутой руки Нор, вместо этого прижав ее к себе. Тай ехала на плече Рейны. Маленькая Даффи крикнула: - Давай, ну же, - когда мистер Босс притворился, что умер от инсульта, но он встал и заковылял за ними. Они прошли треть пути вниз по склону, когда Рейна внезапно сказала: - Подождите, но мы забыли метлу. - О чем она квакает? - спросил гном. Лир поднес руку ко рту — милая Озма, в напряжении момента и в присутствии Гриммуара он оставил ее позади, — но Рейна бросилась обратно на холм. Несколько мгновений спустя она вернулась, перекинув метлу Бастинды через плечо. - Где ты взял эту блохастую штуку? - спросила Малышка Даффи. - Застряла в ровной щели в камнях, проходящей под Ледяной Рыбой, - тихо сказала Кендла, - Как она ее там нашла? Я думала, мы достаточно хорошо это спрятали. - Леди Рыба сказала мне, что это было там, и чтобы я не забывала ее, - сказал Рейна, - Я почти забыла, но потом вспомнила. Что бы ни сопровождало их в спуске по склону — настроение, дух, предчувствие, пугливость, ощущение как миссии, так и угрозы — заставляло их довольно долго молчать. Искинаари была первым, кто вырвался из этого, спев песенку для пивного зала Ночь темна, моя курочка, моя курочка Романтика в воздухе, мой голубь, моя утка; Чем меньше я вижу тебя, моя дорогая, Тем больше я благословляю свою удачу. Приблизься для поцелуя, приблизься для кудахтанья, Я взойду на борт и слепо... пока они не велели ему заткнуться. Лир и Кэндл так давно прошли через перевалы к северу от Рукава Гастайла, что с трудом узнали дорогу назад. Шесть, семь лет назад, не так ли? И в другое время года. Теперь, когда оборванные путники покинули свое убежище, холодный ветер трепал их плащи, гривы и шали. Лир оглянулся, прищурившись, туда, где Алтарь Божьей Коровки прижался к склону. Он подтолкнул Кендлу, чтобы посмотреть. Он был скрыт от посторонних глаз, хотя они знали, где он находится. Мистер Босс настаивал, что он больше не собирается брать Часы в Страну Манчкинов. Он не доверял этим маленьким капризным человечкам, за исключением, конечно, своей жены. Кто знал, не издал ли генерал Вешникост приказ об аресте на основании того, что Часы предсказали какую-то катастрофу, связанную с драконами в Тихом озере? Гном предпочел бы попытать счастья в стране Оз, сказал он. Поэтому спутники повернули головы на восток, в сторону Разочарований и дубового леса. Может быть, они оттягивали момент, когда им придется расстаться. Этот момент наступит достаточно скоро, возле одного из великих озер или другого. Никто не был уверен в относительных расстояниях по местности, но в стране Оз увы, как правило, рано или поздно оказываетесь там, куда вам нужно. Небольшой крюк, петля на восток, будет их завершением, по крайней мере, на данный момент. Кто знает, сколько времени им осталось провести вместе? (Кто когда-нибудь узнает?) Не называя это так, они все чувствовали тягость своего неизбежного расставания. По крайней мере, все взрослые так делали. О чем думал Рейна, или Тэй, или, если уж на то пошло, Дракон Времени, скрючившийся в параличе там, наверху, невозможно было догадаться. Они пробирались по высокогорным лугам и мимо уступов из чахлых деревьев, через низменные заросли защищенных елей, вдоль русел рек, частично покрытых льдом. Потепление вернуло воздуху ощущение гниения сосновых иголок и грязи, но в воздухе также чувствовалась кислинка льда. Они шли прямо в ловушку. Или они наконец-то шли домой пешком. Они не знали — кто знает?— куда они направлялись. Но мир был особенно великолепен на этой неделе, в этом месте. Взгляните на больной лес к западу от Великого Келса, омраченный некоторыми Разочарованиями. В основном безлюдный из—за бесплодной почвы - только кустарник мог расти на ветру у Келса, и только упорные и озлобленные фермеры удосуживались держаться. Несколько некрашеных усадеб были убогими, сараи для фермерских коз были такими же, как и для фермерских детей. Компаньоны, как могли, избегали человеческих поселений, предпочитая разбивать лагерь среди оленьего помета и кроличьих следов в чащобных лесах. Затем налетел ливень и пронесся над их головами. Их движение замедлилось из-за грязи, и они не могли развести огонь. Маленькая девочка дрожала, но не жаловалась. Через четыре или пять дней они подошли к дольмену, на котором кто-то нарисовал пункты назначения. На одной стороне было нацарапано "БРОД ЧЕРЕЗ РЕКУ ВИНКУС", НА ВОСТОКЕ, со стрелкой, указывающей направо. На другой стороне было написано "МАНЧКИНИЯ" И "ТИХОЕ ОЗЕРО". Бррр хотел повернуть на запад, но Лир остановил его. - Мы находимся не более чем в дне или двух езды от фермы Apple Press в другом направлении, - сказал он им, - Где родилась Рейна. У нас еще есть два месяца, прежде чем Элли сможет отправиться с Гликкуса, чтобы предстать перед судом. Давай проведем пару дней на ферме. По крайней мере, у нас будет крыша над головой. Мы можем высохнуть. Согреть ребенка. Может быть, что-то сохранилось в корневом саду после всех этих лет. - Я собирался не для ностальгического тура, - сказал мистер Босс, но Лир настаивал. Кэндл согласилась, что они могли бы провести ночь или две у огня в очаге, прежде чем отправиться через всю страну в Страну Манчкинов. Поскольку это была лишь короткая остановка в их продвижении, компания развернулась, держа Великих Келов справа от себя. Массивная крепость из базальта, вечнозеленых растений и снега выглядела негостеприимной, но захватывающей дух. В ту ночь дождь ненадолго прекратился. Компания по очереди пела у костра и рассказывала истории. Нор рассказала историю о четырех невероятных рукопожатиях. Кендла пела на куа'ати, что-то длинное и невыразимо скучное, хотя все улыбались и раскачивались, как зачарованные. Искинаари забарабанила плот гусиных порождений, а мистер Босс, наконец, вынырнул из своей сонливости и выдал несколько коротких стихотворений сомнительного достоинства. Некий молодой ученый из Шиза Прямо перед викториной по философии Глотал шампанское по частям чтобы он мог заявить. "Я пью, а значит, я есть". И Милая культурная молодая Винки могла в танце делать такое. что приводило в восторг молодых людей. которые кричали: "Сделай мне еще раз!" - Я сделаю, - сказали Нор, Кендл и Маленький Даффи, все сразу. Даже Лир, без особой уверенности в своем тоне, попытался выудить из памяти обрывки песен, которые он пел, когда был на службе. У него получилось лишь немного из той, что называлась, как он думал, "Возвращение его превосходительства Оджо". Пойте о! о призрачном фаэтоне воина. Несущего Оджо через гору. Его сатурническим мечом был скимитар Луны. Скоро, гремел Оджо, скоро месть! Это продолжалось слишком долго, и никто не мог понять, чего добивается Оджо, а Лир сказал, что это вполне стандартная процедура для военных. Но тут Маленькая Даффи вспомнила кое-что из своего детства. Джек, Джек, Тыквоголовый "Как все происходит сейчас?" Она попробовала снова. Джек, Джек, Тыквоголовый Проснулся к жизни в тыквенной постели Позавтракал тыквенным хлебом Упал и раздавил свою тыквенную голову Пошел к фермеру, а фермер сказал. Тыквы разбиваются, но не могут быть мертвыми. Посади свои мозги в тыквенную грядку И вырастишь себе новую голову. Так он сказал, так он сказал, так он сказал. Потому что фермер любил свой тыквенный хлеб. Рэйна восхитилась и захлопала в ладоши. - Это детская частушка из крепкого аграрного общества, - сказал Лев, - без сомнения. - У тебя есть песня, которую ты хочешь спеть? - спросила Кендла у Рейны. - Однажды я знал о рыбе, которая была заперта в комнате в форме яблока во льду. Но я не знаю, что с ней случилось, - Они ждали на случай, если она вспомнит; они ждали с тем ласковым и назойливым терпением, с которым старшие возлагают ожидания на плечи молодежи. Однако, когда Рейна заговорила снова, она, казалось, не замечала их аппетита к чему-либо еще, связанному с рыбой. Она сказала: - Я не знаю, что с нами будет, - Она произнесла это как вопрос. - О, хорошо, - сказала Кэндл, - Никто из нас этого не знает - То, что с нами происходит, - это шутка, и не притворяйся, что это не так, - сказал карлик. - То, что с нами происходит, - это сон, - твердо сказал Лир, - Время пойти пописать, Рейна. Я провожу тебя немного в сторону. Тэй никуда не отпускала Рейну, не побежав за ней, какой бы спящей она ни казалась. Он проснулся, когда Рейна двинулась, и последовал за Рейной и ее отцом в слепую скаттеркойну, где Лир повернул голову ровно настолько, чтобы изобразить скромность, но недостаточно далеко, чтобы позволить Рейне скрыться от его периферийного зрения. Они бродили еще три дня, пробираясь по грязи и продираясь сквозь дождь, который иногда сменялся снегом. Между низкими усталыми холмами, через безымянные долины, образованные потоками, стекающими с Келов в течение десяти тысяч лет. - Ты должна знать, приближаемся ли мы к ферме, - сказал Лир Кэндле, когда они пробирались по склонам шалоу. Их лодыжки болели от наклона, - Ты можешь видеть настоящее. - Это больше не настоящее, - сказала Кэндл, - Ферма Apple Press теперь в нашем прошлом, и один холм выглядит почти так же, как другой. Наконец они обнаружили правильное расположение склонов и спусков и начали спускаться по древним сельскохозяйственным тропам, расчищенным для прохода животных. Они вышли на сужающийся зимний луг. Женщина с широкими бедрами, корзиной и набором ржавых лопастей, двигалась по странно красивой зелени, влажно светящейся в тонком снегу и редеющем дожде. - Пока я живу и дышу, - сказала Маленькая Даффи. Женщина повернулась, выпрямилась, уперев руку в бедро. - Итак, блудный отступник возвращается в монастырь, - сказала она, - Пришло время аллилуйи; достань бекон из кладовой и обрежь заплесневелые кусочки. - Я тоже рада вас видеть, сестра доктор, - сказала Малышка Даффи, - Что ты здесь делаешь? - Вдвое больше работы я бы сделала, если бы вы не сбежали, - сказала сестра Доктор, - Если ты пришла домой за прощением, то сначала тебе придется изрядно покаяться. Кто ваши попутчики в путешествии? - Она достала очки из кармана фартука и немного отступила назад, чтобы посмотреть на Часы у луговых ворот, - Опять эта штука? И Лев — сэр Бррр, я помню, я еще не настолько помешана — и гном тоже. Итак, ты присоединилась к секте, сестра Аптекарь. - Теперь я Малышка Даффи, - сказала Жевунья, - Я покинула монастырь. - Я полагаю, что да, - Сестра-доктор так яростно захлопнула очки, что одна линза выскочила и затерялась в снегу. Рейна и Тэй откопали его для нее, - Ты здесь, чтобы спеть несколько языческих гимнов и передать корзину? Вы не получите от нас ни денег, ни утешения. - Я всегда восхищалась твоей щедростью, - сказала Маленькая Даффи, - Но что ты здесь делаешь? - Пытаюсь сохранить сообщество вместе, вот что. Когда армия Оза два года назад двинулась на монастырь, у нас не было другого выбора, кроме как бежать. То, что ты отлучился при первой же возможности, не осталось незамеченным. Мы предположили, что вы, должно быть, поспешили вернуться на родину, - Она сказала "родина" так, как если бы говорила "болото". - Я вернулась, чтобы освободить наших гостей из их запертых комнат, - сказала Малышка Даффи, - и я ни перед кем не извиняюсь за это. Я упала на лестнице, и к тому времени, как я пришла в себя, твоя пыль на горизонте уже осела. Спасибо за демонстрацию женского общества. Сестра. - Хорошо, пусть прошлое останется в прошлом и все такое, - сказала сестра Доктор с новой живостью, - В панике совершаются оплошности. Вы пришли, чтобы воссоединиться со своей общиной? - Я не знала, что ты здесь. - Где еще мы могли быть? Монастырь был сожжен дотла. - Сестра Доктор. Монастырь сделан из камня. - Ну, я имею в виду крыши и этажи. Мебель, такая, какая она была. Здесь не к чему возвращаться без масштабных усилий по восстановлению. И наш божественный император страны Оз не собирается направлять средства на ремонт миссионерского аванпоста, который он приказал сжечь. Так что мы здесь остановились. - Как ты нашла это место? - Он всегда принадлежал монастырю, - ответил монтия, - Еще во времена Высшей Горы, как вы, возможно, помните, некоторые искусные ремесленники среди нас использовали это внешнее поселение как место, чтобы спрятать печатный станок. Мы анонимно распространяли листовки, предостерегая от усиления теократии императора. Ха! Если бы мы только знали. И он божественен, можете ли вы поверить в это. Не самый удачный карьерный шаг для кучки незамужних женщин, пытающихся жить в тени. И с леди Стеллой, нашим спонсором, не меньше. О, держу пари, для нее это тоже большая досада, если только она не справится с этим. Бррр посмотрел на Маленькую Даффи, чтобы посмотреть, как она восприняла новости о своей бывшей общине. Маленький сверток из Страны Манчкинов, казалось, чувствовал себя как дома, ведя эту дискуссию с коллегой, который был одновременно и товарищем, и противником. Лев сказал: - Новости о старой команде все очень хорошие, но мы здесь больные, промокшие и более чем немного проголодавшиеся. Я надеюсь, вы собираетесь пригласить нас войти. На этом сестра-доктор, казалось, пришла в себя. - Ну что ж, у нас меньше, чем когда-либо было, но тем, что у нас есть, мы охотно делимся. Интересно, нравится ли вам зимняя брокколи? - Горячая ванна была бы более привлекательной, - сказал Лир. Сестра Доктор снова достала очки, вытерла с них капли дождя и посмотрела на него через неповрежденные линзы. - Мне показалось, что я узнал этот голос. Это Лир, не так ли — тот, о ком говорят, что он сын Бастинды. О, теперь суп закипает. Что ты делаешь с этими людьми? - Может быть, надеялся на ужин. - Я принесу вам что-нибудь, что-нибудь для каждого из вас, - Она сложила инструменты в корзину и оглянулась через плечо, - Но на ферму заходить небезопасно. Дайте мне кое-что организовать, и я вернусь. - Почему небезопасно? - спросил мистер Босс, - Мы можем защитить себя от монтий в пустоше. - Сначала поешьте, потом поговорим. Просто сидите здесь и никуда не отходите. - Ну, мы не собираемся разрушать баррикады, но я скажу, что у нас ребенок с хилой кожей. Горячий ужин был бы очень... - Это приказ, - сказала сестра доктор. Маленькая Даффи положила свою руку на руку гнома, и он замолчал, хотя и зарычал, как брандмейстер. - Разведите костер, это не повредит, - добавила матушка, - В полумиле отсюда, возле того места, где кончается фруктовый сад, сложены сухие дрова. Они шли по яблоневому саду — канделябр из ветвей, украшенный снежными веточками, не так уж сильно отличался от яблоневого цвета, — и Лир вспомнил случай волшебства, свидетелем которого он был здесь. Используя силу своей музыки и собственную мускусную способность, Кэндл успокоила голоса мертвых, чтобы помочь принцессе Насте сбросить человеческую личину и вернуться к своей природе Слона, и, наконец, умереть так, как она хотела и в чем нуждалась. А теперь вернемся к этому фруктовому саду...! Еще один сезон, еще один потрясающий момент в его жизни. Полезный, а не угрюмый. Он потянулся к руке Кэндл, и она сжала его в ответ. Может быть, все будет хорошо. Рано или поздно. Он вспомнил о уличной печи на некотором расстоянии от фермерского дома и сараев. Они развели костер. Решетка была закрыта колпаком, а дымоход зацеплен крючком, так что огонь мог гореть во время прерывистого дождя. Они промыли немного брокколи, которую оставила сестра Доктор. Они жевали древесные соцветия, надеясь на лучшее. Рейна сидела ближе всех и становилась менее серой. Через час монтия вернулась с ослом, на котором были навьючены корзины и сумки с бутылками кларета, ветчиной, связками лука и витками кислицы. На скатерти, когда-то расстеленной, виднелись шесть буханок лукового хлеба и подгоревший на дне карамельный торт. - Небеса, - сказал Лев, - Полагаю, вы не захватили с собой портвейна или сигар? - Монтии проникают сквозь сигары, как термиты сквозь дверные щели. У нас нет никого лишнего - Так и думал, что ты это скажешь. Под седельными сумками сестра Доктор сложила четыре или пять шкур и два шерстяных одеяла. Дождь снова прекратился, но тени посинели от мороза. Лир собирался возобновить запрос на проживание в помещении, но сестра Доктор предвосхитила его просьбу. - Боюсь, вам не разрешат остаться, - сказала она им, - Я отвлеклась, увидев сестру Аптекарь — Маленькую Даффи, как она себя сейчас называет. Я действительно не осознавала всей сложности, пока не поняла, что с тобой Лир. Для тебя слишком опасно входить в дом. Никто не должен знать, что ты здесь. - У вас есть подсадные голуби среди монтий? - спросил Лев, - Вот тебе и весь твой заявленный нейтралитет. - Я защищаю своих сестер так же сильно, как пытаюсь защитить тебя. За последние два года нас трижды посещали эмиссары вооруженных сил ИГ, чтобы проверить и посмотреть, кто прошел через это. Я не могу поручиться, что каждый голос в нашем женском обществе одинаково предан нейтралитету — как я могу? Как я могу умолять о знании всех их душ? Я также не могу подтвердить, что они выдержали бы жесткий допрос, если бы следователи пронюхали, что мы что-то скрываем. Для всех будет лучше, если ты будешь двигаться дальше. - Что они ищут? - спросил Лир, И когда они были здесь в последний раз? - одновременно спросила его сводная сестра. - Вы так долго ускользали от них, что некоторые считают вас мертвым, - сказала сестра Доктор Лир, - Но они не верят, что ты унес Гриммуар с собой в Загробную Жизнь. Поэтому они убеждены, что рано или поздно найдут его. Возможно, вы слышали, что вторжение в Страну Манчкинов приостановлено. Армия генерала Вешникоста захватила Тихое озеро, но борьба вокруг крепости Хаугаард - это противостояние. Жители Манчкинии не могут вернуть озеро; и силы ИГ не могут продвинуться до земель Колвен, чтобы завершить повторную аннексию Манчкинии. Фермы Страны Манчкинов не будут продавать хлеб или зерно Озу до тех пор, пока силы вторжения не уступят Воду для отдыха и не отступят - Никогда не сдавайся, - прошипела Маленькая Даффи почти про себя. - О, не смотри на меня так, сестра Аптекарь, Страна Манчкинов не умрет с голоду. Но поскольку некому купить хлеб, большая часть их неубранного зерна просто гниет на полях. ИГ тем временем жаждет хлеба, но у него достаточно воды для питья. Я думаю, что термин на игровой доске называется ”тупик". - Как это отражается на наблюдении за монтиями? - спросил Лев. - Разве это не ясно, как нос на твоем простом лице? ИГ вновь наращивает свою кампанию по поиску Гриммуара. В надежде, что это может раскрыть секреты того, как высвободить более мощную силу против центральной Манчкинии и нанести удар в сердце правительства на территории Колвена. Заканчиваю работу. - Короче говоря, - сказала она, - если вы все думали, что находитесь вне опасности, то вы глубоко ошибаетесь. Тот, кто путешествует с Лиром Троппом, подвергается опасности по ассоциации. - И вы дали нам брокколи, хлеб и вино, - сказала Маленькая Даффи, - Сестра, спасибо тебе. - Я выполняю свои клятвы. Она передала клубничный компот для ложки на более подгоревшие кусочки карамельного торта. Они рассказали ей, что слышали о возвращении легендарной Элли в турне. Сестра Доктор не была проинформирована об этом, но ее это не очень интересовало. - У нас уже некоторое время не было ответной реакции на Великую Засуху, но если она наступит уже следующим летом и накажет поля фитофторозом, у жителей жевунов мало что останется в их казне, чтобы покупать припасы у Оза, и торговые соглашения в любом случае приостановлены. Установившийся сейчас шаткий баланс кажется более или менее мирным — всего несколько солдат погибают в неделю с той или иной стороны, в той или иной стычке, но никто не знает, кто сдастся первым, Оз или Страна Манчкинов. - Ты стала калорийной, - заметила Малышка Даффи, - Только несколько солдат умирают в неделю? Было время, когда мы с тобой выходили на поле боя, ухаживали за больными и заботились об этом - Не надо меня преследовать. Я забочусь о вас настолько, насколько могу, но я не трачу энергию на заботу о вещах, которые не могу решить. Я забочусь о своих горнах и держу нас подальше от опасности. Прямо сейчас я кормлю голодных и укрываю врагов государства. Я не могу делать все это и работать в сфере международной дипломатии тоже. Передай мне горшочек с маслом. Лев сказал: - Смотри, у нас здесь маленькая девочка. Неужели она не заслуживает крыши над головой на одну ночь? Мы были в пути неделю или больше. - Не думайте, что я не догадалась, кто она, - сказала сестра Доктор, - Я пытаюсь защитить вас. У тебя что, совсем нет здравого смысла? Или ты действительно мне не веришь? - Она вздохнула, а затем сбросила накрахмаленное ярмо своего религиозного одеяния и без признаков смирения или стыда позволила нагруднику соскользнуть почти до груди. Шрам на ее плече был волнистым, сливового цвета, как застывший тадмак. Блестящий и отвратительный. - Ты помнишь, как матушка Якл ослепла? Эти люди пришли сюда не для того, чтобы играть в салонные игры. Я пытаюсь как можно более спокойным голосом сказать вам, что вы в опасности на ферме Apple Press. Они знают со слов этого парня Тризма, что вы были здесь однажды, Лир и Кендл, и они подозревают, что это будет одно из мест, куда вы можете вернуться. Они трижды выворачивали дом наизнанку, думая, что все еще могут найти в нем Гриммуар. Нам приходилось исправлять это, как только могли, снова и снова. Благодарю Неназванного Бога за сестру Совблей, вот что я говорю, - Она снова оделась и закончила свою проповедь, - Даже дом может быть прослушан. Вы понимаете, что я имею в виду? У нас странное нашествие жуков-кувырков. Мне сказали, что есть некоторая мысль, что с ними можно связаться — не спрашивайте меня, как. Моя способность постигать тайны распространяется не на науку, а только на веру. Но я не могу быть уверен, что они не способны каким-то образом предупредить следующий контингент следователей о том, что вы были в резиденции, если бы я совершила ошибку милосердия и впустила вас. Видишь ли, - закончила она, - ты не можешь остаться. Ради нас, но и для вашего же блага. Сегодня вечером, идите в сарай, но тихо. Ради ребенка. После наступления темноты. Я сниму сестру Манур с дежурства по уборке мусора. Но завтра вы отправитесь в путь. Никто не станет мудрее, никто, кроме меня и осла. И я могу вынести все, что угодно. - Она может, - с несчастным видом сказала Маленькая Даффи, когда она ушла, - Мне больше не нравится эта старая кошелка, но она крепкая маленькая печенька, и она имеет в виду то, что говорит. Любой другой в стране Оз раскололся бы под пытками раньше, чем она.
zanq: 10 До рассвета. При звуках монтий, начинающих свою молитвенную песню, сестра Доктор пришла с рогом изобилия припасов, которые путешественники могли бы использовать на следующем этапе своего путешествия. Она отказалась советовать им, в какую сторону идти и что делать. - Я не хочу знать, есть ли у вас с собой Гриммуар, - сказала она им, - Тем не менее, я действительно считаю, что пришло время оставить Часы. Без этого вы двигались бы быстрее, и какая тебе от этого сейчас польза? Лир размышлял над этим вопросом, пока они ускользали, никем не замеченные, с фермы Яблоневый пресс. Здесь он научился любить женщину — любить эту жену, эту мать их ребенка — и даже больше, он научился любить вообще. Он почувствовал острую боль при приближении, испугался, как бы ни было напряжено его лицо и как бы ни была сжата верхняя губа, что он будет оплакивать потерянного простака, которым он когда-то был. Ему не нужно было беспокоиться. Покидая ферму "Яблоневый пресс", его мысли возвращались к настоящему и будущему, пока они ехали на север по более сухому воздуху. Искинаари хранила молчание, пока была на ферме. Только после того, как они ушли, Лир вспомнил, что Гусь тоже был там раньше. Поравнявшись с Птицей, Лир спросил ее, какой вывод она сделала по поводу откровений монтии. - Я могла бы покончить с целым поколением жуков-кувыркунов за полдня работы, - сказал Гусь, - Я должна был подумать, что это может быть очевидно, но кто-нибудь просил меня о помощи? Неееет. Просто хитрый Гусь, старый Искинаари. - Теперь ты можешь быть полезен, встань на крыло, - сказал Лир, - Проведи для нас небольшую разведку. Предостережения сестры-доктора выглядели вполне обоснованными. Некоторые горшки могут годами доходить до кипения, но когда они доходят до кипения, кипяток становится свирепым. - Я так и сделаю, - сказала Гусыня, - Для тебя. Для тебя и Кэндл. О, и для девушки тоже, я полагаю. По совместительству. Хотя мне бы хотелось, чтобы она проявила немного больше силы. Не хочу показаться жестоким, но она немного медлительна, не так ли? - Я бы пошел и занялся этим наблюдением прямо сейчас, прежде чем ты получишь дополнительный толчок при старте ботинком сзади, - сказал Лир, и Искинаари подчинилась. И тогда Лир подумал: как мы вообще сможем ее защитить? Они шли гуськом. Чем дальше от фермы Яблочный Пресс, тем дальше они расходились друг от друга. Даже Тай держался на некотором расстоянии от Рейны. Это было так, как если бы они все поняли, что для них не будет безопасной гавани, пока мир находится в состоянии войны — так что, по-видимому, никогда. Лир попытался вспомнить, когда ему было столько же, сколько Рейне, — восемь, девять, десять. Что бы это ни было. Он был в Киамо Ко в этом возрасте, играл с Нор, не так ли? Или его уже забрали Вешникост и его люди? В любом случае, он был одинок в своей жизни, так же одинок, как, казалось, была Рейна. Он жил со своей матерью, со Злой Ведьмой Востока (так могли бы звать любую мать, всех матерей, понял он), но он жил отдельно, почти так же, как Рейна держался отдельно от него и Кэндл. Конечно, Бастинда не проявляла к нему особого интереса. Или, если бы она проявила какой—то интерес, он был слишком туп, чтобы истолковать это как таковое - так, по-видимому, Рейна была слишком глупа, чтобы распознать любовь, даже страсть, Лира к ней. Какой загадкой мы являемся для самих себя, даже когда идем дальше, узнаем больше, немного разбираемся в этом. Чем дальше мы продвигаемся, тем больше в этом смысла, но тем меньше его можно сформулировать. Вы живете своей жизнью, и чем старше вы становитесь — чем больше специфики вы собираете — тем ценнее становится каждая унция и спазм. Ваша жизнь и времена не теряют смысла, потому что они становятся более противоречивыми, украшенными парадоксами, необъяснимыми. Может быть, скорее наоборот. Чем менее объяснимо, тем больше смысла. Чем меньше похоже на математическое уравнение (игра с суммой); тем больше похоже на музыку (важный секрет). Узнает ли он когда-нибудь что-нибудь о Рейне? Или ему придется смириться с тем, что она будет жить в мире, смежном с ее миром, с ней, дразняще близкой, но всегда загадочной, вырастающей в ее собственную неприкосновенную индивидуальность? Может быть, было бы лучше, поймал он себя на мысли, если бы он держал ее рядом с собой, потому что, даже если бы ее вырвали из его рук в возрасте шести лет, она знала бы шесть хороших лет тесной отцовской привязанности— Нет, он не мог так думать, он не мог этого вынести. Даже в альтернативной истории. Он не мог смириться с мыслью, что ее отнимут у него. Даже несмотря на то, что он выдал ее. Там она побежала вприпрыжку, шлепая по снегу, втянув голову в плечи. Он мог бы ходить всю оставшуюся жизнь. Он никогда не догонит ее. Вернулась Искинаари. - Она была более права, чем думала, эта старая ворона, - сказала она Лиру. - Опасность угрожает в четырех милях отсюда, и на той самой тропинке, по которой мы тащимся. Нам придется свернуть. В миле к востоку есть параллельная трасса, которая выглядит менее проторенной; мы должны немедленно свернуть на нее через всю страну. Они начали переводить стрелки Часов. - Мы все дальше и дальше отклоняемся от нашей цели, - пожаловался мистер Босс, но Бррр тащил тележку, а не он. И Лев никогда не возражал свернуть с любой тропы, которая вела прямо в поле зрения стрелков. - Позже мы компенсируем это и повернем обратно на запад. Если мы продолжим верить, мы должны попытаться прокрасться через границу в Страну Манчкинов и присутствовать, чтобы защитить Элли, - сказал Бррр, - Хотя, возможно, ей не понадобится наша помощь. Кажется, она оснащена всеми видами фатальной архитектуры, прикрепленной к ней. Сначала фермерский дом, а теперь эта гигантская кованая птичья клетка или что там еще, в чем она была заперта. Девушка действительно сеет хаос в физической вселенной. Почему это так? - Ш-ш-ш, - сказал Лир, - Солдаты возможно, разошлись веером с тех пор, как Искинари увидела их полчаса назад. - Я сомневаюсь, что они это сделали, - сказала Гусыня, - Они играли в карты. Покер на пятерых, если бы я могла прочитать маркировку, хотя у меня нет орлиного глаза. Они не выглядели особенно спешащими, но я пойду посмотрю еще раз. Если услышишь выстрел и задушенный крик "мир между народами! мир в наше время", найди мой труп, сделай из меня подставку для гусиного пера и используй, чтобы задушить одного из наших врагов, - Она выглядела гордой при этой мысли, - У нас их так много. Лир сказал: - Ты собираешься продолжать планировать свою собственную поминальную службу или собираешься отправиться на разведку для нас? - Этот Дози снова сделал тебя военным. Если бы я была другим типом Гусыни, я бы нашла это довольно трогательным, - сказала Искинаари и ушла. В течение следующих десяти дней или около того Искинаары стали их системой раннего предупреждения. Только после того, как она возвращалась с обхода и давала сигнал тревоги, они продвигались еще на три-четыре мили. Лир взвалил Гриммуар на спину. Когда он пытался положить его в ящик в Часах или на полку, ящик не открывался или полка ломалась. Ставни не закрывались из-за нового вздутия косяков. Даже в своем параличе Часы умудрялись иметь свое мнение. Часам больше не нужен был Гриммуар. Однажды победившее племя карликовых бородавочников прошло мимо, обнюхивая колеса повозки и мочась повсюду. Тэй зашипел и прыгнул на мертвую морду дракона, и Лев даже в испуге выпрямился во весь рост. Повозка покачнулась, накренилась и, казалось, вот-вот рухнет набок, пока Нор не сорвала с себя шаль. Она дала бородавочникам хлопковую взбучку, на которую они просто рассмеялись, прежде чем продолжить пробираться сквозь подлесок. В другой день компаньоны застали врасплох медведя, разоряющего улье с медом. Бррр чуть не сказал “Каббинс?” на случай, если это был его старый друг, но Медведь—Гиликин не забрел бы так далеко на юг, и, поскольку этот медведь не проявил способности говорить, он не мог быть говорящим Медведем. Нор снова сняла шаль и обернула ею голову Рейны, закрыв глаза, чтобы та не слишком пристально рассматривала неуместное. - Действительно, это опасно, - сказала Маленькая Даффи, - Дикая природа. Бедные пчелы а если бы не они он мог заинтересоваться нами - Опасно? Мне прямо захотелось чтобы он напал на нас, - Мистер Босс оживился впервые за несколько недель и толкнул локтем свою жену, - Может быть, если мы когда-нибудь доберемся до торгового поста, мы сможем вложить деньги в горшочек меда, дорогая, и устроить медовый месяц. Гусь стал бардом советов. - Хорошее место для лагеря, - сообщал он, или, - Впереди длинный склон, нам придется идти медленно, - или, - Дождевые тучи на горизонте; лучше остановиться днем здесь, где еловые ветви дадут нам укрытие, - Или даже, - Скаркс, проходящий позади нас, давайте увеличим скорость на случай, если они решат, что хотят стейки из Льва на ужин. День за днем. Зима отступала, но неохотно, с ледяной скоростью. Наконец, начало лесного цветения, эти смелые ранние наземные маркеры, такие как филаретты и подснежники. Однажды днем Искинаари сообщил, что они приближаются к краю большого озера. Сначала спутники подумали, что они, возможно, повернули обратно на запад. Но Искинаари сказала, что не видит никаких признаков жилья, никаких кораллов или деревень. Просто голые скалы вокруг плоской черной воды, лишенной белых барашков. Лишенный даже популяции птиц. - Тогда Келлское озеро, - сказал гном, - Ух. Я видел его один или два раза раньше. У меня от этого мурашки по коже. - Почему? - спросила Рейна, чей опыт общения с озерами касался только воды Отдыха. - Это мертвое озеро, мертвое, как половики. В нем ничего не плавает. Ни рыба, ни лягушка. Ничто живое не плавает на нем, ни водяной скит, ни лист кувшинки. - Мы должны сделать небольшой крюк, - сказала Нор, - В тот раз, когда мятежники—жевуны заставили эковаров вернуться в Келсское озеро, солдаты не столько утонули, сколько... растаяли. Келсское озеро обладает некоторыми свойствами кислоты. Холодная кислота. Нам сказали, что это сдирало кожу с их костей, даже когда они бились. - Ну что ж, это ставит крест на наших надеждах попрактиковаться в синхронном плавании, - сказал Бррр, - О, хорошо. Что бы ни говорили обо мне в колонках, мне никогда не нравилось разгуливать по пляжу в майке и трусах. - Как озеро может быть мертвым? - спросила Рейна, - Или как оно может быть живым? Маленькая Даффи сказала: - Кто-то из племени Скроу сказал мне, что легенда гласит, что там живет Кумбрисия, богиня-демон. Или умер там. Или что-то в этом роде. Может быть, у нее есть только летний дом. Я не помню. - Кто такая Кумбрисия? - Остановись, - сказала Кэндл, - Детям не нужно знать такие истории - Да, они знают, - сказала Гусыня, - Кумбрисия, маленький гусенок, - это противоположность Лурлины в самых старых сказках о стране Оз. Она - проклятие, она - проклятие, она всегда замешана, когда что-то идет не так... - Она там, когда шнурок лопается, когда ты пытаешься убежать от всадников равнин, - сказала Нор. - Она-то, что дышит оспой на одышливого ребенка, для которого припарка, как ни странно, не сработает, - сказала Маленькая Даффи. - Она - это зуд, до которого ты не можешь дотянуться, - сказал мистер Босс. - Остановись, - сказала Кэндл, - Я серьезно - Не раньше моей очереди, - сказал Лев, - Кумбриция - это то, как весь мир выгибает бровь, глядя на тебя, прежде чем ударить тебя. Где она, спросите вы? Только не в озере. Только не в оспе. Ни в шнурке, ни в лошадиных копытах. Она находится во взаимодействии эффектов, не более того. На перекрестке возможностей, хихикая над нами в нос. - Ты напугаешь ребенка этой ерундой! - Кендл закричала на них. Они чуть не рассмеялись, услышав, как она повысила свой высокий звонкий голос, но выражение ее лица остановило их. Извиняясь, хотя он и не присоединился, Лир сказал: - Но, с другой стороны, есть Лурлина. Душа... благодати... благодати, и... Мистера Босса Кендл не испугала. - Никто не верит в Лурлину. Богиня добра? Забудь это. Она делает перерыв на сигарету с прошлого года. Она исчезла так же, как и Безымянный Бог. Конечно, в рассказах она была достаточно хорошенькой, но как только она закончила вдыхать зелень в каждый уголок страны Оз, она исчезла. Боюсь, во втором акте возврата не будет. - Я ненавижу тебя, - сказала Кэндл. Она схватила Рейну за руку, и Рейна попыталась вырваться, но на этот раз Кэндл не позволила ей. - Что ты ненавидишь, так это мир, - спокойно сказал мистер Босс, - Мы так же непорочны в разговорах об этом, как непорочна оспа или шнурок на ботинке. Что вы ненавидите, так это то, что ваш ребенок застрял здесь. Ну что ж, привыкай к этому. Единственный выход - это последний. - В лоно Лурлины, - пробормотала Маленькая Даффи. - И держу пари, что это колючая грудь, - сказал гном. Лир снова открыл рот, но обнаружил, что больше ничего не может сказать. Не было никаких извинений за то, как устроен мир. Только приспособление к этому, и в то же время обязательство — каким—то образом - не сдаваться. Не отказываться от Рейны и ее шансов — какими бы они ни были. На самом деле, не отказываться ни от кого. - Я хочу увидеть мертвое озеро, - сказала Рейна. - Оно не причинит тебе вреда, если ты не подойдешь к нему, - сказал гном. Но они шли, разговаривая, и вдруг перед ними открылось Келсское озеро. Его серость под прекрасным голубым небом, казалось, омертвила всю округу. Лес не рос в радиусе ста ярдов от него. Песчаные окраины и обрывы скал были пустынны. Никаких желтых волынщиков, никаких тростников, никаких прыгающих песчаных эльфов. Ни ветерка, ни отражений. Возможно, запах соли и железа. - Я знаю много семей, которые заплатили бы хорошие деньги, чтобы отправить своих детей в летний лагерь, разбитый на этом берегу, - пробормотал мистер Босс. - Хватит, уже, - сказала Малышка Даффи, - Прекрати. Это слишком отвратительно. Как-то так. Искинаари снова взлетела и сделала круг. Они благополучно вернулись и ждали на известняковом выступе примерно в двадцати футах над озером. Гусь поднялся, сделал вираж, снова поднялся. Когда она вернулась, то оказалась потрясенной. - Чувствуется почти магнитное притяжение, - сказал она им, - В солнечный день я обычно могу прокатиться на восходящих потоках над водоемом, но эта вода работает наоборот. Давай не будем здесь задерживаться. - Какой путь кажется самым безопасным? - спросил Лир. - На северо-запад, - ответил Искинаари, - Держим озеро справа от нас. Мы наткнемся на дубовый лес, который тянется вдоль водораздела между Келсским озером и Тихим озером. Это все, что мы можем сделать вместе. Если лес не будет охраняться пограничными патрулями, те, кто направляется на спасательную миссию, могут проскользнуть сюда на запад и снова оказаться в Стране Манчкинов, недалеко от берегов Тихого озера. С еще одним сильным толчком. Все в порядке? Они должны, да. Они бы так и сделали. Однако, когда они повернулись, чтобы оставить Келсское озеро позади, пара бродячих бородавочников, которые, должно быть, следовали за ними последние несколько дней, выскочили из подлеска вверх по склону. Бородавочники Кумбрии: невинно беспокойные, как и все аспекты мира. Они метнулись под повозку и между ног Льва, сильно напугав его, но напугав Тая еще больше. Они на мгновение поймали выдру, прижали ее к земле на краю обрыва и мило поиграли с ней, готовясь забодать ее. Бррр изогнулся в своих оглоблях. Остальные закричали и замахали руками. Рейна бросилась вперед, между хрюкающими ужасами, и ударила одного из них по лбу своим панцирем. Она не сломалась, но из глазницы этого существа хлынула кровь. Рисовая выдра вырвалась на свободу и нырнула к ноге Рейне, вскарабкавшись по ее бедру на плечи. Второй боров напал на Рейну. Лев был ближе всех и первым встал на защиту. Выпустив когти, он содрал половину шкуры с бородавочника, который зарычал от ярости и удивления. Рейна бросилась в объятия Кэндл и Лира. Когда Лев повернулся, чтобы проверить, нет ли первого бородавочника, на случай, если он готовится к очередному финту, Часы на повозке вышли из равновесия. Сменная ось, вырезанная из крыла дракона из салоувуда, наконец-то прогнулась. Колесо прогнулось внутрь. Морда дракона задралась к небу, словно пытаясь в последний раз вырваться со своего привязанного поста на этом театре рока. Его сломанные крылья хлопали, но не было ветра, который можно было бы поймать, только не в этой могильной земле под открытым небом. Медленно, а затем все быстрее Часы неслись вниз по склону в сторону Келсского озера. Колеса и вал, храм судьбы, украшенный циферблатом часов в полночь и драконом наверху — и Лев, все еще привязанный к нему. Гному удалось частично спастись. Потащенный вниз по склону, он все же сумел вытащить свой кинжал из какой-то внутренней сумки и разрезать кожаную сбрую. На песках, которые смещались, вступая в сговор с гравитацией, чтобы затащить их в мокрую могилу, Бррр пытался вырваться. Лев убежал, гном проскочил мимо, но Часы сорвались с обрыва. Бррр повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как колеса, карета, театр и, наконец, Дракон Времени исчезают в маслянистых глубинах. Последнее, что они увидели, был его красный красный глаз, пока черная жидкость не заслонила то последнее видение, которым он мог бы наслаждаться. - Леди рыба наконец’то заполучила меня, - пробормотала Рейна. И когда Лев отдышался — несколько часов спустя — он подумал: может быть, именно поэтому Часы сказали карлику избегать брать в помощницы девочку. Он мог видеть в этом решении возможность своего собственного уничтожения. Когда мы ослушались его — он отключился. Он больше не принимал Гриммуар. Для Часов, таким образом, это был только вопрос времени.
zanq: 11 Это был конец компании "Часы Дракона времени". Четыре дня спустя они приготовились к расставанию. Гном не выразил никаких предпочтений. Пересечь страну Манчкинов или на север, вглубь страны Оз — теперь это не имело значения. Часы умерли, и Гриммуар перешел к Лиру. - Приезжай в Страну Жевунов, - предложил Лев, - Без Часов, которые замедляют нас, или книги, которую нужно охранять, какой вред может нам причинить? Если нам нужно убежать от пограничного патруля, я легко понесу тебя и Малышку Даффи на спине, - Он удержался от того, чтобы сказать: “Ваше пребывание в качестве надзирателя за детским садом закончилось". Он был обязан гному своей жизнью. В любом случае, Страна Манчкинов была бы безопаснее для Льва, которого в стране Оз все еще можно было бы считать отступником от его миссии по обнаружению Гриммуара. Бррр намеревался отправиться в Брайт-Леттинс, или в Колвен-Граундс, или еще куда-нибудь, где будет проходить суд над Элли. Он всегда считал Элли немного тупицей, но не злонамеренной. Может быть, он мог бы ей помочь. Было бы хорошо помочь кому-нибудь. Он начинал понимать, что не может сделать для собственной жены столько, сколько ему хотелось бы. Он не мог вычеркнуть из ее истории ни утешением, ни магией тот факт, что она провела часть своего детства в тюрьме. Он не мог излечить ее. Но он мог, вполне возможно, сделать для Элли то, чего не смог сделать для Нор. Которую он теперь оставит позади. Но нет, они оба пообещали друг другу верность, навсегда. Маленькая Даффи, со своей стороны, очень хотела вернуться в свой дом после всех этих лет. Она эмигрировала ребенком, поступив в монтии после пребывания в приюте для неизлечимых в Изумрудном городе, но в это тяжелое время возвращалась замужней женщиной. Она была готова встать на крепостных валах своей родины и плюнуть в глаза любому долговязому мессиру Изумрудного города, который мог бы этого заслужить. До тех пор, пока у нее была лестница, на которую можно было встать, для высоты. Она держала мужа поближе к себе. Что бы он сделал, кем бы он оказался теперь, когда Гриммуар был отдан Лиру, а Часы Дракона Времени стали историей? Может быть, он найдет ее кузенов-манчкинов приветливыми и приспособится к домашней жизни. Может быть, когда неприятности закончатся, они поселятся в доме ее детства в Центре Мунка или даже в Фар Эпплерью, ближе к Гликкусу. Возможно, мистер Босс обнаружил бы, что у него есть родство с тролами - народом гликкуса, которые не занимались сельским хозяйством, а добывали изумруды для пропитания. Маленькая Даффи не знала. Часов там не было, чтобы давать им советы. Им придется наверстывать упущенное по ходу дела. Однако она была рада, что собрала в нескольких личных карманах немного маковой крошки с большого красного цветка в рукаве Гастила. Она обнаружила, что при умеренном использовании это пригодилось для продвижения ее бедного обиженного мужа вперед. Спутники попрощались в дубовой роще. Длинные нити новой поросли, на кончиках которых формировались желуди, роняли между собой что-то вроде безмолвного дождя. Открытая комната, увешанная струнами арфы. Пока спутники стояли там, неохотно расставаясь друг с другом, по лесной подстилке пробежал ветерок. Он перебирал струны дубовых ветвей, тихая и звенящая музыка, оркестровое воплощение того настроения, которое царило в них. - Тебе будет тем лучше, чем дальше ты будешь от битвы, - сказал Лиру Лев, - Но, взяв пример с сестры Доктора, не говори мне, куда ты идешь. Будет безопаснее для тебя, если мы не будем знать. - Я и сам не знаю, - сказал Лир, - У меня есть пара идей, но время покажет. Мы хотели бы пойти с вами на защиту Элли. Но это слишком опасно. - Это не шутка, - ответил Лев, - Если ты покажешься в Брайт-Леттинс, жители Манчкинии могут внушить тебе, что ты должен принять титул пресвитера Манчкинии, хочешь ты этого или нет. Ты дашь Манчкинии преимущество. Твоя инвеститура сделает недействительными притязания Императора Шела на Манчкинию. Это было бы небезопасно для тебя, и уж точно небезопасно для Рейны. - Мы еще не закончили держать ее в тайне, - согласился Лир. - Мы никогда с этим не закончим, - добавила Кэндл, - Я думаю, что это будет нашим проклятием. Нор опустилась на колени перед Львом и заговорила так, словно обращалась к своим коленям, а не к мужу. - Я не хочу, чтобы ты уходил, но это к лучшему. Вы делаете на суде ту работу, которую я сделала бы, если бы могла. Публичное заявление выше моих сил, в любом месте. И я еще могу быть полезной, помогая заботиться о Рейне. Если Лир и Кэндл когда-нибудь узнают, если к ним как-нибудь обратятся, я смогу заступиться за Рейну. В конце концов, она моя племянница - Я знаю, - сказал Бррр, - Она ближе к тебе, чем я. - Это не то, что я имею в виду, - сказал Нор, - и, кроме того, это неправда. Никто не ближе мне, чем ты. Но она в большей опасности. Однажды она вырастет. Она может быть в безопасности раньше, чем мы думаем. Мы еще встретимся. Лир взял сестру за руку, не соглашаясь с ней. - Дорогие друзья. Пока в стране идет война, ни один живой гражданин не находится в безопасности. Если мы решим снова найти друг друга — а у нас, возможно, никогда не будет такого выбора, — давайте договоримся использовать Алтарь Божьей Коровки в качестве почтового отправления. Мы можем оставлять записки друг для друга на бумаге, отягощенной любимым камнем Рейны — тем, на котором вырезан крошечный вопросительный знак, изображающий голову лошади. Согласны? Все они кивнули. В этой предательской стране часовня казалась таким же безопасным местом встречи, как и любое другое. - Пора идти, - сказал Лир. - Проверяй каждый раз, когда Гусь пролетит над головой, - сказала Искинаари Льву, - Если я потеряю самообладание в твоем направлении, это не личное. Она спрятала голову под крыло, притворяясь, что работает над ничтожеством, чтобы сохранить лицо перед лицом сильного чувства. Рейна не вышла вперед, чтобы попрощаться с Малышкой Даффи или мистером Боссом. И она не смотрела на Бррр. Но она, казалось, понимала, что нужно двигаться дальше, даже если и не понимала почему. Она положила бабушкину метлу на землю. Она поставила свой шелл на землю рядом с ним. Она подошла к Трусливому Льву. Она не протянула руки для объятия — как девушка может обнять Льва? Ее руки лежали прямо по бокам, как будто она была членом военной охраны на дежурстве. Она наклонилась вперед и деревянно прижалась к Львиной щеке, гриве и лбу. Она не плакала, но прислонилась к его лицу, когда он плакал за них обоих.
zanq: IV Суд над Элли 1 Ночью Лев и пара его товарищей без происшествий проникли в Страну Манчкинов. Они свернули на север, избегая крепости Хаугаард и тех обиженных озерных деревень. Тихое озеро и Сосновые пустоши остались позади. Было чертовски приятно шагать по ухоженному участку кирпичной дороги Йелоу. Свободное государство Манчкиния, возможно, близится к банкротству, но доверяйте маленьким фермерским людям, чтобы их голубая черепица была очищена от птичьего помета, а помидоры были посажены на кол, как если бы они были призовыми благотворительными фондами. - Жители страны жевунов, - сказала Малышка Даффи, - называют это время года Временем посева. - Я понимаю, почему, - сказал Бррр. Казалось, это опровергало тревогу военного времени, плевало ему в лицо, этой щедрости Страны Манчкинов. Миля за милей пастбища, покрытые зеленой бахромой. В загонах кружится голова от птичьего пения и мутнеет от насекомых. Луга, патрулируемые фермерами, благодаря случайным приспособлениям tiktok на его колесах, шкивах и тяговых ремнях. - Мерзость Гиликина на полях Жевунов - это мое партизанское чувство, - сказала Маленькая Даффи. - Техника в обмен на зерно. Это называется свободная торговля, - сказал Бррр. - Называй меня старомодным, но я предпочитаю традиционное пугало. Есть ли шанс, что мы столкнемся с твоим другом? Может быть, он тоже направляется спасать Элли?” - Сомнительно. У него хватило ума покончить с этим делом начисто. Что касается меня, то я слишком большой трус. - Ммм, - сказал мистер Босс, который был настолько самоуверен, насколько он стал в эти дни. - Неудивительно, что эта часть Страны Манчкинов известна как Корзина с Кукурузой, - сказал Лев. Он видел только самые захудалые уголки, труднодоступные места, куда Животные отступали поколение или два назад, когда Оз вышвырнул их из закона и торговли, а также из более тонких эшелонов банков и колледжей. Теперь он видел Животных в полях больше, чем ожидал. Правда, они были скорее трудовыми, чем управленческими. Но это все еще была работа. - Они вычищают что-нибудь на пути к разделению прибыли? - Я не могу сказать, - пыхтела Маленькая Даффи, - Я покинула Страну Манчкинов много лет назад, еще до притока новой рабочей силы. Почему? Вы ищете работу батрака после того, как мы разберемся с этим делом о суде над Элли? Ну, он не был таким. Он выполнял свою долю фермерской работы на фермах по производству носовых платков на юге. Едва существующие предприятия. Он таскал навоз и приносил небольшие разбрызганные урожаи. Ему заплатили морковью прошлой зимы, и ему одолжили одеяло, кишащее блохами, чтобы спать под ним. Никто не разговаривал с ним в течение семи лет, и это его вполне устраивало. Но всегда ли центральная Страна Манчкинов была такой процветающей? Он не заметил. Слишком отвлечен ненавистью к себе. С каждой милей Маленькая Даффи становилась все более дерзкой. Она сказала им, что родилась недалеко от конечной остановки Йелоу-Брик-Роуд — Центра Мунка. Из семьи фермеров, конечно. Один из четырех или пяти братьев и сестер, имена которых она сейчас не могла вспомнить. До этого она ездила по Йелоу Брик Роуд только один раз, когда была подростком и начинала работать студенткой-медсестрой в Брайт-Леттинс. - Тогда это была всего лишь деревушка, - сказала она, - в верховьях притока реки Манчкин. Я не могу дождаться, когда увижу, как он превратится в столицу. - В любом случае это не будет похоже на ИГ, - сказал Лев, - Это место так отличается от Оза. Я удивляюсь, что жевуны когда-либо хотели, чтобы ими правил Изумрудный город. Маленькая Даффи ответила: - Гингема Тропп добилась известности, используя провинциальную идентичность, которую жители Манчкинии всегда чувствовали, но подавляли. Мы никогда не доверяли жителям страны Оз даже до отделения. Мы не такие, как вы - Ну, я Животное, - сказал Бррр, - но я понимаю вашу точку зрения. - Я тоже больше не такой, как я, - сказал гном. - И дело не только в росте, - сказала Малышка Даффи, - Многие жевуны такие же толстокожие, как и другие жители страны Оз. - У многих из нас внутри брюк больше талера, чем снаружи, - сказал ее муж. - Заткнись, ты, - сказала Маленькая Даффи, но с любовью. По крайней мере, он был словесен. Несколько дней спустя они подъехали к новой столице по ряду низких мостов, перекинутых через оросительные каналы. Что-то вроде парка отдыха для семей, подумал Бррр. Яркий Леттинс не был ни сверкающим и ярким, как Изумрудный город, ни древним и наполненным характером, как Шиз, столица Гиликина. Но он украшал пейзаж своей собственной фирменной уверенностью Манчкина. При таком подходе на расстоянии создавался эффект скопления детских строительных блоков: крыши из чешуйчатой черепицы синего или сливового цвета. Войдя в город, путешественники обнаружили здания из покрытой камнем штукатурки, окрашенные в оттенки серого и песочного. Многие сооружения были соединены арками над улицей, создавая серию открытых камер, площадей, переходящих в аллеи, выходящие на площади. Приятный, гостеприимный. И чистый? Сточные канавы проходили под железными решетками рядом с ограждениями на улицах, унося всевозможные отбросы. Окна прозрачнее горного льда. Здания достигали трех с половиной этажей, по-видимому, по диктату, хотя, поскольку это были манчкинские этажи, они были не очень высокими. - Где живут люди и животные талера? - спросил Бррр. - Не здесь, - был ответ, который они получили как от хозяйки дома, так и от хозяина гостиницы. Через некоторое время кто-то направил их в гостиницу для животных в более убогом районе. По сообщениям, это было единственное место, где животные и люди могли найти комнаты под одной крышей, с вывеской снаружи с надписью "КОНЮШНЯ". Вход для людей и животных талера был предусмотрен через боковую дверь с надписью "ДРУГИЕ". - Ну что ж, я ждал почти четыре десятилетия, чтобы решить, кто и что я, и наконец-то наткнулся на ответ, - сказал Бррр, Я Иной. Но как мы будем платить? Маленькая Даффи вытащила из какой-то потайной сумочки под передниками пачку сложенных банкнот, - Ого, ты что, торговала маковой пылью за нашими спинами? - спросил Бррр, когда увидел пачку. - Прежде чем покинуть монтий несколько лет назад, я посетила его сокровищницу, - сказала она, - Я догадалась, что сестра Петти Кэш бросила свой тайник, когда она и другие спасались бегством, спасая свои жизни. У меня еще никогда не было необходимости их тратить. - Разве это не воровство? - Я считаю это платой за тридцать лет самопожертвования. - Я не жалуюсь. Хозяйкой гостиницы была удрученная вдова, переживавшая трудные времена. Принимаю жильцов по нужде. Она возненавидела их с самого начала. Но арендная плата есть арендная плата. - Твоему старому приятелю нужно отдохнуть, - сказала она Маленькой Даффи, взглянув туда, где мистер Босс прислонился к стене, - Он не местный. Он болен, да? - Он гном. Он приходит вот так, - сказала Маленькая Даффи, - Это было долгое путешествие. Мы будем благодарны, если вы возьмете наш ключ и найдете нашу комнату - Вы двое просто поднимитесь по лестнице. Рядом с моей комнатой, чтобы я могла приглядывать за тобой, если ты что-нибудь затеяешь. - Как тебя зовут, чтобы я мог произнести его во время дикой ссоры? - спросил мистер Босс. Сварливость заставила его ожить. - Вам не понадобится мое имя. Я занимаюсь бизнесом только до тех пор, пока не закончатся неприятности. Я не оставляю заведение без присмотра. А теперь я буду благодарна вам за то, что вы избегаете обезьяньих дел в этом хостеле. - Я назову тебя Враждебной Дамой, - сказал мистер Босс, ухмыляясь, чтобы показать свою испачканную табаком улыбку. - Я буду рад помочь тебе подмести. Я могу удалить занозы, немного испечь, - поспешно сказала Маленькая Даффи, - Мы будем идеальными гостями, поверь мне. - Ты, - сказала хозяйка Льву, - твоя комната на заднем дворе. Вниз по алее. Не расчесывай свою гриву в общественных местах, у меня есть сигналы тревоги. - «Ах, мало что изменилось для Животных, подумал Бррр». Его комната, хотя и была отдельной и скудно оборудованной, была достаточно чистой. На следующий день был базарный день в Брайт-Латинсе. Центральный район был плотно забит торговцами и покупателями. Действительно, много — горы детского сквоша, кучки весенних ягод, таких как паклегем и бусы королевы. Листья салата были такими свежими и нежными, что можно было поднести листья к свету и посмотреть сквозь них. Однако, несмотря на изобилие, торг был ожесточенным. Голоса повысились с обеих сторон, продавца и домохозяйки. - В этой толпе не найти лишней монеты, - пробормотала Малышка Даффи. Один разъяренный торговец перевернул тележку со своими собственными дорогими верхушками белой спаржи и позволил своей свинье съесть их, а не купить за те гроши, которые были предложены. Свинья щеголяла единственной довольной ухмылкой, которую Бррр видел все утро. Новоприбывшие устроились на одиннадцать часов в кафе, надеясь услышать что-нибудь полезное. Фермеры бормотали о погоде, ценах, ходе войны. Были сказаны слова о князе Джюсе, когидском воине, и о Момби, главе правительства. Малышка Даффи заказала чай, пиво и речных креветок в эстрагоне. Они ели в тишине, прислушиваясь ко всему, чего они стоили. - Они никогда не заставят нас голодать, - сказал один старый бородатый мужчина с протезом уха, сделанным из жести, - Они могут откачивать всю воду, какую захотят, из нашей драгоценной воды для отдыха, но пока наши фермы находятся выше по течению озера, у нас не будет недостатка в воде, а значит, и в еде. - Мы должны запрудить реку Манчкин и осушить озеро, - сказала официантка, усаживаясь за свое пиво. - Мы не могли осушить это озеро никаким чудом. Он питается стоком Великих Келов, - возразил кто-то, - Это часть обоснования того, что ИГ в первую очередь потребовала воду. - Как этот Джюс удерживает силы ИГ в крепости Хаугаарда? - спросил Бррр. Местные жители-жевуны переглянулись. Может быть, подумал Бррр, Животные не разговаривают через столики кафе с людьми, которых они не знали в обществе. - Лев задал тебе вопрос, - сказала Малышка Даффи, - Красиво. Старик с подозрением посмотрел на их невежество. Он погладил свою бороду цвета ириски, расчесывая ее пальцами. - Джюс, он мог бы удержать крепость Хаугаарда, ты это знаешь. Он почти неприступен. Узкие окна высоко наверху и пара окруженных рвом входов. С их численным превосходством мессиары ИГ кишели на берегу озера у крепости, видите ли, и силы князя Джюса устроили красивое шоу, отразив их — но только в качестве приманки. Как только нападавшие поднялись на крепостные стены по лестницам и веревкам, натянутым на стрелы, Джюс начал быстрое отступление, которое он планировал. Основная часть наших сил, удерживавших крепость Хаугаарда, отступила со стороны суши, сжигая на ходу деревянный настил у входа в ров. Конечно, не все выбрались, и головы наших мучеников-патриотов были сброшены в ров на несколько недель после этого и болтались там, как мускусные дыни. Но стратегия Джюса сработала. Он упаковал высшее командование Изумрудного города, генерала Вешникоста, как они его называли, и сливки его войск тоже. Он не может уморить его голодом, как не может помешать доставке припасов на озеро флотилиями того или иного рода. Но он может помешать ему уехать по суше. И если бы он уехал через озеро — хорошо, это было бы отступлением, чистым и простым. Нет, он загнал его в угол, как кошка, играющая с мышью из кладовой. - Блестяще, - Глаза Маленькой Даффи светились гордостью. - Это тупиковая ситуация, не притворяйся иначе, - сказал самый разговорчивый из местных жителей, - Где вы все были, что для вас это новость? - Занимаюсь миссионерской работой, - быстро сказала Малышка Даффи, прежде чем Бррр смог запнуться или что-то сказать, - Момби здесь? - Говорят, что она проживает в Колвен-Граундс. - А Элли? - спросил Бррр, - Ее скоро ждут? Они не знали, о чем говорил Бррр. - Элли? Ее? Мы больше не увидим таких, как Элли. Не в этой жизни. - Если она придет сюда за пинтой пива, я возьму с нее тройную плату, - пообещала официантка и откусила фартинг, которым расплачивалась Малышка Даффи, - Ей придется за многое ответить, за то, что она сбила с ног нашу леди-губернатора, как она это сделала. Старый фермер пожурил официантку. - Ты недостаточно взрослая, чтобы помнить Гингему Тропп. Эта Элли, возможно, и играла быстро и свободно с правительственными деятелями, но в те времена было довольно много песен и танцев. Люди падали на колени в знак благодарности за свое освобождение из рабства. - Жевунам не нужно слишком далеко ходить, - сказала официантка, размахивая тряпкой по столу, - Кто вообще может говорить, когда мы стоим на коленях? - Ну, она была издалека, эта девушка, - настаивал фермер. - Носить деревянный дом вокруг себя в качестве своего рода защиты. Странный ум в этом ребенке. - Она не была такой уж умной, - сказал Бррр, слишком поздно осознав, что и он тоже. - У тебя есть своя точка зрения? Слушай, ты не тот Лев? Трусливый Лев, как они его называли? Один из лакеев Элли? Скажи, что это не так - Боюсь, что это не так”, - сказал Бррр. - Тогда у тебя нет права на какое-либо мнение, - Другие фермеры опустили подбородки над кружками и хмуро уставились на пену. В атмосфере чувствовался привкус селитры, - Я думаю, это был ты. Не так ли? Вытащил ее отсюда в целости и сохранности, прежде чем ее можно было попросить отчитаться за себя? - Это, должно быть, мой брат, - сказал Бррр, - Боюсь, мой брат-близнец. Невезучий тип, но так оно и есть. В первый и, возможно, в последний раз в своей жизни он был рад, что у него есть идентичный близнец, которого он никогда не встречал, - Доедайте эту креветку, мистер Босс, и мы отправимся в путь.
zanq: 2 - Почему жевуны не просят мира? - спросил Лев у своих дружков, - Конечно, они потеряли Тихое озеро, и это оскорбление и оскорбление. Но если их сельское хозяйство достаточно хорошо развивается вверх по течению, почему бы не воспользоваться плохой ситуацией и не договориться о перемирии? Отказаться от озера и вернуть их жизнь в нормальное русло? Они расспрашивали, сплетничали, подслушивали. Оказалось, что снабжение ИГ водой все эти годы было финансово выгодно для Манчкинии, и правительство Свободного штата так же неохотно расставалось с источником дохода, как и с самой территорией. Более глубокий вопрос — почему популяции борются за доминирование?— остался без ответа. Врожденная гордость, патриотизм разных народов казались Льву наивными. Неловкая безвкусица. Хотя с тех пор, как он вырос без какой—либо собственной гордости - ни семейного племени, ни этого надоедливого, близорукого маленького запала самолюбования, — он больше не ожидал понять, что движет другими. Но правда ли вообще, что Элли вернулась в страну Оз? Никто в Брайт-Леттинсе, казалось, не слышал об этом. Может быть, слух о ее возвращении был пущен, чтобы расшевелить обстановку, попытаться каким-то образом вывести Гриммуар на чистую воду. Или, может быть, стратеги надеялись вывести Лира из его убежища. В таком случае, какое облегчение оставить великую книгу с Лиром и его семьей. Может быть, Элли приняла наркотики и умерла до того, как начался показательный процесс. Или, может быть, ее держали инкогнито до тех пор, пока ее публичное унижение не могло принести наибольшую пользу, по крайней мере, с точки зрения поднятия боевого духа родины. Лев и его друзья принялись бродить по улицам после утреннего кофе и бутерброда с чеддером и луком, прогуливаясь, рассматривая витрины и держа ухо востро. Бррр был удивлен, увидев мало что похожего на полицию. - Является ли отсутствие гражданской полиции признаком уверенности в себе? - Держу пари, оборона Страны Манчкинов полностью занята на участке земли вокруг Крепости Хаугаарда, - сказала Малышка Даффи, - Но кого это волнует? Мы здесь не для того, чтобы разрушать нацию или спасать ее. Мы здесь только для того, чтобы помочь Элли, если сможем. Смотрите, в лавке молочника распродажа. Она вышла с чепчиком неопределенного шарма. Гном фыркнул. - Мы ищем Элли. Ты выглядишь так, словно на тебе неудачный десерт. - Я тоже тебя люблю, - сказала Маленькая Даффи, явно радуясь, что он возвращается в форму, - Давай вернемся в нашу комнату. - Глупая версия, - довольно весело согласился мистер Босс, - Враждебная дама устанет слушать наши тайные разговоры. - Я догоню вас позже, - сказал Лев. Он рассматривал товары в тележке, и продавец проигнорировал его, когда внезапный порыв ветра загнал его под соседний портик. Пережидая дождь в толпе жевунов, он слышал, как в их комментариях звучали слова Момби. Бррр не нужно было проталкиваться вперед толпы. Он мог видеть поверх их голов. Одна из пары лошадей, запряженных в повозку, сбросила подкову, и послали за кузнецом. Без фанфар дверь вагона открылась. Служащий в официальном костюме манчкинии, кобальтовой сарже и серебряных пуговицах, поднял зонтик, когда вышла женщина. Может ли это быть Момби? Шум на уровне земли наводил на мысль об этом. Она была высокой и эффектной, совсем не такой старой, как представлял себе Бррр. Ее полное мерцающе-медное шелковое одеяние ниспадало, не стягиваясь, с тканевой кокетки на плечах. Ее бледная рука выглядела гладкой, как полотно. Она повернулась, чтобы с томным видом изучить улицу, ее лицо было бесстрастным, вырезанным почти слишком красиво, словно восковая модель для бронзовой отливки Лурлины, или, может быть, Дух Усердия жевунов. Она сделала полупоклон в сторону горожан, столпившихся под аркадой, и удалилась в частный дом, чьи изумленные владельцы, стоявшие по обе стороны двери, казалось, были готовы взорваться честью и подобострастием. Жители страны жевунов возобновили болтовню в знак признательности своему лидеру. Бррр прислушался в поисках упоминания о Элли, но услышал только о Момби; ее поведение было сдержанным, интеллигентным, теплым, сдержанным. У нее тонкое военное чутье, а ее одежда безупречна. В конце концов мы победим ИГ. У нее есть таланты, которые она еще не использовала. - Что именно вы имеете в виду, говоря таланты, которые она еще не использовала? - спросил Лев. Но теперь он знал, что, хотя жители жевунов терпимо относились к говорящим животным в своей столице, они редко хотели обмениваться чем-то большим, чем просто любезностями. Он ждал вместе с остальной толпой. Когда прошел час и дождь прекратился, он покинул свой пост и вернулся в Конюшню. Недовольная хозяйка дома вытирала пыль с папоротников и чихала. В своем отчете пожилая женщина сказала: - Момби время от времени пробирается на восток, чтобы обсудить военную стратегию с князем Джюсом. Мы уже привыкли к тому, что ее высокопреосвященство проходит мимо, и не придаем этому значения. В конце концов, мы теперь столица Страны Манчкинов. - Что подразумевалось под слухом ”таланты"? - спросил Бррр. - О, у нее есть нечто большее, чем просто немного магического мастерства. Старуха махнула тряпкой в окно. Большая часть пыли сдулась обратно и осела на крышке буфета. - Я не знал, что жевуны одобряют магию. - Я не одобряю обсуждение политики с животными. Если хотите услышать другое мнение, загляните в Читальный зал рядом с Клерикл-Корнерс. Немного не торопясь, но чего ты ждешь. Бррр решил, что так и будет, и был рад, что сделал это. В конце длинного стола для чтения, выглядывая одним глазом через портативную линзу, сидела пожилая Обезьяна, которую Бррр когда-то знал. Мистер Микко. Бывший профессор в Шиз, а теперь щеголяющий крайне неубедительным набором вставных зубов. Которые он обнажил перед Бррр, когда Бррр приблизился, а затем должен был поднять и засунуть обратно в рот, потому что они упали на стол. - Сегодня я не вступаю ни в какие Благотворительные общества для Бездомных кошек, сэр, - рявкнула Обезьяна на Бррра, - Как ты смеешь приближаться ко мне в этом святилище покоя - Ты не узнаешь меня? - Я бы не узнал свою собственную бабушку, если бы она укусила меня за мой синий зад. У моих катаракт есть свои собственные детские катаракты, - И все же мистер Микко прищурился, прилаживая монокль под бровь, - Честное слово. Это Лев, который помог мне потерять половину моих сбережений. Вы пришли, чтобы вернуть его с процентами? - Обсудите это с банками в Шизе. Причиненный вам вред возник именно там. - Вы обманули меня более высокой процентной ставкой, чем предлагали банки, и у вас из-за этого были неприятности. Не думай, что я не слышал об этом скандале. Возможно, мы находимся в состоянии войны с Озом, но это не мешает финансовым новостям распространяться. Я слежу за бумагами, сэр! - Хорошо, если мой горшок с золотом когда-нибудь появится в конце радуги, ты получишь первую ложку - Мне не нужна ложка того, что находится в горшке в конце твоей радуги, - Тем не менее, мистер Микко сложил газету и сложил руки на груди, - Я удивлен, что ты показал мне свое лицо после той кражи. - Я заплатил свой долг обществу, и я верну его тебе, если у меня когда-нибудь будет такая возможность. Как поживает профессор Ленкс? Мистер Микко поселился у Кабана, еще одного профессора, вышедшего на пенсию из Шиза во время принятия законов о защите животных. - Он скончался, бедняга. Я не мог содержать дом в порядке в одиночку. У меня не хватило духу, и более того, я не мог позволить себе такую помощь. Большое вам за это спасибо. Поэтому я бросил старое место в Стоунспар-Энде и переехал сюда, где живу в отвратительном отеле для пожилых животных. Хорошо, что я давным-давно потерял нюх, поверь мне. Нет, не садись, я тебя не приглашал. - Это не Изумрудный город по законам о защите животных. Я могу сидеть там, где мне нравится, - Бррр огляделся, чтобы посмотреть, не раздражает ли кого-нибудь их разговор, но единственным посетителем был Белый Попугай, который заснул, привалившись к подоконнику. - Не обращай на него внимания, - сказала Обезьяна, - Он и глухой, и спящий. Мы не сможем побеспокоить его, даже если будем кричать ему в ухо - Я больше никому не доверяю, - ответил Лев. - Добро пожаловать в клуб, - Но Обезьяна немного смягчилась; он явно был одинок после смерти своего товарища, - Не то чтобы паранойя казалась неподходящей реакцией правительству, которое полагается на секретность, чтобы защитить себя. Скорее это кажется вполне нормальным. О, да. Я читал лекции по истории страны Оз, так что, как видите, я знаю, о чем говорю. Конечно, ты помнишь. - Нет, я никогда не был вашим учеником. Я был вашим финансовым агентом. - Время течет вместе. Как недавно ты меня обчистил? - Как недавно умер профессор Ленкс? - Это было жестоко со стороны Бррра, но он должен был продолжить разговор. Мистер Микко снял монокль и холодно посмотрел в окно. - Я никогда не могу вспомнить” - сказал он, совершенно очевидно солгав: вероятно, он мог вспомнить каждый час своей жизни с тех пор, - Моей областью были ранние и средние царства Озмы. Я никогда не был силен в Современной истории. Почему ты прерываешь мои размышления своей болтовней? Несмотря на всю свою кротость и склонность к изоляционизму, Лев никогда полностью не доверял разумным Животным. Ему придется говорить осторожно и стараться избегать грубости. - Мне сказали, что сегодня в город прибыла сама его высокопреосвященство — я имею в виду Момби, - на случай, если у мистера Микко была неисправна кратковременная память и он воображал Гингему Тропп. - Я не простофиля, - рявкнула Обезьяна, - Я знаю, кто такая Момби. Она имеет право приходить и уходить, когда ей заблагорассудится. В чем твоя проблема? - Я пытался выяснить, здесь ли она, чтобы провести юридическое расследование. Я имею в виду судебное дело - Вы боитесь, что вас обвинят в растрате? Где вечеринка? Запишите меня в качестве свидетеля обвинения. - Нет, - Он предположил, что ничего другого не оставалось, - Мне сказали, что девушка из Другой Страны вернулась. - Озма? - Обезьяна снова фыркнула зубами на стол, и тоже выпустила много слюны, - Ты идиот. Озму Типпетариус бросили в могилу младенца одиннадцать семь лет назад. Она решает вернуться к жизни после того, как все это время будет находиться в инвалидном кресле. Она может забрать мои зубы в качестве дани уважения. - Только не Озма. Элли. Обезьяна снова фыркнула. - Тебе придется напомнить мне о Элли. Была ли она одной из тех идиотских гиликинских стипендиаток из Сеттики или Фроттики? Около десяти лет это было в моде - отправлять доярок в колледж. Плохой план повсюду. - Элли из Канзасса. Тот, чей дом сравнял с землей Гингему и освободил жителей жевунов от тирании. - О да. Чтобы они могли восстать и принять другую тиранию: нашу добрую королеву Момби. - Послушайте, мистер Микко. Я только спрашиваю, знаете ли вы что-нибудь о возвращении Элли. Я слышал, что ее собираются отдать под суд, и мне стало интересно, означает ли прибытие Момби в Брайт-Леттинс, что Элли тоже вот-вот будет арестована. Если тебя не интересуют текущие дела, хорошо, не позволяй мне мешать тебе спать. Лев встал, чтобы уйти. - О, не обращай на меня внимания, ты, юный дурак, - огрызнулась Обезьяна, - Я меньше заинтересован в возвращении Элли, чем в возвращении моих пропавших банковских вкладов. Но позвольте мне приложить свое древнее ухо к тонким стенам моей единственной комнаты и уловить, что там кричит, и я вернусь сюда завтра, чтобы рассказать вам, что я услышал. На следующий день, более яркий день на неприятной стороне тепла, Бррр снова встретил мистера Микко. Потратив плату за вход и обнаружив, что Читальный зал используется так же редко, как и накануне, он узнал от мистера Микко, что Обезьяне не удалось раздобыть никакой информации о Элли. - Я не ожидал этого, - сказала Обезьяна, - но по доброй воле я все-таки спросила - Ты не спрашивал, - сказал Лев, - Ты просто хотел, чтобы мне пришлось потратить деньги, чтобы узнать, что ты бесполезен. Большое спасибо. - Нет ничего лучше старых друзей, когда они тебе нужны, не так ли? Лев полагал, что он заслужил это. В конце концов, он обманул Обезьяну в какой-то части своего портфолио. Прежде чем Бррр смог придумать прощальный комментарий, который предполагал бы даже малейшее раскаяние, Белый Попугай открыл глаза и сказал: - Хорошо, вы не вовлекали меня в этот вопрос, но на самом деле, добрый сэр, я провел собственное небольшое расследование - О боже, - сказал Лев. - У тебя острая интуиция, - заметил Попугай, - Да, Момби в городе, и да, действительно, чтобы начать судебное разбирательство против Элли. Завтра все это выйдет на городские площади. Я знаю это от нескольких Голубей, которые живут на улице в канаве возле типографии. Объявления готовятся для размещения в киосках и на информационных досках. Остается только удивляться, как ты узнал. - Маленькая птичка сказала мне, - сказал Лев.
zanq: 3 ДОРОТИ: УБИЙЦА ПАТРИОТОВ гласил один рекламный щит. ПРИБЛИЖАЮЩЕТСЯ! гласил другой. ОНА ВЕРНУЛАСЬ. ИСПЫТАНИЕ НАШЕГО ВРЕМЕНИ гласил третий. - Расскажи мне об этом, - сказал мистер Микко. Он подвел итог для Льва, - Разбирательство начнется через пять дней. Это дает судьям защиты и обвинения возможность подготовить свои дела. Похоже, Момби сама выбрала адвокатов. Бррр и раньше сталкивался с этим в суде, и всегда не с той стороны закона. Но это было еще в Изумрудном городе. Было ли что-то сделано по-другому в том, что считалось правосудием манчкинов? Мистер Микко поставил Бррра на место. - Как правило, споры в Стране Манчкинов разрешаются в каждом конкретном случае. Традиция полагаться на прецедент не имеет глубоких корней в Стране Манчкинов, учитывая сельское и разрозненное заселение округа. Большинство дел решается за закрытыми дверями, разъездной судья выступает одновременно и в роли исповедника, и в роли судьи. Держу пари, он тоже прикарманил штраф. Я убежден, что юриспруденция в Стране Манчкинов вообще не существует, кроме как для укрепления предрассудков верхушки. Который, несмотря на метафору, никогда не является Животным, по крайней мере, в Стране Манчкинов. - Я не знал, что у тебя была Собака в этой драке, - сказал Бррр. - Ха-ха. Хорошо, обрати внимание. Этот суд будет более формальным. Здесь нет исполнительных заседаний, это будет открыто для публики — вас это не должно удивлять - Есть ли присяжные заседатели? Свидетели? Мистер Микко уточнил. Для так называемого открытого судебного разбирательства обычно за свой счет набиралось жюри из пяти человек. В данном случае, казалось, Момби собиралась сама представить дело в первоначальном выступлении, а затем передать разбирательство знаменитому судье, назначенному на должность только для этого судебного разбирательства. Адвокаты, выступающие по делам обвинения и защиты, размещали свои просьбы о вызове свидетелей на рекламном щите на двери Центрального Грейнджа. Потенциальным свидетелям нужно было только прийти вовремя, чтобы занять место. Как правило, они могли выдвинуть свою кандидатуру по собственному желанию или отказаться давать показания, если были не в настроении. Но правила могут меняться в каждом конкретном случае, так что кто знает. - Прем Кокус, - сказал Бррр Маленькой Даффи в гостинице, - Он назначенный судья. Тебе это имя ничего не напоминает? - Не для меня, - сказала Малышка Даффи, - Но не забывай, что все эти годы я был затворником. - Я знаю о нем, - сказал мистер Босс, - Он был первым губернатором Страны Манчкинов после того, как Гингема Тропп была хладнокровно убита этой чопорной маленькой мисс Элли, благослови господь ее маленькую душу. Он был в хорошем настроении. - Я вижу, ты не самоуверен, - сказал Бррр, хотя он был рад, что мистер Босс, похоже, немного пришел в себя. Судебное разбирательство было назначено в Денслоу-Ден, небольшом салонном театре, но из-за опасений переполненности вскоре было перенесено в место проведения под названием Нил-хаус. Бывший оружейный склад теперь используется для весенней ярмарки крупного рогатого скота. Над его арками с трех сторон располагалась галерея. В Ниле могло разместиться большое количество посетителей, но в первый день интерес казался незначительным, поэтому Малышка Даффи, мистер Босс и Бррр легко достали билеты, чтобы присутствовать при инструктаже присяжных. Комната не была заполнена и на четверть. У них могли бы быть места в первом ряду, хотя Бррр из-за его габаритов должен был откинуться на полу в одну сторону. Он не смог бы вместить ни одного бедра в складной стул, сделанный для жителей Манчкинленда, ни за деньги, ни за любовь. В дневных выпусках новостей, оставленных на сиденьях стульев, были представлены биографии драматических персонажей судебного процесса в горшках. Бррр только успел прочитать о магистрате. Кокус начал свою карьеру в качестве своего рода консьержа в Колвен-Граундс, обслуживая Гингему Тропп вплоть до того дня, когда ее раздавили. Очевидно, из-за того, что у него были ключи от настоящего дома, Кокус занял пост премьер-министра по чрезвычайным ситуациям до тех пор, пока аппетит жителей Манчкинии к тому, чтобы ими управлял Высокопоставленный человек, не возродился. Момби вышла из прежней анонимности — аргумент в пользу ее возвышения здесь не был отрепетирован. После чего Кокус ушел в отставку с почестями, которые включали в себя причудливый торт, пояс и пожизненный запас солей аммиака, что, по-видимому, имело какое-то символическое значение, которое никто в городском отделе прессы не потрудился определить. Бррр едва успел закончить биографию, как в комнату вошел Кокус. Среди талеров жевунов он носил коническую шляпу, поля которой были украшены войлочными тюками. Он швырнул шляпу на вешалку для пальто под шквал аплодисментов. То, что он мог приземлить его, как подкову, заключил Бррр, было доказательством его способности служить твердой рукой. Затем Кокус занял скамейку запасных. На ней были традиционные молоток, колокольчик, грифельная доска, на которой можно было нацарапать послание для частного просмотра, если судья не хотел, чтобы его подслушали, и небольшая кучка бутербродов с ветчиной под сеткой, чтобы уберечься от мух. Позади него двое учеников средней школы были наготове с веерами из голубых страусиных перьев на случай, если станет слишком жарко. - Граждане Страны Манчкинов, - начал Кокус дрожащим от возраста голосом, но крепнущим с каждым предложением, - мы собрались здесь, чтобы держать свои большие рты на замке и слушать. Слушать то, что представлено. Любой в доме Нила, кто будет шуметь или нарушать наше внимание к происходящему, будет выведен и оштрафован, или застрелен, или посажен в колодки. Что в это время года очень неудобно, так как сезон комаров только начинается. Есть вопросы? Тогда продолжим. Я предсказываю, что это испытание продлится неделю, а может и две. Те, кто не может переносить жару, должны оставаться дома. Дети не допускаются. Если случится пожар, не надо всем сразу кричать "Пожар!" - это ужасно муторно и только нервирует людей. Если я почувствую необходимость в привлечении дополнительных свидетелей, я сделаю это и отныне заявляю, что для этого судебного разбирательства нет права на сопротивление - если вы находитесь в комнате, вы считаетесь привлеченым для службы. Более того, если вас нет в зале и вы требуетесь, вы будете задержаны уполномоченными лицами и доставлены сюда, хотите вы этого или нет. Сообщите своим друзьям и соседям. Если вас разыскивают, а вы в отпуске в Моссмире или где-нибудь еще, то по возвращении вас отправят в тюрьму за бездумное проведение отпуска. Есть ли вопросы - говорите, нет вопросов - я вижу, тогда давайте начнем с того, что я представлю барристеров и присяжных. - Это не займет и двух недель, - прошептал Бррр Маленькой Даффи, которая сидела на стуле в конце своего прохода. Кокус представил представителя обвинения, адвоката, работающего неполный рабочий день, чья обычная работа заключалась в том, чтобы быть профессиональным плакальщиком. Дама Фегг. Она появилась из занавешенного дверного проема, одетая во что—то, что выглядело Бррр, как будто оно было вырезано из мантии хора - примерно пять минут назад, без помощи швеи. Она все еще вставляла шпильки в волосы, когда проходила мимо. Деловая фермерская фрау средних лет с карманами под глазами, достаточно глубокими, чтобы вместить жетоны на омнибус ИГ. - Йоики, - пробормотал Бррр. Следующим был представлен посланник по обороне, некий Темпер Бейли, который оказался Совой с коричневой лихорадкой. - Они не могли послать за человеком? - пробормотала Маленькая Даффи, - Думаю, это то, что называется открытым и закрытым делом - Бьюсь об заклад, животные все еще получают более низкие зарплаты, - ответил Бррр. Сова взлетела на насест и повернула голову на шее, все время поворачиваясь. Не такой уж необычный жест для Совы, но тревожный в суде; каким-то образом обвиняющий их всех, даже зрителей. Затем Темпер Бейли кивнула даме Фегг, но она наносила на ногти какую-то жидкую краску и не ответила на поклон. Только когда присяжные заседатели расселись, судья, казалось, заметил, что в зале было мало народу. Он встал на цыпочки и с презрением оглядел зрителей, как будто это они сбегали. - Преосвященство предполагает, что это испытание представляет интерес для всех жителей Манчкинии, - сказал Кокус, - Мне нет нужды упоминать, что без неспровоцированного вторжения Элли поколение назад мы бы не оказались в положении защитников Тихого озера от Изумрудного города. Тогдашнее преосвященство, мисс Гингема Тропп, скорее всего, до сих пор сидела бы в Колвене. Иначе бы она и ее супруг уже назначили на ее место нового преосвященного. Грубое хихиканье, быстро подавленное. Достаточно большая часть толпы была достаточно взрослой, чтобы вспомнить, что Гингема не была переполнена поклонниками. Она умерла, не оставив ни супруга, ни потомства. - Когда мы увидим Элли? - спросила Темпер Бейли. Бррр мог бы предположить, что у защиты могла быть возможность допросить его клиента до церемонии открытия, но, похоже, правительство провадило этот судебный процесс формально. Кокус вынес свое первое решение не молотком, а ударом колокола. - Я отменяю все вечеринки до завтрашнего утра. Возвращайтесь со своими родственниками и друзьями. Скажите им, что сама Момби будет здесь, чтобы представить обвиняемого. Если этот холл не будет заполнен до конца, в Изумрудный город дойдет слух, что жители Манчкинии потеряли общественный дух. Делайте, как я говорю, во имя справедливости. - Я бы подумал, что он имел в виду ”во имя связей с общественностью", - сказал Бррр. - Я слышал что ты сказал, - сказал Кокус, - Я не потерплю никаких возражений с пола, особенно от Животного. Свободен. Как и следовало ожидать, на следующий день галерея была почти заполнена. Жевуны в массовом порядке. Возможно, отказ Кокуса вывести Элли на вводную сессию разожгло аппетиты. Во всяком случае, это было хорошее время лета для судебного разбирательства. До сбора урожая оставалось еще шесть недель. Среди кучки фермерских жителей, приехавших в город повеселиться, Бррр, Малышка Даффи и мистер Босс, размахивая билетами, заняли свои места. Маленькая Даффи была снабжена мешком кексов и фруктов и термосом картофельного бренди на случай, если дела пойдут плохо. Пара подростков-хмурых парней неподалеку играли в Палача, используя слово ЭЛЛИ в качестве подсказки. Кокус вошел следом за дамой Фегг и Темпером Бейли. Сова была прикрыта туникой, похожей на тунику дамы Фегг. Это делало его похожим на заварочный чайник с совиной головой. Он поморщился от смеха толпы. Все успокоились, когда Кокус хлопнул молотком по подставке и представил высокопреосвященство Страны Манчкинов, Момби. - И встаньте, вы, болваны. Это не одно из шоу талантов! Толпа подчинилась, когда пара шимпанзе в ливреях распахнула двойные двери в задней части скамьи. Преосвященство ворвалось в комнату очередным приливным шквалом шелков, этих белых лепестков с цветами на фоне темно-бордового. Бррр изучал ее лицо. Это казалось другим. Менее точеный, более нежный, даже хрупкий. И волосы у нее на голове, собранные в такой аккуратный шиньон, что могли бы сойти за корону, выглядели темнее и колюче. Но он не осмеливался бормотать в ее присутствии. Она выглядела полной печального достоинства. Он обнаружил, что на мгновение опустил голову в присутствии чего-то, чему не мог дать названия. Самообладание, если не что иное. - Мы жевуны, - сказала она толпе. Ее голос был подобен меду, покрывающему нож, - Мы гостеприимны ко всем, даже к тем, кто приезжает на нашу родину, чтобы досадить нам и убить нас. Я прошу вас проявить вежливость в соответствии с нашими традициями к обвиняемой Элли Смит. Я прошу напомнить вам, что там, где речь идет о преступлениях против сердца, срока давности не существует. Если мы должны осудить обвиняемую, давайте осудим ее справедливо. Если мы решим, что она невиновна по обвинению в убийстве, давайте не будем питать мыслей о преступлении, когда она будет освобождена, - Момби повернулся к пяти присяжным заседателям, стоявшим в стороне. Они были неприкаянно человечны. - Вы пятеро - глаза и уши Страны Манчкинов, и вы должны быть сердцем и душой правосудия. Привлеките Элли к суду с милосердной быстротой. Все, что вы порекомендуете магистрату, будет тщательно рассмотрено, но мы последуем его заключению. Вы здесь только в качестве советников. И публика здесь не для того, чтобы пересмотреть ход разбирательства, а для того, чтобы стать его свидетелями, чтобы они могли рассказать своим детям и внукам, что правосудие в стране Оз живо. - За его заслуги перед нашей страной сегодня я повышаю нашего бывшего премьер-министра до звания пэра. Отныне он будет лордом Прем Кокусом из Драконьего Шкафа. Пусть констебли приведут пришельца. Момби удалилась за двери, через которые она вышла, как будто быть замеченной в одной комнате с обвиняемым означало бы оскорбление ее достоинства. Только когда Шимпанзе со щелчком закрыли двойные двери, Бррр заметил люк с одной стороны. Шимпанзе положили свои скрюченные лапы на кольцо и вместе подняли его. Затем они отступили в дальний конец загона. Лев наклонился вперед, чтобы снова, спустя некоторое время, взглянуть на Элли.
zanq: 4 Когда она неуклюже вышла, протянув руку, чтобы помочь ей подняться по лестнице, хотя рядом не было никого, кто мог бы протянуть ей такую руку, Лев понял, что считал Элли лет десяти. Примерно в том же возрасте, в каком сейчас был Рейна, более или менее. Почти одновременно последовало еще несколько предположений. Его привязанность к Рейне была связана с воспоминаниями о Элли. Он никогда ничего особенного не делал для Элли, кроме как немного посмеялся и немного пообщался в дороге. Он сделал для Рейны не лучше, но все же чувствовал себя более причастным к будущему Рейны, чем к Элли. Был ли это возраст и зрелость с его стороны? Или сентиментальность? Или дело было в том, что Рейна была менее компетентна, чем Элли в том возрасте? Нуждалась в нем больше? Преступление, в котором обвиняли Элли, произошло пятнадцать, восемнадцать, двадцать лет назад. Сейчас она должна быть зрелой женщиной, способной при необходимости объясниться или извиниться за несчастные случаи своей юности. В своей зрелости узнает ли она меня? Он затаил дыхание, но его хвост застучал по полу. Волнение, удовольствие и любопытство, которые иногда убивали таких, как он и его родственники. 5 Голова Элли поднялась еще выше над квадратом в полу. Она стояла лицом к судье, который смотрел на нее так, словно не видел раньше. Может быть, ее держали изолированной от всех, кто участвовал в этом испытании. Шесть раз Темпер Бейли повернул голову на своем стебле. - Это все равно что залезть на сеновал в Канзасе, - Да, это был голос Элли, ее настоящий голос, обманчиво жизнерадостный, как всегда. Бррр почувствовал, как комок подступил к горлу, - И все же, ты никогда не увидишь канзаскую сову, одетую в нижнюю юбку! Что-то более сильное, чем хихиканье, пронеслось по коридору. Темпер Бейли злобно моргнул. - Следите за своими манерами, - сказал лорд Кокус, - Это ваше представление. - Какая прелесть, - ответила Элли, - Разумеется, без всякого неуважения. Она повернулась, чтобы посмотреть на толпу, сидевшую на полу и в галереях. Бррр знал, что находится в тени, так как присел на корточки у обшивки внизу, где в окна проникал сильный солнечный свет. Он сомневался, что она могла видеть его, по крайней мере, поначалу, и это дало ему возможность изучить ее. Либо она стала чахлой из-за своего опыта в стране Оз поколение назад, либо сработала какая-то извращенная магия. Да, она была вполне узнаваемой Элли. Эти глаза цвета какао. То, как она повела плечами и ключицами. Конечно, сейчас она уже должна быть средних лет? Но она казалась всего на несколько лет старше, чем он ее помнил. Талер, но едва ли меньше. Ее детский жир только начал переориентироваться на зарождающуюся женственность. Ее лицо оставалось энергичным и невозмутимым даже после ее последних страданий. Это точно была - Элли. Лорд Кокус стукнул молотком, словно напоминая себе, что он здесь главный. - Назовите себя. Имя, возраст, происхождение и ваши намерения в отношении нас. - Ну, это достаточно просто, - сказала Элли. Как будто она не могла решить, кому говорить в первую очередь, она поворачивалась то в одну, то в другую сторону, к Темперу Бейли, который медленно отодвинулся на своем насесте, а затем к лорду Кокусу и, наконец, к даме Фегг. “ - Элли Смит, если позволите, из штата Канзас. Тридцать четвертый штат в союзе, теперь свободный штат и гордится этим. Никакого рабства, о котором можно было бы говорить, - Она сделала неуклюжий реверанс семейству Свиней во втором ряду, одной из немногих групп присутствующих Животных, - Мы все еще работаем над некоторыми проблемами. - Отвечай на вопросы, - сказал Кокус. - О да. Ну, знаешь, мне исполнилось шестнадцать в мой последний день рождения. Кокус нацарапал несколько пометок в блокноте и нахмурился. - И ваше намерение вернуться в страну Оз после вашего долгого отсутствия? - Боже мой, в этом не было никакого умысла. После того, через что я прошла, неужели ты думаешь, что я бы предпочла вернуться? Я должна была бы сойти с ума... Ну, неважно. Правда в том, что я, похоже, не контролирую свое местонахождение. Из-за этого меня опасно выпускать на улицу, так говорит мой отец. Или говорил мой отец Джон Смит, - Она немного расплакалась, - Я не знаю, жив ли он еще. - О чем ты каркаешь? - спросила дама Фегг, - Вы не ответили на первый вопрос, заданный судьей. - У меня нет планов в стране Оз, - сказала девушка, - мой отец джон и моя мама Анна и я уехали в Сан-Франциско, понимаете, по разным семейным причинам. Моя психическая пригодность для брака между ними, если быть прямолинейной. Мы ели забавную еду и осматривали достопримечательности, пока нас не начало тошнить. А потом, однажды утром, о боже! Я поднялась на крышу своего отеля, и все здание начало трястись и прогибаться, и я слышала, как падают камни и кричат люди. На мгновение лифт остановился, и все погрузилось во тьму, и я почувствовал неприятный запах, хотя, возможно, это был Тотошка. Моя собака. Затем лифт снова начал двигаться, скользя все быстрее и быстрее, и я подумал, что разобьюсь насмерть на дне желоба! Это было самое страшное, что когда-либо случалось со мной со времен смерча. Шум становился все громче, воздух густел от пыли; мгновение спустя, находясь в лифте, я потерял рассудок, потому что моя собака убежала... Бррр вынужден был признать это. Она была сумасшедшей, как всегда, но ужасно волновалась, как люди ее слушали. Они почти раскачивались в такт ее риторике. - Ради всего святого, земля начала дрожать; я поняла, что совершила большую ошибку, когда клетка начала трястись... - Немного сдержанности в театральности, - сказал судья. - Когда я пришла в себя, - продолжила она менее громко, - я обнаружила, что нахожусь в кабине лифта, наполовину погребенной под оползнем. Когда люди откопали меня, я предположила, что они будут Сан-францисканцами. Но просто мне повезло. Представьте себе: племя маленьких людей! Снова! Сначала я подумала, что открыла еще одну утомительную страну, но в конце концов кто-то назвал Саккали Тупицей, сказав мне, что я в стране Оз. Итак, вы видите, ваша честь, у меня вообще не было никаких планов, кроме как хорошо провести отпуск и, возможно, купить немного кружев для моего сундука надежды, на случай, если какой-нибудь парень когда-нибудь заинтересуется мной, - Она снова посмотрела большими глазами через комнату, - Я не думаю, что мои перспективы стать замужем ужасно велики, по крайней мере, в данный конкретный момент времени. - Сначала о главном, - сказал лорд Кокус, - Элли Смит, вы обвиняетесь в преступлениях против Страны Манчкинов. Преступления самого тяжкого рода, потому что в них агрессия против государства сочетается с нападением на отдельных лиц. Вы обвиняетесь в убийстве Гингемы Тропп, некогда Выдающегося Троппа и фактического губернатора Страны Манчкинов. Также в убийстве ее сестры, Бастинды Тропп из Киамо Ко, хотя изначально она была из Страны Манчкинов. - Ну, это довольно большая тарелка квашеной капусты, если вы спросите меня, - сказала Элли, - Я никогда не убивал ни души. Неужели ты думаешь, что в свое время я управляла этим домом из Канзаса? - Мой первый долг - убедиться, что вы понимаете всю серьезность выдвинутых против вас обвинений. Если вас признают виновным, вас могут приговорить к смертной казни, - Девушка открыла глаза шире, чем обычно. - Все в стране Оз слишком добры, чтобы сделать такую гадость случайному иммигранту. - Я должен попросить вас ограничить свои замечания ответами на вопросы. Я не знаю, какой опыт судебных разбирательств вы могли бы приобрести за время пребывания в Канзизе — подозреваю, что совсем немного, поскольку вы, похоже, предпочитаете сеять хаос, — но здесь, в стране Оз, мы соблюдаем определенные приличия в суде. Это относится и к тем разворачивающимся бутербродам в галерее. Если вы должны прийти с обедом, убедитесь, что он завернут в ткань, чтобы он не производил столько шума, когда вы его выносите! - Я понимаю обвинения, - сказала Элли, - но я уверена, что когда я объясню обстоятельства, вы поймете, что все это ужасное недоразумение. И, конечно же, найдутся свидетели, которые дадут показания в мою защиту? Вы, по крайней мере, договорились о свидетелях? Когда-то давным-давно у меня здесь были кое-какие друзья. - Нам пришлось довольно быстро провести это испытание вместе. - Тогда, возможно, нам следует отложить эту маленькую шараду, пока мы все не подготовимся должным образом, - Элли все еще могла говорить самые неподобающие вещи, и это сходило ей с рук, подумала Бррр. - Эту работу нам поручила Выдающаяся Момби. Это отчаянные времена для Страны Манчкинов. Мы будем выполнять свои обязанности как можно лучше в сложившихся обстоятельствах. - Ты хочешь сказать, что здесь нет никого, кто помнит меня? - Эллти повернулась и снова посмотрела на толпу, прикрывая глаза от косых солнечных лучей, - Не могли бы вы попросить поднять руки, лорд Кокус? - Не тебе решать, как нам действовать дальше. Вы обвиняемая. - Я хотел бы попросить, чтобы идея Элли была воплощена в жизнь, - рискнул сказать Бейли, - Прежде чем мы продолжим, можем ли мы узнать, знает ли кто-нибудь из присутствующих о деле Элли? - Очень хорошо, - сказал судья, - Если среди нас есть кто-нибудь, кто когда-либо видел эту Элли Смит до сегодняшнего дня, вам приказано встать, - В конце концов, именно поэтому они и приехали в Страну Манчкинов. Его сердце не совсем в горле — где—то к югу от пищевода, он чувствовал - Лев встал. Бормотание жевунов заставило Элли повернуться к его стороне комнаты. - О, я не могу в это поверить! - воскликнула она, - Я знала, что кто-нибудь придет. Я надеялась, что это будет Страшила, но даже так хорошо. - Подойди к скамейке, - сказал Кокус. Бррр так и сделал, стараясь не раскачиваться. Это все еще иногда было проблемой на публике. - Я и есть Бррр. Я известен и под другими именами. Боюсь, в некоторых кругах меня называют Трусливым Львом, но я ничего не могу с этим поделать. А в Гиликине ко мне иногда обращаются сэр Бррр, Нэмори из Траума - Это было в Оз, - сказал Кокус, - Здесь это не в почете, Лев. - Я был повышен леди Стеллой, когда она была министром престола, - сказал Лев, - Я не нуждаюсь в почтительном обращении. Я просто пытаюсь быть уверенным, что вы не обвините меня в сокрытии соответствующих фактов. Меня, вероятно, разыскивают в Изумрудном городе за подстрекательство к мятежу за то, что я вышел под залог после небольшой проблемы с законом по ту сторону границы. - У нас нет договоров об экстрадиции, так что здесь вы в безопасности, - сказал Кокус, - Не то чтобы ты обязательно заслуживал того, чтобы тебя укрывали, - Лев повернулся к Элли. Теперь их разделяло всего шесть футов. Она была слишком взрослой, чтобы обнять его. Действительно, она выглядела немного испуганной. - До сих пор я надеялась, что все это может быть сном, - сказала она, - Но ты такой же, как и сам, и все же другой, чем был. Немного прибавил в весе? Думаю, да. - Ты и сама привлекаешь внимание, - сказал он ей. - Прибереги свою болтовню для нерабочего времени, - посоветовал судья, - Кто-нибудь еще? Бррр, не стоило удивляться, увидев, как Маленькая Даффи подходит к скамейке запасных. Однажды она пробормотала что-то о том, что видела Элли. - Полагаю, я обязана представиться вам. Меня зовут Малышка Даффи. Первоначально меня звали Даффодил Сули, но в течение нескольких лет я была известна как сестра Аптекарь, монтия, проживающая в монастыре Святой Стеллы в Шейл-Шалоуз, в южной части Гиликина. - А откуда вы знаете обвиняемую? - спросил судья. Маленькая Даффи искоса посмотрела на Элли Смит. - Я не могу сказать, что знаю ее. Я просто отвечаю на ваш звонок, чтобы представиться как человек, чьи пути пересекались с ней раньше. Я присутствовала в Центре Мунка в тот день, когда Элли впервые приехала в страну Оз. В тот день, когда ее дом рухнул с неба и убил Гингему. Бормотание в комнате стало громче. Одно дело, когда судья допрашивает Животное или нелегального иммигранта. Но жевун, присутствовавший при смерти Гингемы Тропп! Бррр не был уверен, что означал этот шорох - восхищение, недоверие или тревогу. Маленькая Даффи коротко кивнула Элли и сказала: - Когда придет время обсудить, что произошло в тот день, я надену сапоги на свои броганы. Кокус отправил их обратно на свои места, но приказал продолжать присутствовать на протяжении всего судебного разбирательства. Их вовремя вызовут для дачи показаний. Вероятно, не сегодня, подозревал он. Сначала нужно было решить другие вопросы. Остаток дня прошел в изложении предыдущих дел, которые были услышаны в Брайт-Леттинс. Дама Фегг сделала неплохую карьеру обвинителя. Каждое описание ее самых известных побед было встречено взрывами аплодисментов. Рассматриваемые вопросы касались заколдованных цыплят, уклонения от уплаты налогов, одного или двух случаев разврата. Достаточно интересно, но они, похоже, не имели отношения к задаче судить Элли за убийство. Темпер Бейли, с другой стороны, никогда не выигрывал дела. Поймав взгляд Маленького Даффи и дав понять, что его следует разбудить, если начнет происходить что-то интересное, Лев положил голову на лапы и уснул. Он не просыпался до тех пор, пока судья не завершил сегодняшнее разбирательство громким ударом молотка. - Ты ничего не пропустил. Все хорошее начинается завтра, - сказала Малышка Даффи. - О, Бррр, - сказала Элли через плечо, когда шимпанзе подтолкнули ее к люку, - Для меня так важно, что ты встал на мою защиту. - Если бы вы знали мои достижения за годы, прошедшие с тех пор, как я видел вас в последний раз, - сказал Лев, - вы бы не чувствовали себя так радостно. Но я сделаю все, что смогу, Элли. Я никогда не понимал тебя ни на мгновение, но в выборе между желанием тебе зла и желанием тебе добра, я желаю тебе добра. - Я тоже так думаю, - сказала Элли и открыла рот, как будто хотела сказать что-то еще, но шимпанзе захлопнули люк, едва не задев ее макушку.
zanq: 6 К тому времени, когда Бррр и Малышка Даффи прибыли на следующее утро, комната была переполнена до отказа. После того, как вошел лорд Кокус и вызвал Элли из заплесневелого загона внизу, дама Фегг вышла вперед и сказала: - Поскольку мы закончили вступительные заявления, могу я начать допрашивать свидетеля, ваша честь? - Одну минуту, - сказал лорд Кокус. Он выудил бумагу из-под своей мантии, - Элли Смит, ты утверждаешь, что тебе шестнадцать лет, и ты определенно выглядишь и говоришь как ребенок этого возраста, хотя и довольно большая по местным меркам. Можете ли вы сказать нам, сколько вам было лет, когда вы впервые прибыли в страну Оз и убили Гингему Тропп? - Я возражаю против такого определения моих действий, - сказала Элли, - но, оставив это на мгновение, я скажу вам: это было в 1900 году, когда смерч прошел через наши части. Мне было десять лет. - И ты говоришь, что тебе сейчас шестнадцать. Это на шесть лет старше. Тем не менее, по моим подсчетам, и поверьте мне, я пересчитал их вдоль и поперек с тех пор, как вчера уехал отсюда, прошло около восемнадцати лет с тех пор, как вы провели несколько месяцев в стране Оз. Девушка выглядела смущенной. Она на мгновение сосчитала на пальцах. - Я не далеко продвинулся в школе. В конце концов учитель сказал, что я слишком фантазирую, и отправил меня обратно на ферму. Но здесь я могу подсчитать эти суммы... - Гингема Тропп и ее сестра Бастинда мертвы уже восемнадцать лет, - строго сказал Кокус, как будто это было достаточным доказательством вины Элли. - Но как странно. Как нерегулярно! В последний раз, когда я была в стране Оз, мне было десять лет. Большая для моего возраста, но все равно. И на этот раз мне примерно шестнадцать. Это на шесть лет старше, в этом вы правы. И вы говорите мне, что эти сестры-ведьмы обе ушли около восемнадцати лет назад? Как это может быть? - Может быть, в Канзасе время течет медленнее, - сказал судья. - В Канзасе время ползет медленно. Но некоторые говорят, что Канзас - это состояние души, - Она села и выпятила грудь вперед, как будто только что вспомнила, что она больше не маленькая девочка, - Это сверхъестественно. Возможно, я стала психически неполноцена. Дама Фегг кивнула в сторону присяжных, чтобы убедиться, что они поняли признание Элли. Обвиняемая оживилась. - Мы можем это решить. Мне просто нужно знать, как вы считаете время в стране Оз. В каком году я впервые приехала? Суд ждал, пока она объяснит. Муха безумно кружила по верхнему оконному стеклу. - Вы прибыли в тот год, в котором прибыли, - сказал лорд Кокус ровно, терпеливо, так, как родитель отвечает "потому что" на вопрос какого-то ребенка "почему?" - Да. Но как был назван этот год? Я имею в виду, что дома я родилась в 1890 году, и мне было десять лет, когда налетел циклон и перенес ферму из Канзаса в страну Оз, так что это был 1900 год. Был ли это 1900 год в стране Оз? В тот год, когда я совершила свой первый визит? И так что же в этом году празднуется? Я имею в виду, что если что-то и должно быть универсальным, так это время. Судья сказал: - Я здесь не для того, чтобы быть вашим наставником, мисс Смит. Тем не менее, я скажу вам, что вы, похоже, полагаетесь на незнакомую нам систему наименования лет. В стране Оз у нас нет универсального метода отсечения времени или присвоения произвольных чисел промежуткам лет. Мне сказали, что кводлинги живут вполне комфортно вообще без какой-либо системы, поскольку тамошний климат более или менее исключает сезонные колебания. Гиликинез и Изумрудный город относятся к течению времени в терминах правления различных Озм или, с тех пор как Волшебник впервые прибыл, различных правлений министров Трона. Первый, седьмой, двенадцатый год правления императора Шела и так далее. Здесь, в Стране Манчкинов, продолжительность и расположение наших месяцев меняются в зависимости от лунных циклов. Например, в годы шакальей луны мы пропускаем месяц Масок из-за какого-то старого суеверия, о котором никто не помнит. В годы, когда солнце не отбрасывает тени в День посева, мы добавляем семь недель сельскохозяйственного сезона к Кукурузному времени. Если весной будет слишком много дождей, мы просто пропустим Свет для гостей. Таким образом, наши годы неправильной формы, они не выстраиваются в линию для легкого подсчета. Никто не пытается это сделать. - Кроме того, - добавила Маленькая Даффи, выступая со стороны, - если я могу добавить пару слов, у арифметики есть свои культурные настроения. В монастыре, например, любой промежуток лет, превышающий шесть, мы считали десятилетием. Это не всегда означает десять лет. Это просто означало: ”похоже, лет через десять, рано или поздно". - Не говоря уже о том факте, - добавил Бррр, пока это превращалось в разговорную речь, - что, когда кажется, что ничего не происходит, вы не можете сказать, если время немного задерживается. Может пройти шесть лет — назовите это десятилетием или назовите это мгновением ока, — но пока не произойдет что-то еще, что заставит вас обратить внимание, не имеет значения, как вы это называете. Если нет причин напрягать память, зачем тратить время на подсчет мертвого времени? Судья сказал: - Я не спрашивал мнения с места. Элли выглядела увядшей и раздраженной. - Итак, я говорю, что была здесь шесть лет назад, а сейчас мне шестнадцать. Вы говорите, что это было около восемнадцати лет назад, в зависимости от луны, провинции и от того, заметил ли кто-нибудь, что время шло. По вашим словам, мне могло бы быть двадцать восемь. В Канзасе это прямо-таки старческий возраст. Прочистив горло, Темпер Бейли отважился на свое первое замечание. - Время, конечно, увлекательно, но зачем мы тратим на это время? - Если мне двадцать восемь, - сказала Элли, - значит, я достигла совершеннолетия и могу выступать в качестве собственного адвоката. Я хочу позвонить на перерыв. Я собираюсь попробовать свой первый виски-коктейль. Мой отец говорит, что они замечательные. Кто-нибудь хочет присоединиться ко мне? Она протянула Сове предплечье, чтобы он мог сесть на него. - Едва прошел завтрак, а суд еще не закрылся на весь день, - сказал Кокус, - Не говоря уже о том, что вы арестованы - Ах да, - Тем не менее, плечи Элли немного выпрямились в позвоночнике. - Я начну, - сказала дама Фегг, и Кокус кивнул в знак согласия, - Я хотела бы начать с вопроса о вашей преступной жизни до вашего первого прибытия в страну Оз, Элли Смит - О, зовите меня Элли, - сказала обвиняемая, - Все так делают. - На вашей родной территории, Элли Смит, является ли убийство ведьм чем-то, чему можно было бы обучиться в начальной школе? Или занимаетесь этим в качестве внеклассного хобби? - Боже мой, дама Фегг — это так я должна обращаться к вам?— в начальной школе мало чему учили. Несколько простых сумм. Наши буквы и как их писать на грифельной доске. Немного Вергилия. Христианские принципы правления. Также как делиться. В любом случае, в Канзасе нет ведьм, и, насколько я могу судить, в Сан-Франциско тоже, хотя, честно говоря, я не верю, что дошла до сути того, что там происходило. Это определенно не было похоже на Канзас, хотя чувствовалось, что здесь действует какая-то магия. В любом случае, я бы никого не убила, ведьмы они или нет. Мой отец говорит, что мы временные квакеры. Мы не верим в насилие, за исключением, конечно, времени тушения свиней, потому что, как сказал мне официант в отеле Сан-Франциско, нет ничего лучше хорошей горячей сосиски, положенной между теплыми булочками первым делом с утра, - Свиноматка во втором ряду посерела и закрыла копытцами уши своего самого маленького Поросенка, - Он был очень приятным, вы знаете, но я действительно верю, что он был не в моем вкусе. Мой отец сказал, что, насколько ему известно, у меня нет определенного типа, и в любом случае, судя по всему, я не собираюсь искать себе пару, подходящую или нет, в Сан-Франциско. Дама Фегг остановилась, словно окаменев, услышав ответ Элли. Ее рот открылся один или два раза, и когда она сделала пометку, ее рука дрожала. - Элли Смит, я должна напомнить тебе, чтобы ты отвечала только на тот вопрос, который я задаю. Иначе мы могли бы проторчать здесь целый год. Как бы мы это ни считали. - О, да, дама Фегг. Отвечайте только на вопрос. Так говорил мой учитель в Канзасе. Вот почему мне приходилось брать уроки, сидя на скамейке у здания школы. Я могла бы прислонить свои книги и грифельную доску к подоконнику. Если я начинал слишком много говорить, учитель подходил к окну и закрывал его. Так что, если бы я не могла его слышать, я бы просто оглядела Канзас, и, возможно, именно это впервые дало мне желание путешествовать. Я имею в виду, что вам придется стоять на голове, чтобы написать роман о Канзасе, и даже это работает только какое-то время. Вы когда-нибудь путешествовали, дама Фегг? - Только не в Канзиз, — сказала обвинительница голосом, который превратил это в своего рода шутку, как будто она говорила, что я еще не сошла с ума. Толпа захихикала, не зная, было ли это сказано, но Кокус тоже прикрыл рот рукой, так что, возможно, это было правильно. - Я хотела бы быть первой, кто пригласит вас в гости, - сказала Элли, - Конечно, мне придется быть твоей компаньонкой, потому что такую маленькую женщину, как ты, можно считать ребенком, и тогда ты тоже не сможешь выпить виски. Не то чтобы вы могли получить его в Канзасе ни при каких обстоятельствах. Это сухое состояние. Сухой, сухой, сухой. Дама Фегг ухватилась за эти слова, как будто Элли произносила заклинание. - Когда ты впервые приехала из Канзиза, Элли Смит, мы восстанавливались после засухи, которая преследовала большую часть страны Оз с тех пор, как мы себя помнили. При сильном ветре вы прибываете, вы с вашим подозрительным именем Смит, которое наводит на мысль о штормах и дожде. Вам удается в считанные месяцы покончить с обеими сестрами Тропп, которые с их магическими способностями могли бы еще больше объединить и укрепить Страну Манчкинов. В их отсутствие, как бы ни стремилось наше собственное население управлять собой, Страна Манчкинов не процветала. Ежегодный уровень осадков улучшился лишь незначительно, и армии страны Оз вторглись в нашу прекрасную провинцию и реквизировали самый большой бассейн страны Оз с питьевой водой - озеро Тихое. Тебе придется за многое ответить. - Хорошо, позвольте мне начать с того, что мы знаем о засухе в Канзасе, поверьте мне. Я... - Вы можете начать с того, что будете вести себя тихо, - сказал Кокус, - Дама Фегг, на данный момент, пожалуйста, ограничьте свои вопросы вопросом убийств. Возможно, мы не считаем наши годы в стране Оз так, как они считают в этом месте, Канзизе, но мы считаем наши дни драгоценными, и мы не хотим быть здесь, пока у наших внуков не появятся внуки. А ты, мисс, отвечай коротко и по существу. Вам действительно предъявлены самые серьезные обвинения. - Поняла, - сказала Элли. - Вкратце, прошу вас, вкратце, - сказала дама Фегг, - опишите нам ваше прибытие в Центр Мунка, сколько бы лет назад мы ни притворялись, что это было или не было. Я хотел бы, чтобы вы ответили нам, в частности, как вы узнали, что Гингема, Выдающийся Тропп и губернатор Страны Манчкинов, будет присутствовать в тот день, и как вы организовали такое хитрое и точное убийство, а также когда и как вы решили продолжить свой поход на Изумрудный город. Отчитанная и старающаяся угодить, Элли рассказала все, что могла, о своем первом приезде в страну Оз шесть или восемнадцать лет назад. Стоя в стороне, Бррр вспомнил кое-что из того, что она рассказала ему, Страшиле и Железному Дровосеку. Насколько он помнил, она четко изложила факты своего алиби, если это было алиби. В безопасности фермерского дома своей семьи девочка Элли укрылась от шторма. Благодаря какой-то природной катастрофе, которой, возможно, способствовала глубокая магия, дом был поднят в воздух, пронесен через темные силы через непроходимые пески, окружающие страну Оз, и помещен в Центр Мунка. Прямо на вершине Гингема Троппа. Очевидно, Элли не учили о стране Оз в ее школе по национальной географии, хотя, возможно, это было частью учебной программы, которую она пропустила, будучи сосланной на скамейку за закрытым окном. Она так и не смогла спросить об Оз даже после того, как вернулась в Канзас, потому что учитель, до смерти напуганный приближающимся смерчем, уехал в Чикаго. - Сняли из-за Шиза? - спросила дама Фегг, почесывая ухо. - Чикаго, - сказала Элли, но, стараясь не продолжать, она просто изобразила городской пейзаж с огромными зданиями, - Чи-кааааа-иди. Элли продолжила свой рассказ. Это была ужасная история. Приземлившись, она узнала, что большая часть города Сентер-Мунк и аутлайерс собрались в то утро на какой-то религиозный праздник. Молодые студенты получали призы. Почувствовав внезапную темноту, они нырнули в кустарник и близлежащие дома. Они услышали странный свист, за которым последовал оглушительный грохот, и именно в этот момент все их глаза закрылись от ужаса. Когда они вышли из укрытия, то обнаружили, что в одном доме на трибуне была установлена печь, установленная по этому случаю. Элли стояла в центре городской площади, недалеко от начала дороги из Желтого кирпича. Изумленным жителям Центра Мунка потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что Гингема Тропп, единственная из них, отказалась сдвинуться с места ни на дюйм, даже при признаках неминуемого нападения. - Как это на нее похоже, - пробормотала дама Фегг, - Доказательство ее характера. Хотя Бррр помнил, как говорили, что то, что она стояла на своем, было доказательством ее пагубного превосходства. То есть, как только она научилась стоять на своих собственных ногах. - В любом случае, - продолжала Элли, - сейчас вы можете назвать это убийством, но в то время никто не заковывал меня в цепи. Они праздновали свое освобождение от злого дьявола. По крайней мере, так они мне это сказали. Злая Ведьма Запада присвоила себе все полномочия решать, что правильно, а что нет, - Дороти выпрямилась, - Меня приветствовали как освободителя, и вскоре прибыла Стелла, чтобы направить меня в Изумрудный город, чтобы принять мою награду. - Может быть, она хотела, чтобы тебя посадили в тюрьму там, на Южной лестнице, - сказала дама Фегг, - Вывести из строя опасного преступника - первейшая обязанность общественного деятеля. - Все было не так, - сказала Элли, - Там пели и танцевали, и кто-то принес сладкие ломтики хлеба, намазанные каким-то отвратительным липким сливочным джемом. Я никогда не собирался убивать ведьму — я даже не знала, что ведьмы существуют, кроме как в сборниках рассказов, и не в тех сборниках рассказов, которые нам разрешали читать в Канзасе, поверьте мне. Видите ли, это было так неожиданно. - В ваших показаниях очень много пробелов, - сказала дама Фегг, - Чтобы ваш дом рухнул точно на то место, где стоял наш Выдающийся Тропп, убивая ее и только ее — это неправдоподобно. Это похоже на заговор в высших кругах. Я подозреваю, что кто-то в Изумрудном городе был замешан в этом. - Когда я приземлилась, они не назвали это невероятным совпадением, - сказала Элли таким холодным голосом, какой Бррр никогда не слышал от нее, - Они назвали это чудом. - Я довожу до сведения судьи и присяжных, что подсудимый со злым умыслом заранее сговорился совершить посадку самым смертоносным образом, - сказала дама Фегг, - Она сеет хаос, куда бы ни пошла, и в прошлый раз, и в этот. - Бедная корова, - Хотя было неясно, имела ли она в виду Элли или дойную корову Гликкун, которую она раздавила по прибытии на этот раз. Бррр увидел, как Маленькая Даффи машет рукой прямо у него перед носом. - Дамы и господа, могу я добавить пару слов?- Она вскочила со стула и подошла к столу судьи. - Если это уместно, говорите, - сказал Кокус. - Я была там, в Центре Мунка. Мне тогда было примерно столько же лет, сколько сейчас Элли, или я имею в виду, что она так говорит. Мне было шестнадцать или восемнадцать лет. Это был конец нашего года изучения трудов отцов-юнионистов. Я могу рассказать о том, что на самом деле произошло, и о настроениях в то время. Кокус кивнул, и дама Фегг, казалось, насторожилась, но она махнула своим пером Маленькой Даффи, чтобы та продолжала. Темпер Бейли запрыгала на одной ноге, впервые выглядя заинтересованной. - Конечно, я была молода, - сказала Маленькая Даффи, - Но никто из нас никогда раньше не видел ничего подобного появлению Элли. Она была одета в этот нелепый костюм и несла этого нечленораздельного щенка... - О, пожалуйста, не упоминай Тотошку, а то я просто могу заплакать, - сказала Элли. - ...и я подтверждаю, что всем нам показалось, что она может быть волшебницей или святой, прибывшей из ниоткуда в каком—то переносном доме, чтобы освободить Страну Манчкинов от своего рода тирана. - Тирания Гингемы в первую очередь религиозна? - спросила дама Фегг. - Да. Это верно. - И все же ты продолжила проводить свою жизнь в монастыре. Так что вашей иллюстрации Гингемы Тропп как какой-то фанатичной доминантки немного не хватает вкуса. - Это правда, что я была одета как подсолнух или маргаритка, или, может быть, даже как нарцисс, - ответила Маленькая Даффи, - Это было своего рода театрализованное представление. И, будучи молодым человеком, я, конечно, была восприимчива к особым мольбам потрясающей атмосферы. Но моя память здесь ни при чем. Элли была встречена бурным угощением. Смерть Гингемы была расценена как несчастный случай. И я настаиваю: счастливая случайность. Я стою, чтобы сказать это, потому что это так - Очень мило, очень мило. Свидетельство нарцисса. Вы можете отступить, - сказал Кокус. - И это была не только я, - сказала Маленькая Даффи, - Вскоре после этого прибыла леди Стелла. - Этого хватит, - сказал Кокус. - Могу я задать вопрос? - Сова казалась слишком робкой, подумал Бррр, хотя, возможно, это была стратегия юрисконсульта в зале суда, который оказался Животным. - Если хотите, - сказал Кокус. Дама Фегг скривила губы. Сова спросила: - Тебе понравилось быть подсолнухом на выставке для Гингемы Тропп? - Я обожала это, - сказала Маленькая Даффи, - Я носила что-то вроде снуда, на котором были пришиты большие плоские желтые лепестки, вырезанные из войлока. Мы стояли рядами и пели свои собственные реплики, когда Гингема проходила мимо в тех очаровательных туфлях, которые у нее были. Это была детская песенка под названием ”Уроки в саду“. - Какую строчку вы хотели спеть? Вы можете вспомнить это? - Не по правилам. Неуместно, - сказал Кокус, - Кроме того, это никого не волнует. - Да, - сказала Элли, - Я люблю петь. - Если это угодно суду, — сказала Малышка Даффи, - и я не буду делать все это целиком - у меня была только одна строфа. Поправляя высоту тона, так как в те дни я была сопрано, а теперь я пивное контральто, все получилось так. - О, пожалуйста, - сказала дама Фегг. Бррр оскалил на нее клык. Только один. - Продолжайте, и, возможно, я смогу стать своего рода музыкальным антропологом, собирающим мелодии. Я назову это ”Песни Страны Манчкинов", - сказала Элли, хлопая в ладоши. Маленькая Даффи пела, Маленькое жалкое семечко подсолнуха, Я точно знаю, что тебе нужно. Любовь Неназванного Бога чиста, Так же полезно для вас, как жирный навоз. - А может, и нет, - сказала Элли. - Это заняло несколько ценных моментов моей жизни, - сказал Кокус, чтобы умерить пыл Бейли. - Я установил невинный характер Маленькой Даффи и доказал, что она не лжет, чтобы защитить обвиняемого, - сказал Темпер Бейли. - Я была монтией, - сказала Малышка Даффи, - Я дала клятву не лгать. - Вы также, по-видимому, дали клятвы верности и, похоже, отказались от них, когда они стали неудобными, - огрызнулась дама Фегг, указывая на мистера Босса, который держал свою жену за руку, - Я рекомендую считать недопустимым все, что поет маленький жевун-одуванчик. - Она такая же красивая, как и ты. Я сломаю тебе ноги, ты, - сказал мистер Босс, - и тогда ты увидишь, кто маленький, - и поэтому его выгнали из суда за грубость. - Я не думаю, что мы можем рассматривать показания свидетеля, такого молодого и впечатлительного, каким, очевидно, была Маленькая Даффи, - сказал Кокус, - Пожалуйста, вычеркните ее замечания из протокола. Но так как он забыл назначить судебного репортера, никто не двинулся с места, чтобы повиноваться. - Сегодня я так же молода, как и она тогда, - сказала Элли, - Если тогда она была слишком молода, чтобы ее воспринимали всерьез, то сейчас ты не можешь испытывать меня. Я несовершеннолетняя. - По нашим подсчетам, ты женщина средних лет, даже если выглядишь как большой увалень, - огрызнулся Кокус, - Мы не будем снова поднимать этот вопрос. Слово вам, дама Фегг. И давайте поторопимся. Мы прервемся на обед и соберемся завтра, а я уже готов к обеду. Дама Фегг провела следующие девяносто минут, расспрашивая Элли о ее знаниях о Стране Манчкинов. Прокурор, казалось, пытался обманом заставить Элли выдать какую-то крупицу конфиденциальной информации о географии и политике страны Оз, но либо Элли была хитрой обвиняемой, либо она действительно оставалась, даже сейчас, в значительной степени невежественной относительно того, как была организована страна Оз. Она барахталась, дама Фегг металась и придиралась, Кокус стонал и издавал звуки своими инструментами. Всякий раз, когда Бейли проявлял почтение, чтобы успокоить его, его вопросы, казалось, не могли спровоцировать Элли на доказательство ее невиновности. К тому времени, когда Кокус подал сигнал и закрыл заседание на сегодня, Бррр показалось, что все это занятие - пустая трата времени. Тем не менее, когда толпа зрителей выходила из зала суда, шум был громким, спорящим, смеющимся. В любом случае, это было хорошо, как развлечение. И поэтому, возможно, это было бы успешное испытание, в зависимости от того, чью меру успеха вы выбрали.
zanq: 7 В кафе, в тени ароматных фруктовых деревьев, невозмутимых в безветренный вечер, они обсудили ход дня с мистером Микко, которого убедили покинуть Читальный зал и выйти на публичную агору. - Я все еще задаюсь вопросом, чего должно достичь это испытание, - сказала Маленькая Даффи, - Одно дело - создать злодея, чтобы помочь сконцентрировать чувство национальной цели и борьбы. Но я думаю, что божественный император страны Оз и его главный командир, генерал Вешникост, уже считаются врагами Свободного государства Манчкиния. Выяснение того, сколько лет Элли - шестнадцать или шестьдесят один - не стоит того, чтобы поднимать шум в обществе. Какая польза от преследования этой бедной девочки? - Свободное государство Манчкиния не может добраться до Шелла, тем более жаль, и их сотрудничество с Вешникостом, похоже, находится в постоянном тупике, - заметил мистер Микко, - Это судилище против Элли призвано выплеснуть национальное недовольство. Дать манчкинцам чувство достижения. Бррр сказал: - Значит, это не будет справедливый суд? Ты это хочешь сказать? - Конечно, это не так. Сама предпосылка обвинений странна. Объединение смертей обеих сестер! Хотя Бастинда Тропп родилась в Стране Манчкинов, она не поддерживала никаких политических связей со своей сестрой Гингемой, и Бастинда проигнорировала возможность захватить власть, как только ее сестра умерла. И суд жевунов, обвиняющий кого-либо в убийстве Злой Ведьмы Востока? Абсурд. Восток находится глубоко в стране Оз. Предпосылка предвзята и доказывает, что здесь требуется не судебное разбирательство, а обвинительный приговор. - Я с вами, - сказал мистер Босс, - Ничто так не поднимает настроение людям, как публичное обезглавливание. - Я не изучаю историю, - сказала Малышка Даффи, - но мне не нравится, как все это выстроилось. Момби и князь Джюс, два сильных защитника Страны Манчкинов, сосредоточивают внимание страны на законном нападении на женщину? Настоящие враги Страны Манчкинов - это человек из Изумрудного города и его главный офицер в Тихом озере. - Полная проблема, - согласился мистер Босс, - Ты никогда не видел этого раньше? И вы жили с монтиями несколько десятилетий? Ты кем был, слепым? - В ее словах есть смысл, - сказал мистер Микко, который в конце концов в свое время преподавал историю, - Шелл в своих изумрудных башнях, а Вешникост отсиживался в Крепости Хаугаарда... два могущественных человека в стране Оз, после сорокалетней истории угнетения Волшебника, которое преследовало поколение моих родителей и их родителей тоже. Прошло шестьдесят лет с тех пор, как Пасториус был свергнут, и, значит, может быть, шестьдесят пять, не так ли, с тех пор, как умерла последняя Озма? В стране с давними традициями матриархата часто правят мужчины. Маленькая Даффи сказала: - Вот именно. Если бы жителям Манчкинии нужно было сразиться с кем-то, чтобы доказать свою силу, можно было бы подумать, что они назначили бы кого-то, кто стоял бы за Императора страны Оз немного острее. Эта Элли кажется бледной заменой. - Она-то, что появилось, - сказал мистер Босс, - Ты не собираешься отступать и менять ее пол ради более приятного испытания. - Но Малышка Даффи в чем-то права, - настаивал мистер Микко, - С тех пор как Озма Желчная умерла, оставив своего мужа регентом Озмы и ребенка, Озму Типпетариус, насколько нам известно, в стране Оз была только одна женщина-министр: леди Стелла. И она правила хорошо, но слишком недолго. Бррр сказал: - Но в чем смысл судебного преследования Элли? Мистер Микко ответил с легкой иронией в голосе. - Борьба за возвращение Тихого озера не будет выиграна в суде общественного мнения. - Тогда что здесь на самом деле происходит? - спросил Бррр, - Это кажется важным выяснить, хотя бы для того, чтобы найти способ защитить несчастную Элли, - Они сидели в замешательстве, вертя в руках столовое серебро, пока гном не сказал: - Я часто думал, что демонстрация Часов Дракона Времени предназначена для того, чтобы отвлечь внимание публики от реальной миссии Часов: служить секретным хранилищем, в котором размещалась Гриммуар. Интересно, не является ли этот судебный процесс не столько мероприятием по связям с общественностью, сколько отвлекающим маневром. Происходит ли что-то еще на фронте войны, что Момби не хочет, чтобы мы замечали? Часы могли бы дать нам ключ к разгадке. Будь проклята его прогнившая душа. На обратном пути к сомнительным удобствам Конюшенного Дома они прошли мимо пивного паба. За своими пинтами маленькие хамы из лагера пели что-то звонкое. Слова были невнятными. Динь-дон, фея будет качаться Как хлопушка на веревочке Туда-сюда, пока эта фея не сдохнет! - Что нашло на моих соотечественников? - сказала Малышка Даффи. - Не бездельничай и не таращись, ты только привлечешь внимание, - сказал Бррр, его старая проблема с раздраженным кишечником угрожала вспыхнуть, - Смотрите вперед, двигайтесь вперед. - Просто мелодия такая веселая, - сказала Малышка Даффи, - Правда, раньше мы проводили певческие фестивали, но тексты не были такими бешеными. - Климат времени, - сказал мистер Босс. Они поспешили мимо. Когда суд собрался утром, зал был заполнен до отказа. Лорд Кокус велел шимпанзе размахивать большими веерами. Створчатые окна были распахнуты настежь, и снаружи собралось еще больше зрителей. Там, из-за плохой видимости и жаркого солнца, можно было заработать кругленькую сумму, проходя среди толпы, покупающей чашки лимонного ячменя. Мистер Микко, который ждал снаружи, позже сообщит, что атмосфера казалась чем-то средним между государственными похоронами и праздником урожая, болезненной и головокружительной одновременно. Со вчерашнего дня Элли выдали сменную одежду, но выбор, предложенный ей, был не самым удачным. Казалось, на ней была какая-то накидка, сшитая для кого-то с пропорциями бабуина. Рукава были такими длинными, что их можно было бы завязать бантом. Она была похожа на ребенка в ночной рубашке своего отца. Дама Фегг сегодня на галопе пустилась в расспросы, возвращаясь к теме предыдущего прибытия Элли в страну Оз. - Вы говорите, что Стелла Чаффри дала вам заколдованные туфли Гингемы и посоветовала вам уехать из города потихому? - спросила дама Фегг, - Ей за многое нужно ответить самой, этой Стелле. Эти туфли должны были принадлежать сокровищнице Страны жевунов. - Я не могу говорить о мотивах Стеллы, - сказала обвиняемая, - Она просто сказала мне, что Волшебник страны Оз может мне помочь, и что Дорога из Желтого кирпича приведет меня к нему. Для всех я знала, что она занимается туристическим бизнесом и хочет, чтобы я осмотрела достопримечательности. - Она не дала вам ни вооруженной охраны, ни сопровождения, ни намека на то, что Страна Манчкинов была отделена от Оза? - Я так не думаю. Но кажется, что это было так давно, и, конечно, все было так ново. И мне действительно понравились эти туфли. Может быть, я не уделяла достаточно внимания. - Может быть, мисс Элли, вы никогда не уделяли этому достаточно внимания. Толпа тихо захихикала над этой репликой, как будто это был конец сцены какого-то салонного фарса на сцене Шиза. Но Бррр подумал, что дама Фегг совершила ошибку. До сих пор она не обращалась к Элли “мисс”. Начав сейчас, она не смогла бы отступить, и это придавало девушке немного больше достоинства, чем она, казалось, заслуживала, учитывая ее нелепый наряд. - Дама Фегг, - пропищала Элли, - если бы вас внезапно волшебным образом перенесло в мой дом в Канзасе, как вы думаете, сколько времени вам потребовалось бы, чтобы освоиться с нашими обычаями? - Это оправдывает предположения, - сказала дама Фегг. - Вы задаете не те вопросы, мисс Элли, - сказал лорд Кокус. Ага, подумал Бррр, вот оно: она получила звание мисс Элли. В своей безумно серьезной манере она вызывает уважение у своих врагов, несмотря на них самих. Бррр никогда бы не назвал это харизмой, но, о, у Элли наверняка было какое-то обаяние. Дама Фегг принялась расспрашивать девушку о нерегулярных действиях на дороге из Желтого кирпича, как они стали известны в народных преданиях. Проведя свою жизнь в достаточной робости перед каждым живым существом и несколькими мрачными неподвижными вещами, Бррр беспокоился о том, чтобы его не запятнали связью с Элли. Но, в конце концов, он был Львом. Лев среди Жевунов. И благодаря хорошей гигиене полости рта у него были все его естественные зубы. Поэтому он выпрямился и вскинул голову, чтобы сделать из своей гривы более впечатляющую прическу, чтобы выглядеть мужественным, даже если это касалось связей с общественностью. - И Страшила был таким милым и таким услужливым, - сказала Элли, - а потом Железный Дровосек был таким милым. А Лев, когда он появился, был в полном беспорядке, - Она улыбнулась ему так, как будто не собиралась портить его репутацию, то есть если бы у него была репутация, о которой он заботился, - Если я когда-нибудь заберу тебя с собой в Сан-Франциско, я думаю, ты бы отлично там вписался. - В какой момент вы посвятили их в свое тайное прошлое маньяка-цареубийцы? - спросила дама Фегг. - Я возражаю. Ведущий свидетеля, - сказал Темпер Бейли, который большую часть времени выглядел так, как будто дремал на своем насесте. - Они назвали ее ведьмой, эту Гингему, - объяснила Элли, - Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать тот факт, что она тоже была губернатором. - В вашей целеустремленной кампании по лишению как Страны Манчкинов, так и страны Оз всего банка лидеров вы собрали толпу колабораторов, - настаивала дама Фегг. - Могу я сказать? - сказал Бррр и встал. Он был примерно в десять раз больше в обхвате и весе лорда Кокуса или дамы Фегг, так что они не могли возражать, хотя дама Фегг с презрением посмотрела на него своими благочестивыми прищуренными, налитыми кровью глазами, - Элли не соблазняла меня планами мятежа или свержения какого-либо правительства. По правде говоря, на том этапе моей жизни я был довольно растерян. Я хотел оставить позади позор некоторых неудачных решений и некоторых тупиковых ситуаций - Пожалуйста, избавьте нас от мелодрамы, - сказал лорд Кокус, - Мы - суд, а не консультационный центр. - Мы отправились в Изумрудный город, ваша светлость, чтобы посмотреть, сможем ли мы найти способ помочь Элли вернуться домой, - сказал Бррр, - Как я слышал, ни у кого в Стране Манчкинов не было никаких блестящих идей по этому поводу. - Это правда, - сказала Элли, - Но, по крайней мере, в тот раз меня никто не арестовал. - А затем Волшебник страны Оз, так называемый, завербовал вас в убийстве сестры Гингемы, - сказала дама Фегг. - Ну вот, этого я не могу отрицать, - сказала Элли, - Волшебник сказал, что Злая Ведьма Востока была чрезвычайно злой и ее нужно было остановить. Я была молода и не подумала спросить: "Остановиться от чего?" Он сказал, что она заслуживает смерти. Он не принял бы мою просьбу о помощи, пока я не убила бы ее. - Теперь мы кое”чего достигли". Дама Фегг была тверда в своей целеустремленности. - У меня не было другого выбора, кроме как отправиться на восток, - сказала Элли, - Но у меня не было намерения делать за него грязную работу Волшебника. Разве это ничего не значит? Оставалось либо уехать из города, либо устроиться на работу горничной в одном из самых захудалых районов ИГ - Чепуха, - сказал Фегг, - Выбор есть всегда. - Нет, я неправильно объясняю. Я имею в виду, что для меня у меня не было выбора. Ибо до меня дошло, насколько ужасным было случайное столкновение с Гингемой Тропп. Я хотела извиниться перед ближайшей выжившей за мое непреднамеренное участие в гибели ее сестры. Вот почему я поехал на восток. Это, и ни по какой другой причине. - Вы ожидаете, что мы в это поверим? - Фегг выглядела оскорбленной, - Волшебник, по вашему собственному признанию, просит вас убить Злую Ведьму Востока, и вы выполняете его планы с хитростью и непосредственностью, а затем утверждаете, что вы не виновны в этом деле? Это нелепо, - Она усмехнулась с усмешкой, которая могла бы принести ей награду за актерское мастерство. - Эй, подожди, - сказала Элли, - Совпадение целей Волшебника и моего опыта в Киамо Ко, замке Ведьмы, не является доказательством моей вины, - Опять совпадение, подумал Бррр. Не доказательство, но и не помощь. Темпер Бейли снова заговорил. - Давайте послушаем больше от Льва. Он тоже был на той миссии, не так ли? Кокус холодно взглянул на Бррра и кивнул. Лев подумал: - Если это действительно плохо закончится, что будет с Элли? Со мной? Он сказал: - Я не присутствовал при поручении Элли от Волшебника. Я не могу подтвердить то, что он ей сказал. Я согласен с тем, что Волшебник тоже попросил меня убить Ведьму, и об их личных встречах с Волшебником и Страшила, и Железный Дровосек сообщили то же самое. Мы отправились на восток не для того, чтобы выполнить просьбу Волшебника, а для того, чтобы оказать помощь нашему спутнику в дороге, который, как мы все могли видеть, был молод и невинен, если не считать нескольких блесток, недостающих диадеме, если вы понимаете, что я имею в виду. Элли скорчила гримасу при этих словах. - А что вы можете рассказать нам об убийстве Бастинды Тропп? - спросил Темпер Бейли. - Я мало что могу рассказать вам о ее смерти; я не отвечаю за то, чтобы это называлось убийством, - сказал Лев, - Я был заперт в кухонной кладовой с сыном ведьмы Лиром, а к тому времени когда мы сбежали из комнаты и кинулись вверх по лестнице на парапете замка, Элли уже спускалась по лестнице, выплакав все глаза. - Я так сильно плакала, - сказала Элли, - что выглядела так, будто вылила на себя ведро воды. - И поэтому вопрос в том, - сказал Бррр, - что там произошло? Неужели Элли убила Ведьму? Нарочно или случайно? Все, что кто-либо из нас знает об этом деле, это то, что с Ведьмой покончено. Она ушла. - Но была ли она убита? В комнате воцарилась тишина. Дама Фегг повернулась к Элли, и то же самое сделал Темпер Бейли. Несколько сотен жителей Манчкинии прервали свое вязание или жевание маленьких круглых пирожных на завтрак. Шимпанзе все еще держали свои веера неподвижно. - Я должен напомнить вам, что вы даете клятву отвечать честно, - пробормотал лорд Кокус, как будто боясь нарушить чары вопроса. Элли закрыла лицо руками - небрежный жест, учитывая длину ее рукавов. Когда она подняла заплаканные щеки, ее верхняя губа была кремовой от слизи; это выглядело так, как будто она нанесла мазь для депиляции. - Я верю в то, что нужно брать на себя ответственность за то, что происходит, - призналась она, - Я поверила в это шесть лет назад, и именно поэтому я отправилась в Киамо Ко, чтобы признаться в своей причастности к смерти Гингемы Тропп. И я тоже признаю свою причастность к смерти Бастинды Тропп, насколько я могу быть уверена, что это произошло. Но когда я выплеснула ведро воды на Ведьму, чтобы спасти ее от того, чтобы сгореть заживо в ее черных юбках, то, что произошло, было огромным столбом дыма и шипением, как от сала на сковородке, и Ведьма рухнула среди драпировок ее юбок и клубов дыма. Едкая вонь и жжение в глазах заставили меня отвернуться, и меня вырвало от ужаса и удивления, а когда я оглянулся — хорошо, ее уже не было. - Убита, - сказала Фегг. - Ушла, - сказала Элли. - Это одно и то же? - Кто может сказать? - Очень хороший вопрос, - сказал Темпер Бейли, - Кто может сказать? Были ли свидетели? - Только Тотошка, а он раньше был сильным молчаливым типом, - сказала Элли. - О, давай не будем снова начинать это хлюпанье носом, - усмехнулась Фегг. - Старая няня Ведьмы наконец поднялась по лестнице и унесла меня, пока убиралась, - сказала Элли, - Я никогда больше не поднималась туда и никогда не осматривал место смерти. Я была свидетелем ее исчезновения — и, конечно, может быть, это была смерть. Но разве там не было бы трупа? - Конечно, там был труп, - фыркнула дама Фегг, - Ты уже много раз доказывала, что являешься ненадежным свидетелем. В своем ликовании и облегчении ты просто не проверила, или притворяешься, что не проверяла. Комната, казалось, немного покачнулась; может быть, из-за жары, а может быть, из-за того, что Элли внсила свое землетрясение в атмосферу. Бррр сел прямо. Темпер Бейли издал серию мелких "кто-кто-кто", но было ли это заиканием или признанием на совином языке, что он недостаточно умен для этой конкретной работы, трудно сказать. - Прежде чем ты снова убьешь, - сказала дама Фегг, - я увижу, как тебя казнят. Лорду Кокусу пришлось несколько раз стукнуть молотком. Когда наконец воцарилась тишина, он объявил перерыв в разбирательстве на два дня. Он высказал предположение, что животных следует пригласить выслушать окончательные оценки и суждение Элли, а фермерам-манчкинцам следует решительно призвать своих жильцов и работников фермы проявить гражданский дух и стать свидетелями завершения судебного разбирательства. В конце концов, в Гликкусе убили корову. Существовало такое понятие, как солидарность.
zanq: 8 Почему перерыв? С точки зрения обвинения, это показалось Бррр неуклюжим ходом. Перерыв может привести к тому, что слух о том, что Бастинда каким—то образом все еще жива, наберет вес и склонит общественное мнение в пользу Элли. Мистер Микко согласился и пришел к выводу, что у Кокуса должна быть веская причина для задержки. Может быть, они пытаются где-то найти свидетеля, кого-то, кто мог бы подтвердить смерть Бастинды, рассказав что-нибудь о местонахождении ее трупа? - Нелепо, - сказал Бррр. Кто бы это мог быть? В тот ужасный день ни он, ни Лир не поднялись по лестнице к парапету, где умерла Бастинда. Единственными человеческими душами, которые могли бы дать показания о сцене этой трагедии, были сама Элли и старая няня Ведьмы, которая поднялась наверх после того, как Элли спустилась, но отказала Лиру в доступе. Бррр предположил, что это было по доброте душевной; Лиру, в конце концов, было всего четырнадцать лет. И к тому же юный четырнадцатилетний подросток. Могла ли старая няня Бастинды быть способна на обман любого масштаба? Скрывать Ведьму?… Бррр, я так и думал. Даже тогда няня была ошеломляюще оторвана от реальности. Если бы она была еще жива, ей было бы сейчас больше ста лет. Во всяком случае, Киамо Ко был в тысяче с лишним миль отсюда, по какому бы маршруту вы ни пошли. Они не стали бы выставлять Няню или ее призрак на свидетельскую трибуну. Тогда, подумал он, а как же Уорра? Вождь летучих обезьян? Насколько знал Бррр, Уорра был аномалией в стране Оз. Он начал жизнь как животное, неспособное к языку, и все же ему удалось выучить его, благодаря помощи Бастинды и, возможно, ее магии. Бррр понятия не имел, сколько сейчас лет Уорре и как долго вообще живут снежные обезьяны. Он спросил мнение мистера Микко, но Обезьяна обнажила свои вставные зубы в Бррр и отказалась вступать в дискуссию по этому поводу. - Я даже не знаю, какая у меня ожидаемая продолжительность жизни, - огрызнулся он, - как я могу быть осведомлен о продолжительности жизни изобретенной линии, такой как летающая обезьяна? Даже если бы он был жив, Уорра, скорее всего, был бы слишком стар, чтобы пролететь все эти мили, чтобы выступить в подтверждение смерти Ведьмы, решил Бррр. И свидетельство Животного имело бы только такой вес. Вечером перед возобновлением судебного разбирательства мистер Босс сказал: - В отсутствие какой-либо другой подсказки о том, почему Прем Кокус отложил заседание на два дня, мне было интересно, работали ли эмиссары Момби, чтобы получить информацию от Элли теперь, когда ей угрожали казнью. - Информация о чем? - спросила его жена. - Разве это не очевидно? - он сказал, - Момби, должно быть, так же заинтересована в том, чтобы найти Гриммуар, как и император. Может быть, она думает, что только что-то такое мощное, как эта книга, могло вернуть Элли в страну Оз, и что Элли что-то знает о ее местонахождении. Угроза смерти может развязать ей язык. - У Дороти есть один язык, который больше не нуждается в освобождении, - сказала Жевунья. Но Бррр задавался вопросом, был ли мистер Босс прав. Они совершили ошибку, вернувшись к себе домой пешком через площадь перед Нил-хаусом. Строительные балки были установлены так, чтобы можно было сколотить что-то вроде киоска. - Они собираются продавать сувениры с надписью "СУД ЭЛЛИ"! Повязки на голову или нарукавные повязки, - догадалась Малышка Даффи. - Они строят ей маленький домик, на котором она сможет вернуться в Канзас, - сказал мистер Босс. Тогда они перестали шутить, так как кто-то натянул веревку, а кто-то другой проверил люк. - Они бы не стали, - сказала Малышка Даффи, вытирая глаза, - Мой собственный народ, такой огрубевший? В Конюшне она отважилась спросить Враждебную даму: - Как вы думаете, лорд Кокус прикажет повесить Элли? - Говорят, она будет раскачиваться, как бел, динь-дон, - ответила вдова, - Так что я хочу, чтобы вы убрались завтра. Мне не нужно, чтобы этот дом приобрел репутацию места, привлекающего ничтожества - Но я Жевунья! - воскликнула Маленькая Даффи. - Это довольно низко, - сказал гном, - хотя я не из тех, кто болтает - Я ухожу, - сказала хозяйка, - Я больше не хочу с вами разговаривать. - Мы ничего тебе не сделали, - сказала Малышка Даффи, - Я знаю свои манеры. Мы убираем за собой. Послушай, я испеку тебе кофейный хлеб на утро. Она была почти вне себя оттого, что с ней так обращались ее соплеменники. Единственным ответом сверху был хлопок двери. Бррр был сыт по горло. Он удалился в свои покои, откуда до него доносились отдаленные звуки ударов молотка и радостные возгласы, которые раздавались всю ночь, пока рабочие проверяли и перепроверяли свое оборудование. Независимо от причин переноса, когда судебное заседание возобновилось, на следующий день в Нил-хаусе было еще больше народу. Тысяча жителей Манчкинии окружили здание и высыпали на площадь через парадные двери. Животные, которых фермеры—манчкины уговаривали или запугивали присоединиться к ним, были в основном младшего сорта - котята, детеныши, щенки в тренировочной упряжке. Их сопровождали овцы и дамы с лицами в капюшонах и иногда в шляпках для выезда в город. Человеческий фактор в толпе хихикал и время от времени ржал. Даже измученная старая Коза с бородой на подбородке и жировиком на заднице не вызывала особого уважения в толпе фермеров, торгующих пивными бочками. - До сих пор в этом живописном городе моих размеров и присутствия казалось более чем достаточно, чтобы я мог пройти сквозь любую толпу, - пробормотал Бррр гному и его жене, - Но жители Манчкинии кажутся гигантскими по своей угрозе, или это только мне кажется? Мистер Микко сказал: - Я поворачиваю назад. Эта атмосфера слишком сильно напоминает мне толпы, собравшиеся, чтобы услышать о законах Волшебника о животных, Неблагоприятных для животных. Я могу подождать до вечера, чтобы услышать, что будет дальше. И если мне случится умереть сегодня от гексуса сплетения или бонкуса конкуса, не думайте, что я уйду неохотно. Это была долгая трудная жизнь, с множеством возможностей, но слишком много человеческого уродства. Комната была заполнена до самых стропил, в буквальном смысле, поскольку Манчкины сидели, расположившись на балках. Атмосфера стала мрачной. Кокус прочистил горло, сделал глоток воды и снова прочистил горло, прежде чем хрипло произнести: - В связи с обстоятельствами на международном фронте мне пришлось ускорить судебное разбирательство. В отсутствие других свидетелей сегодня утром я попрошу адвокатов представить свои окончательные аргументы. Затем я поручу присяжным вынести решение в отношении Элли Смит: виновна по предъявленному обвинению или невиновна по тем или иным обвинениям. Я сохраняю за собой привилегию прислушиваться к советам присяжных и определять, насколько они обоснованны. Позвольте мне напомнить вам, что окончательное решение о правосудии остается в руках магистрата. Дама Фегг, вы можете начинать. Прокурор, очевидно, был проинформирован об изменении графика. Она пришла, одетая в какую-то темную академическую мантию, которая оттеняла ее железные косы, этим утром скрученные и приколотые к каждому виску предательски выглядящими шипучками для волос. Голосом, наполненным театральными интонациями, возможно, для того, чтобы лучше выносить окна, она в последний раз подозвала Элли к креслу. Обвиняемая вышла из нижнего этажа обычным способом. Никто не протянул руку помощи, но, по крайней мере, для ее последнего поворота на стенде ей разрешили появиться в своей собственной одежде, ансамбле, который не имел происхождения в стране Оз — юбка из синего бархата с блестящей черной струйной отделкой по подолу, которая через определенные промежутки петляла по талии в виде арабесок, сшитых вручную. Отрезанная до середины голени и подпоясанная широким поясом, она облегала белую льняную блузку с бараньими рукавами. На ее голове под пьяным углом сидел ток, украшенный шипастыми перьями и розами из искусственного льна синего и серебряного цветов. Она несколько раз сжала руки в перчатках, как будто в отчаянии собиралась разразиться плачем. - Лорд Кокус, - начала дама Фегг, - Адвокат Бейли. Дамы и господа, присяжные заседатели. Дамы и господа из галереи и за ее пределами. Действительно, леди и джентльмены истории: я обращаюсь к вам, - Элли слегка кашлянула, - Да, мисс Элли, я тоже обращаюсь к вам, - сказала дама Фегг с преувеличенной вежливостью, первым неприятным хихиканьем за это утро. Бррр вытаращил глаза на Малышку Даффи и мистера Босса. - Это судебное разбирательство не заняло так много времени, чтобы нам нужно было пункт за пунктом пересмотреть то, что уже было поставлено перед нами. Поэтому я сделаю краткое резюме для протокола. Я довожу до сведения присяжных, что Элли Смит виновна по обвинению в убийстве Гингемы Тропп и Бастинды Тропп. Виновна ли она также в убийстве той коровы в Гликкусе - это не наша забота сегодня утром. - Никто не говорил, что это говорящая Корова, - сказала Элли, - Но я вроде как заметила, что ты не всегда обращаешь внимание на это различие. - Ооооо, - сказали люди в толпе, как будто это был пункт в спорном турнире. Бррр не мог сказать, одобрили ли они это в целом или Элли была слишком близка к дому. Животные, как он заметил, были молчаливы, даже напряжены в своем самообладании. - Я полагаю, мы установили, что около восемнадцати лет назад в результате падения жилища мисс Элли на Гингему, Выдающуюся Тропп и губернатора Манчкинии, бесспорно, привело к ее смерти. Хотя в то время Гингема была известна как Злая ведьма Запада, ее почитают за роль в провозглашении независимости Манчкинии. Следовательно, Элли Смит виновна в убийстве матери нашей страны. Наша дорогая Страна Манчкиния. - А вот и свалка, - пробормотал мистер Босс Бррру, - Я чувствую его запах. Дама Фегг покинула круглый постамент, с которого она проводила большую часть своего обследования. - Мы маленький народ, - сказала она, - Еще до того, как большинство из нас родилось, регент Озмы, Пасториус, начал работу по подавлению нашей родной независимости, переименовав Бугристые Луга в южном Гиликине в Изумрудный город. Пасториус планировал ранние этапы того, что должно было стать дорогой из Желтого кирпича. Его работа, какой бы невинной она ни была, была готова к использованию Волшебником страны Оз. До тех пор, пока Гингема Тропп не унаследовала мантию Возвышения, отвергнутую ее сестрой Бастиндой, мы были в плену у сил того, что сейчас называется страной Оз. Таким образом, недавняя история Манчкинии — история, в которой многие из нас родились, — чаще всего изображает нас слугами богатых, рабочими в поле, слугами под лестницей, комедийной труппой карликов. В комнате воцарилась мертвая тишина, как у людей, так и у животных. - Маленький, да, - сказала дама Фегг, возвращая себе возвышение для акцента и принимая позу, - маленький, но не незначительный. Мы принимаем от наших предков руководство нашей дорогой Страной Манчкинов. Кости наших предков усеивают землю, которую мы пашем. Земля, которую они покрыли плиткой, виды, которыми они дорожили, принадлежат нам. Мы никогда не позволим ни одному захватчику, будь то Элли Смит или мессиары Изумрудного города в Замке Хаугаарда, злоупотреблять нашей свободой и конфисковывать нашу священную землю. Со склонов Скальпов на север, где гликкуны все еще добывают изумруды... Она сделала паузу, чтобы вытащить носовой платок, давая мистеру Боссу возможность пробормотать: - Технически Гликкус - это не Страна Манчкинов; эта партия так же слепа к родным границам, как и все остальные. Она продолжила: - ...к храбрым маленьким деревушкам, расположенным на краю великой пустыни на западе — к одиноким, суровым склонам Хардингов и Холмов, которые отделяют нас от сырой Страны Квадлингов, и, да, к Тихому озеру! В Тихое озеро, черт возьми! Которое не останется в жадных объятиях захватчиков, но по праву вернется к тем, кто дорожит им больше всего! Раздались радостные возгласы. - Это может перерасти в бунт, - пробормотал мистер Босс своим товарищам, - Я всегда наслаждаюсь хорошим бунтом. - Мы пришли, чтобы сделать работу, и мы доведем ее до конца, - сказал Бррр, надеясь, что он имел в виду именно это. Он взглянул на Малышку Даффи, чтобы посмотреть, как у нее дела. Она кивнула, показывая, что тверда. - И далее до Мадлен, - продолжила дама Фегг, - Эта гряда мягких гор к востоку от нас, отделяющая нас от Гиликина. Самый длинный участок незащищенной границы Манчкинии, легкая опора, не более того, по склонам которой навстречу нам катятся облака, снабжая нас дождем, который делает нас Корзиной с кукурузой из страны Оз, не меньше. Продуктивная Манчкиния, та часть, которую большинство из нас знает лучше всего — мягкие лавандовые поля, фермы, освещенные веселым светом вечерних ламп, фестивали урожая, местные традиции длинных столов, накрытых на зеленых деревенских травах. Пиво — да, давайте отстоим наше право варить хмель! Еще одно одобрительное восклицание. - Все это — все наш образ жизни, заветное наследие тех, кто ушел раньше — все это под угрозой захватчиков. Я представляю вам мисс Элли, - сказала она, обращаясь скорее к толпе, чем к присяжным, - Мисс Элли Смит, молодая женщина, ненадежная в своих воспоминаниях о том, как она впервые приехала в страну Оз, чтобы совершить цареубийство против правящей семьи нашей родины, нашей Страны Манчкинов. Позже Бррр поклялся, что слышал, как кто-то из-за двери издал ноту на трубе, но, возможно, цинизм взял верх над ним. Кто-то в толпе начал петь то, что Лев узнал как гимн Манчкинии. Страна манчкинов, наша родина, Никакая другая земля не является домом. Мы больше всего дорожим этой благословенной землей Такая же красивая, как стихотворение. Мы никогда не успокоимся, когда с востока Грубые угнетатели нас угнетают. Мы с гордостью поддерживаем Манчкинию, Наш сундук с сокровищами, наше скромное гнездышко, Наша родина, никакой другой земли Это наш дом. Бррр бросил взгляд вперед. Даже когда Бейли пел — молчать, вероятно, считалось подстрекательством к мятежу. Последовавшие за этим радостные возгласы, вероятно, можно было услышать по дороге в Канзиз. Нехорошо, подумал Лев. Он бы не удивился, увидев, как эти Шимпанзе выходят с кружками эля, чтобы еще больше поднять настроение. Дама Фегг вытерла глаза. - И вот, из самого сердца страны Оз, из столицы нашего Свободного штата Манчкиния, я в последний раз представляю это жюри. Показания Элли Смит о ее молодости и невинности во время ее предыдущего пребывания в стране Оз не могут считаться приемлемыми, поскольку именно эта молодость сделала ее ненадежным свидетелем событий того времени. Тем не менее, в этой стране каждый должен заплатить за совершенные им преступления, и никто не может должным образом защитить Элли от преступления убийства Бастинды Тропп. В дальнейшем можно сделать вывод, что цели обвиняемой были последовательными, ее способность убивать наших лидеров была отточена до хирургической точности, а ее маскировка в качестве милой возлюбленной во время пешеходной экскурсии была полностью убедительной для тех идиотов, с которыми она вступила в контакт. - Я возражаю, - сказала Маленькая Даффи. Мистер Босс искоса посмотрел на нее, сжав нижнюю губу, с сомнением, но одобрительно. Его маленькая манчкинская "спитфайр". - Может быть, я и была молода и одета как нарцисс, но я не была идиоткой. - Ты не адвокат. Вы не имеете права возражать, - сказал лорд Кокус. - Я должна думать, что это именно то право, которое мы пытаемся защитить в Стране Манчкинов, - сказала Малышка Даффи. Бррр обнаружил, что не так уж удивлен ее наглостью. Предположительно, она провела около десяти лет, мучаясь под руководством своей бывшей сестры-доктора из колледжа. Она не стеснительная, наша Маленькая Даффи. - Адвокат Бейли, - сказал лорд Кокус, - Вы хотите что-нибудь добавить? Сова явилась на заседание суда в туземной одежде, то есть голая. Это был рискованный гамбит, подумал Бррр, но кто знает? Это отличало его от прокурора из Манчкинии, которая вернулась на свой стул и с чувством и силой сморкалась. Темпер Бейли взлетел на возвышение, которое обеспечило ему место на полпути между присяжными и Элли, которая сидела прямо, спина прямая, глаза открыты слишком широко. - Я утверждаю, что моя клиентка, мисс Элли Смит откуда-то из-за границы, должно быть, невиновна в обвинениях в убийстве и покушении, - заявил Темпер Бейли, - Во-первых, хотя это правда, что ее прибытие совпало со смертью Гингемы Троппа, нет никакого способа доказать, что Гингема не смотрела на небеса при виде маленького дома, пробивающегося сквозь облака, и у нее случился сердечный приступ от ужаса, упав замертво на платформе как раз перед тем, как приземлился дом Элли. Я воспользовался нашим незапланированным перерывом, чтобы слетать в Центр Мунка и поискать записи коронора. В то время как Гингема был окончательно признана мертвой, причина смерти не упоминается. - Ну, я сомневаюсь, что коронеры обучены определять причину всех возможных смертей в этой вселенной, - сказал лорд Кокус, - Причина смерти: Крах недвижимости? Пожалуйста. Замечание отклонено. - Тем не менее, мы должны относиться к фактам юридически так, как мы их находим, - сказал Темпер Бейли, - В любом случае, если мы согласимся с выводом адвоката Фегга о том, что Элли Смит является ненадежным свидетелем ее собственных действий, мы также должны исключить из протокола замечание Элли о том, что Злая Ведьма Востока Бастинда Тропп действительно умерла. - Нелепо, - сказала дама Фегг, - Эл из страны Оз знает, что она умерла от рук этой ведьмы. - С вашего позволения, я не ведьма, - сказала Элли. Она изобразила, как завязывает шляпку под подбородком: Я уже некоторое время пытаюсь донести это до вас, но вы, люди здесь, кажется, никогда не надеваете шапочки для слуха. - Я предлагаю присяжным, - сказал Темпер Бейли, - что из обвинений, выдвинутых против подсудимого, мы должны вычеркнуть их обоих из списка преступлений. - Подождите, мы можем позвать сюда коронера, чтобы он засвидетельствовал то, что он видел, - сказал лорд Кокус. - Коронер мертв, милорд. Итак, все, что у нас есть, - это его записи. Могу ли я в заключение сказать, что мы не получили убедительных доказательств того, что обвиняемая совершила преступления, в которых ее обвиняют? Здесь, в Стране Манчкинов, даже когда мы боролись против посягательств варваров Изумрудного города на наш восток, мы должны помнить, что мы защищаем не только золотую сокровищницу наших пахотных полей и наши родные обычаи. Мы тоже защищаем свою собственную честь. И мы не осудим того, в отношении кого нет доказательств правонарушения. - Теперь я все слышала, - огрызнулась дама Фегг, - Я полагаю, в качестве хода вы собираетесь предложить, что из-за противоречия во временных схемах обвиняемая перед нами даже не настоящая Элли Смит, которая была здесь восемнадцать лет назад, а самозванка? - О, я - это я, все в порядке, - искренне сказала Элли. - Я не предоставил вам слово, - сказал лорд Кокус. - О, но Ваше Благоразумие, можно вас на пару слов? Пожалуйста? Бррр видел, что Кокус склонен был сказать "нет", но толпа хотела услышать, что скажет Элли. Они настойчиво зашумели. Возможно, судья застрял между своими формальными обязанностями и собственным любопытством. Если так, то его любопытство победило. Он махнул ей рукой вперед. Элли впервые встала. Она возвышалась над жевунами, даже над лордом Кокусом на его табурете. - Когда я впервые приехала в страну Оз, сколько бы лет назад мы это ни считали, мне было всего десять, - сказала она, - Я не знаю, может ли в Стране Манчкинов десятилетний ребенок быть осужден за убийство, но я верю в справедливость, и я думаю, что вы тоже. Когда смерч оторвал мой дом от фундамента и я, кружась, унеслась в небеса, я была беспомощна, как блоха на собачьей шкуре. Я ничего не знал ни о Стране Манчкиния, ни о Стране Оз, и я не понимаю, как меня можно обвинить в убийстве Злой Ведьмы, о присутствии которой я даже не подозревала, пока леди Стелла не указала мне на ее труп. Возможно, это была не самая удачная ассоциация для Элли, подумала Бррр; леди Стелла, казалось, была персоной нон грата как в Стране Оз, так и в Стране Манчкиния. Так она не победит. - Меня кормили газетами в моей тюремной камере — и я могла бы добавить, что это очень удобная тюремная камера. Я видела, как этот судебный процесс снова и снова называли "Судом Элли". При всем уважении к моим уважаемым хозяевам, сегодня я хотела бы интерпретировать эту фразу как "Суждение Элли по этому вопросу". И поэтому, прежде чем вы вынесете свой вердикт, уважаемые присяжные заседатели и судья, я хотел бы вынести свой. - Совершенно не в порядке, - сказал Кокус, сожалея, что выпустил этого кота из мешка, но толпа напряглась, чтобы услышать, что Элли скажет дальше. - Когда я впервые приехала в страну Оз неопытной фермершей, - продолжала она, - все казалось мне волшебным. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к присутствию ведьм и волшебников, и говорящих Животных, не говоря уже о Пугале, которое могло ходить, и человеке, забитом оловом. Это делало Канзас очень скучным. Когда я вернулась домой несколько месяцев спустя, благодаря волшебным туфлям, которые вызвали столько проблем, все казалось бледным по сравнению с этим. Я подумала, что, может быть, я каким-то образом все это выдумала. Но потом мои родители показали мне совершенно новый дом с настоящей внутренней уборной вместо пристройки, купленный за страховку, и я этого не выдумала. Сантехника обладает уникальной убедительностью. Поэтому я решила, что мое путешествие в страну Оз было настоящим, даже если никто в Канзасе в вас не верил. - Она посмотрела на них. "да. Никто не верил в Страну Манчкинов. Они подумали, что у меня разыгралось воображение или, возможно, что-то не в порядке с головой. Но я никогда не переставал верить в вас. Я никогда не переставал верить в Кирпичную дорогу, и в Изумрудный город, и в этого пугающего старого обманщика, Волшебника страны Оз. Она сделала паузу. Она была не так хороша, как дама Фегг, подумал Бррр, но у нее были свои сильные стороны. - Вот я стою сейчас перед теми самыми людьми, которых поклялась никогда не забывать, только для того, чтобы они обвинили меня в убийствах, которые я не собиралась совершать. Теперь я старше, как мы уже обсуждали. И я немного путешествовал с тех пор, как мне исполнилось десять. Мой отец отвез меня на поезде через великие горы на моей земле в город у залива— в Сан—Франциско — и за все, что я видела, за Скалистые горы, которые, без обид, соперничают с великолепными Скальпами по высоте и чистоте - великие плодородные равнины Небраски — океан за заливом — Я не видела ничего, что могло бы отвлечь мои воспоминания о Стране Манчкиния и Стране Оз. Ни сейчас, ни когда-либо. Мое мнение о вас таково, что вы добрые и справедливые люди, и вы будете поступать правильно. Вы создадите для меня больше воспоминаний о милосердии и справедливости, которые я смогу унести домой, если когда-нибудь смогу придумать, как организовать обратную поездку. Она сделала реверанс лорду Кокусу и снова даме Фегг, а затем сделала реверанс в третий раз, но не присяжным, а толпе в Нил-хаусе. Небольшой всплеск аплодисментов, быстро подавленный. - Ммм, она хороша, - пробормотал мистер Босс, - Это должно помочь. - Я освобождаю присяжных для обсуждения, - начал Кокус, но затем дама Фегг встала. - Есть одно дело, которое я хотела обсудить, и я только что вспомнила, - сказала она, - Могу я получить разрешение задать вопрос? Нипп кивнул, - Я хотела бы знать, не могла бы мисс Элли описать для тех из нас, кто ничего не знает о Санфран Цицко, или, как там говорят, море, о котором вы упоминали один или два раза. Что это за море? - О боже, - сказала Элли, - Это называется Тихий океан. Он широк, как небо, и так же широк. - Поэтическая вольность недопустима в суде, - сказала дама Фегг, - Ничто не может быть таким широким, как небо. Видите ли, небо простирается по обе стороны от нас, в то время как пейзаж, который нужно рассматривать, может идти только в одном направлении. - В некотором роде вы правы, - сказала Элли, - но, видите ли, это море такое широкое, что вы не можете увидеть другую сторону. Говорят, что он простирается до самой Азии, и чтобы пересечь его на лодке, требуется много-много дней. Как только вы оказываетесь на парусном судне или пароходе, вы теряете из виду землю, Калифорнию и Аляску, и вокруг вас нет ничего, кроме воды. Море такое же широкое, как небо, именно так, потому что вода, как мне сказали, простирается под вами и небо над вами в совершенно одинаковых пропорциях... - Это подойдет, - сказала дама Фегг. Жители Манчкинии блевали в свои пакеты с обедом, - Вы описываете мистическое море, которое не имеет никакого сходства с реальностью. Я считаю вас преступно сумасшедшим. - Только потому, что вы никогда не видели океана, это не значит, что его не существует, - сказала Элли, - Точно так же, когда я вернусь домой, если я вернусь домой, твое существование не исчезнет только потому, что никто из моей семьи никогда не был в Стране Манчкинов. Дама Фегг сказала: - Я услышала достаточно, лорд Кокус. Я думаю, вы можете отослать присяжных. - Наличие или отсутствие океана разума не имеет никакого отношения к этому дел!” - прокричал Темпер Бейли. - Есть ли какие-нибудь заключительные замечания? - спросил Кокус, поднимая свой молоток. Он указал на Бррра, который отпрянул назад. Но Маленькая Даффи встала и подошла к столу. - Я хочу поблагодарить вас за то, что выслушали мои показания, сэр, - сказала она, - Как единственный присутствующий житель Манчкинии, который был свидетелем прибытия Элли, я благодарна за то, что меня пригласили принять участие в этом мероприятии. В Центре Манч принято завершать разногласия или переговоры сладостями, чтобы показать, что благородные люди могут соглашаться с разногласиями и оставаться вежливыми. Поэтому я испекла для тебя маленький подарок. Никто не мог поспорить с Маленькой Даффи; никто из жителей Манчкинии из Брайт-Леттинс не знал обычаев Центрального Манча. Она вытащила из корзины, висевшей у нее на руке, клетчатую салфетку и развернула ее. - Пожалуйста, от имени тех жителей Манчкинии, которые помнят Гингему Троппа, примите это подношение в том духе, в котором я его даю. Кокус взял кусочек печенья между большим и указательным пальцами. Дама Фегг сделала то же самое. Темпер Бейли, цепляясь когтями за свой насест, отклонил предложение. - Могу я подойти к обвиняемому? - спросила Малышка Даффи, - Таков обычай, - С особым рвением мы приветствуем гостя, - дерзко произнесла она, - Или этот стих характерен для Центра Мунка? - Если тебе так нужно, - сказал Кокус. Маленькая Даффи наклонила корзинку и сдвинула салфетку, чтобы Дороти могла лучше видеть, что внутри. - Возьми две, они маленькие, а ты большая девочка, - сказала Малышка Даффи, и Элли подчинилась. Затем Кокус приказал присяжным удалиться в отдельную комнату. - Я бы не стал далеко ходить, - сказал Кокус, - если вы хотите присутствовать при оглашении приговора. У меня такое чувство, что это не займет много времени. Мы соберемся снова через час, и я дам вам знать, если решение будет принято.
zanq: 9 Они отошли достаточно далеко от толпы, чтобы иметь возможность поговорить. - Этот судебный процесс - полный фарс правосудия, - сказал мистер Босс, - Не то чтобы я сильно заботился о справедливости, так или иначе. Но даже так. Ваше предложение защиты, Бррр, не так уж много значило. Она мертвое мясо, наша маленькая Легкомысленная Девочка Смит. Приготовленный, нарезанный ломтиками и поданный на праздничном блюде. - Я тоже так думаю, - сказала Малышка Даффи, - Вот почему я думаю, что мы должны быть готовы освободить ее, если все станет плохо. - Я сомневаюсь, что они могли бы стать еще ужасней, - сказал Лев. Толпе не составило бы труда поднять Элли на эшафот, но они никогда не сунули бы его большую шею в петлю. Они придумали бы для него что-нибудь другое. Разум затуманился, и он на мгновение замолчал, опасаясь, что дрожь в голосе выдаст его. - У тебя есть что-то на уме? - Просто будь начеку. Я имею в виду это буквально. Не прошло и пятнадцати минут после перерыва, как зазвонил звонок, и толпа хлынула, чтобы собраться в Нил-хаусе. Но двери в холл оставались закрытыми. Толпа зашумела, и Бррр уловил дрожь чего-то другого. Забавно, как новости сами по себе вибрируют в воздухе. Что-то случилось. Что-то происходило. Он не должен был удивляться, увидев, когда дверь наконец открылась, что из официального входа вышел не Кокус, а сама Момби. Толпа разразилась радостными возгласами, сначала возбужденная, но успокоившаяся при виде выражения их Высокопреосвященства. Стройная и эффектная женщина, в этом свете она казалась более серебристой блондинкой и зрелой. Совсем не похоже, подумал Бррр, на портреты Доббиуса канраки, этих мифических духов ущелий горы Рансибл. Он наполовину ожидал, что Момби откроет свои накрашенные губы и поведет их в повторении гимна Манчкиниив. Мистер Босс, должно быть, представлял себе то же самое. Вполголоса он начал напевать несколько строк. - Страна манчкинов, ее дубинка приземляется на любого, кто осмелится заглянуть... - Тссс, - сказала его жена. - Благородные патриоты, - обратился к ним Момби, - Лорд Кокус немедленно призовет слушания к порядку. Тем временем я прошу вашего разрешения обратиться к вам по срочному делу. Мой печальный долг сообщить вам, что нашим следователям стало известно о тревожных событиях. Комитетам на территории Колвена стало известно, что скоро начнется новое наступление на Манчкинию. Не из Скальпов, где наши благородные друзья-Гликкуны удерживают горные перевалы так, как могли только они. Ни из Тихого озера, по крайней мере, из того, что мы можем почерпнуть. Нет, говорят, что Изумрудный город вводит в строй новые батальоны для перестрелок через склоны Мадлен в Гиликине в Венд-Фалоуз Манчкиния. Венд-Фалоу - это заросшие кустарником и негостеприимные марши, но на местности мало что может замедлить армию, решившую пересечь их. Откровенно говоря, наши шпионы пришли к выводу, что цель Изумрудного города после этих нескольких лет безвыходного положения состоит в том, чтобы повысить ставки. Враг намерен добиваться полной капитуляции правительства в Колвен-Граундс и Брайт-Леттинс, вступив с нами во второй фронт. Она подняла посох, и из него вырвалась волна липкого белого света. Бррр совсем забыл, что Момби была в некотором роде волшебницей. Он не мог обнаружить никаких свидетельств того, что было наложено заклинание, кроме очарования пиротехнического ослепления, но толпа охала и ахала, а люди сзади начали аплодировать. - Мы не позволим этому случиться, - сказала она более яростно, - В защиту нашей Родины сегодня я объявляю призыв на военную службу всех животных, родившихся за пределами наших границ, в том числе тех, кто родился здесь, чьи родители или бабушки и дедушки эмигрировали из страны Оз во время законов о защите животных. Мы оказали вам и вашим семьям помощь, когда для вас наступили трудные времена; мы знаем, что вы будете рядом с нами и защитите нас, когда для нас наступят трудные времена. Следовательно, со вчерашнего дня я закрепила мосты и ворота Брайт-Леттинс заклинанием, чтобы помочь вам, Животным, избежать соблазна сбежать от своих обязанностей. Звенья молнии, я полагаю, предназначены для отпугивания любых дезертиров. Небольшая терапия отвращения, мы могли бы это исправить. После завершения этого судебного разбирательства Нил-хаус станет центром вербовки и назначения в Армию животных Манчкинии. Могу я предложить, чтобы матерей и их детей среди нас прямо сейчас арестовали для освобождения, пока их мужья, отцы и супруги не придут за ними, чтобы выкупить. Поскольку так много подходящих самцов животных, похоже, имели сегодня предыдущие помолвки. Давайте воспоем их доблесть на службе: "Ура!” - Ура! - закричали все, кроме Животных. Бррр сказал: - Как называется тенденция быть не в том месте не в то время, все время? - Глупость судьбы, - довольно весело сказал мистер Босс, - Дай мне одно из этих печений, жена. Всплеск военной лихорадки всегда вызывает у меня аппетит, - Он порылся в корзинке и достал два кондитерских изделия и листок бумаги. “Элли, возьми этих двоих", - прочитал он. - О, только не говори мне, что ты отравила остальных? Я не думаю, что я больше голоден. Он положил их обратно. - Глупости, не будь наивным, - сказала она, но больше ничего не смогла объяснить, так как Момби ушла, и двери в холл открылись. Когда толпа снова собралась в просторном зале, более тихом, чем когда-либо, появился лорд Кокус, а затем адвокаты. Сова выглядела испуганной. Неудивительно. Как бы ни был вынесен вердикт, Темпер Бейли, вероятно, оказался бы на Животной линии обороны, пытаясь удержать Венд Фалоуз. Я тоже, если не буду осторожен, подумал Бррр. Люк открылся, и Элли начала карабкаться наверх, но нервы, похоже, наконец-то взяли свое. Она остановилась на лестнице, наполовину войдя в коридор, и покачнулась. Может быть, она заметила эшафот из окна в задней части комнаты. Шимпанзе поспешили вперед, просунули руки в перчатках ей под мышки и более или менее вытащили ее наружу. - О боже, - сказала она, - Я очень надеюсь, что это не мое время месяца. - С этой девушкой никогда не случается ничего хорошего, - сказал мистер Босс. - Решение вынесено, - сказал лорд Кокус, и присяжные вошли в комнату. Бригадир протянул магистрату свернутый листок бумаги. Затем последовало немного символизма, заимствованного из более старых систем юриспруденции в Стране Манчкинов, догадался Бррр. Лорд Кокус положил бумагу внутрь одной половины пустого деревянного шара на петлях и захлопнул его, чтобы получилась полная сфера. Суждение Элли было заключено в нем. Затем Кокус достал из-под стола круглую клетку из металлических прутьев, похожую на птичью клетку, которая вращалась вокруг центральной оси. Через дверь на петлях он выдвинул деревянный ящик, а затем запер дверь на задвижку и повернул клетку. - О, не надо, у меня от этого кружится голова, - сказала Элли, - И Господь свидетель, у меня и так уже кружится голова. - Ты мне объяснишь, - прошептал мистер Босс. - Это напоминает мне падение в лифте, вниз в темноте, кружение вокруг да около, - сказала Элли. Она вытянула руки, словно пытаясь удержаться на ногах. Толпа в холле начала бормотать на низкой ноте, удерживая гул по всему зданию и за его пределами. Мяч лязгнул о прутья клетки, создавая беспорядочную синкопу на фоне темной гудящей ноты, - Я чувствую себя не совсем в себе, - сказала Элли, - Но тогда я думаю, что в стране Оз это принято. Вращающаяся клетка замедлила ход и остановилась. Лорд Кокус открыл дверь. - Да свершится правосудие, - сказал он. Затем он отвинтил две половинки шара и вынул вердикт. В этом жесте нет элемента случайности, подумал Бррр. В более ранние времена, возможно, не один шар танцевал и сражался с другими. Но время устраняет альтернативы до тех пор, пока рано или поздно не останется только один вариант развития событий. Может быть, в этом и был смысл. - Мнение присяжных, - сказал лорд Кокус, отрывая взгляд от сложенной бумаги, - совпадает с моим собственным. Мне нет необходимости вносить в него поправки. Суд Брайт-Леттинса признает негодяйку Элли Смит виновной по всем пунктам обвинения. Судья этого суда согласен с этим. Она будет предана смерти, чтобы защитить честь Страны Манчкинов. Элли упала в обморок и чуть не свалилась в открытый люк. Малышка Даффи вскочила на ноги и оказалась рядом с Элли прежде, чем кто-либо другой успел пошевелиться. - Я аптекарь, и я была помощницей матроны в приюте для неизлечимо больных в ИГ. До того, как начались проблемы, - добавила она. Она пощупала пульс Элли и положила руку ей на голову, - Разве нам не повезет, если убийца умрет от сердечного приступа до того, как ее смогут казнить? Точно так же, как то, что было предположено с Гингемой Тропп. Иронично до крайности, - Шимпанзе, которые бросились вперед, чтобы помочь, Малышка Даффи рявкнула: - Отойдите в сторону, обезьяньи мальчики, ей нужен воздух, если она хочет прожить достаточно долго, чтобы ее убили. - Очистите переднюю часть комнаты, - крикнул Кокус. Темпер Бейли повиновался, влетев в открытое окно. Малышка Даффи жестом велела Бррру подойти. - Мы теряем ее. Быстро, быстро. Мистер Босс, лорд Кокус —Дама Фегг! Во имя справедливости! Немедленно на воздух. Я оставила свою аптекарскую сумку с моим коллегой прямо под эшафотом. Мы должны посадить ее на спину Льва; он может помчать ее туда, - Судья и адвокат помогли взвалить бесчувственного обвиняемого на спину Бррра. Маленькая Даффи хлопнула мужа по заду и сказала: - Вставай, ты тоже, - и мистер Босс вскарабкался прямо на позвоночник Элли, его кривые ноги были расставлены по обе стороны от нее, удерживая ее на месте. - Чтобы убедиться, что она не упадет, - сказала Малышка Даффи, - Поднимите руку, пожалуйста. Ваша светлость, распорядитесь, чтобы на эшафот принесли флакон с нюхательной солью. Это крайне срочно. Если мы не будем осторожны, она просто может покинуть нас. Затем, обращаясь к Бррру: "А ну-ка, ты", - и указала пальцем. Наконец Бррр понял ее замысел. Он надеялся, что не слишком стар, чтобы очистить оконное стекло, и на самом деле довольно сильно поцарапал поясницу при этом усилии. Он издал скорее вой, чем рев. Жевуны на галерее в ужасе разбежались, когда Бррр, Малыш Даффи, мистер Босс и пленник без сознания бросились к ним. С колотящимся сердцем Бррр отшвырнул Жевунов в сторону, как кегли, и миновал эшафот, его веревка была привязана петлей к колышку и раскачивалась от силы его порыва. Он обогнул край толпы. Какие бы шокирующие чары ни наложил Момби на мост через реку Манчкин, чтобы не дать животным уйти до призыва, он проскочит через него. Очарование не могло причинить и половины той боли, которую уже причиняло его расцарапанное подреберье. И что с того, что молнии могут его обезвредить: казнь через расстрел добилась бы того же. Прыжок сквозь кольца голубых молний был похож на то, как если бы его прошили огненными палками по всем дюймам тела. Это опалило его усы и размягчило кости, а когти выпали и больше не выросли. Шипение действительно придавало дополнительную упругость завитку его гривы, он чувствовал это сквозь мучения. Через минуту-другую из него получился бы труп похорошее. Малышка Даффи и мистер Босс, казалось, не обращали внимания на зачарованный барьер. Они сидели, как человеческие хомуты, на своем человеческом седле, которые не были оживлены палящим светом. В четырех или пяти милях за чертой города, на восточном берегу реки Манчкин, Лев остановился под деревьями квоксвуда. Элли свалилась тяжелым грузом со спины. - Она мертва? - спросил он. - Нет, - сказала Малышка Даффи, - Но я не ожидаю, что эффект от моей маковой выпечки исчезнет в течение нескольких часов. К тому времени, когда Элли начала приходить в себя, они были в дюжине миль к северу от Брайт-Леттинса. Огни деревни с одной стороны и с другой наводили на мысль о счастливых поселениях, но Спасательная бригада Элли Смит сидела на корточках в тележке, припаркованной в стороне от поля салата. Они съели оставшуюся выпечку и довольно много салата и выпили из бутылки "плонк", которую фермер неумело спрятал под какой-то мешковиной. - Я ненавижу твою новую прическу, - сказал мистер Босс Бррру, - Заставляет тебя выглядеть более щегольски, чем когда-либо. Эй, каково это - пробиться сквозь эти чары? Ты справился с этим как профессионал. - Это было щекотно, - сказал Бррр, - как щекотно, когда тебя тычут раскаленными вилами, смоченными в рассол”. Он никогда не думал получить комплимент от гнома. Это почти стоило бесконечной агонии под его шкурой, как будто он пережил попытку содрать шкуру. Таксидермия, пока ты ждешь. Элли зашевелилась. Ее первые разумные слова были: - Теперь, когда мы одни, я могу спросить. Где Лир? - Спрятан где-то в глубинке, - сказал Бррр, - С женой и ребенком. - Должно быть, у меня все еще галлюцинации. Жена? - Он старше тебя, - сказал Лев, - Запомни это. - Теперь я тоже, - сказала Элли, чувствуя головокружение. Но немного сдержанности прерий прокралось в тон ее голоса и в то, как вздернулась ее спина, - Почему ты спас меня? - продолжила она, когда то, что в ней считалось связностью, вернулось. - Я сделал это, потому что мне не нравятся хулиганы, - сказал Бррр, - и они были хулиганами до мозга костей, все, кроме Темпера Бейли. - Я сделала это, потому что не думаю, что ты виновна, - сказала Малышка Даффи, - Я был там, в Центре Мунка, без лжи, и мне было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас. Я действительно помню ваше прибытие. Все ненавидели Гингему. Это было освобождение. Ты была Героем нации. Сейчас назвать тебя злодеем - это политическая целесообразность. Наглый оппортунизм. Вас осудили только для того, чтобы разжечь патриотический пыл как раз перед тем, как Высокопреосвященство объявил, что в войне вот-вот откроется еще один фронт. А это значит, что для Манчкинии все идет не так хорошо, как я предполагаю. Неужели они действительно считают нас идиотами? - Очевидно, ответ "да", - сказал Лев, - И вы, конечно, знаете, что их тактика сработает просто отлично. Они найдут способ заставить побег Элли от казни каким-то образом сыграть на их военной лихорадке - Что касается меня, - сказал мистер Босс, - почему я помог? Ну, я почти не понимал, что мы делаем, пока мы этого не сделали. Но в более глубоком смысле, почему я пришел в Брайтон Леттинс? Потому что я подумал, не было ли твое возвращение в Страну Оз вызвано сбоем в работе Часов Дракона Времени. Все они смотрели на него так, как будто его мышление, возможно, прервалось. - Вы двое помните, - сказал он Льву и Жевуну. - Это предположила Рейна. Ребенок Лира, - объяснил он Дороти, - Одной из последних вещей, которые показали нам Часы, было землетрясение. После того, как он скатится вниз по склону возле рукава Гастайла. Насколько я могу судить, это произошло примерно в то же время, что и землетрясение в Скальпах. Может быть, коварная магия Часов вернула Элли вопреки ее воле - Ты проявляешь солидарность с чем-то, кроме Часов? - спросила Маленькая Даффи, - Наконец-то наступает старческий маразм. Гном хмыкнул. - Самое меньшее, что мы могли бы сделать, это поддержать ее, так как она так и не купила билет, чтобы приехать - И у меня нет обратного билета, - добавила Элли, - Я полагаю, там больше не осталось этих пирожных? Они оставляют приятное впечатление, но боже мой, они вкусные.
zanq: V В церкви Святого Проуда 1 Рейна не считала дни или часы в сутках. Она не считала предметы в коллекциях, которые делала, ни из сосновых шишек, ни из серых камней. Перья длиной от человеческого ногтя до сложенной умбрелы, цвета от бледно-белого до угольного и всех промежуточных. Кости животных — рога, крыло летучей мыши, бедренная кость, которую кто-то наполовину вырезал из флейты, а затем бросил. Она была странной и треугольной с одного конца, и никто не мог определить, от какого существа она, должно быть, произошла. Она занесла облака в каталог, но не подсчитала разновидности; она заметила отдельные погодные условия, но не подсчитала сорта. Она собрала стаю маленьких озерных ракушек, похожих на детенышей ее драгоценного большого, или на его игрушки. Жестяная чашка с наконечниками для стрел была ее любимой. Она знала каждую по весу и дизайну, по мазку тесла и пятну от лишайника. Она не знала, сколько их у нее было. Она не так пристально смотрела на семейные дела. Происшествия, предыстория, причины и следствия, самообман, представленный в виде биографий в горшках. В той мере, в какой она знала о них — своих родственниках, — они казались связанными, подвижными атмосферами. Но она научилась искусству притворяться, что слушает. Казалось, это их всех успокоило, и кто знает, может быть, она чему-то научилась. Она не считала уроки, если таковые вообще были. За два года семье удалось, в том числе, построить небольшой дом. С самого начала это было нелегко. Не намного больше, чем навес, врытый в склон холма. Скорее пещера, чем коттедж. Когда они пережили первую зиму, Нор добралась по суше до ближайшего поселения — примерно в двух неделях ходьбы — и вернулась в Незер-Хау с мешком гвоздей с квадратной головкой. Достаточно полезно, но поскольку искусство строительства не входило в число сильных сторон Лира, все были благодарны за помощь троице охотников, направляющихся на восток, чтобы поохотиться на скарка. Они остановились, чтобы напоить своих лошадей на Пяти озерах, и к тому времени, когда они уехали десять дней спустя, они построили аккуратный коттедж на каменном фундаменте, который Лир возил на место в течение года. Ему оставалось только закончить его. Крышу он покрыл черепицей как раз вовремя, хотя в ту вторую зиму дом пришлось переделать в сарай. (Кендл удалось подружиться с козой и несколькими дикими цыплятами.) Они с Нор работали всю зиму, обшивая пол и стены досками, пока Кэндл добывала в лесу съедобные корни и кору, а также семенные коробочки, чтобы основать озерную ферму. - Что нужно, чтобы создать ферму? - Однажды Лир спросил свою жену. Старая шутка. - Семья, - ответила она. Не так смешно, но это правда. Они все работали, муж, жена, сестра и, насколько удавалось привлечь ее внимание, дочь. В горах Великого Келса, которые нависали над ними на востоке, зима была теплее, чем они ожидали. Конечно, шел снег, но многие штормы, казалось, проносились над головой, сдерживая свои наихудшие силы до тех пор, пока они не продвинулись дальше на восток. А может, само место было волшебным. Давным-давно во время одинокого похода Лир обнаружил изолированный район, который он назвал Пятью озерами. У него было определенное видение прямо здесь, на холмике земли, где он теперь построил их дом. Он рассказал об этом Кэндл и Нор однажды зимним вечером, после того как утих дождь. Вот что они сделали, чтобы пережить зиму: рассказали о своей жизни так честно, как только могли. Рейна слышала эти рассказы так же, как слышала потрескивание огня. Красивые звуки, но собрать их невозможно. - Трудно вспомнить наверняка, - сказал ее отец сквозь свою клочковатую, неубедительную бороду, - Может быть, я подшил его по частям, чтобы было больше смысла. Но что я помню — то, что я думаю, что помню, — так это то, что, когда я лежал на земле в приступе сожаления, я, казалось, отделился от самого себя, воспарил над своим беспокойным телом. Я видел себя внизу, наполовину проснувшегося, ворочающегося и ворочающегося. Я заметил движение на склоне холма, недалеко от этого дома, хотя и не знаю, где именно. Я увидел старика, призрачно вырисовывающегося на столбах осенних саженцев. Он, спотыкаясь, появился откуда-то, как фигура в тумане, обретающая очертания по мере приближения. Или как яйцо браконьера из полупрозрачного превращается в твердое. Он казался потерянным, но не в той безумной манере, которая была у очень старых. Просто не уверен в его местонахождении. Он с интересом посмотрел на воду и вокруг, на сушу. Но хотя он появился из ниоткуда волшебным образом, он не видел меня ни на земле, ни в воздухе. Когда он вошел, я увидел, что в руках у него большая книга. Может быть, это была Гримуатика, но я полагаю, что в стране Оз есть и другие большие книги. Он кивнул, как бы одобряя то место, где его выбросило на берег, и повернул на север. - Я всегда верил, что ты можешь видеть прошлое, - сказал Кэндл, - Я думаю, он не мог заметить тебя, потому что тебя там еще не было. То, что вы видели, произошло гораздо раньше, - Нор хмыкнул. - Я помню, как слышала, как моя мать и Бастинда говорили о том, откуда взялась Гриммуатика. Моя мать сказала, что однажды старик подошел к дверям Киамо Ко, задолго до того, как появилась Бастинда, вероятно, еще до моего рождения, и перекусил. Он сказал, что книга была очень тяжела для переноски, и с разрешения Саримы он оставит ее здесь. Это было бы исправлено со временем. Моя мать спрятала его на каком-то чердаке, где тетушка Ведьма нашла его много лет спустя. Лир ответил: - Это странное предчувствие того, что я стану свидетелем чего-то прошлого, охватывало меня всего один или два раза, и это тоже хорошо. Я не скучаю по этому - Если мы проживем достаточно долго, - сказала его сводная сестра, - мы все в конечном итоге увидим прошлое. Это все, что мы можем видеть. - Я вижу настоящее, - сказала Кэндл. Возможно, ее мастерство было связано с женской интуицией, но более совершенной. Сегодня вечером ее понимание было скромным, - Я вижу, что чья-то маленькая девочка только притворяется спящей. Она слушает каждое наше слово. За два с небольшим года Кэндл научилась быть матерью. Мать безрассудного, беспечного, единственного ребенка - но какой ребенок им не является? Слушать было не совсем тем, чем занималась Рейна, но слышать — позволять звукам просачиваться мимо — хорошо, да. Застигнутая врасплох, она села в своей раскладушке, которая днем скользила под более высокой кроватью ее родителей. - Я не могу уснуть сегодня ночью. - Слишком много разговоров о магии, - сказала Нор. - Расскажи мне о том времени, когда ты летала на метле Бастинды, - сказал Рейна. Она заметила, что взрослым нравится, когда их просят высказаться. - Пфаа, магия, набор ядовитых надежд, - сказала Нор. Кенл сказала: - Больше никаких разговоров о магии. Тебе нужно выспаться, Рейна. Завтра мы попытаемся загнать в загон еще одну дикую овцу, остепенить ее и прищемить хвост, а ты у меня лучшая овчарка. Иди сейчас же. Ложись. Но Рейна упрашивала и ныла до тех пор, пока взрослые не смягчились. Следующий разговор принадлежал Нор. - Я была примерно твоего возраста, Рейна, - сказал Нор, - и жила в Киамо Ко, замке далеко к северу отсюда. Бастинда уже переехала жить к нам вместе с твоим отцом, который был моложе меня. - Я и сейчас такой, - сказал Лир. - Я полагаю, что Бастинда, должно быть, прибыла в Киамо Ко с этой метлой, но я не знаю, понимала ли она ее силу. Я отнесла ее в сарай, чтобы убирать за нашими гостями, и почувствовала, как она подергивается в моих руках, пульсирует жизнью. Как змея с подвязкой, когда ее хватаешь, но не извивающаяся. Это трудно объяснить. Я решила прокатиться на нем, как на коньке, но когда я перекинул через него ногу, она поднялась в воздух, - Взгляд Рейны был холодным и плоским, но ее лицо сияло. - Не приукрашивай опасность, - сказал Лир, - Я тоже катался на нем в свое время, Рейна, и это не карнавальная поездка на резных деревянных сталях, сопровождаемая мелодичной музыкой. На меня на метле напали летающие драконы, и я чуть не лишился жизни. Но нападение привело его к Кендл, и это принесло Рейну в мир, в их жизни, поэтому он перестал жаловаться. - Я хочу летать, - сказал Рейна, - Я хочу летать и видеть. - Если ты тронешь эту метлу без разрешения, ты получишь такую трепку, о которой я и не подозревал, - сказал Лир. - И я тебя тоже отлуплю, - сказала Кендл, которая была настолько добросердечной, что не ставила ловушки для полевых мышей, которые разоряли ее семенной запас. Они все смотрели наверх; они ничего не могли с собой поделать. В верхней части потолка, над чердаком, Лир замкнул треугольное пространство, забив потолок шириной в три доски. Он загнал метлу в бокс. Если бы вы не знали, что он там есть, вы бы никогда не догадались. Что касается Гриммуатики, он планировал поместить ее в полевой камень рядом с дымовой трубой, рядом с хлебной печью. Но опасения по поводу того, что придется внезапно бежать, оставив его там, где его могут найти, разрушили эту стратегию. Таким образом, Гриммуатика была завернута в старую армейскую сумку Лира и хранилась на верхней части кухонного шкафа. Готова отправиться в путь в любой момент. Всем было запрещено прикасаться к ней.
zanq: 3 Рейна считал годы не больше, чем дни. Она с трудом понимала, как понять Агроя, когда он сказал, что идет уже четвертый год войны между Озом и Страной Манчкинов. Он рассказал им о призыве животных в Страну Манчкинов и о том, как продвигается второй фронт войны — битва при Мадлен. (Не очень хорошо для обеих армий, приливное перемещение войск взад и вперед с большими человеческими жертвами с обеих сторон.) Нор вздрогнула от этого и задалась вопросом, не был ли ее муж призван на службу в армию Манчкинии. - Бррр? Хах. Он бы справился с этой обязанностью, - утешительно сказал Лир, - Они не зря прозвали его Трусливым Львом. Нор некоторое время после этого не разговаривал с Лиром. Может быть, подумал Лир с досадой, его сводная сестра так до конца и не простила его - или его мать — за то, что он ворвался в жизнь ее родителей, навсегда все нарушив. - Откуда ты так много знаешь о ходе войны? - Кендл спросила Агроя, - В этой глуши, так далеко от линии фронта? В своей запинающейся манере он ответил: - У меня больше нет ничего, чтобы заплатить за товары с вашего стола. Я ношу новости в своем сознании. Я торгую этим. Полезная монета - Тогда расскажи нам больше, - сказал Лир, - А как насчет леди Стеллы? Но Агроя никогда не слышал о Стелле, что делало все остальное, что он говорил, немного подозрительным. - Я не езжу в города, - признался он, - Племенная жизнь среди скроу - это жизнь на лугах. Переезды, походы, переезды, всегда. Пастухи стада. - Шем Оттокос все еще вождь Скроу? - спросил Лир. Аграя плюнул, но признал это. Должно быть, Оттокос был тем, кто изгнал его, предположил Лир. Затем Лир пожалел, что задал этот вопрос, потому что Агроя повернулся и прищурился на него. - Так ты Лир? Тот, кто помог нашей королеве пройти через ее последний переход? Лир сидел прямо, как шомпол, не желая подтверждать свою личность, и Кэндл уловила его колебания, но Агроя видел их молчание насквозь. Он сказал: - В тот раз я был в опале, в цепях в палатке, но я слышал, что ты сделал. - Я об этом не знала, - вмешалась Нор, - Для меня это новость. Расскажи мне - Принцесса Настоя застряла между жизнью и смертью, не в силах пошевелиться из-за наложенной на нее маскировки, и вместе вы двое сняли маскировку, - Агроя указал на Кендл, - Ты играла на каком—то струнном инструменте так хорошо, что заставляла мертвые реликвии петь, и ты, — теперь он указал на Лира, - у тебя были чары воспоминания; ты помог нашей Настое оставить ее личину человека и умереть как Слон. Это легенда нашего народа. - Как забавно, - сказала Нор их гостю. Она всегда остерегалась напыщенности, - Я надеюсь, что вы покажете его маленькие фотографии проезжающим путешественникам. - И она разговаривала с тобой перед смертью, - сказал Агроя Кендл. - О, неужели она? - спросил Лир свою жену. Он отсутствовал до последнего момента, - Ты никогда не упоминала об этом. - Она проснулась, как иногда делают умирающие, - напомнил Кэндл посетитель, - Она рассказала тебе о твоем ребенке. Кендл, извиняющимся тоном: - Я была беременна, очень беременна. Отправив Рейну с дурацким поручением и попытавшись удержать ее на расстоянии, Лир вернулся к этой теме. - Что сказала Настоя? - Агроя положил себе горсть мяса с грецкими орехами, - Она сказала, что видела обещание и проблемы, которые принесет ваш ребенок. - Ах, это, - сказала Кэндл, - Какой ребенок не полон надежд и проблем? - Наша принцесса сказала, что мы, Скроу, будем присматривать за вашим ребенком и поможем ей, если ей понадобится помощь. Настоя пообещала нам это. - Это было мило, - сказала Кэндл, - А потом она умерла. - Я больше не настоящий брат своему племени, - продолжил он, - но в честь моих предков и моей бывшей королевы я должен спросить, нуждается ли ваша дочь в помощи, которую мы обещали оказать. - О, не сегодня, спасибо, - сказала Кэндл, - Как мило с вашей стороны вспомнить. Мелодичная официальность ее голоса имела смысл для Лира: Кэндл насторожилась. Она тоже видела опасность. - Позвольте мне принести вам несколько пирожных, чтобы вы могли взять их с собой в дорогу, - сказал он. Они нагрузили Агройю всем, чем могли. Нор согласилась проводить его за северное озеро. Как только они ушли, Лир попросил Искинаари поспешить за Рейной к южному озеру, в пятистах ярдах к югу, якобы для того, чтобы найти совиные косточки и пополнить свою коллекцию. Затем Лир повернулся к Кендл, но сдерживая себя. Он был взбешен тем, что предсмертные слова принцессы Настои никогда раньше не слышал. Кендл превзошла его чувствительность. - В любом случае, что означали ее слова? Ничего такого, чего любая умирающая старая матрона не сказала бы любой беременной молодой женщине. - Неприятности, которые принесет Рейна, - разве упоминание об этом Настойи не заставило тебя оставить Рейну, когда мы ускользнули с фермы Яблочный Пресс? При этом Кендл побледнела — у квадлингов это было похоже на лихорадку - и несколько мгновений не могла говорить. Когда к ней вернулся голос, она заговорила в незнакомом регистре. Холоднее, язвительнее. Она сказала: - Дело не в Рейне, в самой его сути. Так ведь? Ты даже не злишься из-за того, что сказала или не сказала Настоя, или из-за того, говорила ли я тебе раньше. Ты. Ты. Ты все еще злишься из-за того, что я никогда не говорил о Тризме - Далеко от цели, - огрызнулся Лир. Но, черт бы ее побрал, она была права. То что Кэндл все еще могла видеть настоящее. Ее талант, казалось, исчез по мере того, как они становились старше. Да, он был зол из-за того, что она никогда не упоминала предсмертные комментарии Настои. Но Кендл была точна в том, что он все еще таил обиду на своего старого друга и любовника Трисма. Еще одна история, которую они не репетировали перед Рейной. О, Тризм. И это произошло, буквально на мгновение, снова в его сознании. Как будто видишь прошлое. На этот раз его собственное. Трисм приехал на ферму Яблочный Пресс в тот же ужасный сезон, когда Лир был в отъезде, пока Настоя была в саду, пытаясь умереть, в то время как Кэндл готовилась родить. Лир так и не узнал точно, что произошло. Преследуемый солдатами ИГ, которые когда-то были сослуживцами, прекрасный Трисм мог е найти общий язык с Кендл. Возможно, их взаимная привязаность к Лиру, их взаимное беспокойство о его безопасности свели Кэндл и Трисм вместе. Такое случалось не в первый раз. Но Кендл никогда не говорила об этом, и Тризм исчез из жизни Лира. К тому времени, когда Лир вернулся, чтобы найти больную принцессу Настою и группу Скроу в резиденции на ферме Яблочный Пресс, Трисм исчез. После того, как Лир и Кэндл помогли Настойе сбросить личину человека и умереть как Слон, Лир сопровождал ее труп обратно по высокогорному маршруту, известному как перевал Кумбрисии. Вернувшись всего через несколько дней, он обнаружил, что Кендл исчезла. Новорожденный, которому едва исполнился день, лежал завернутый в тряпки и спрятанный, чтобы его можно было найти. Конечно, Кэндл знала, что он приближается; она знала такие вещи. Она оставила козу, чтобы у него было молоко для ребенка. Он всегда предполагал, что она бросила ребенка из страха, что Трисм могли выследить убийцы, чтобы обнаружить убежище Лира. Но теперь он задавался вопросом, не оставила ли она младенца Рейну, потому что Настойя сказала, что их дочь принесет многообещающие неприятности. Опасения Кэндл по поводу их дочери всегда отличались от его собственных. Такой же любящий, но более каменный и прозаичный. Он знал, что произошло дальше. В конце концов она вернулась в монтии. Туда пришло известие, что Трисм был избит — ну, замучен - это было более уродливое, но более честное слово. Предположительно, Трисм не смог раскрыть местонахождение Лира, потому что он их не знал. И выжил ли Трисм, лучший гипнотизер драконов в арсенале Изумрудного города, вообще... Не было возможности сказать. То, что уцелело — может быть, все, что уцелело от Тризма, — это чувство Лира к нему. Тризм жил в сердце Лира, как полный комплект одежды в шкафу. Непроизвольное воспоминание о лучших из блестящих достоинств Трисма иногда вызывало непреодолимые спазмы тоски. До сих пор Лир терпел их в одиночестве, даже когда его любимая Кендл сидела напротив него у очага. Что думала Кендл о Тризм Лир не знал. Они с Лиром никогда не говорили об этом. Она отказалась говорить о Тризме, когда Лир с ребенком на руках снова встретился с ней. Чтобы сохранить хорошее впечатление Лира о своем друге? Вы могли бы ходить вокруг да около по этому поводу, но если бы Трисм не появился снова и не заполнил пробелы, Лир не смог ничего узнать. Кендл не говорила. А у Лира и Кэндл были более неотложные дела, чем опасности смены привязанностей. У них родилась дочь, зеленая, как бутылочное стекло. Зеленая, и с несколькими очевидными достоинствами. Со стороны матери девочка была настоящей крестьянкой. До того, как она встретила Лира, Кэндл была странствующим Квадлингом, легко одевающимся, как и все в ее клане. Брошенная в монтии дядей, который устал от нее. Со стороны Лира Рейн происходила из рода, если не благородного, то, по крайней мере, печально известного. Один из ее предков был Выдающимся Троппом, фактическим губернатором Манчкинии до отделения. Ее бабушка была Злой Ведьмой Востока, вызывающей разногласия, не меньше. Кто знал, какие права или ограничения передавались по наследству от этой родословной? У Лира не было причин властвовать над Кэндл или кем-либо еще. Он знал, что сам был кем угодно, только не отполированным. Он вырос без внимания Бастинды или, большую часть времени, без ее привязанности. Лишенные детства, Ваша честь! Он не улучшил ситуацию для себя, уйдя в самоволку из армии под командованием Вешникоста. Еще один неудачный карьерный ход: он помог Трисму уничтожить конюшню ИГ с летающими драконами, которые использовались для разжигания беспорядков среди племен на востоке. Подсчитай это для нас, мой хороший: во время рождения Рейны Лир был не более чем оборванцем, за которым охотились на случай, если он приведет их к Гриммуатике. При таких обстоятельствах получить в подарок радужно-зеленого ребенка еще труднее скрыть, чем знаменитый и опасный том … как много смеха в этой жизни. Я прошу вашего милосердия. К тому времени, когда он снова догнал Кэндл, после серии злоключений со Скроу, младенец был почти слишком велик, чтобы нести его на руках. Для собственной защиты Рейны он накинул ей на лицо капюшон и сказал прохожим, что она страдает чувствительностью к свету. Что это сделало с ребенком, который все эти месяцы слышал сквозь мешковину звуки человеческих голосов, но редко видел лицо кого-либо, кроме своего обеспокоенного и глупого отца? Что он сделал с Рейной, чтобы сохранить ей жизнь? После того, как он снова встретился с Кэндл в монастыре, они побродили по окрестностям. Ища способ уберечь ребенка от удушения, в буквальном и переносном смысле. У них не было никаких планов, они просто продолжали двигаться. Однажды в какой-то безымянной деревушке они остановились, чтобы обменять хлеб, молоко и вино на полевые работы до заката. На дальней стороне пыльного участка картофеля Кэндл выпрямилась, положив руку на поясницу, и с криком обернулась. Ребенок сидел в корзине для картофеля в конце ряда мотыг. Либо она сама оторвала свой мешковинный колпак, либо лиса на краю корзины вырвала его зубами. - Полегче, - сказал Лир Кендл, - полегче. Я не думаю, что лисы были злобными. - Очевидно, - заметил Лис, пристально глядя на зеленого ребенка, - вы не приняли во внимание, что развлекательная охота на лис с собаками и человеческими животными влияет на врожденное чувство сердечности Лисы. - Свет, пожалуйста, у нее болят глаза, - начал Лир. - Темнота причиняет ей гораздо больше боли, - Лиса села, чтобы посмотреть на ребенка, и ребенок, не мигая, посмотрел в ответ. Лир и Кэндл медленно двинулись вперед, схватив друг друга за руки. - Я никогда не встречал ту зеленую головешку на востоке, ту, что с метлой, но я слышал о ней. И я представляю, как она выглядела вот так. - Я подозреваю, что да, - сказала Кэндл достаточно честно, - Я тоже ее никогда не встречала. - Твоя девочка будет драться, - сказала Лиса, - Полагаю, ты достаточно травмирована из-за этого - О, очень, - сказал Лир, - и еще кое-что. Лис рассмеялся. - Она мне нравится. Она, кажется, не боится меня - Она видела очень мало существ, кроме нас, - сказала Кендл. - А я думала, что это мой родной шарм. Некоторые считают меня довольно симпатичным, но я не буду вдаваться в подробности моей общественной жизни. Возможно, ей пойдет на пользу небольшая защитная окраска. Ты думал об этом? - Лир знал это, но Шем Оттокос из Скроу не справился с этой работой. - Ты понимаешь, что я имею в виду? Зеленая лягушка в водорослях, полосатый бурундук на полосатом камне? Но положите зеленую лягушку посреди заснеженного луга, и вы недолго останетесь зеленым лягушонком. Я думаю, вы захотите обеспечить этому ребенку небольшую защиту. - Мы были бы менее чем благоразумны, если бы не сделали этого, - сказал Лир. Лис долго сидел молча. Его глаза и глаза девочки — теперь почти малышки, если бы они позволили ей ковылять — не ослабили своей хватки. Наконец Лис сказал: - Я верю, что могу дать совет. - Что ты имеешь в виду? - спросила Кэндл. - Хотя ты прав, пока она ребенок, ей нужна самая надежная защита, в своей панике ты просто убиваешь ее. Ежедневно. Так вот, я знаю одного Змея, у которого есть талант к колдовству. Я видел, как он творил чудеса с бедным ежиком-альбиносом, который очень просил… Лир и Кендл отошли на несколько шагов, чтобы обсудить предложение, в то время как Лис наблюдал за Рейной. Идея со змеем казалась тревожной, и вся концепция маскировки могла бы стать опасной, если бы она не сработала - разве они не видели, как принцесса Настойя мучилась, пытаясь сбросить с себя маскировку? Но ребенок задыхался в своей жизни, в этом нет сомнений. И как бы то ни было, Кэндл и Лир вместе сумели снять с Настойи человеческую маскировку, когда пришло время. Лир не унаследовал от матери колдовского таланта, но зато обладал случайной способностью к глубокой памяти. И Кэндл могла придать определенное очарование знанию с помощью своей музыкальной практики — она сделала это как для Лира, так и для Настойи. Так что между ними у Кэндл и Лир было все необходимое, чтобы помочь их ребенку раскрыться, когда придет время. Не так ли? Не имея ни малейшего авторитета в этом вопросе, будучи ее родителями. Поэтому они попросили Лиса позвать Змея, и Змей пришел сразу же. Когда он появился, они уже начали жалеть о своем решении, потому что Змей показался им грозным. Но, как он сам заметил, какой маслянистый изумрудный Змей не кажется грозным человеческим глазам? Это был тот самый аргумент в пользу маскировки зеленой кожи Рейны. - Я полагаю, что в некоторых лабораториях они называют это защитной хроматизацией, - сказал Змей, каждый слог выскользнул с почти небрежным акцентом, - Вы поступили мудро, подумав об этом, но ей понадобится больше помощи, чем маскировка. Очень медлительная гусеница может нарядиться бабочкой, но от этого мало пользы, если превращение происходит на поляне, плотно опутанной паутиной ядовитых пауков. - При всем уважении и так далее, - сказал Лир, - мы просим только амулет, если вы хотите его отдать. Мы сами разберемся, как ее безопасно воспитывать. - Возможно, вы правы, что сопротивляетесь моему совету. Я принадлежу к числу тех отцов, которые иногда едят яйца в гнезде. Я ограничусь вопросом маскировки и оставлю вас терпеть неудачу с вашей дочерью по вашему собственному расписанию. Некоторое время они обсуждали, где безопаснее всего воспитывать Рейну. Кендл, хотя и была бледнее некоторых, обладала смглостью Квадлинга. В лучшем случае квадлинги были гражданами второго сорта в Изумрудном городе, когда они пытались там обосноваться. Винки из любого племени считались варварами. А у Лира, несмотря на его отца-винкуса и зеленокожую мать, был цвет кожи, который выдавал происхождение Бастинды из Манчкинии, легко покрывающийся пятнами и выгорающий на солнце розово-кремовый. Таким образом, сам факт численности населения — гиликинцы и жители Манчкинии намного превосходят другие этнические группы и расы в стране Оз — означал, что выбор в пользу Рейны был очевиден. Если бы она могла быть бледной, у нее было бы больше мест, где можно было бы спрятаться незамеченной. Лис сидел с Лиром и Кендл под палящим солнцем, а расстояние колебалось от жары и насекомых. Он заверил их, что Змей был хорошим существом. Неподалеку, под деревом, отяжелевшим от хурмы, Змея извивалась вокруг Рейны. Иногда он с шипением приподнимался на кольцах, иногда обвивался вокруг нее на земле. Все еще шипя. Когда он закончил, они увидели, что он тоже сбросил свою собственную кожу. Теперь он был цвета библиотечной пасты, как червяк, непривычный к солнечному свету. - Назовите это сочувствием, - сказал он им, когда они разинули рты, - Называй это катарсисом. Когда один из нас меняется, меняемся и мы. И так же изменилась Рейна. Уродливый, обычный, благополучно обесцвеченный ребенок, спящий в своих одеялах, не подозревающий о том, что произошло, но удобно устроившийся в гнезде из примятой травы и мякоти перезрелых фруктов, через которое проскользнула Змея. Ни Лиса, ни Змея не стали бы брать плату и не назвали бы своих имен. - У нее есть будущее, которое тебе не нравится, ты бы разыскал нас и подал на нас в суд, - сказал Лис, - Нет никаких гарантий, поэтому нет никакой платы. Мы помогаем, потому что вам нужна была помощь. Сделка завершена. - Я снова стану зеленым, - сказал Змей, - но, если я не ошибаюсь, ваша дочь на какое-то время окажется защищеной. Однако помните, что я сказал о бабочке, и подумайте, как вы можете наилучшим образом защитить своего головастика. Внутри она все еще зеленая, и если она родственница Ведьмы, они будут ее искать. Ни один ребенок не может процветать, если ему суждено быть изгоем. Я иногда думаю об этом в утешение, когда собираюсь сожрать своих собственных нерожденных детенышей. - Ты мог бы спасти их сам, - сказала Кэндл немного запоздало, - Почему бы тебе не изменить их цвет? - Я вижу, вы поняли мою точку зрения, - сказал он, - Молодая змея, даже если она носит пальто, сшитое как оберточная бумага в Лурлинемасе, никогда не сможет сойти за кого-то, кроме змеи. С этими словами Лиса и Змея покинули их. Три дня спустя, без всякой уважительной причины, семья была остановлена на дороге пьяной и беспорядочной бандой боевиков из Манчкинии. Освобожденные после допроса, Лир и Кэндл были достаточно напуганы, чтобы почувствовать правдивость слов Змея. Они все еще были мишенями, как бы замаскированы они ни были. Лир летал против императора страны Оз достаточно недавно, чтобы быть помеченным как враг государства. Если он так легко добрался до Страны Манчкинов, то и агенты Императора могли бы это сделать. Затем, ради безопасности ребенка, поскольку Мокбеггар Холл был не за горами, они решили, что Лир должен обратиться к леди Стелле и попросить ее воспитывать внучку Бастинды до тех пор, пока она не сможет безопасно появиться на свет. Все это позади них. Семейные истории никогда не рассказывались. Долгие годы, проведенные без дочери в заброшенной часовне в холмах над рукавом Гастиле. Надеясь, что, возможно, императору удастся конфисковать эту кровавую Гриммуатику и таким образом устранить часть причины, по которой они отправились на землю. Надеясь, что Рейна росла счастливой и непорочной. Учились жить без нее, получая основное удовольствие от размышлений о ее безопасности. Затем, с неожиданным прибытием Рейны в компании Трусливого Льва, гнома и его хозяйки-Манчкинии, Лир и Кэндл взялись за долгожданную и изнурительную работу - беспокоиться о своей дочери более конкретно, но не более ежедневно, чем они уже делали. И обиды, которые они могли игнорировать при рождении своей дочери двенадцать лет назад, снова начали казаться актуальными. Может быть, на этот раз даже причинит больше боли. - Обещание и проблемы, которые принесет твой ребенок. Настоя сказала это Кэндл, и она никогда не говорила Лиру. Об этом, о Трисме — о себе самой, в глубине души. Холодный ожог Лир почувствовал в животе. Сейчас он стоял у стола в Незер-Хау. Не в силах сесть. Смотрит в сторону от Кендл, чтобы не задрожать от гнев. По мере того как проходят годы, и изобилие будущего истощается, суть старых ошибок и цена старого выбора постоянно пересматриваются. Негодование, интерес к обиде, вызванный тем, что с вами поступили несправедливо, вычисляется минута за минутой, жестоко, как бы вы ни старались это игнорировать. Приятель окутал дом, как дым, из-за засорившегося дымохода. Лир и Кэндл не совсем помирились. Некоторые ссоры между парами не столько доходят до кульминации, сколько каким-то образом перерастают в неоговоренное противостояние. Ни “любезное перемирие”, ни “безвыходное положение, в котором нет сомнений” не вполне описывают это. Лир и Кэндл выполняли свои задачи и выполняли свои обещания, произнесенные и невысказанные друг другу. Они сомневались, что Рейна когда-либо замечала формализующее молчание, которое угрожало закрепиться в качестве политики между ними. Нор и Искинаари, не из тех, кто делает общее дело, сквернословят об изменении настроения в семье. Они не были посвящены в невысказанные жалобы. Но что-то нужно было делать. В конце концов Гусю пришла в голову идея, и Нор предложила ее: они могли бы собрать несколько спальных мешков до того, как лето подойдет к концу, и совершить поход до ближайшего из Великих Келов, где они могли бы собрать запас диких рубиновых помидоров. Высушенные, они сохранялись целый год и дополняли любое холодное зимнее блюдо ароматом лета. Семья отправилась в путь. Путешествие не было удачным - слишком холодно и ветрено для такого раннего времени года. Когда они прибыли на место, то обнаружили, что какие-то горные жадины уже опустошили участок. Они вернулись домой больные, усталые, с пустыми руками и еще более тихие, чем прежде. Искинаари и Нор, шедшие позади, пожали плечами друг на друга. Ну что ж, мы попытались. Рейна, конечно, казалось, ничего не замечала, просто продолжала идти. Она собирала желуди и лесные орехи. Они загремели у нее в карманах, когда она побежала вперед. Семья вернулась в Незер-Хау на Пяти озерах, в сторожевой дом, как они его называли, потому что из парадной двери они могли видеть ближайшее северное озеро, а из противоположной двери - южное. Они обнаружили, что в их отсутствие в их доме был произведен обыск. Они считали Агрою виновником. Вероятно, он вернулся после того, как Нор попрощалась с ним. Он болтался на одном из холмов над озером, ожидая дня, когда отсутствие дыма от костра для завтрака объявит об отсутствии жильцов. Четыре оловянные ложки, которые Маленькая Даффи и мистер Босс дали им пропавшие без вести, а также мешок муки и еще один мешок соли. Лучший нож Лира для снятия шкуры и его единственная бритва. Они предположили, что метла все еще была заключена в потолке, так как не видели никаких признаков того, что доски были оторваны и заменены. Купол Кендл висел на стене. Наполовину вынутая из мешка, Гриммуатика лежала на столе на виду у всех. Должно быть, вору это не понравилось. Тем не менее, независимо от того, была ли Гриммуатика признана или нет, кто-то знал, что она там была. Это можно было бы описать, чтобы кто-то другой мог опознать. Кто-то знал, что там была Рейна. У них было украдено больше, чем ложки и бритва, мука и соль.
полная версия страницы